– Ты что, её не знаешь?
– Почему, знаю…
– Ты просто так сказала, словно сама себя спросила.
Андрей сделал ещё один круг и уехал из зоны моей видимости. Настроение резко упало. Разговор дальше не клеился. Я сослалась на головную боль – Яська ушла к себе домой.
Я села за уроки, но мысли атаковали со всех сторон:
«Как она оказалась в нашем дворе? Как она оказалась на раме у Андрея? Он её пригласил к себе в гости? Или это случайная встреча? Ничего не понимаю. И самое непонятное из всего… какое мне дело и почему мне так неприятно! Ко мне же в гости приходят одноклассники… Почему не могут приходить одноклассницы к Андрею? Могут. Но почему же так досадно, как будто у меня забрали любимую игрушку?».
Дни рождения
Не знаю, кто как, а я пока ещё очень люблю отмечать свой день рождения. Друзей в любой день можно позвать, но тут какой-то особый случай. Всё крутится только вокруг тебя и для тебя. Это приятно. Люблю, когда утром открываешь глаза, а на столе рядом с кроватью стоит самая большая в доме хрустальная ваза, набитая разноцветными гладиолусами. Это традиция. Мама специально их к моему дню рождения выращивает. Под вазой всегда лежат подарки. От папы и мамы, от бабы и деда. Но я никогда сразу не встаю. Я лежу и мечтаю. Что там, внутри этих красивых пакетов?
Потом начинается суета: нужно всё приготовить к приходу гостей. А гостей бывает не меньше десяти. Это мои одноклассники и соседи. Так получается, что у меня друзья и девчонки, и мальчишки. И я со всеми лажу, хотя характер у меня, как выражается бабушка, «о-го – го». Ну, что выросло, то выросло…
Однако есть один «момент», который меня смущает, что ли… Это Андрей. Он перестал ходить ко мне на день рождения. Уже в прошлом году не приходил. И в этом предупредил, что не придёт… Причина кажется мне надуманной. Он говорит, будто не со всеми моими гостями у него общий язык. Это крайне неприятно. Получается, что ради новых друзей я отодвинула старого друга. Но Андрей упрямый: ничего не хочет слушать, никакие доводы для него не существуют.
В предпраздничной суете я забываюсь, но иногда совершенно неожиданно будто кольнёт: «Андрей не пришёл»…Я и сердилась на него, и обижалась в том году – всё бестолку. На свой день рождения он никого, кроме меня, не зовёт. Ни во дворе, ни в классе у него нет друзей. Вернее, был один друг, но ещё в восьмом классе они рассорились. С той поры Андрей встречает день рождения в тесном кругу родных, со мной да с моими бабушкой и мамой.
А вот если нас вместе приглашает кто-то из одноклассников и там оказываются ровно те же персонажи, что были у меня на дне рождения, Андрей идёт. Вот где логика? Зачем идёт, непонятно.
Пригласила нас к себе Яська, моя подруга из соседнего дома. Мы с ней в одну музыкальную школу ходили, так и сдружились. Пока дойдёшь до дома – три троллейбусных остановки – с сольфеджио или музыкальной литературы, обо всём переговоришь. Да ещё пять лет подряд… Музыкальную школу мы окончили, а вот общаться не перестали. Я перезнакомила её со всеми своими одноклассниками, в том числе с Андреем, и она пригласила мужской коллектив из четырёх человек да нас в гости.
Мы сидели на скамейке возле детской песочницы. Юра присел на край и начал рассказывать:
– Ну, это самое. Мы с отцом раньше, типа, не ездили далеко. Ну вот, значит…. Вернее, я не ездил. Он-то, блин, где только не бывал! И на Севере, и на Востоке – короче, везде! А тут, это самое, подвернулся случай. Юбилей. Мы, типа, билеты купили в купе. Собрали, блин, чемодан. А в день отъезда, это самое, проспали! Вскочили, короче, как ужаленные. Всё, думаем: типа, опоздали! Батя, короче, носки в карманы, галстук, блин, за пояс. Хватает, типа, меня и чемодан. Выскакиваем, это самое, на улицу… Ни одной, блин, машины, как назло. Такая фигня! «Ништяк»! – говорит батя. – Типа, «приехали»! А до отхода поезда, короче, пятнадцать минут. Мы, блин, несёмся по проспекту. Утро раннее, как бы выходной день. Нет, блин, машин! И всё! Батя весь красный, вспотел, короче… Я как бы на ватных ногах! И тут, типа, везуха!
– Вертолёт на самолёте? – уточнил серьёзно Андрей.
