Ужас объял мальчика.
— Как я уже упоминал, ваша тетушка присоединится к нам здесь, — продолжил мужчина уже спокойнее. — В путешествие она отправится вместе с нами и подтвердит мои слова. Разумеется, при условии, что прибудет вовремя. Пунктуальность никогда не была ее сильной стороной.
Джейк обернулся. Он так запутался, что не мог больше воспринимать сказанное.
— Если вы хотите найти родителей, если хотите остаться в живых, вам действительно не остается ничего иного, кроме как поехать с нами, — мрачно подытожил Джупитус.
— А куда именно во Франции вы направляетесь? — в некотором оцепенении уточнил мальчик.
Впервые Джупитус посмотрел на него с едва заметным проблеском уважения.
— В место, где вы, безусловно, никогда не бывали.
В дверь уверенно постучали.
— Капитан Макинтайр, — объявил деловой голос.
— Войдите, — распорядился Джупитус.
Дверь открылась. Обнаружившийся за ней крепкий, энергичного вида мужчина в кителе флотского капитана кивнул Джейку.
— Мистер Коул, — обратился он затем к Джупитусу. — Если у вас есть время, нам нужно уточнить координаты.
Макинтайр выложил на стол старинную карту, изображающую побережье Британии, Северное море и Ла-Манш.
— Меня беспокоит, сэр, что если мы воспользуемся нашей обычной, восточной точкой горизонта, — пояснил капитан, указав на похожий на звезду значок в Северном море, — то что угодно, направляющееся в эту сторону, сможет нас задержать. Поэтому я предлагаю воспользоваться этой точкой, юго-юго-восточной.
В косяк открытой двери снова постучали. Один из людей в форме стоял навытяжку с пустым ящиком в руках.
— Простите, что беспокою, мистер Коул, сэр. Что мне паковать из вашего кабинета? — вежливо спросил он.
Джупитус подошел к застекленному шкафу, набитому огромными старыми книгами, открыл его и начал указывать на отдельные тома.
— Галилея, разумеется, Ньютона… Шекспира.
Он прервался и взял с полки древний манускрипт. Джейк вытянул шею, пытаясь увидеть, что это. На первой странице он не без труда разглядел рукописную строчку, начертанную выцветшими фиолетовыми чернилами: «Макбет, новая пьеса для „Глобуса“». По спине мальчика побежали мурашки, когда он заметил, что автор тем же почерком написал ниже и свое имя: «Уильям Шекспир».
Джупитус протянул книгу человеку в форме.
— Просто соберите, их все. Одному Богу известно, когда мы вернемся.
Он снял картину со стены и отпер дверцу, скрывавшуюся за ней. Из открывшегося сейфа Джупитус достал пачку старинных банкнот и швырнул их в чемодан. Затем он извлек раздутый кожаный кошелек и высыпал себе на ладонь его содержимое: сверкающие алмазы, изумруды и турмалины. Убрал камни обратно в кошелек и бросил его в тот же чемодан.
Наконец Джупитус вынул из сейфа последнюю вещицу — маленькую, отделанную деревом шкатулку. Вот с ней он обращался крайне бережно. Внутри, на бархатной обивке, уютно устроились три предмета. Посередине лежало блестящее серебряное устройство размером примерно с подставку для яйца, с множеством замысловатых шкал и рычажков. По обе стороны от него покоились два миниатюрных флакона. В одном, попроще, содержалась какая-то серая жидкость; в другом, изящно выполненном из хрусталя, плескалась золотистая. С предельной осторожностью Джупитус взял второй флакон и поднял его к свету. Он был наполнен на четверть и мерцал бледным призрачным свечением.
Тут мужчина осознал, что Джейк все еще находится в комнате.
— На этом все, мистер Джонес.
— Я… А где мне следует?.. — заколебался мальчик.
— Ждите дальнейших указаний снаружи.
Волей-неволей Джейк послушно кивнул. Выходя из кабинета, он услышал рокочущий голос Джупитуса.
