Леночка с нарастающим изумлением слушала этот страстный монолог своей лучшей подружки. Никогда еще Лина так с ней не разговаривала! А Лина между тем продолжала: – Никто же не запрещает тебе мечтать! Мечтай себе на здоровье! Ну почему, объясни мне, почему нельзя наладить нормальные отношения с тем же Русланом и при этом мечтать о чем угодно? Ну появится твой Андрей, скажешь Руслану: «Прости, друг!» Ему, в конце концов, не впервой! А если не появится? Тогда будет у тебя парень, с которым и время провести можно нескучно и который за тебя – в огонь и в воду…Что в этом плохого, а?…
Лина замолчала. Леночка смотрела на подругу и думала: «Вот тебе и тихоня! Надо же, целую речь задвинула, да еще какую!» Ей не очень хотелось спорить с Линой. Она произнесла единственную фразу, которая объясняла все:
– Но ведь я не люблю его! Это что, по-твоему, ерунда?
А Лина на это ответила совсем уж неожиданно:
– Может, и ерунда… Может, ты к нему привыкнешь, ну так, постепенно.
– Знаешь что, – не выдержала Леночка, – сама привыкай, если хочешь! А мне это без надобности! Ясно?…
В итоге встречать Руслана из больницы Лина и Серьган поехали без нее. Почему-то разговор с Линой возымел на Леночку совершенно не то действие, на какое Лина, вероятно, рассчитывала. Если до этой прогулки Леночка еще допускала где-то в глубине души мысль, что когда-нибудь снова будет встречаться с Русланом, то теперь она думала о Лине: «Нашла тоже, чем пугать! Подумаешь, ну буду я одна! Ведь постоянно видеть рядом нелюбимого человека, притворяясь при этом, что все нормально, что так и должно быть, это во сто крат хуже любого одиночества!»
Короткие весенние каникулы прошли для Леночки совершенно бездарно. Большей частью она сидела дома: читала, смотрела телевизор. А что ей еще было делать, если Лина постоянно пропадала где-то с Сергеем? Однажды, не выдержав, Леночка решила съездить в то самое кафе, где она встретилась с Андреем. Не то чтобы она всерьез рассчитывала, что он сидит там за чашкой кофе, дожидаясь ее. Нет, просто ей хотелось снова окунуться в ту атмосферу, посидеть, вспоминая совсем короткий разговор, который навсегда врезался в Леночкину память.
Но ее ждало разочарование. На месте кафе теперь был салон мужской моды «Андрей». А из витрин на Леночку смотрели одетые по последней моде манекены. Разглядывая их, Леночка впервые в жизни засомневалась в том, что все в этом мире устроено правильно.
«Но, в конце концов, – философски подумала Леночка минуту спустя, – я же заставляла бедную Аню Полонскую терпеть еще большие муки, чем терплю сейчас сама! А чем я лучше несчастной Ани? Да ничем не лучше!»
По дороге домой Леночка поняла вдруг, что будет в ее повести дальше.
Когда Аня после объяснения с Иннокентием Петровичем вконец отчаялась повстречать свою любовь и даже впала в депрессию, ей приснился удивительный сон. Ане снилось, что она Золушка. Она пришла на бал во дворец и встретила там очень симпатичного принца. И влюбилась в него. («Бог ты мой! Какая же эта Полонская влюбчивая!» – подумала при этом Леночка.) Проснувшись, Аня поняла, что увидела сон этот неспроста. И она стала ждать своего принца, хотя Рома и умолял ее вернуться к нему. Все подружки смеялись над Аней и ее мечтой, но та держалась молодцом и никого не слушала. (Здесь, правда, сюжет повести стал очень походить на сюжет «Алых парусов» Грина. Но Леночка решила не обращать на это внимания.) И однажды, когда Аня, пребывая в задумчивости, переходила улицу на красный свет, ее сбила машина…
Тут Леночка приостановилась. У нее возник сильный соблазн закончить на этом всю историю. Но, вспомнив, как совсем недавно она размышляла о влиянии придуманных ею событий на ее собственную судьбу, Леночка этот соблазн преодолела. Уж очень ей не хотелось в один прекрасный день погибнуть под колесами автомобиля!
