«А чтобы стать Кармином, наверное, надо просто быть добрым», — поняла Маша и искренне улыбнулась своему спутнику.
— Так, все, хватит сказок, нам надо успеть позавтракать, ты же вроде голодная, а потом успеть в книгохранилище, это на другом конце города.
— Мы разве не будем телепортироваться? — удивилась девочка.
— Сеть телепортеров действует только между островами-городами, — отрезал охранник и вдруг упал лицом вперед. На его спине, на красно-черной ткани униформы, мерцал сине-зеленый колючий клубок.
— Нет! Нет, нет, нет! — Маша почувствовала, что ей не хватает воздуха, темная стена растений словно надвинулась на нее, сомкнулась над головой, заслоняя свет звезд.
— Что у меня на спине? — ровным голосом спросил Кармин, не открывая глаз.
— Вы живой! — закричала Маша, потом посмотрела на спину и, с трудом подбирая слова, описала: — Такая колючка, круглая, зеленая, то есть синяя.
— Могло быть хуже, — сказал Кармин. — Попытайся сбросить ее палкой. Да пригнись, цветик-семицветик! Прилетит еще одна, прямо в твою задумчивую башку!
Маша упала на колени, причем целлофан оторвался со второй штанины, и принялась обшаривать придорожную траву в поисках прутьев.
— Есть, — крикнула она, воздев находку над головой, и ее моментально вышибла у нее из руки вторая колючка. Девочка пугливо пригнула голову, подобрала палку и подползла на коленях к лежащему неподвижно мужчине. Дотронулась до клубка палкой, и вдруг из него вылезли два круглых глазика на тонких ножках. Они с крайним изумлением осмотрели палку, спину и, наконец, уставились на Машу.
— Что там? Чего ты ждешь? — занервничал Кармин.
— Оно живое, — ответила Маша.
— Само собой, ежовое дерево созрело. Какой семицветик посадил его на окраине города, хотел бы я знать. Ну, не жди, пока он заговорит.
— Заговорит? — дрожащими губами повторила девочка.
— Слушай, — сказал клубок, — а где мама?
Маша села прямо на дорогу, выпустив из рук палку. Ее тут же подобрал Кармин и, повернувшись на бок, наугад огрел себя по спине. Клубок скатился, презрительно посмотрев на охранника, проворчал:
— Подумаешь…
А потом покатился куда-то в кусты, не переставая звать басом:
— Мама, мама, мама…
Кармин покрутил головой, с озабоченным видом прислушиваясь к себе, сказал:
— Вот семицветик, сам себе его вколотил в спину, аж онемело все.
— Вас заело на семицветике? — не выдержала Маша.
— Не читай мне мораль. О, да и тебя тоже зацепило, рука ободрана.
Маша посмотрела на руку — на большом пальце свежая царапина, видимо, колючка ободрала.
— Что это за зверь?
— Колючку тебе на язык, зверь, — Кармин пытался ощупать свою спину, — звери на островах-городах не водятся. Это было ежовое дерево, надо сообщить Лиственникам. Завтрак, кстати, отменяется.
— Почему? — возмутилась Маша.
— В течение суток тебе надо выпить пять литров воды, не меньше, чтобы вымыть из организма яд. И не вставай, тыковка! Здесь где-то еще есть ежики.
— Почему тыковка? — вздохнула Маша, следуя за Кармином на четвереньках.
— Если семицветик оскорбляет твой слух…
Они проползли совсем немного, Маша даже не успела сбить коленки, когда им навстречу попалась группа высоких, накачанных людей в зеленой форме. Они принялись хихикать при виде ползущих путешественников, однако, стоило Кармину упомянуть о ежовом дереве, лица моментально посерьезнели. Маша встала, вздохнув с облегчением, и они с Кармином отправились в город, который уже виднелся из-за деревьев, переливаясь, словно именинный торт со свечками. Девочка запустила руку в карман за зеркалом, чтобы привести себя в порядок, и замерла, наткнувшись на что-то круглое и колючее. Оно пока молчало и глазки не высовывало.
Пока Маша исследовала растительного ежика, Кармин успел уйти довольно далеко и теперь окликнул ее с недовольным видом:
— Тебе что, плохо?
— Нет, все хорошо, — дрожащим голосом сказала Маша, услышав, как колючка прошептала с нежностью: «Мама». Выбросить ежика, даже ядовитого, рука не поднималась.