— Итак, Макинтайр, на чем мы остановились? — осведомился он. — Координаты: юго-юго-запад…
4
«ПОБЕГ»
Ошеломленный Джейк вернулся в библиотеку. Его мысли пребывали в смятении. Какая-то его часть, более рассудительная, хотела убраться подальше из этого безумного места: позвонить тете, найти родителей, сообщить о происшествии, попытаться восстановить обычное положение вещей. Другая же побуждала его остаться: выяснить, кто же такие эти люди, откуда они так много знают про его родителей и, в особенности, про его брата Филиппа.
Примерно три года назад Филипп отправился в школьный альпинистский поход в Пиренеи. Ему было пятнадцать. Больше всего на свете он любил туризм — скалолазание, хождение под парусом, греблю на каноэ — и жаждал приключений. Он мечтал пересекать пустыни, леса и джунгли и открывать неизведанные места.
В походе он в одиночку отбился от группы, чтобы без разрешения взобраться на печально известную вершину. Наступила ночь. Филипп не вернулся. Поисковые партии обшарили множество глубоких ущелий, но тела так и не обнаружили. Смех, неизменно звучавший в доме Джонесов, смолк; ему на смену явилась унылая тишина.
И только звук телефонных звонков снимал хоть ненадолго невыносимое напряжение. На миг бессонные глаза оживлялись надеждой… Лишь для того, чтобы разочароваться, когда к телефону кто-нибудь подходил. Джейку тогда было одиннадцать, и утрата нанесла его душе глубокую, неизлечимую рану.
Родители были сильными людьми. Как только улеглось первое потрясение, они начали бороться с унынием. Они то и дело что-нибудь изобретали: оригинальные идеи, необычные экскурсии и семейные соревнования, чтобы никто не падал духом. Но, хотя Джейк и ценил их попытки поддержать оптимистичный настрой, он никак не мог перестать обижаться на то, что вместе с тем они с головой ушли в работу и стали часто пропадать на этих треклятых выставках-продажах.
Выходящая на лестницу дверь распахнулась, и в зал вошли три человека. Первым был краснолицый шофер Норланд. Он сражался с целой горой элегантных чемоданов и шляпных коробок. Второе лицо оказалось новым для Джейка: высокая, надменная, изящная дама в длинной шубе со свисающими с подола шелковистыми хвостами. Мальчик предположил, что именно ее Джупитус назвал «Ее Величеством». Норланд проводил ее через зал в дальний коридор.
Третьей оказалась девочка, от одного вида которой у Джейка пересохло горло и приоткрылся рот, а он этого даже не заметил. На ее губах играла лукавая улыбка, длинные золотистые локоны ниспадали ей на плечи, а большие глаза, темно-синие с легким фиолетовым оттенком, живо искрились. Ее стройное тело прямо-таки лучилось неугомонной энергией.
Окинув зал несколькими быстрыми взглядами, девочка, похоже, оценила, что здесь творится. Заметив Джейка, она развернулась к нему.
— Что происходит? Мы знаем? Nous partons tout de suite?[1] Это задание?
Сердце Джейка дрогнуло чуть сильнее: она говорила с заразительно-напевным французским акцентом и задавала эти вопросы так, словно была знакома с мальчиком всю свою жизнь. Он попытался натянуть на лицо уверенную улыбку, но добился лишь робкого подрагивания в уголках губ.
— Поначалу, когда мистер Норланд появился в Британском музее, я даже расстроилась. У меня еще оставалось так много работы, — продолжила она, ослепив Джейка блеском своих глаз. — Мои исследования по Тутанхамону достигли критической стадии. Il etait assassin[2] — он был убит — это несомненно: данные судебной экспертизы неопровержимы…
Мальчику нравилось бесстрашие, с которым она сражалась с длинными английскими словами.
— …и я уверена, что это дело рук этого хваленого чиновника Хоремхеба. Но потом мистер Норланд сказал мне, что мы отбываем незамедлительно. Мистер Коул ничего тебе не говорил, совсем ничего?
— Э… не особо, — с запинкой ответил Джейк, беспокойно ероша рукой свои густые вихры. — Все это для меня несколько ново.
Но девочка уже не слушала. Она сосредоточила внимание на двери в кабинет Джупитуса, которая подергивалась, как будто кто-то собирался вот-вот ее открыть. Затем она окликнула мальчика с попугаем, все еще продолжающего яростно печатать.
— Чарли, ты вряд ли скажешь мне, что происходит?