Тогда она продолжила повествование. Аня Полонская очнулась в больнице. На ней не было ни одного живого места. И вот ей говорят, что к ней пришел тот самый водитель, что был за рулем той машины. Аня не хотела его видеть: ведь он чуть не убил ее! Но врач сказал, что посетитель очень настаивает. Тогда Аня согласилась с ним поговорить. Когда водитель вошел в палату, Аня увидела, что это симпатичный юноша, очень похожий на того принца из сна про Золушку. И он, расстроенный, что чуть не убил насмерть такую красивую девушку, попросил разрешения приходить к ней в больницу каждый день и стал носить ей цветы, конфеты и прочие ананасы. И между ними возникло большое, светлое чувство…
Закончив на этом повесть, Леночка вздохнула с облегчением. Почему-то она совершенно точно знала, что ее героиня оставит теперь ее в покое.
Глава 17
– Вот видишь, Стасова, можешь ведь, если захочешь!
Эту фразу произнесла Саня Авилкина, держа в руках тетрадку с законченной повестью, которую Леночка только что ей торжественно вручила.
– Да вот… – потупилась Леночка, – как-то вдруг получилось…
– Вот и хорошо, что получилось! – Авилкина убрала тетрадь в свой рюкзак. – Ты еще-то писать что-нибудь собираешься?
– Не знаю… – Леночка пожала плечами. – Может, и буду… А может, и нет! – И подумала: «Наконец-то Авилкина эта от меня отвяжется!»
– Ну желаю творческих успехов! – сказала Саня и тут же добавила: – Да, вот еще что! Егор сегодня после уроков всех нас собирает зачем-то.
– Кого «нас»? – не поняла Леночка.
– Ну всех, кто ходит к нему на семинар! – объяснила Авилкина. – Так что давай приходи.
– Ладно, приду! – ответила Леночка и отправилась на урок.
В кабинете русского и литературы собрались все те, кто обычно посещал литературные семинары. Увидев, что ребята уже расселись, Егор Андреевич сказал:
– Я вас вот зачем собрал. Сегодня я был на совещании у директора, и Павел Александрович объявил, что перед майскими праздниками, в последних числах апреля, в школе состоится праздничный вечер.
Услышав это, ребята оживились. Наташа Ермакова из девятого «Б» спросила:
– А дискотека будет?
А Мишка Фрид поинтересовался:
– А буфет с пивом?
Егор Андреевич ответил:
– Дискотека будет обязательно. Насчет пива – это не ко мне. Но самое главное, директор попросил, чтобы мы организовали культурную программу. Потому что у него есть сведения: к нам на вечер приедет какое-то начальство.
– То есть показухой будем заниматься! – высказался Мишка Фрид.
– Ну почему показухой? – поморщился Егор Андреевич. – Вы помните, год назад на Новый год тогдашний одиннадцатый «А» спектакль ставил собственного сочинения?
– Я помню! – сказал Фрид. – Очень прикольно было! Там про парня одного чокнутого, как он…
– Ты чего, Мишка, нам сейчас весь спектакль будешь пересказывать? – влезла Авилкина. – Мы тут вроде бы не для этого собрались!
– Ну хорошо, тогда был спектакль, – сказал Матвей Ермилов. – Ну так давайте и мы поставим что-нибудь! Возьмем пьесу какую-нибудь или даже сказку…
– А давайте поставим «Золушку»! – вдруг неожиданно для самой себя предложила Леночка.
– Стасова, да ты чего! – скорчила презрительную гримасу Авилкина. – Кому это старье интересно!
– Погоди, Вилка! – произнес Мишка Фрид. – А если мы «Золушку» эту переделаем на современный лад? Ну вроде была в классе девчонка такая зачуханная. Все ее презирали, и никто с ней дружить не хотел…
– А потом, – подхватил Матвей Ермилов, – в их школе киношники стали проводить кастинг…
– Чего стали проводить? – переспросил Безухыч.
– Кастинг! – повторил Матвей. – Ну, искать девочку на главную роль в сериале про школьников. Потому что парень на главную роль у них уже был, а вот девочку подходящую они найти ну никак не могли!
– Точно! – воодушевился Фрид. – И эта девчонка тоже захотела в этом кастинге участвовать. И все стали над ней издеваться: «Куда ты, мол, замухрышка, лезешь?»
– А в их школе, – вмешалась Леночка, – работала учительница, молодая. Она с детства мечтала быть стилистом. Но родители заставили ее выучиться на педагога. А у нее был настоящий талант…
– Классно! – воскликнул Фрид. – И вот идет учительница эта как-то по школе, смотрит – стоит эта девчонка и рыдает. И говорит ей: «А что это ты, Танечка, плачешь?…»
– Танечка? – удивился Ермилов. – Почему Танечка?
