Кругом царило полное смятение. Пегги, уже не раздумывая, молотила мачете со всей мочи, наугад, стремясь не столько ранить нападавших, сколько удержать их на расстоянии. Наконец овцы отступили, уволакивая с собой останки убитых волков.
– Теперь они устроятся поодаль, чтобы спокойно насытиться, – заявил синий пес. – А потом, набив брюхо, улягутся на отдых.
– Никто не ранен? – испуганно спросила Пегги, дрожа всем телом.
Наксос тяжело дышал, поводя вокруг безумным взором. Затем, сорвав пучок травы, попытался оттереться.
– Я весь покрыт невидимой кровью, – пробормотал он. – Мерзкое ощущение.
Волки зализывали раны, время от времени бросая на троих друзей беглые взгляды.
– Рады, что мы бились на их стороне, – перевел их мысли синий пес. – До сих пор они ни разу не видели людей, а меня принимают за волчонка какой-то другой породы. Им очень нравится красивая «шерсть» Наксоса – имея в виду его волосы. Волки хотят, чтобы мы остались с ними.
– Почему бы и нет? – обессиленно прошептала Пегги. – Они могли бы стать нашими телохранителями. Попробуй узнать у них что-нибудь об овцах.
– Наксос смертельно ранил одну из них, – продолжал переводить пес. – Сейчас она бредет, пошатываясь, по равнине. С минуты на минуту издохнет, и тогда снова станет видимой.
– Класс! – воскликнул мальчик. – Тогда мы сможем заполучить ее шерсть без всякого риска!
– Нет, – поправил его пес, – волки говорят, что от нее не будет никакой пользы. Когда овца умирает, ее шкура теряет свои волшебные свойства.
– Ну разумеется, – проворчала Пегги, – иначе бы все было слишком просто…
Они умолкли, потому что посреди поляны внезапно появилось зыбкое, дрожащее пятно: умирающая овца переставала быть невидимой. Юные путешественники поразились ее размерам и мощным выдающимся вперед челюстям, которые уснащало огромное количество зубов. Тугие завитки шерсти, покрывающие тело овцы, имели грязновато-желтый цвет, но в них мерцали яркие искорки, похожие на тысячи электрических блох. Из глубокой раны на затылке животного, куда нанес свой удар Наксос, струилась кровь. Сделав еще два шага, овца зашаталась и повалилась набок. По ее телу пробежала короткая судорога, и животное замерло. Весь его вид был настолько устрашающим, что Пегги не испытала ни малейшего сожаления при мысли, что зверь убит ими.
Вцепившись двумя руками в рукоять мачете, девочка медленно приблизилась к громоздкой туше. Волшебная шерсть уже перестала мерцать, и золотистые искорки угасали одна за другой.
– Она мертва, – поставил свой диагноз синий пес. – Теперь ее шерсть ничего не стоит. А к тому же воняет. Не советую тебе вязать из нее свитер, если ты когда-нибудь собираешься завести себе парня.
Им пришлось отступить в сторону, потому что волки яростно набросились на лежащую на земле тушу и принялись жадно терзать ее. Наконец-то у них появилась возможность утолить голод! Кровожадно ворча, стая явно намеревалась не оставить от убитой Наксосом твари ничего съедобного.
– Я, пожалуй, тоже попробую кусочек, – заявил синий пес. – Никогда не пробовал невидимой баранины и не хочу упустить такой случай.
Хрупкий сон сытых монстров
После волчьего пиршества от туши овцы не осталось ровным счетом ничего, даже костей. Насытившись, хищники растянулись рядом на траве и задремали.
– Ну вот, – зашептала Пегги, – то же самое сейчас должны делать овцы на дальнем конце поляны.
– Что ты хочешь сказать? – поинтересовался Наксос.
– Сейчас как раз то время, когда они наелись и тоже переваривают пищу. Скоро овцы заснут… и снова станут видимыми! Надо ковать железо, пока горячо. Пошли!
– Вот черт! – недовольно проворчал синий пес. – А я-то как раз собирался немного вздремнуть.
– Скорее, в дорогу! – поторопила его Пегги Сью. – Я рассчитываю на твою помощь, потому что только твое обоняние поможет нам обнаружить кошмарные создания.
