Исследования показали, что сильнейшим спортсменам требуется гораздо меньше времени, чем 10 000 часов, чтобы достичь статуса профессионала. Согласно результатам научных изысканий, в футболе для достижения высшего уровня требуется потратить на самоподготовку 4000 часов, в хоккее на траве – 4000 часов и в борьбе – 6000 часов. Нетбол, популярный в Австралии вид спорта (женский баскетбол, имеющий ряд отличительных правил: например, в нетболе не разрешается держать мяч более 3 секунд и делать с ним более одного шага), стал в свое время очень интересен для научного общества. Проведя выборку нетболистов, ученые пришли к выводу, что Вики Уилсон – лучший игрок мира. Но каково же было их удивление, когда они узнали, что на тот момент, когда она стала капитаном национальной сборной Австралии, она потратила всего лишь 600 часов на самоподготовку. Более того, стало известно, что 28 % спортсменов австралийских национальных сборных обычно начинали профессионально заниматься спортом в возрасте 17 лет, до этого пробовали себя в среднем еще в трех видах спорта и чаще всего к 21 году выходили на международный уровень.
Даже в наш век повышенного интереса к спорту встречаются такие уникальные спортсмены, спортсмены мирового масштаба, и даже чемпионы мира во многих областях спорта от бега до гребли, которые достигли своих результатов менее чем за год или два обучения. Во всех областях спорта существует еще много неизученного, и необычные способности спортсменов и исследования только лишний раз это доказывают.
В 1908 году Эдвард Торндайк (впоследствии станет известен как создатель современной психологии обучения) придумал метод исследования, который позволил бы ему проверить, что же все-таки первостепенно в развитии способностей человека: фактор природы или воспитание, в нашем случае натренированность. Торндайк был одним из главных сторонников очень популярной, хотя и спорной идеи, что пожилые люди (на тот момент к ним относили всех людей старше 35 лет) могут без затруднений продолжать приобретать новые навыки и знания. Он полагал, что если попросить людей за одно и то же количество тренировок, которые так же будут длиться одинаковое количество времени, справиться с каким-нибудь заданием, то результаты подобного тестирования помогут понять, что же управляет людьми – природа или приобретенные навыки. Торндайк полагал, что если испытуемые достигнут одинаковых результатов, то это будет означать, что воздействие практики подавляет любые врожденные индивидуальные различия. Если же их достижения будут различаться, значит, природа берет верх над натренированностью.
В одном из экспериментов Торндайк попросил свою группу умножить в уме одни трехзначные числа на другие так быстро, как только они могли, и поразился результатам. «Внимания достоин тот факт, что эти зрелые и уже устоявшиеся умы за короткий срок смогли впитать в себя новую информацию и усовершенствовать уже имевшиеся у них навыки», – пишет Торндайк. После 100 тренировок многие испытуемые сократили время вычисления в уме в два раза. Но это не все: их результаты улучшились и в других областях, таких, например, как шахматы, язык, музыка и даже бейсбол. Так, тренируясь в математических вычислениях в уме, люди усваивают разделы системы и саму систему счисления, что позволяет им при необходимости разбить в уме какую-либо проблему на несколько частей, и решать их по отдельности, сокращая процесс.
