Вся жизнь впереди… (сборник) - Рождественский Роберт Иванович 21 стр.


Приходят рассветы

На смену закатам
привычно приходят рассветы.
Летит над дорогой
крыло ветрового стекла.
И медленно крутится
очень большая планета,
которая, в сущности,
так безнадежно мала.
Нам эта планета для жизни
пока что удобна,
мы будем ее до конца
для себя открывать.
И мы уезжаем,
мы вновь уезжаем из дома,
быть может, затем,
чтоб о доме своем тосковать.
За слишком короткие письма
ругайте не строго.
И сами пишите не длинно:
«Дружище, держись…»
И если однажды
моя оборвется дорога,
заранее знай,
что это закончилась жизнь.
Почтите товарища
честной минутой молчанья
и крепче сомкните ряды,
чтобы дальше идти.
Я только прошу об одном:
оставайтесь в начале,
все время в начале дороги.
В начале пути.

Песня родителей

Подрастают за ночь только в сказках,
в жизни – дольше происходит это.
И не просто дети спят в колясках —
дремлет завтрашний народ планеты.
Хотите ли вы,
не хотите ли,
но дело, товарищи, в том,
что прежде всего мы —
родители,
а все остальное —
потом!
Потом – астрономы,
потом – агрономы,
пилоты,
актеры,
врачи и шахтеры.
Да, прежде всего мы —
родители,
а все остальное —
потом!
Человечек зашагал отважно.
Вот он книжку первую листает.
Кем он станет – это очень важно!
Но еще важней – каким он станет!
Разберемся в этом сложном деле.
Солнце доброе найдем за тучей.
От того, какими будут дети,
целиком зависит мир грядущий!
Хотите ли вы,
не хотите ли,
но дело, товарищи, в том,
что прежде всего мы —
родители,
а все остальное —
потом!
Потом – астрономы,
потом – агрономы,
пилоты,
актеры,
врачи и шахтеры.
Да, прежде всего мы —
родители,
а все остальное —
потом!

Сны

Мальчишки уснули,
подушку дыханием грея.
Мальчишки уснули
на теплой ладони страны.
Пожалуйста, тише!
Ведь в это полночное время
снятся ребятам
крутые звездные сны.
Сны, сны, сны
о больших марсианских веснах.
Сны о молчанье Луны,
сны о звездах.
Сны, сны, сны,
приходите почаще, пожалуйста,
Простые сны, великие сны.
сны, сны.
Они вырастают,
веселые мальчики эти.
Они покидают с улыбкой
края тишины.
И где-то на дальней,
еще неизвестной планете
снятся ребятам
земные синие сны.
Сны, сны, сны
о дождях, пролетевших косо.
Сны о разбеге волны,
сны о росах.
Сны, сны, сны,
приходите почаще, пожалуйста!
Простые сны, великие сны,
сны, сны.

Неоткрытые острова

Видишь,
птицы летят осторожно
на далекие вспышки огня.
И распахнут весь мир,
и дорога
так и просит:
шагни на меня!
Там, где небо
шторма занавесили,
там, где вязнут в тумане слова,
обязательно
есть неизвестные,
неоткрытые
острова.
И взлетают
соленые брызги,
закипают, нацелясь в луну.
И тяжелые
мокрые бриги
разрезают
большую волну.
Там крутые
права и законы,
там закаты литые, как медь,
и продрогшие
синие горы
ждут людей,
презирающих смерть!
Эти земли
в раскатистом громе,
в незнакомом тревожном дыму
покорятся лишь храбрым,
а кроме —
ни за что!
Никогда!
Никому!
Там, где небо
шторма занавесили,
там, где вязнут в тумане слова, обязательно
есть неизвестные,
неоткрытые
острова.

Огромное небо

Об этом, товарищ,
не вспомнить нельзя.
В одной эскадрилье
служили друзья.
И было на службе
и в сердце у них
огромное небо —
одно
на двоих.
Дружили, летали
в небесной дали.
Рукою до звезд
дотянуться могли.
Беда подступила,
как слезы к глазам —
однажды в полете
мотор отказал.
И надо бы прыгать —
не вышел полет.
Но рухнет на город
пустой самолет.
Пройдет,
не оставив живого следа.
И тысячи жизней
прервутся тогда!
Мелькают кварталы,
и прыгать нельзя!
«Дотянем до леса, —
решили друзья, —
подальше от города
смерть унесем.
Пускай мы погибнем,
но город спасем».
Стрела самолета
рванулась с небес.
И вздрогнул от взрыва
березовый лес!..
Не скоро поляны
травой зарастут…
А город подумал:
«Ученья идут…»
В могиле лежат
посреди тишины
отличные парни
отличной страны.
Светло и торжественно
смотрит на них
огромное небо —
одно
на двоих!

