Обычным вооружением гоблина тех времен были копье и дротик, иногда – лук, дубина или длинный рубящий меч, вроде галльского, но слегка изогнутый. Нередко дротики и стрелы смазывали ядом, правда, не слишком сильным. При этом малый рост не был помехой: гоблину вполне хватало силы и на кузнечный молот, и на рукопашный бой. Более того, некоторые даже упоминали об их фантастической «железной хватке» или «могучем ударе».
Имелись среди гоблинов и маги: обычно колдовством занимались женщины, и мало кто лучше них разбирался в волшебных зельях. Надо отметить, что гоблины в этом отношении были уникальным народом, питавшим к магии не меньшую страсть, чем эльфы. Правда, бо́льшая часть их сверхъестественных талантов весьма непрактична, вроде умения сквашивать смехом пиво и молоко, одним движением заплетать конский хвост в 47 косичек или удлинять язык так, чтобы, не сгибаясь, облизывать собственные пятки.
Обладал этот народ и более полезными способностями; так, например, подпрыгнув (или хихикнув), гоблин может заставить фрукты либо орехи осыпаться с ветвей. От преследователя многие из них умели спасаться особым образом – оставляя следы копыт, причем ведущие в обратную сторону. Кроме того, маскировочные чары помогали им сливаться с землей, хотя, разумеется, при такой окраске это совсем не сложно. А еще гоблины всегда в курсе всех дел: они знали способ общаться с привидениями, духами и просто с мертвыми телами.
Такова краткая история гоблиноидной расы, на которой признанный классик фэнтези Дж. Толкиен, кажется, поставил окончательную точку. Но это вовсе не значит, что мы больше ничего не узнаем об этом древнем народце: похоже, гоблины оставили будущим исследователям и рассказчикам огромный простор для самых безудержных фантазий.
«Небесные собаки» тэнгу
Тэнгу (от китайского «тянь-хоу») означает «небесная собака». В японских преданиях это существо предстает в облике мужчины огромного роста с красным лицом, длинным носом, с посохом или мечом в руке, иногда с крыльями. Тэнгу очень часто носит одежду горного отшельника (ямабуси), ему также приписывают невероятные физические способности и навыки обращения с холодным оружием. Изредка благородные тэнгу служат наставниками в искусстве войны и стратегии тем людям, которых считают достойными; выступают защитниками святых людей и храмов.
Однако чаще всего тэнгу – это злобные насмешливые существа, стремящиеся всякий раз навредить жителям городов и сел. Это жестокие обманщики, вызывающие пожары, подстрекающие к войнам. Хотя они и презирают гордость и высокомерие, очень часто сами страдают теми же недостатками. Предметы, которые зачастую связывают с тэнгу, включают в себя сякудзё – посох с кольцом на конце, используемый в магических или физических сражениях; токин – странной формы шапку; веер хаутива, который может быть сделан либо из листьев, либо из перьев. Считается, что этот веер способен вызывать сильный ветер.
Первые сведения о тэнгу относятся к VIII веку. В хронике «Нихонги» («Анналы Японии», 720 год) рассказывалось, что в 637 году по небу с востока на запад пролетела «большая звезда», а вслед за ней последовал страшной силы звук. В те времена люди говорили, что это лаяла тэнгу – «небесная собака», а голос ее был подобен грому. Однако при описаниях существа в последующие эпохи сходство с собакой упоминалось все реже, в результате чего оно становилось все больше похожим на птицу. Известный сегодня вид тэнгу сформировался, вероятно, в эпоху Камакура (1185–1333), когда его изображения получили большую популярность и были объединены в особую художественную серию.
Начиная с XII века японцы стали считать тэнгу наиболее коварным лесным духом – ёкаем. Он обитает на высоких деревьях, как правило, на старых соснах или криптомериях (японские кедры). Вид у него поистине грозен: красное лицо, густые ниспадающие белые волосы, длинный нос, похожий на клюв, тело покрыто шерстью, как у ямаину (волка или одичавшей собаки), на спине два небольших крыла, когти длинные и острые, как гвозди. Такие представления и сформировали типичный облик японского тэнгу.
