Каждый раз перед походом в лес Моргана давала им бутерброды с черным вареньем, чтобы легче было бороться с тоской. Наевшись этой странной смеси, Себастьян, бабушка и синий пес хохотали часами. Попадался им на глаза обычный гриб – смеялись до колик. Трещал под ногой сучок – Себастьян прыскал. А вот на Пегги Сью веселящее варенье не действовало. Она уж ела и двойную, и тройную порцию, и все же тоска, таившаяся в черном лесу, понемногу подтачивала ее силы. С каждым разом ей становилось все хуже. Собирая сухие сучья, девочка чуть не плакала, будто занималась самым печальным делом на свете.
Когда Пегги рассказала об этом Себастьяну, тот снова прыснул от смеха. То же самое было и с бабушкой Кэти, и с синим псом.
– Эй, – крикнул мальчик. – Да развеселись же, старушка! Было б над чем плакать! Жизнь – прекрасная штука! А черный лес – это же здорово!
– Какие могут быть проблемы в твоем возрасте? – вторила ему бабушка. – Весь мир в розовом цвете! Не понимаю, почему тебе грустно? Лично я никогда в жизни так не смеялась!
Пегги Сью поняла, что говорить с ними бесполезно.
– Что с вами? – спросила она. – Переели черного варенья? Да вам на меня наплевать!
Но ни Себастьян, ни бабушка Кэти ничего не ответили, только разразились хохотом.
А Пегги отправилась искать Моргану.
– Может, твое варенье испортилось – сколько я его ни ем, а не помогает, зато мои друзья так и покатываются от хохота. Что это значит?
Красотка пожала плечами.
– Вероятно, на тебя не действует варенье радости, – предположила она. – Некоторые люди к нему не восприимчивы. Досадно, но ничего не поделаешь.
– И что же будет со мною дальше? – не отставала Пегги.
– Тебе будет становиться все тоскливее и тоскливее, – ответила Моргана. – А потом, когда станет совсем невыносимо, ты, может быть, повесишься или бросишься в колодец. Так было, когда двадцать лет тому назад горел лес. Люди в очереди выстраивались, чтобы утопиться в колодце! А желающих повеситься было столько, что не хватало веревок. Если хочешь, покажу, где ближайший колодец, это сэкономит тебе время… Или ты предпочитаешь повеситься? Могу научить, как сделать петлю.
Увидев, что от красотки никакой помощи она не дождется, Пегги ушла. Слезы катились у нее по щекам, а она ничего не могла поделать. Но самое странное заключалось в том, что у нее не было ни малейших причин для грусти! А ее все не покидали дурные мысли, даже открыть глаза стоило Пегги больших усилий. Долго ей так не протянуть, это ясно.
Пока она слонялась по деревне, размышляя, как же положить конец своим страданиям, к ней подошел Большой Жако. Он как будто чего-то стеснялся.
– Послушай-ка, – сказал он, – ты мне нравишься, ты смелая… Это не мое дело, но… Моргана, в общем-то, неплохая, но мне не нравится, что она с тобой делает.
– Что? – не поняла Пегги – О чем ты говоришь?
Слезы лились у нее из глаз, она едва видела силуэт парня.
– Ну, она задумала увести твоего дружка, – пробормотал он. – Вот почему ей нужно от тебя отделаться. Моргана подмешивает тебе в варенье порошок печали. Она тебя травит…
– Ты… ты шутишь?!
– Нет. Она рассчитывает, что рано или поздно ты бросишься в колодец. А Себастьян и не всплакнет о твоей смерти – Моргана закормит его вареньем радости. У него по-прежнему будет легко на душе. А потом она напоит парня приворотным зельем, и тот в нее влюбится.
Сраженная этим открытием, Пегги рухнула в траву. Большой Жако опустился рядом с ней на колени. Вынув из сумки банку и ложку, он протянул их девочке.
– Вот, – сказал он, – это варенье радости из моих запасов. Уж будь уверена: Моргана к нему не притрагивалась! Поешь-ка! Это поможет тебе побороть тоску.
Пегги послушалась. С каждой следующей ложкой тоска все быстрее покидала ее.
– Так она хотела меня извести? – проговорила Пегги, когда ей полегчало. – Поверить не могу!
– Ну да, – подтвердил Большой Жако. – Она влюбилась в Себастьяна, вот и задумала недоброе. А ведь я люблю Моргану уже давно, но она меня и не замечает.
Пегги поцеловала юношу в щеку.
– Ты спас мне жизнь, – шепнула она. – А я чуть было не наделала глупостей. Ты очень хороший человек! Чего не скажешь о твоей подружке Моргане.
– Не суди ее строго, – ответил Большой Жако. – В глубине души я ее понимаю. Любовь порой толкает на преступление.
Красная от злости, Пегги разыскала Моргану, сидевшую в окружении овец, и высказала той все, что о ней думала. Красотке нечего было возразить.
– Все это правда, – сказала она, пожав плечами. – Я хочу отбить у тебя Себастьяна. А что тут такого? На моем месте любая поступила бы так же. По-моему, это была честная борьба. Как пропустить такого милашку? Чтобы завоевать его, все средства хороши.