Глава 12
ЕЖИКИ НАСТУПАЮТ
— Этот город никогда не спит! — воскликнула Маша и была права. Все также небоскребы в виде люпинов переливались огнями, в открытых кафе сидели люди, работали газетные и цветочные киоски, над фонарями звенела мошкара, вот только светляки пропали да исчезли с улиц парочки, уступив место школьникам и деловым людям с зелеными папками в руках.
Из кафе вкусно пахло чем-то жареным, в животе у Маши заурчало, и даже ежик в кармане заволновался.
— Кармин, а Кармин, — жалобно позвала Маша. — Я есть хочу.
— Завтра, — буркнул он.
— Вы же вроде лечебная травка.
— Издеваешься?
— Ну зайдем хоть воды выпьем, — ныла Маша. Ежик крутился в кармане все сильнее. Странно, но его шипы не кололись, а только щекотались.
— Да что ты ерзаешь? — Кармин положил руку ей на лоб. — Океан Великий, да ты вся горишь! Словно не царапину получила, а на ежиках спала.
«Почти», — подумала Маша. Он слегка поскреб ногтями ее виски, а потом дунул в глаза.
— Наверное, дело в особенностях твоего организма, яд действует сильнее. Хорошо, зайдем в кафе, тебе дадут птичьего бульону и воды с лимонным соком. Постарайся выпить как можно больше.
У Маши начала кружиться голова, ноги подкашивались от слабости, но Кармин провел ее мимо трех открытых кафе, ворча про себя, что в них слишком много народу, а сбежавшую «задумчивую» наверняка объявили в розыск. Наконец они остановились у дома, похожего на куст с колокольчиками, к которым вели ажурные лесенки. Сквозь сиреневые полупрозрачные лепестки светили огоньки и угадывались силуэты людей. Некоторые из лепестков были отогнуты, и Маша поняла, что это двери и окна.
Кармин помог Маше подняться в один из бутонов, бережно усадил ее в плетеное зеленое кресло, потом пошептался с хозяйкой, стройной красивой женщиной в брючном костюме малахитового цвета, обтягивающем ее, словно вторая кожа. Когда она склонилась над обессилевшей Машей, та сказала:
— Ой, хозяйка Медной горы…
— Хозяйка Сиреневого колокольчика, — улыбнувшись, поправила она Машу. — Скажи, тебе воду с лимоном подсластить или не стоит?
— Не стоит, — ответила Маша и закрыла глаза.
— Что с ней? — спросила хозяйка у охранника.
— Отравлена ежовым деревом. Я ввел ей седатив, чтобы она расслабилась, ей нужно сбить температуру, — объяснил Кармин 212. — Скажите, у вашего монитора есть выход на главный терминал?
— Конечно, — ответила женщина, — идите работайте. Я дам вам знать, когда бульон будет готов.
Монитор был в соседнем бутоне, туда следовало подниматься по другой лестнице. Кармин оглянулся на обмякшую в кресле девочку в старых оранжевых шортах и грязной футболке. Ему не хотелось оставлять ее одну, беспомощной. Но в соседнем бутоне не было удобных кресел, там играла музыка и танцевали люди.
— Я быстро, — сказал он ждущей его решения хозяйке, — позаботьтесь о ней. И обязательно дайте мне знать, если что случится.
Маша пребывала в заторможенном состоянии, она не могла широко открыть глаза, но сознавала, что вокруг нее происходит, и даже подсматривала из-под опущенных ресниц. Ежик в кармане вел себя беспокойно, может, он тоже был голоден. Девочка видела, как Кармин 212, помедлив на пороге, вышел из комнаты, и забеспокоилась, не бросит ли он ее, но подняться и побежать за ним сил не было. Хозяйка поставила перед ней кувшин сиреневого стекла с плавающими в воде разрезанными напополам лимонами, крохотными, не больше клубники. Налила немного в стакан, потом пощупала лоб у сидящей неподвижно девочки.
— Вы такая добрая, — прошептала Маша.
— Сиди, сиди, — хозяйка нахмурилась. Когда она отошла, Маша собрала все свои силы и налила немного воды из тяжелого, холодного кувшина. Вода была кисловатая, вкусная. От нее становилось легче, душная темнота отступала, сердце забилось быстрее.