– Да ну тя! «Жигуль»! Мы, короче, с батей дорогу своими телами, блин, загородили. «Жигуль» по тормозам. Деваться ему, это самое, некуда… Посадил нас, типа. Прибегаем как бы на вокзал… До отхода поезда, короче, одна минута! Глядь, блин, а поезда нашего нет! Типа, в расписании тоже нет! Ну вот, значит… Мы в кассу. Касса, блин, закрыта! Мы, это самое, туда, блин, сюда… По перрону мечемся. Чё за фигня?! А тут, типа, путеобходчик идёт… «Где поезд, блин?» – спрашиваем. – «Дык, завтра будет», – отвечает.
Мы, это самое, даты с батей перепутали! Сели, короче, прямо на перрон и, блин, давай ржать. Бывает же такая фигня в жизни!
– На следующий день всё было нормально? – спросила я.
– А то! Вишь, добрались.
– Вижу, – ответила я.
Димка весь рассказ сочувственно кивал головой, а под конец рассмеялся. Я сначала пыталась понять суть, а потом стала раздражаться из-за дурацких словечек, которые Юра всё время вставлял, а затем посмотрела на Андрея, который тёр глаза и закрывал лицо руками, изо всех сил стараясь скрыть смех, и тоже стала улыбаться.
– Ништяк доехали.
– Ну и хорошо, – ответил Андрей. – А то ведь разное бывает… Бывает, сядешь в поезд, а он в другую сторону увезёт.
– Ничё се? – удивился Юра.
– Да, – наставительно произнёс Андрей. – Или придёшь, а на твои места три раза билет продали.
– Ничё се! – повторил Юра.
– Вам повезло, – смеясь, сказал Димка, – что добрались.
Мы ещё долго сидели и слушали разные истории из жизни Юры с Чукотки. Потом Юру и Димку позвали к праздничному столу. Мы с Андреем остались одни.
– Твоё словечко «слушай», пожалуй, можно не считать за вредное слово, – сказал Андрей.
– Пожалуй, да!
– Ну что тогда, блин, – сказал Андрей, улыбаясь, – это самое, домой пойдём?
– Типа, пойдём, – ответила я и рассмеялась.
Шахматы
Вообще, как мне казалось, я лихо играю в шахматы. Но всё познаётся в сравнении. Научил меня отец. Он же со мной и играл до тех пор, пока это дело не освоил Андрей. Конечно, папа мне поддавался, чтобы интерес в моих глазах не пропал. Но когда шахматный партнёр поменялся, жалеть меня стало некому, и я поняла, что вовсе не умею играть. Вот какая незадача.
– Тэкс… Тебе гарде! – воскликнул Андрей.
– Ой! Как это я пропустила?
– Фигуре место!
– Это карте место, но не важно. Гарде, так гарде. Ешь коня. Я и без коня тебе мат поставлю, – хорохорилась я.
В шахматы с Андреем мы играем с раннего детства. И вот ведь! Я научилась первой, однако, не так важно, кто научился первым, а кто вторым. Важно, что у Андрея получается лучше. Он меня почти всегда обыгрывает. Я знаю, почему. Тактика игры у меня одна и та же. Я методично начинаю «есть» фигуры противника. А когда их остаётся совсем мало, ставлю линейный мат. Это когда король голый, без свиты, ну разве парочка каких-нибудь фигур затесалась. Тогда ладьёй и ферзём я загоняю короля в западню, пробивая своими фигурами сразу две линии. Тут, правда, так…. Если у меня ферзь и ладья ещё остались.
Но такое счастье случается крайне редко, поэтому чаще я оказываюсь побеждённой. Даже нет, не так. Я всегда оказываюсь побеждённой, за исключением редчайших случаев. Но всё равно. Я очень люблю играть в шахматы.
Наши с Андреем турниры длятся по меньшей мере час, а то и больше. Мы иногда даже перекусить от шахматной доски отходим.
Правда, я этого не люблю. Когда возвращаешься, смотришь, как баран на новые ворота. Ничего уже не помнишь. Ни как хотела защититься, ни куда сходить, ни какую комбинацию провернуть…
Андрей тоже любит играть в шахматы. Даже очень любит, но у него «нет достойного противника, поэтому ему приходится играть со мной. Обидно слышать такое, но тут ничего не поделать.
Как-то раз в конце лета на день рождения тёти Оли приехал её брат дядя Вадик. Живёт он далеко, приезжает редко, а когда приезжает, привозит интересные подарки и учит нас замечательным играм. Мы любим дядю Вадика. А тут ещё неожиданно выяснилось, что он и в шахматы играет.
Сидим мы с Андреем, телевизор смотрим, и вот Андрей говорит:
– Скукота смертная, в шахматы, что ли, поиграем?
– В шахматы? – вдруг оживился дядя Вадик, который тоже сидел в комнате и читал газету. – А кто тут в шахматы играет?
– Да вот мы и играем, – отвечаю.
– Пошли поиграем втроём! – предложил дядя Вадик.
– Это как?
– Это на вылет. Кто проиграл, тот сидит и своей очереди ждёт, а я с победителем играю.