Примерно со второй половины XII века он уже предстает перед нами в облике ямабуси с характерной для их облачения крохотной шапочкой, которая крепится с помощью шнурков на почти бритом лбу аскета, с крыльями за спиной, посохом или мечом в руке. В более поздних источниках распространение получило представление о том, что неправедные буддийские монахи после смерти превращаются в тэнгу и становятся похожими на воронов. Кроме того, после смерти в тэнгу может превратиться гордец или человек, не избавившийся при жизни от злобы, не познавший истины священник или лжец, использующий веру в своих целях. А вот совершивший определенное количество добрых дел тэнгу может переродиться и принять человеческий облик. Таким образом, к концу XIV века сформировались два основных вида тэнгу – карасу тэнгу и ямабуси тэнгу.
Карасу, или ворон-тэнгу, – очень злое, похожее на ворону существо. Обладает телом человека, у него крючковатое лицо, маленькая голова, крылья и когти. Похищает взрослых и детей, разжигает пожары. Разрывает на части тех, кто преднамеренно наносит вред лесу. Иногда карасу тэнгу освобождает похищенных им людей, но те, кто оставался в живых, возвращались домой безумными.
Ямабуси тэнгу – горный монах-отшельник, тэнгу, ставший за столетия более похожим на человека внешне и взявший на себя обязанность защитника в делах людей. Тэнгу может превратить себя в мужчину, женщину или ребенка, но его основной образ предстает в виде блуждающего босого пожилого отшельника, горного монаха ямабуси. Более того, в письменных памятниках, датированных после XIV века, появилась даже иерархия, которая классифицировала тэнгу и представляла его с человеческой головой и длинным носом.
В XV веке тэнгу отводится все более позитивная роль. В многочисленных легендах рассказывается о том, что лучшие мастера боевых искусств Японии получали свое исключительное знание и умение непосредственно от этих существ, что позволяло им с легкостью побеждать простых смертных. Постепенно тэнгу начинает восприниматься и как зримое воплощение дотоле невидимых гор. В такой ипостаси его порой считали врагом буддийских верований, который, противясь распространению чужеземной веры, сбивал монахов с истинного пути, а то и просто их похищал.
Вскоре, однако, эта враждебность постепенно сменяется новым образом: тэнгу отныне считается местным покровителем и защитником всех святилищ, особенно находящихся в горах. В качестве примера сложившихся к XV веку представлений о тэнгу можно привести защитный амулет известнейшего монастыря школы тайного эзотерического буддизма Сингон на горе Коя, на котором изображена «небесная собака». Талисман интересен еще и тем, что на одном рисунке запечатлен исконный облик тэнгу – в виде лисособаки, и новый, обретенный в Японии, – в виде крылатого ямабуси.
Маски тэнгу, а то и полнофигурные скульптурные изображения можно обнаружить при входе в горные святилища Японии и в наши дни. Свирепостью своего вида они должны отваживать всякую нечистую силу и злобных духов.
Однако нельзя сказать, что в XV веке тэнгу окончательно превратились в этаких верных и примерных стражей ками и будд. Уже в XVI веке японцы стали полагать, что тэнгу являются отшельниками и любят селиться в старых деревьях с искривленными стволами или в горах, по другой версии – все они живут в отдельных колониях под предводительством одного лидера. Считалось, что эти существа входят в своеобразный союз, предполагающий разделение на главных и подчиненных. Повелитель всех тэнгу Соджобо изображается с длинным носом и ниспадающими белыми волосами.
Титулованные главы союза носят красные одеяния, на голове у них – маленькая шапочка, а в правой руке – веер из перьев. Они живут на самых высоких деревьях, откуда зорко следят как за своими подчиненными, так и за людьми. Рядовые тэнгу должны во всем им подчиняться и по первому зову старших лететь туда, куда прикажут. Из-за этого их даже прозвали коппа тэнгу («тэнгу, похожие на листочки»).