– А почему нет? – пожал плечами Фрид.
– Пусть лучше ее Лизой будут звать! – предложила Маша Копейко.
– Да какая разница! – проворчал Фрид. – Пусть Лизой. Короче, училка эта говорит: «А чего это ты, Лизонька, плачешь?…» Ну та ей все и рассказала. И училка эта…
– Решила ей помочь! – закончила Леночка. – И сделала из нее такую красавицу!
– А потом пришел режиссер и с ним парень тот, который главную роль исполняет, – решил внести свою лепту Безухыч. – И режиссер этот в Лизу сразу втюрился.
– Безухыч, что ты несешь? – возмутилась Авилкина. – Какой еще режиссер? В нее влюбился как раз тот парень, которого взяли на главную роль! И он режиссеру говорит: «Ни с кем играть не буду, а только вот с этой!»
– А режиссер говорит: «Да пожалуйста!» – снова включился Фрид. – И все ее одноклассники, когда узнали, просто офигели…
Тут вмешался до сих пор молчавший Егор Андреевич. Он произнес, улыбаясь:
– Ребята, по-моему, все здорово. Теперь надо эту идею расписать по сценам и диалогам нормальным русским языком.
– Так мы сейчас распишем! – воскликнул Фрид. – А вы, Егор Андреевич, идите, если вам надо! Мы кабинет сами закроем, когда закончим!..
Ребята разошлись только поздним вечером. Все были очень довольны: пьеса получалась интересной и смешной. И даже немного трогательной. Мишка Фрид объявил, что сам будет эту пьесу ставить.
– Давно хотел попробовать себя в режиссуре! – объяснил он.
Мишке возражать никто не стал. Только Авилкина, по своему обыкновению, вякнула было:
– Да какой из тебя, Мишка, постановщик!
На что Матвей Ермилов сказал, не скрывая иронии:
– А что, Санька, ты сама хочешь за это взяться, что ли?
– Я? – испугалась Авилкина. – Да я не смогу!
– Вот и молчи тогда! – торжествующе произнес Фрид.
Авилкина поджала губы, но ничего не ответила. И вопрос с постановщиком был решен.
Сложнее было подобрать актеров. Но поскольку время было уже позднее, Фрид предложил подумать об этом завтра.
– В конце концов, я как режиссер сам с этим разберусь! – пообещал он.
– Ты разберешься, пожалуй! – сказала Авилкина. – По принципу личных симпатий! Лучше ты устрой прослушивание всех желающих.
– Ладно! – согласился Фрид. – Пусть будет прослушивание! Ну все? Пошли по домам? Не ночевать же в школе!..
По дороге домой Леночка вдруг поняла, что очень хочет играть в этой пьесе. Причем главную роль. Она решила, что завтра же поговорит об этом с Мишкой Фридом.
Когда Леночка, быстро сделав письменные уроки, уже собиралась ложиться спать, ей позвонила Лина.
– Ленка, привет! – сказала она. – Ты где ходишь-то? Я тебе весь вечер звоню!
– Мы с ребятами пьесу писали! – не без гордости сообщила Леночка. – Для школьного вечера.
– Я-ясно… – протянула Лина.
– А ты чего звонила-то? – поинтересовалась Леночка. – Или случилось что?
– Да ничего не случилось! Просто я хотела в гости к тебе зайти. Поболтать там…
– Ясно! – в свою очередь произнесла Леночка.
После паузы Лина вдруг сказала:
– Ты понимаешь, мне кажется, ты от меня вроде как отдалилась, ну после того нашего разговора на бульваре… И мне от этого как-то не по себе.
Леночка поняла, что подруга имеет в виду. Действительно, после той беседы, когда Лина произнесла такую горячую и, по мнению Леночки, совершенно бессмысленную речь, подруги стали гораздо меньше общаться. Но Леночка считала, что не виновата в этом: это Лина чуть ли не каждый день бегала после уроков встречаться со своим Серьганом. Леночка так и сказала:
– Лин, ну я же не виновата, что тебе с Серегой интереснее проводить время, чем со мной!
Лина ответила на это:
– Ленка, ну при чем тут Серега? Серега – это само собой, а наши отношения – это само собой! Ну ведь верно?