– Интересно. То есть, ты думаешь, всё время будешь играть? Так? – спросил Андрей.
– Так, – хитро заулыбался дядя Вадик.
– А ещё он думает, будто играть будет не один раз? – весело глядя на меня, продолжал Андрей.
– Естественно, – ответил дядя Вадик.
– Ну-ну…
– Дядя Вадик, мы только одну игру, ну, максимум, две игры в день можем осилить, – сказала я.
– А что? – удивился дядя Вадик. – Мозги закипают?
– Нет, – засмеялась я. – Просто по времени каждая игра получается длинной. Одна – час, вторая – час, вот и спать пора…
– Я так долго не играю, – ответил дядя Вадик. – Не умею. Извините. Будем быстро играть. Не переживайте.
– Ну-ну! Сейчас доску принесу! – сказал Андрей.
Первой села играть я. Уже не помню, за сколько ходов – за один или два – он мне мат поставил, так и не поняла. Ну вот, только сели, только начали, только я задумалась… или, вернее, на доске сконцентрировалась…. БАЦ! МАТ.
– Следующий! – потирая руки, сказал дядя Вадик.
– Ну, со мной так не пройдёт! – воскликнул Андрей, расставляя фигуры. – Так.
– А я так.
– Вот так.
– А я так.
– И вот так.
– А мы вот так!
– МАТ!
– Как?
– МАТ. Следующий!
– Позвольте! Как это получилось? Какой мат? А я вот сюда… Нет, ну тогда сюда… Н-да. А вот… Ну, мат. Давай ещё!
– По очереди. Оля сейчас.
– Не переживай, я быстренько! – ответила я.
Со мной было не быстренько, а быстрёхонько; потом снова сел Андрей – и всё повторилось в точности! Менялись только мы, а дядя Вадик ставил нам мат за матом и улыбался. Андрей чесал себе нос, тёр виски, обхватывал голову руками – ничего не помогало!
– Так. Дальнейшая борьба бессмысленна, – сказал Андрей.
– Ну, давай хотя бы на количество ходов играть, – ответила я.
– Это как? – воскликнули Андрей с дядей Вадиком.
– Ну, это значит, мы бороться будем не за победу, а за количество ходов. Чтобы не за три хода мат получить, а хотя бы ходов за семь-восемь….
– Не смешно, – ответил Андрей. – Вообще-то давай… С ним по-другому не получится, думаю.
Это был забавный вечер. Сколько волос из головы было выдернуто нами с Андреем, сколько сушек съедено, сколько слёз со смехом пролил дядя Вадик…
– Да… Умеют же играть люди, – сказал Андрей, убирая доску поздно вечером, когда дядя Вадик пошёл ужинать.
– Ну, не все люди так играть умеют, – ответила тётя Оля, – а физики-ядерщики, думаю, умеют.
Мы с Андреем переглянулись.
– Не хватает у нас с тобой тяму против него, иными словами, – сказал Андрей.
– Чего не хватает? – захохотала я: мне это слово смешным показалось.
– Тяму, – пожимая плечами, ответил Андрей и сам заулыбался.
– Мозгов, короче?
– Ну да.
– Надо их качать.
– Вот-вот. Пошли глюкозки пожуём, что ли, – предложил Андрей, – может, поможет.
– Это вряд ли, но можно и пожевать… – ответила я.
В этот вечер я поняла, что мы оба играть не умеем. А вот что мы умеем-то? Похоже, фигуры переставлять.
Красота требует жертв
У одной нашей родственницы очень маленькая ножка. Размер тридцать четвёртый или тридцать пятый. Как-то она пришла к нам в гости и принесла туфельки.
– Олечке не нужны? – спросила она бабушку. – У меня стала расти косточка на большом пальце, такие туфли теперь не для меня.
– Туфли замечательные, только Оле их носить рано, – ответила бабушка. – Пусть полежат.
И туфельки остались у нас. Это было настоящее чудо, а не туфельки. «Лодочка» из чёрной замши. На стройном каблучке – не тонком, но и не толстом. Единственным украшением была металлическая пуговка сбоку. Я полюбовалась ими и примерила. Оказалось, они великоваты. Правда, самую малость. У меня ещё никогда не было туфелек на каблучках: конечно, очень хотелось их сразу надеть. Но бабушка убрала коробку в шкаф. Сначала я заглядывала туда каждый день, потом раз в неделю, затем раз в полгода, пока, наконец, не забыла о туфельках совсем.
К десятому классу мне купили очень красивую чёрную форму. Это была даже не форма: узкое длинное платье с воротничком-стойкой. Но так как продавалось оно в школьном отделе, то нарекания со стороны учителей можно было смело переадресовывать производителю. Я крутилась перед зеркалом, примеряя его с разными воротничками и манжетами, всё время приподнимаясь на носочки. И, наконец, поняла, чего мне не хватает: туфелек хотя бы на небольшом каблучке…