Предполагается, что образ современного тэнгу окончательно сформировался в конце XVI – начале XVII века. С этого времени волшебные существа окончательно наделены такими чертами: они любят чистоту, не терпят приближения людей, морочат и пугают лесорубов и путников в горах. Кроме того, ревностно относятся ко всему, что считают своим: в случае посягательства на личную собственность не останавливаются ни перед чем. В префектуре Сайтама бытовала легенда о юноше, который не поверил рассказам о прилетающем на сосну тэнгу и срубил ее. Той же ночью тот сам пожаловал в его дом и отрубил юноше пенис, а затем повесил свою добычу на отрубленную часть сосны. Когда же спустя годы полусгнившее дерево срубили, все, кто принимал в этом участие, умерли.
Согласно преданию, тэнгу наделен огромной силой. Он может принимать вид человека (ребенка, женщины, старика) или обернуться зверем, чаще всего барсуком (тануки) или лисой (кицунэ). Но его истинную сущность всегда выдает тень. Тэнгу побеждает, используя либо магическую силу, либо благодаря превосходству над человеком, который осмелился бросить ему вызов: после поражения несчастный появляется в виде черной птицы – раненой или мертвой.
В представлении японцев тэнгу зачастую ассоциируется со звуками. Всякого рода слуховые галлюцинации было принято относить на его счет и называть тэнгу даоси («тэнгу одолевают», «тэнгу разрушают»). К тэнгу даоси относились все способы его воздействия на человека звуком: в лесу внезапно раздавался громкий страшный смех или возникало ложное ощущение, что кто-то совсем рядом рубит дерево. По звукам можно определить и настроение существа: когда оно пребывает в радости, его смех разносится по всей округе, а когда оно в печали – слышится страшный гром и дикие крики, повергающие людей в ужас и смятение. Воздействие на людей звуком со стороны тэнгу столь же значительно, как и его поступки. Тэнгу даоси вызывает панический страх, нервные расстройства и даже безумие.
Как уже говорилось, в японской народной традиции тэнгу имеет несколько функций:
• охранительная. В ряде случаев тэнгу ассоциируется с богом горы – Яма-но ками. В представлении японцев тэнгу, как бог горы, был властителем огня и пожара. Считалось, что он может наказать тех, кто неуважительно относится к природе, и даже испытать человека на его истинное отношение ко всему живому. Вместе с тем, тэнгу часто выступает как похититель взрослых, маленьких детей и даже драконов, поэтому его называют ками-каруси, то есть «бог-похититель»;
• функция домового. В отличие от других подобных существ, тэнгу не заботливый и бережливый домовой-хозяин, а некий призрак, вселяющий страх и неуверенность. Он может появляться в виде неказистого карлика, одетого в черный охотничий костюм, с лицом, закрытым полотенцем, а затем вдруг исчезнуть. Может вывалить миску горячих бататов на голову хозяину или заставить меч зависнуть перед самым носом хвастливого гостя, преследовать беднягу и отступить только после того, как тот попросит прощения за неосторожные слова;
• созидательная. При всем своем устрашающем облике и жестокости тэнгу нередко выступает как поборник справедливости: наказывает злых, хвастливых, бездушных, помогает преданным и верным. Никогда не остается в долгу, если ощущает заботу людей, а иногда даже спасает их.
Примечательно, что вера в тэнгу была настолько сильна, что в 1860 году правительство Японии отправляло им официальные прошения освободить провинции, через которые проезжал сёгун – полководец или правитель. Возможно, поэтому японские матери, как и в давние времена, продолжают пугать непослушных детей: «Вот придет тэнгу и утащит тебя в лес!»
Многоликие змеи-наги
В индуистской мифологии наги – полубожественные существа со змеиным туловищем и одной или несколькими человеческими головами, дети Кадру – жены мудреца Кашьяпы. Наги постоянно враждовали с птицами и их царем Гарудой, рожденным другой женой Кашьяпы – Винатой. Они также были владыками подземного мира Паталы, где находилась их столица Бхогавати и где хранились несметные сокровища земли. Нагов почитали как мудрецов и магов, способных оживлять мертвых и менять свое обличье. Приняв человеческий облик, эти существа могли жить среди людей, причем их женщины, славящиеся красотой, нередко становились женами смертных царей и героев. Среди царей нагов наиболее известен тысячеголовый змей Шеша, поддерживающий Землю.