— Если бы я тебе сказал, мне пришлось бы тебя убить, — сухо ответил тот.
Внезапно девочку осенила какая-то мысль, и она вновь повернулась к Джейку, наморщив лоб.
— Ты сказал, что это все для тебя ново?
Мальчик кивнул.
Она ахнула и снова заулыбалась.
— Mon Dieu![3] Ты сын Алана и Мириам! — воскликнула она, осмотрев его с ног до головы и даже обойдя вокруг, чтобы изучить со всех сторон. — Я даже вижу сходство. У тебя, без сомнения, мамины глаза.
— Джейк, да. Так меня обычно… и называют… Джейком… — выговорил он самым низким голосом, какой у него только получался.
— Топаз Сент-Оноре. Enchantee,[4] — представилась она, радушно и уверенно пожав мальчику руку, а потом добавила изменившимся тоном: — Норланд сообщил мне новости о твоих родителях по дороге сюда. Пожалуйста, не волнуйся о них — они самые находчивые агенты службы, равно как и самые добрые.
— Да… хорошо… — невольно промямлил Джейк.
— А сколько тебе лет? Мне представлялось, что ты младше.
Тут у него перехватило горло, но он все же выпрямился в полный рост.
— О… мне четырнадцать. А тебе? — спросил он.
— Пятнадцать, только что сравнялось.
— И ты… француженка?..
— Bien sur.[5] Хотя и из другой эпохи.
Джейк понимающе кивнул, не имея ни малейшего представления, о чем она говорит.
Дверь кабинета распахнулась.
— Времени больше нет, — объявил Джупитус. — Берите все, что под рукой, и поднимайтесь на борт «Побега».
— Мистер Коул, сэр. Могу я осведомиться о причинах столь внезапного отбытия? — спросила Топаз, устремляясь через зал вслед за ним.
— Приказы из штаб-квартиры. Мы должны незамедлительно вернуться в Точку ноль, — ответил Джупитус и протянул Чарли сообщение, которое писал у себя в кабинете. — Отошлите это командующей Гете — сообщите ей, что мы уже в пути, и сворачивайтесь.
— Место нашего расположения здесь оказалось под угрозой? — настаивала Топаз. — Нынешняя ситуация каким-то образом связана с исчезновением агентов Джонес и Джонеса? — добавила она, понизив голос так, чтобы Джейк не смог расслышать.
— Я не осведомлен ровно в той же мере, что и вы.
— Возможно ли, что нас отправят на задание, как только мы прибудем в Точку ноль?
— Я действительно не могу ответить.
Поднялась деятельная суматоха. Люди в форме торопливо заканчивали работу, подхватывая оставшиеся ящики и направляясь в коридор.
Посреди этой суеты Джейк, охваченный паникой, как будто прирос к месту.
— Простите… а моя тетя? Она едет или нет? — спросил он Джупитуса.
— Она опаздывает. А у нас совершенно нет времени ждать. Ее предупредили.
— Я не могу уехать без нее.
— Что же, вам придется. Ради ваших родителей. Мы поднимаем якорь через три минуты.
И Джупитус исчез.
Очкарик подошел ближе, на плече у него подпрыгивал мистер Дрейк, а странную пишущую машинку он держал под мышкой.
— Чарли Чиверли, к вашим услугам, — представился он Джейку. — Мистер Коул прав, оставаться в Лондоне вам нельзя. Кто знает, что может случиться? С нами намного безопаснее.
Мистер Дрейк крикнул в знак согласия.
Джейк чувствовал себя словно на краю обрыва. Он подумал о маме с папой, представил заботливые, любящие выражения их лиц.
— Ладно, — согласился он.
Топаз схватила Джейка за руку и стиснула ее. Его быстро провели через зал, за дверь и по длинному, извилистому проходу. Стены украшали поблекшие картины, вроде тех, что были на лестнице, ведущей вниз от «Монумента»: мгновения истории, изображения сцен из жизни давно исчезнувших цивилизаций. Одно полотно особенно заинтересовало мальчика: огромный галеон шел через бурю к гористому берегу.
— Нет времени, — напомнила Топаз, подтолкнув его вперед.
Они бежали все быстрее и быстрее, направляясь к светящемуся прямоугольнику выхода. И, наконец, выбрались на открытый воздух, под резкие порывы ветра.