Во время проведения своих опытов Торндайк заметил междисциплинарное улучшение у испытуемой группы, но он также отметил, что социологи часто называют «эффектом Матфея». Этот термин сошел к нам со страниц Евангелия от Матфея: «Ибо всяк имеющий, да и приумножится в богатстве своем; а у неимеющего отнимется и то, что имеет». (Мф. 25:29)
Торндайк пришел к следующему выводу: те предметы, в которых люди изначально хорошо разбирались, давались им для освоения намного легче, и их знания в этих областях улучшались намного быстрее, в сравнении с тем, что они узнавали впервые. «На самом деле, – писал Торндайк, – в ходе этого эксперимента было установлено, что изначальные индивидуальные различия могут только усилиться за время тренировок, таким образом, мы видим положительную корреляцию врожденных и приобретенных способностей человека». Социально-религиозный термин, отмеченный выше как «эффект Матфея», не совсем точно описывает результаты экспериментов Торндайка. В частности, потому что испытуемые в той или иной мере улучшили свои результаты в каждой области, независимо от их изначального потенциала, за исключением тех, кто уже имел определенные знания, – их достижения ощутимо отличались от достижений остальной части испытуемой группы. Все были обучаемы, но темпы обучения были действительно разные. Этот пример усиления индивидуальных различий проявляется и в некоторых исследованиях физических навыков, а именно, когда людям предлагают практиковаться в балансировании на «стабилометре», то есть когда им нужно сохранять равновесие при перемещении центра тяжести с одного края доски на другой, точно на качелях.
Когда разразилась Первая мировая война, Торндайк стал членом Комитета армии США по отбору новобранцев, где работал вместе с группой психологов. Именно там Торндайк встретил молодого человека по имени Дэвид Векслер, который только что получил степень магистра в области психологии. Векслер в последующем станет известным психологом, всю жизнь работавшим над раскрытием интеллектуальных возможностей человека.
В 1935 году Векслер собрал все возможные мировые данные об уникальных возможностях человека. Его интересовало абсолютно все – от максимальной высоты прыжка и скорости, с которой программист сможет пробить карту на устройстве для перфорирования карт, до объема печени человека и максимальной/минимальной естественной продолжительности беременности у женщин. Векслер исследовал и описал все эти процессы в своей первой книге с запоминающимся названием «Границы наших возможностей».
Векслер обнаружил, что соотношение возможностей разных людей от самых малых к самым большим или от лучших к худшим лежит между 2 к 1 и 3 к 1. Таким образом, только два человека из трех смогут прыгнуть выше или только трое из четырех смогут связать идеальный носок. Для Векслера это соотношение оказалось настолько последовательным и логичным, что он предложил его в качестве своего рода универсального правила.
Филипп Аккерман, психолог и эксперт в области приобретенных навыков Технологического института Джорджии – одного из крупнейших образовательных и научно-исследовательских центров США – стал своего рода современным Дэвидом Векслером. Аккерман собрал мировую базу данных результатов исследований по приобретенным навыкам с той целью, чтобы определить, важна ли практика в приобретении определенных навыков, и пришел к выводу, что все очень условно и зависит от того, в чем именно собираются тренироваться люди. В выполнении людьми каких-то простых задач при наработке одинакового количества часов практики различия между людьми незаметны, но при выполнении людьми задач повышенной сложности различия становятся очевидны. Аккерман разработал специальную систему компьютерного моделирования наподобие тех, что используются для тестирования авиадиспетчеров. После проведения тестирования он пришел к выводу, что люди становятся одинаково квалифицированными после прохождения одного и того же количества часов практики в решении таких задач, как, например, подготовка самолета к взлету при помощи нажатия определенной кнопки. Но при выполнении более сложных симуляций, которые используются для реальных авиадиспетчеров, им не хватает опыта, тут уже начинают действовать правила индивидуальных различий и предрасположенностей. Другими словами, «эффект Матфея» действует в отношении приобретенных навыков.
Даже при выполнении простых упражнений на отработку мелкой моторики, где практика уменьшает индивидуальные различия, но не сглаживает их полностью. «Действительно, чем больше ты практикуешься, тем лучше будет твой результат, – рассказывает Акерман. – Однако не одно исследование подтвердило, что различия между людьми не исчезают полностью».
«Когда в следующий раз пойдете в супермаркет, – продолжает Филипп, – обратите внимание на кассиров. Обычно у них у всех очень хорошо развита мелкая моторика рук. Чаще всего люди, которые занимались этой работой в течение 10 лет, обслуживали до 10 клиентов, в то время как новички – одного. Однако не стоит забывать, что самый быстрый человек с 10-летним опытом работы будет примерно в три раза быстрее, чем самый медленный человек с таким же точно опытом».