– Конечно! – без колебаний согласилась Леночка. – Давай так! Я у предков денег попрошу, и мы завтра устроим вечеринку для двоих…
– Отлично! – обрадовалась Лина. – Я – «за»!
– Только вот знаешь что… – спохватилась вдруг Леночка. – Я забыла совсем! Завтра, возможно, мне придется на репетиции задержаться! Ну это, правда, еще не точно…
– Ну тогда и я посмотрю, как вы там репетируете! – предложила Лина. – А вечеринку можно и в другой раз устроить!
На том подруги и порешили.
Глава 18
На следующий день, разыскав на перемене Мишку Фрида, Леночка спросила его:
– Ну что, Миш? Как дела с пьесой?
– Нормально! – ответил тот. – Я еще полночи, правда, над ней сидел, доводил до ума.
– Довел? – поинтересовалась Леночка.
– А то! – гордо ответил Фрид. – Прикольная получилась вещь.
– Слушай, Миш… – осторожно начала Леночка. – А ты решил уже, кто у тебя играть будет?
– Ну есть наметки… – пробурчал Фрид. – Антон, физкультурник наш, уже согласился режиссера играть. Авилкину хочу уговорить, чтобы она сыграла Леру…
– А, эту противную, которая больше всех над Лизой издевается? – вспомнила Леночка.
– Вот-вот! – подтвердил Мишка. – Мне кажется, роль эта прямо как для нее написана! Ну для Авилкиной то есть.
– А кто у тебя будет Золушку играть? То есть Лизу? – спросила Леночка.
– Вот тут проблема… – сказал Фрид. – Я, честно говоря, эту роль хотел Маше Копейко предложить, но тут Ермилов на дыбы встал. Потому что по пьесе Лиза эта в конце должна с главным героем целоваться. А Ермилов говорит: «Я Машке разрешу в пьесе участвовать, если только сам буду этого парня играть!» А какой из Ермилыча герой-любовник? Нас зрители не поймут! Тут нужен такой парень… – Мишка неопределенно развел руками. – Ну, короче, настоящий принц!
– Миш, а давай я попробую Лизу сыграть? – решилась Леночка.
– Ты? – удивился Фрид. Потом, придирчиво оглядев ее с головы до ног, пробурчал: – Хм… А что? Давай попробуем!
Проба состоялась после уроков в школьном конференц-зале. Кроме Фрида и Леночки, сюда пришли почти все ребята из семинара Егора Андреевича, сам Егор Андреевич и еще Лина Цой. Потом заявились несколько ребят и девчонок из старших классов, которые, прослышав про будущий спектакль, за хотели попробовать себя в качестве актеров.
По просьбе Миши все они расселись на задних рядах. Сам же Фрид с пьесой в руках вышел на сцену. Он сказал:
– Ну, короче, сделаем так. Сейчас я буду приглашать всех по очереди сюда. И вы будете пробовать играть прямо «с листа». А потом я решу, кто на какую роль лучше подходит.
Не всем из присутствующих такая система отбора показалась справедливой. Но возмущающихся Мишка осадил тем же способом, что и Ермилов – Авилкину:
– А если кто не согласен – пусть сам выходит и всем этим командует!
Желающих командовать не нашлось. И тогда начались пробы.
Естественно, прежде всего надо было решить, кто будет играть Золушку, то есть Лизу. Тут желающих было особенно много. Точнее сказать, все девчонки, пришедшие в конференц-зал, хотели играть именно эту роль.
Леночка, сидя рядом с Линой, наблюдала, как девочки по очереди пытаются произносить реплики героини. Ни одна из них, по мнению Леночки, не подходила на эту роль. Вероятно, так же считал и Фрид. Сидя в первом ряду, он подавал реплики за всех остальных персонажей пьесы и очень быстро останавливал всех претенденток словами:
– Спасибо, достаточно!
Потом он вызвал Леночку. Она взяла из его рук текст пьесы, распечатанный на школьном принтере.
Фрид сказал:
– Давай попробуем вот это место – разговор с Никитой, одноклассником Лизы. Учти, он тебе очень нравится, но все в классе пока считают тебя уродиной.
– А Никита как считает? – спросила Леночка.
– Никита? Ему единственному в классе тебя жалко, – сказал Фрид. – Но он все равно не может ответить на твое чувство, потому что ты ему нравишься только как человек.