– Я тоже пойду с вами, – твердо заявил Наксос. – Вы мои друзья, и я ни в коем случае не отпущу вас одних.
С мачете в руке он последовал за Пегги и ее псом. Осторожно ступая, троица пересекла широкую поляну. То, что они намеревались сделать, было очень опасно. Синий пес двигался впереди в качестве разведчика, напряженно принюхиваясь. Они ступили под сень деревьев, в сумрак лесного свода. Земля здесь тоже была густо усыпана костями, и приходилось все время смотреть под ноги, чтобы невзначай не наступить на них, потому что хруст костей угрожал разбудить смертоносных овец.
Так шли около четверти часа, пока пес вдруг не замер, насторожившись.
– Я чую их запах, – шепнул он. – Овцы уже совсем рядом. Не теряйте бдительности.
Теперь подростки крались, прячась за древесными стволами. Наконец различили впереди на земле зыбкие тени.
«Овцы! – подумала Пегги с торжеством. – Они наелись и спят, и по мере того, как их сон становится глубже, животные перестают быть прозрачными».
Девочка присела за деревом и принялась ждать, изнывая от нетерпения. Время шло, и контуры зверей проступали все отчетливее. Поначалу призрачные, они становились все более детальными и реалистичными. Когда контуры тела овец стали совсем четкими, Пегги решила, что пора переходить к делу. Она извлекла из рюкзака ножницы с остро заточенными лезвиями и полотняный мешок, предназначенный для того, чтобы складывать в него шерсть, состриженную со спины овец. Лоба заверила ее, что ножницы гораздо надежнее, чем бритва, и что, если действовать с осторожностью, животные ничего не почувствуют.
Затаив дыхание, Пегги покинула свое убежище и шаг за шагом стала подбираться к овцам. Везде вокруг валялись волчьи кости, изглоданные и раздробленные на тысячи осколков. Они устилали землю хрустким ковром, наступать на который нельзя было ни в коем случае. Овцы шумно дышали, раздувая ноздри. От едкого запаха их шерсти перехватывало дух. Это были громадные животные, размером с земного буйвола, с чрезмерно развитыми челюстями. Пегги проклинала свои дрожащие коленки.
«Подумать только, а я-то думала, что очаровательные зверюшки послушно позволят себя остричь! – думала девочка. – Больше всего я боялась причинить им вред… Если бы я только знала!»
С отчаянно бьющимся сердцем она обошла последний волчий скелет и опустилась на колени возле одной из овец. Ее шерсть была такой густой, что и половины ее хватило бы, чтобы наполнить мешок доверху. Животное крепко спало, из-под его губ выступали длинные клыки с пятнышками засохшей крови. Пегги ухватила ножницы покрепче, приподняла один сальный завиток и отрезала его. Лезвия сработали совершенно беззвучно. Ободренная удачей, девочка поспешила продолжить начатое дело.
Она уже состригла с десяток толстых маслянистых прядей, как вдруг ее охватил ужасный зуд. Сначала Пегги не могла понять, в чем дело, но потом разглядела на своих руках крохотных черных насекомых. Насекомых, которые сновали по ее коже во все стороны и… кусали ее! Блохи! Овечьи блохи буквально съедали ее заживо!
Поначалу Пегги пыталась, стиснув зубы, противостоять жуткому желанию почесаться, но вскоре зуд стал совершенно непереносимым.
«Блохи сторожат своих хозяев, пока те спят! – подумала девочка. – Они выполняют роль защитного механизма. Если я останусь здесь, насекомые не удовольствуются мной, а начнут кусать овцу, чтобы разбудить ее…»
Ей следовало убираться отсюда, и как можно скорее. Ее руки до самых локтей уже были покрыты волдырями и капельками крови. Она без колебаний содрала бы с себя всю кожу, если бы знала, что таким образом избавится от чудовищного зуда. Пригнувшись, Пегги Сью рванула обратно к лесу. Там, с трудом выговаривая слова, она объяснила друзьям, что с ней происходит, и они ей помогли добраться обратно до поляны. Увы, зуд усиливался. Охваченная настоящим безумием, Пегги хотела содрать себе кожу с рук кинжалом, и Наксосу пришлось приложить все силы, чтобы не дать ей себя покалечить. Девочка отбивалась, как фурия, и он был вынужден связать ее и уложить на траву.