Ученые, изучающие достижения людей, пытаются определить, существуют ли различия между людьми, и если да, то в чем. Различия, разница – это статистическая мера, показывающая, насколько люди отклоняются от среднего показателя в ту или иную сторону. Так, если провести испытание двух бегунов, один спортсмен, предположим, пробежит милю (1,6 км) за четыре минуты, а другой справится только за пять минут. Тогда средним показателем будет считаться четыре с половиной минуты, а разница будет составлять 30 секунд. Но тут возникает логичный вопрос: «Чем можно объяснить эту разницу: самоподготовкой, генетической наследственностью или чем-то еще?»
Это один из важнейших вопросов. И сказать, что это дело времени, практики – значит, ничего не сказать. Один факт остается бесспорным, как говорит Джо Бейкер, спортивный психолог Йоркского университета в Торонто: «Нет ни одного генетика или физиолога, который скажет вам, что тяжелая работа неважна. Никому и в голову не придет, что олимпийцы просто встают с дивана и становятся успешными».
Ученые должны выходить за рамки убеждения, что только практика имеет значение, и оставить попытки выполнить почти неосуществимую задачу определить конкретное количество часов тренировок для того, чтобы стать профессиональным спортсменом. Если строго следовать теории 10 000 часов, то получается, что самоподготовка может объяснить все или практически все различия в навыках. Однако такое объяснение просто невозможно. Вне зависимости от того, что нас заинтересует: плавание, триатлон или даже увлечение музыкой, разница между квалифицированностью будет очень сильно отличаться, и показатели спортсменов или музыкантов будут колебаться от низкого до среднего.
В исследовании, которое проводил Эрикссон при содействии игроков в дартс, выяснилось, что только после 15 лет тренировок игроки смогут сократить разницу между уровнем квалификации. Так, если подсчитать все полученные данные, то более правильно будет назвать правило 10 000 часов правилом 10 000 лет: именно этого времени хватит, чтобы игроки достигли одного и того же уровня.
Эти выводы достаточно четко подтверждаются многими исследованиями в различных областях спорта от шахмат и бейсбола до тенниса, которые основаны не на парадигме «преимущества технического обеспечения (железа) перед программным (софта)», а на взаимосвязи врожденных технических особенностей и приобретенных программных функций.
Глава 3
Возможности Главной лиги и знаменитое исследование детей-спортсменов.
Парадигма софта и железа
В 1992 году Луис Розенбаум столкнулся с неожиданной проблемой в его исследовании. Это был только первый год его работы с бейсбольной командой «Лос-Анджелес Доджерс», а они выпадали из всех его схем.
Розенбаум с 1988 года был офтальмологом команды «Феникс Кардинал» Национальной футбольной лиги. Тогда, в 1992 году, он был в Доджертауне, весеннем тренировочном центре в Веро Бич, штат Флорида, только с одной целью: протестировать всех игроков. Игроки Главной лиги, как и большинство игроков Малой, мечтали получить свое место в шоу.
С 8 утра до 5 вечера Розенбаум проверял зрение игроков при помощи различных тестов: на выявление традиционной остроты зрения, на выявление динамической остроты зрения (способность разглядеть детали движущегося объекта), выявление стереоскопического зрения (возможность различать мелкие градации светлого и темного). Для теста на выявление остроты зрения вместо обычных, привычных всем таблиц с громадной буквой «Е» на первой строке Розенбаум вместе со своими коллегами использовали кольца Ландольта – специальные кольца с разрывом, неодинаковым у каждого кольца. Проблема была в том, что Розенбаум из-за ограниченности финансирования использовал только таблицы для проверки остроты зрения до 20/15[6]. Почти все игроки превзошли возможности этого теста.