— Я и не думала, что так хочу пить! — удивилась Маша и налила еще. Выпив четыре стакана подряд, она поняла, что ей необходимо в туалет, и оглянулась в поисках хозяйки. Та стояла у входа и оживленно переговаривалась с одним из Обсидианов. До Маши долетали лишь обрывки фраз:
— Больна, и это в моем заведении… Нет, он сказал, что не опасно. Положим, я сразу узнала… Такая нелепая одежда… И долго мне ждать?..
Будь Маша здорова, она бы, конечно, забеспокоилась. Но ее сейчас мучили другие проблемы. Поэтому она всего лишь позвала:
— Можно вас на секундочку? Хозяйка вздрогнула и оглянулась в сторону девочки с перекошенным от ужаса лицом, но быстро взяла себя в руки и натянуто улыбнулась гостье:
— Я сейчас. Только не вставай.
Потом она ушла за стойку бара, нарезала лимоны и колола лед. Маша не решилась позвать ее вторично, а сама боялась подняться, ощущая, как кружится голова. Чтобы немного отвлечься, она вновь осторожно потрогала ежика и удивилась — он спрятал все свои колючки и теперь походил на шарик зефира, мягкий и липкий.
— Ой, тебе тоже плохо! — заволновалась девочка и вынула ежика из кармана. Не замечая, как вокруг стало тихо, она положила его на середину стола и полила сверху остатками воды из кувшина. Впитав жидкость, как губка, ежик зашевелился, высунул наружу свои круглые глазки и сказал басом:
— Мама.
— Мама! — вдруг послышалось со стороны стойки, а вслед за этим — звон разбитого стекла. Маша подняла глаза и увидела, что малахитовая хозяйка уронила кувшин со свежеприготовленным напитком. Взгляды всех присутствующих обратились к ней, но женщина не отрывала глаз от ежика.
— Враги, — сделал вывод ежик и начал надуваться, расправляя колючки, — пригнись, мама.
— Бегите, — беспомощно произнесла хозяйка. Посетители ломанулись к двери, сбивая с ног друг друга и группу охранников-Обсидианов. Один из них устоял и плюнул в сторону ежика маленьким огненным шариком.
— Не надо! — крикнула Маша, и в этот момент ее подхватили сильные руки — Кармин 212 ворвался в комнату и, мгновенно оценив ситуацию, выскочил вместе со своей подопечной в окно. На улице он посадил ее на плечи и побежал. Обернувшись, Маша увидела, как пляшет огонь в самой чашечке колокольчика, где она только что сидела.
— Нашествие ежиков! Район оцеплен! «Сиреневый колокольчик» заражен ежиками! — кричали со всех сторон.
Кармин с разбегу запрыгнул на появившийся из воздуха диск, и перед глазами Маши замелькали белые сполохи. Она зажмурилась и, когда Кармин поставил ее на землю, все еще растирала глаза кулаками.
— Прекрати чесаться, — прикрикнул на нее охранник, — дай на твое лицо посмотреть. Глаза покраснели, ты их растерла, наверное. А так все в порядке. Обычная реакция на отравление. Интересно, что за нашествие ежовых деревьев на Острове Светляков?
— Я такая дура, — со стыдом призналась Маша, — это я во всем виновата.
— Ты? Почему?
— Я вам все расскажу, только мне в туалет надо!
— Не можешь терпеть?
— Я давно уже терплю.
— Как все неудачно складывается. Сеть телепортеров заблокирована, мы на Острове Синих ручьев, здесь нет города, только несколько плантаций.
— Я за кустик…
— Нельзя за кустик, это плантация Лесного прохладника, он в пишу идет. Погоди, я сориентируюсь, где тут жилые помещения…
Маша вздохнула, посмотрев на кустики местной мяты, доходившие мужчине до ушей, и спросила у шапочки колокольцев, которая так и висела рядом с кристаллом на шнурке, куда идти. Синий лучик послушно лег перед ней, и Маша уверенно пошла вперед.
— Стой, ты куда? Заблудишься! — удивился Кармин, который, естественно, путеводного лучика не видел.
— Некогда объяснять, просто идите за мной! — ответила Маша довольно резко, но ее можно было понять и простить. К счастью, дома рабочих оказались совсем рядом.
— Кармин и ребенок? — изумилась довольно полная молодая женщина, нянчившая младенца у входа в свое жилище. Она впустила Машу в дом и засыпала Кармина вопросами, но тот отвечал лишь: — Такая работа, таковы обстоятельства, так сложилось.