– Освободи меня! – кричала Пегги. – Ты не понимаешь! Я должна сорвать с себя кожу до самых костей! Только это может помочь! Развяжи меня, я больше не могу терпеть! Я схожу с ума…
– Мы не учли – так действует яд овечьих блох, – сказал синий пес. – Насекомые служат овцам телохранителями – крохотными, но очень действенными. Хорошо, что Пегги здесь не одна. Боюсь, что все, кто пробовал остричь очаровательных зверюшек, в конце концов лишились рассудка и сами содрали с себя кожу.
– Не сомневаюсь, что это настоящая пытка, – согласился Наксос. – Просто не знаю, что делать. У нас нет никакого лекарства. Может быть, действие яда со временем ослабеет?
– Будем надеяться, – проворчал пес.
* * *Но, вопреки их надеждам, состояние Пегги не улучшалось. Напротив, оно становилось все ужаснее. Бедная девочка билась так отчаянно, что скоро разорвала свои путы и снова начала чесаться.
– Надо что-то делать! – встревожился пес. – Мы не можем позволить ей изувечить себя!
Руки Пегги уже покрылись длинными кровавыми царапинами от ногтей. Наксосу и псу становилось ясно: если предоставить ее самой себе, она непременно сорвет с рук кожу и мясо до самых костей!
Наксос в панике метался вокруг нее. Когда мальчик снова попытался скрутить Пегги, та отшвырнула его так, словно зуд удесятерил ее силы.
– Волки стараются сказать мне что-то… – вмешался пес. – Им хорошо знакомы мучения, связанные с укусами блох, и они уверяют, что знают, как их облегчить. Так вот, звери катаются в луже черной грязи, которая находится на лесной поляне неподалеку отсюда. Они предлагают проводить нас туда.
– Выбора у нас нет, – решительно сказал золотоволосый мальчик и взвалил обеспамятевшую Пегги себе на плечо. – Пусть скорее показывают дорогу!
Стая немедленно сорвалась с места, указывая друзьям направление. Волки бежали так быстро, что Наксосу едва удавалось не отставать от них. Наконец остановились на краю маленького озерка, наполненного черной маслянистой жидкостью, похожей на гудрон.
– Что еще за гадость? – испуганно спросил пес. – Как будто здесь стошнило сто чертей… Ты же не станешь совать туда Пегги…
Наксос опустился на колени, коснулся жидкости кончиками пальцев, понюхал… И радостная улыбка озарила его лицо.
– Это нефть, – сообщил он. – Обычная сырая нефть. В древности ее часто использовали для лечения кожных болезней и… для изготовления мумий[14].
Не тратя больше времени попусту, Наксос зачерпнул из лужи полные пригоршни вязкой черной жижи и обильно покрыл ею искусанные руки Пегги Сью. Результат оказался мгновенным: девочка сразу перестала чесаться и стала вялой, как будто избавилась от какого-то проклятия. Волки наблюдали за ней, покачивая головами.
Только почти через час к Пегги вернулось сознание, и мучительный зуд у нее наконец утих. Поскольку она пережила ужасное испытание в состоянии, близком к безумию, то совершенно не помнила, что говорила и что делала.
– В любом случае, – вздохнула девочка, – конечный вывод такой: бесполезно даже надеяться остричь кошмарных овец. Придется мне найти другое животное для моего костюма…
Пока Пегги рассуждала таким образом, на поверхности смолянистой лужи появились невысокие язычки пламени.
– Эге! – воскликнула Пегги. – Значит, эта штука может гореть?
– Ну да, – подтвердил Наксос, – нефть…
– Кажется, у меня появилась идея, – перебила его Пегги Сью. – Нам нужны кокосовые орехи! Десяток орехов… Быстро!
– Зачем? – изумленно пролепетал Наксос.
Девочка энергично вскочила на ноги.
– Мы сделаем из них бомбы, – заявила она. – Тогда в следующий раз, когда кошмарные овцы вздумают напасть, у нас будет оружие, чтобы достойно их встретить!
Волки показали ребятам место, где можно набрать орехов. Наксос и Пегги нарвали их добрую дюжину и, разрубив пополам, очистили от сока и мякоти. Пустые скорлупки они наполнили горючей нефтью, а из кусочков высохшей лианы соорудили превосходные фитили. Теперь им оставалось только ждать.