Джейку понадобилась секунда, чтобы осмотреться. Они вышли к Темзе. Пенистые волны разбивались о берег. Глаза мальчика округлились при виде пришвартованного рядом корабля, неистово рвущегося с якоря.
Это было надежное, истрепанное морем судно, похожее на испанский галеон — точно такое же, как на картине. Именно такие корабли сотни лет назад отправлялись в героические плавания, исследуя Новый Свет. Позолоченная резная фигура на форштевне — богиня-воительница с драгоценными камнями в глазницах — простирала руки вперед, к морю. Под ней Джейк не без труда различил название корабля, начертанное поблекшими за время долгих странствий буквами: «Побег».
— Все на борт! — крикнул Джупитус.
Мальчик оглянулся на коридор в отчаянной надежде увидеть там свою тетю. На мгновение Джупитус задержался на берегу. Он уставился на смятую бурей поверхность Темзы, которая поблескивала под почерневшим небом.
— Прощай, Англия, до поры, — чуть слышно пробормотал он, а затем громче добавил: — Отдать швартовы!
И запрыгнул на борт.
В этот миг черное такси с визгом затормозило у северного конца Лондонского моста.
— Ничего, что тут такой ливень, милочка? — спросил водитель.
Из машины вышла запыхавшаяся женщина. На ней было длинное овчинное пальто и шелковый платок, удерживающий копну рыжеватых, вьющихся мелким бесом волос; в руках она держала битком набитый саквояж. Дама захлопнула за собой дверцу.
— Можете мне поверить, я знавала время и похуже. Попробовали бы вы оказаться в подобную бурю посреди поля боя, когда половина прусской кавалерии вот-вот пойдет в атаку. Тогда бы вы по-настоящему осознали, что значит «враждебная среда»! Сдачу оставьте себе. Там, куда я направляюсь, она мне не пригодится, — объявила она, передавая таксисту пачку купюр.
Тот просветлел лицом.
— Как скажете, сударыня.
Но женщина уже спускалась по лестнице к набережной, и подол пальто стелился по ступеням следом за ней. Внизу она резко остановилась, и кровь отхлынула от ее лица.
— Стойте! — пронзительно крикнула она, глядя на отходящий от берега «Побег». — Подождите меня!
На корабле у Джейка замерло сердце. Этот голос нельзя было перепутать ни с каким другим. Он рванулся к борту.
— Роз! — заорал он максимально громко и протянул к ней руки, едва не опрокинувшись в Темзу. — Тебе придется прыгать!
Несколько членов команды подхватили его крик.
Роз глубоко вздохнула.
— Ладно, ладно, я попробую.
Она швырнула саквояж в воздух. Один из моряков потянулся навстречу и поймал его.
Тогда она отступила назад на несколько шагов и разбежалась. Оттолкнувшись от причала, она завизжала и почти долетела до палубы, но чуть-чуть недотянула, ударившись коленями о корабельную обшивку. Роз удалось ухватиться за перила, но ладонь соскальзывала. В последнее мгновение ее успел поймать матрос. Жилы на его шее вздулись, и он рывком поднял ее на борт, в безопасность.
Роз рухнула на палубу и лежала там около минуты. Пока она пыталась отдышаться, ее грудь ходила ходуном, словно кузнечные мехи. Затем она подняла взгляд на Джейка и расхохоталась.
— Слава богу, я успела вовремя. Слава богу!
Матросы помогли ей подняться на ноги, и она тут же обняла племянника.
— Ты, должно быть, совершенно сбит с толку, милый.
Тут ее взгляд скользнул в сторону, и она напряглась. Джейк обернулся и обнаружил позади себя невозмутимого Джупитуса Коула.
— Розалинда Джонес, неужели никак нельзя обойтись без этой театральщины? — полюбопытствовал он, воззрившись на нее непроницаемыми глазами. — Мы бы уплыли без тебя.
Роз выпятила подбородок.
— Как я рада снова увидеться с тобой, Джупитус, спустя пятнадцать лет разлуки, — со значением ответила она. — Учитывая, что у меня был лишь час на то, чтобы свернуть всю мою жизнь, думаю, меня не в чем упрекнуть.