Впрочем, вернувшаяся Маша оказалась более находчивой на оправдания, она рассказала про ежовое дерево и переполох на Острове Светляков.
— Жители больших городов такие изнеженные, — презрительно фыркнула хозяйка, которую звали Лаванда Лиловик, — за границами плантаций полно всяких чудищ, и ежики, и Плотоядные ходильники, муж даже находил Кривые кактусы. Мы привыкли, в этом ничего нет страшного. Знаете что, оставайтесь у нас. Все равно сеть телепортеров заблокирована, а вам следует отдохнуть, пока не выйдет весь яд. Завтра муж вернется, поужинаем все вместе…
— Как вы не боитесь одна в доме, без мужа, когда в лесу столько жутких растений, — восхищенно сказала Маша. Кармин в это время делал козу ребенку.
— А я ужасно боюсь, — призналась Лаванда, округлив глаза, — днем еще выхожу из дому, а ночью дверь запираю, и хоть пожар с потопом.
Маша подумала, что без солнца нет большой разницы, день или ночь, но ничего не сказала.
Хозяйка проводила гостей на кухню, довольно тесную, зато красивую, с разноцветными тарелками на полках, каменным очагом и длинным столом с лавками, на которые уставшие путешественники немедленно уселись. Ребенок разревелся, и Лаванда унесла его кормить. Кармин повернулся к девочке и напомнил:
— Так что произошло в «Сиреневом колокольчике»?
— Ежика принесла я, — призналась Маша, надеясь, что в доме Лаванды Кармин не будет особенно бушевать. — В кармане. Я его не заметила сначала, а потом мне его жалко стало. Он меня мамой назвал, потом пить попросил. А когда эти, черные, ворвались, он меня спасти решил, сказал, чтобы я пригнулась, и растопырил колючки.
— Маша, я в тебе разочарован! Как ты собираешься спасать мир, будучи такой легкомысленной! — Кармин 212 вскочил и нервно заходил по кухне. — Это очень опасное растение. Так еж был у тебя в кармане? А я-то голову ломаю, почему тебе становилось все хуже и хуже. Ты могла умереть из-за собственной глупости! Счастье твое, что Обсидиан сжег ежа. Причем вовремя, до обстрела ядовитыми шипами! Если он признал тебя за «маму», он бы следовал за тобой всюду, и в конце концов ты получила бы смертельную дозу.
Маша глотала слезы. Ей было жалко растительного ежика, но она понимала, что Кармин прав.
— А Обсидианы появились раньше, — вдруг сказала Маша. — Я сейчас вспомнила. Хозяйка разговаривала с охранниками. Она говорила, что узнала меня по нелепой одежде, и волновалась, не опасна ли я для ее посетителей.
— Так тебя все-таки объявили в розыск! — нахмурился Кармин. — Наверное, именно поэтому заблокировали сеть телепортеров, они станут искать тебя на Острове Светляков. Будем надеяться, завтра она снова заработает. Летающего диска у меня нет.
— Что мы будем делать завтра? — спросила Маша.
— Отправимся в книгохранилище. Ты почитаешь о нашем мире, разберешься в проблемах, поищешь информацию о Повелителе иллюзий, раз уж он тебя так волнует. А я наведу справки о тебе, узнаю, почему тебя так разыскивают.
— Я вам не сказала, — медленно произнесла девочка, оглядываясь на дверь, за которой скрылась Лаванда. — Доктор признал меня опасной и собирался сегодня отправить на дикие острова.
Кармин помолчал, пристально глядя на Машу, потом отвел глаза и отошел к окну, сжал в кулак салфетку в виде цветка фиалки, лежавшую на подоконнике.
— Если действовать по инструкции, я должен немедленно сдать тебя в приют.
— Но вы же видели индикатор!
— После заключения врача ничто больше не имеет значения.
Маша похолодела. Может быть, зря она доверилась охраннику? Не стоит ли ей сбежать нынче же ночью?
— Теперь я точно не спущу с тебя глаз, — Кармин обернулся и кивнул девочке: — Лучше нам поскорее завершить твои дела, чтобы ты отправилась домой, в свой мир.
— Спасибо! — Маша порывисто подбежала к нему и обняла. — А я уж было хотела…
— Удрать? — Кармин усмехнулся. — На берегу Великого Океана тебя бы сцапали Диаманты. А телепортерами ты пользоваться не умеешь.