Даль великая

Даль великая,
даль бескрайняя
за околицей и в судьбе.
Я тебе, земля,
низко кланяюсь,
в пояс кланяюсь тебе.
Мой родимый край,
место отчее,
ты – и праздник мой,
и броня.
Память общая
и песня общая
у моей земли
и у меня.
Я качал тебя
на своих руках,
то кляня судьбу, то моля.
Друг без друга нам
не прожить никак.
Будем дальше жить, земля.
Мой родимый край,
место отчее,
ты – и праздник мой,
и броня.
Горе общее
и счастье общее
у моей земли
и у меня.
В свой последний час
я вздохну, скорбя,
и на жизнь свою оглянусь.
Малым зернышком
упаду в тебя,
спелым колосом вернусь.
Мой родимый край,
место отчее,
ты – и праздник мой,
и броня.
Сердце общее
и солнце общее
у моей земли
и у меня.

Воспоминание о полковом оркестре

Нам рано на покой.
И память не замрет.
Оркестрик полковой
вновь за сердце берет.
Прости, красавица,
что жизнь пехотная
вновь расставание
сулит тебе.
Не зря начищена
труба походная —
такая музыка
звучит у нас в судьбе!
С ним трудно, как по дну,
сквозь огненную тьму
я шел через войну,
шел к дому своему.
Вновь блещет серебром
оркестр полковой.
Он, словно вешний гром,
над нашей головой.
Прости, красавица,
что жизнь пехотная
вновь расставание
сулит тебе.
Не зря начищена
труба походная —
такая музыка
звучит у нас в судьбе!

Мгновения

Не думай о секундах свысока.
Наступит время,
сам поймешь, наверное, —
свистят они,
как пули у виска,
мгновения,
мгновения,
мгновения.
У каждого мгновенья свой резон,
свои колокола, своя отметина.
Мгновенья раздают – кому позор,
кому бесславье,
а кому бессмертие.
Мгновения спрессованы в года,
Мгновения спрессованы в столетия.
И я не понимаю иногда,
где первое мгновенье,
где последнее.
Из крохотных мгновений соткан дождь.
Течет с небес вода обыкновенная.
И ты порой почти полжизни ждешь,
когда оно придет,
твое мгновение.
Придет оно, большое, как глоток,
глоток воды во время зноя летнего.
А в общем, надо просто помнить долг
от первого мгновенья
до последнего.
Не думай о секундах свысока.
Наступит время,
сам поймешь, наверное, —
свистят они,
как пули у виска,
мгновения,
мгновения,
мгновения.

Песня о далекой родине

Я прошу,
хоть нена?долго,
грусть моя,
ты покинь меня!
Облаком,
сизым облаком,
ты полети к родному дому.
Отсюда к родному дому.
Берег мой,
покажись вдали
краешком,
тонкой линией.
Берег мой,
берег ласковый,
ах, до тебя, родной, доплыть бы!
Доплыть бы хотя б когда-нибудь.
Где-то далеко, где-то далеко
идут грибные дожди.
Прямо у реки,
в маленьком саду
созрели вишни,
наклоняясь до земли.
Где-то далеко,
в памяти моей
сейчас, как в детстве, тепло.
Хоть память
укрыта
такими большими снегами.
Ты, гроза,
напои меня
до?пьяна,
да не до? смерти.
Вот опять,
как в последний раз,
я все гляжу куда-то в небо,
как будто ищу ответа…
Я прошу,
хоть нена?долго,
грусть моя,
ты покинь меня!
Облаком,
сизым облаком,
ты полети к родному дому.
Отсюда к родному дому.

За того парня

Я сегодня до зари
встану.
По широкому пройду
полю.
Что-то с памятью моей
стало:
все, что было не со мной,
помню.
Бьют дождинки по щекам
впалым.
Для вселенной двадцать лет —
мало.
Даже не был я знаком
с парнем,
обещавшим:
«Я вернусь, мама!..»
А степная трава
пахнет горечью.
Молодые ветра
зелены.
Просыпаемся мы.
И грохочет над полночью
то ли гроза,
то ли эхо
прошедшей войны.
Обещает быть весна
долгой.
Ждет отборного зерна
пашня.
И живу я на земле
доброй
за себя
и за того парня.
Я от тяжести такой
горблюсь.
Но иначе жить нельзя,
если
все зовет меня
его голос,
все звучит во мне
его песня.
А степная трава
пахнет горечью.
Молодые ветра
зелены.
Просыпаемся мы.
И грохочет над полночью
то ли гроза,
то ли эхо
прошедшей войны.
Назад Дальше