Само слово «наг» происходит из санскрита, древнего языка, отголоски которого можно найти во множестве современных наречий, в том числе и в русском языке. Слово это многозначное и обозначает полубожественное существо, способное принимать форму змеи, человека или промежуточную форму змеечеловека, а также просто змею, но не любую, а, например, королевскую кобру. Нагом или нагой называют существо мужского пола, а женское имя звучит как нагиня.
Звучное слово «нагайна» пришло к нам эхом через среду английского языка. Наг и Нагайна – так зовут семейную пару кобр в переводе рассказа «Рикки-Тикки-Тави» Редьярда Киплинга. Нагайной переводчики назвали и огромную змею Волан-де-Морта в серии книг Джоан Роулинг о Гарри Поттере.
Кстати, существует заманчивая для криптоисториков гипотеза о том, что сам санскрит – это язык нагов, которому мудрые змеи научили пришедших в Индию ариев. В названии санскритского алфавита – Деванагари – отчетливо читается корень – наг-, а само название можно перевести как «божественных нагов язык». В Деванагари, в отличие от других алфавитов, нет ни одного зубного звука, зато для произнесения некоторых звуков необходим длинный язык – длиннее человеческого и, возможно, раздвоенный на конце. В санскрите много придыхательных звуков с выдохом через нос.
Все это рисует портрет нага – беззубого существа со змеиными клыками, с малоподвижными губами, но длинным и раздвоенным языком. Существуют даже йоговские упражнения, которые помогают удлинить язык, а кое-где в Индии люди до сих пор подрезают основание языка. Возможно, это отголоски древних обычаев, призванных помочь человеку овладеть чуждой речью, на которой изъяснялись учителя древней расы. Больше всего о них знают в Индии и ее окрестностях. Наги упоминаются во многих эпизодах эпоса Махабхарата, причем и как положительные персонажи, и как отрицательные, и как вполне нейтральные.
Царь птиц, гигантский орел (или человек-орел) Гаруда постоянно враждовал с нагами. История неприязненных отношений, как ни странно, началась с близкого родства. Однажды мудрец Кашьяпа посулил двум своим женам исполнение желаний. Жена Кадру пожелала себе тысячу сильных сыновей-змей, а жена Вината – сына, принявшего имя Гаруда. Женщины о чем-то поспорили, Вината проиграла спор, и Гаруда вынужден был служить змеям. Чтобы освободиться от тягостных обязанностей, он пообещал принести нагам амриту, напиток бессмертия.
Принеся сосуд с амритой, Гаруда поставил его на траву, но ловкий бог Индра тотчас его унес. И все же несколько капель амриты пролились на подстилку. В попытках слизнуть хотя бы одну капельку наги порезали языки о траву, и с тех пор они у них раздвоенные. Бессмертными наги не стали, зато получили способность сбрасывать кожу и обновляться. А Гаруда в отместку за дни услужения сделался вечным врагом змей-нагов.
С тех пор образ нага запечатлен в неисчислимом количестве фресок и храмовых скульптур во всех странах Азии, где исповедовали индуизм и буддизм. Существует великое множество статуй Будды с оберегающим его покой нагом. У змея может быть от одной до девяти голов, но количество их всегда должно быть нечетным. Впрочем, превращаться в человека с помощью магии способны не все наги, а лишь самые искушенные. А вот насколько истинно такое превращение – вопрос с точки зрения восточных религий и философий совершенно праздный ввиду общей иллюзорности нашего бытия.
Таким образом, тысячеглавый змей, царь нагов Ананта-Шеша, плавает в водах космического океана, а на кольцах его змеиного тела возлежит бог Вишну. Когда сменяются кальпы (кальпа – единица измерения времени) и разрушается мир, Шеша остается неизменным. Образ древнеиндийского мирового змея сходен с древнеегипетским Мехентой, античным Уроборосом, кусающим себя за хвост, и скандинавским Ёрмунгандом, обвивающим Землю. Кольца змеи символизируют бесконечное цикличное возрождение мира.