Ожидание продлилось недолго. Овцы проснулись… они уже снова были голодны. Запах сальной шерсти потревожил чуткий нос синего пса.
– Приближаются! – сообщил он. – Не иначе, решили перекусить.
Но Пегги и Наксос напрасно напрягали зрение. Маскировка овец была, как всегда, превосходной и позволяла им действовать с полной безнаказанностью.
– Мы сможем обнаружить их присутствие только по запаху, – проговорила Пегги. – Если он станет особенно сильным, значит, овцы совсем близко. Правда, увы, тогда будет уже слишком поздно…
Она прочно стояла на ногах, держа в одной руке кокосовый орех, а в другой – зажигалку. Девочка полностью отдавала себе отчет, что они играют ва-банк. Если не избавиться от хищных овец сейчас, те не позволят им выйти из леса живыми.
– Двадцать метров… – докладывал синий пес. – Движутся плотной группой… И ни капельки нас не боятся – спокойны, как домохозяйка, вышедшая за покупками…
Волки выстроились в боевом порядке, заняв единственную известную им линию обороны. Звери глухо ворчали, обнажая клыки, в углах пасти пенилась слюна. Весь их вид говорил, что они намерены биться до последнего.
– Десять метров… – предупредил синий пес.
– Поджигаем фитили! – скомандовала Пегги и щелкнула зажигалкой.
Пламя мгновенно вспыхнуло на пропитанном нефтью фитиле. Размахнувшись, девочка изо всех сил метнула первый кокос наугад, прямо перед собой, ведь мишени были не видны. Наксос сделал то же самое. С того мгновения подростки действовали без передышек, продолжая бомбардировку врага.
Как девочка и надеялась, попав в овец, кокосовые скорлупки раскрывались, и нефть густо пропитывала маслянистую шерсть, которая немедленно воспламенялась. Их глазам предстало странное, нереальное зрелище: хотя овцы по-прежнему оставались невидимыми, их шкура пылала, превращаясь в огромный огненный шар. Пегги и ее друзьям казалось, будто шары парят в воздухе, исполняя какой-то зловещий танец.
– Ничего себе фейерверк! – возбужденно воскликнул синий пес. – Кто хочет жареной ягнятинки?
Овцы, никак не ожидавшие подобного отпора, стали поспешно отступать, наталкиваясь друг на друга и разбрасывая во все стороны искры.
– Надеюсь, это послужит им уроком! – сурово произнесла Пегги Сью. – Обычно я никому не желаю плохого, но, если меня донимают, становлюсь злющей, как дьявол. Скажете, нет? Я же не хотела их убивать, а всего лишь хотела взять у них немного шерсти!
Волки повернулись к девочке и пристально смотрели на нее.
– Они восхищены тобой, – объяснил синий пес, – хотят, чтобы ты стала их предводительницей. Или королевой, если тебе так больше нравится. До сих пор еще никому не удавалось одержать победу над невидимыми овцами.
– Ох… – растерялась девочка. – Хотя… почему бы нет?
– Волки будут нам полезны, – подтвердил пес. – Они знают эту местность лучше, чем кто бы то ни было, и никакая опасность не утаится от них. О лучших провожатых нельзя и мечтать.
– Надеюсь, у них не возникнет желания сожрать нас, – пробормотал Наксос.
– Не думаю, – успокоил его синий пес. – Они принимают вас за очень могущественных колдунов.
– Ну хорошо, я согласна, – решилась Пегги. – Может быть, с ними мы будем не так уязвимы. Скажи им, что я принимаю их предложение. Ты понимаешь их язык?
– Животные не говорят словами и фразами, как люди, – объяснил пес. – Они общаются при помощи образов, картинок, которые следуют друг за другом, примерно как в комиксах. Иногда расшифровать картинки не так просто, но пока я неплохо справляюсь.
– Как ты считаешь, мы можем им доверять?
– А разве у нас есть выбор? Если ты откажешься, они обидятся и могут среагировать не лучшим образом. Надежнее будет заключить с ними договор.
Синий пес передал послание стае. Так Пегги Сью стала предводительницей волков.