К счастью, другие тесты были более успешными. Поэтому когда скептически настроенный менеджер Доджерс бросил вызов Луису Розенбауму, заявив, что он и без его тестов сможет сказать, кто из игроков Малой лиги сможет перейти в Главную, у Луиса было много материала, чтобы поразмыслить над тем, кто же действительно сможет перейти. Однако у него не было статистических данных игроков, поэтому приходилось полагаться только на результаты проделанных им тестов. И тогда он сделал свой выбор. Это был игрок первой базы из Малой лиги Эрик Каррос, чей успех был просто фантастическим. И Розенбаум угадал.
Эрик прошел, по крайней мере, шесть отборочных туров в 1988 г. А к 1992 году, хоть Каррос и начинал на первой базе у «Доджеров», а все-таки получил ежегодную награду «Новичок Национальной футбольной лиги». Это был его первый из 13 полных сезонов в Главной лиге.
Следующей весной Розенбаум вернулся в Доджертаун. Он привез с собой самодельный тест для проверки остроты зрения, который доходил до единицы 20/8. Принимая во внимание размер и форму фоторецепторных клеток глаза, или бугорков, 20/8 – теоретический лимит остроты зрения человека.
Максимальная острота зрения человека зависит от плотности фоторецепторных клеток на желтом пятне глаза, которое находятся на овально-вытянутом месте нашей сетчатки. Плотность зрительных бугорков у человека можно приравнять к мегапиксельному диапазону в цифровых камерах, а такой диапазон у каждого человека свой. Как-то группа ученых проводила исследование, они собрали данные о сетчатках глаз умерших людей в возрасте от 20 до 45 лет. Выяснилось, что количество бугорков в глазу колеблется от 100 000 на квадратный мм до 324 000. (Если плотность бугорков ниже 20 000 на квадратный мм, то вам будет необходима лупа даже для того, чтобы читать газету.) Майкл А. Петерс, автор работы «Видеть, чтобы играть», глазной врач, который работает с профессиональными бейсболистами и хоккеистами, рассказал следующее: количество бугорков «генетически предопределено для каждого из нас».
Итак, весенняя подготовка 1993 года, Розенбаум, вооружившись своим «любительским» тестом, мог, наконец, оценить, насколько хорошо профессиональные игроки могут все видеть. Опять же, Лазорда, менеджер команды, предложил заключить Розенбауму пари на то, что он не сможет предсказать, кто из игроков Малой лиги сможет сделать блестящую карьеру. На этот раз игрок, чьи показатели были лучше, чем у остальных, был Майк Пьяцца, очень успешный кетчер.
Пьяцца попал в «Доджерс» пять лет назад на 62-м отборочном туре, он был 1390-м игроком, принятым в команду за всю ее историю, но приняли его только потому, что его отец был другом детства Лазорди. Тем не менее, Розенбаум предположил, что Пьяцца в будущем станет профессиональным игроком. В 1993 году он получил ежегодную награду «Новичок Национальной футбольной лиги» и впоследствии стал величайшим отбивающим в истории бейсбола.
За четыре года различных тестирований, которые прошли 387 игроков Малой лиги и все игроки Главной, Розенбаум вместе с командой ученых обнаружили, что средний показатель остроты зрения среди них – 20/13. Игроки позиций (игроки нападения) видели лучше, чем питчеры, а игроки Главной лиги лучше, чем Малой. Так, игроки Главной лиги имели средний показатель остроты зрения правого глаза 20/11 и левого глаза 20/12. Во время проведения тестов на пространственное зрение 58 % бейсболистов проявили себя как «лучшие» в сравнении с 18 % основных представителей этого вида спорта. Во время испытаний на пространственно-контрастную чувствительность было выявлено, что профессиональные игроки лучше, чем бейсболисты, прошедшие предыдущие испытания, а те, в свою очередь, были лучше, чем основная масса молодых людей их возраста. Так, каждый из проведенных тестов показал, что профессиональные игроки в бейсбол были намного лучше, чем непрофессиональные спортсмены, а игроки Главной лиги с легкостью обходили игроков Малой лиги. «У половины парней из Главной лиги «Доджерс» зрение было 20/10, без поправок», – рассказывает Розенбаум.