– Ты… ты бессовестная! – вскрикнула Пегги. – Из-за порошка печали я едва не покончила с жизнью… чуть не утопилась в колодце…
– Ну да, – отозвалась красотка, – я этого и добивалась… Не понимаю, чему ты удивляешься? Сказать по правде, очень жаль, что мой план провалился.
Потрясенная таким эгоизмом, Пегги отвернулась от нее и ушла.
С этих пор она не давала своей бабушке, Себастьяну и синему псу прикасаться к черному варенью.
– Мы собрали уже достаточно хвороста, – заявила она. – Пора возвращаться. Как только придете в себя, отправляемся назад.
На следующий день к несчастным, наконец, вернулся рассудок. Они ничего не помнили. Изможденные непрерывными приступами хохота, друзья едва стояли на ногах. С помощью Большого Жако Пегги усадила их на лошадей. Пальто, поглощающее усталость, совсем потерлось и потеряло свою волшебную силу.
– Возьми, – сказал здоровяк, протягивая Пегги холщовый мешочек, – тут еда на дорогу. Я положил вам черного варенья, неотравленного! Если на вас опять нападет хандра, оно сослужит вам добрую службу. И вспоминай меня иногда.
Вязанки хвороста погрузили на спины лошадей, и Пегги поехала впереди.
– Надеюсь, вам удастся проехать сквозь туман, – крикнул им вслед Большой Жако и помахал рукой. – Мчитесь как ветер, и туман вас не остановит!
Узнав, что Себастьян уезжает, Моргана заперлась у себя в хижине, чтобы скрыть слезы, которые на сей раз ничего общего не имели с порошком печали.
Подъехав к полосе тумана, Пегги Сью в последний раз помахала рукой Большому Жако и пришпорила лошадь. Они понеслись во весь опор. И чуть не разбились о стену: туман стал твердым как гранит.
– Черт побери! – выругалась Пегги Сью. – Как закаменел!
Увидев, что что-то не так, Большой Жако нагнал их. Ткнув пальцем в стену тумана, он поморщился.
– Вот тебе на! – протянул он. – Вообще-то так не должно быть. Сдается мне, это Моргана пытается вам помешать…
– Но как она это делает? – удивилась Пегги.
– Легко: Моргана ведь колдует понемногу. Знает разные заклинания. Она вполне могла принести жертву духам тумана, заручившись их поддержкой. Думаю, она хочет удержать Себастьяна. Вам стоит с ней поговорить.
Разозлившись, Пегги направилась в овчарню. Моргана поджидала ее на пороге. Глаза ее метали молнии.
– Ну хоть это сработало! – усмехнулась она. – Духи тумана меня послушались. А я уж и не надеялась.
– Да, – бросила Пегги, едва удерживаясь, чтобы не вцепиться красотке в волосы. – Сработало. А теперь выпусти нас!
– Хочешь уйти – пожалуйста! Оставь Себастьяна мне, и я прикажу демонам тумана открыть тебе проход. Забирай старушку, собаку, и можете идти. Туман не затвердеет, пока вы не выйдете, я об этом позабочусь.
– Оставить Себастьяна?! Только и всего?! – вскрикнула Пегги.
– Да, – ответила Моргана. – Соглашайся. Иначе ты и твои друзья останетесь тут до конца своих дней, а уж я сумею приворожить Себастьяна. – С этими словами она вынула из кармана пузырек. – Заставь его выпить этот эликсир; он заснет крепким сном, который сотрет его память. А когда он проснется, даже не вспомнит никакой Пегги. Такова цена твоей свободы!
– Мне надо подумать, – ответила Пегги Сью, стараясь выиграть время.
– Не строй иллюзий, – усмехнулась красотка, – туман не рассеется, пока я ему не прикажу.
Пегги Сью поспешила уйти. Она едва сдерживалась, чтобы не повыдирать Моргане волосы.
Пегги не могла обсуждать подобное с бабушкой Кэти, Себастьяном и синим псом, поэтому она направилась к Большому Жако.
– А может, Моргана просто блефует? – предположила Пегги. – И стена развеется, скажем, через несколько часов?
– Я бы не слишком на это надеялся, – ответил парень. – В этих делах Моргана очень сильна. Нам могла бы помочь твоя бабушка, но она так нахохоталась, что едва на ногах стоит.
Прошел час, но ничего не изменилось. Туман по-прежнему был твердым, как скала.
– А может, через него перелезть? – поинтересовалась Пегги. – Или сделать подкоп?
– Не выйдет, – отозвался Большой Жако, – ведь туман поднимается до самых облаков! Да и подкоп затевать бессмысленно: земля тут больно уж каменистая. На это уйдут годы. Нет, тебе придется выбирать: оставить своего дружка здесь и продолжить путешествие или отказаться от самой идеи возвращения и поселиться у нас. Я буду рад, если ты останешься. Мы могли бы подружиться…
– Нельзя, я должна отвезти хворост в Омакайдо, иначе дракон перестанет плакать и хранители яда превратят всех жителей в камень! – воскликнула Пегги.
– И что верно, – вздохнул Большой Жако.
Они уже отчаялись найти выход, как вдруг из леса показался гигантский еж, весь в золе и саже. Иглы покачивались у него на спине, как копья, и он мелкими шажками направлялся к стене тумана.
– О, боже! – воскликнул юноша. – Это же горячий зверь! В первый раз вижу, чтобы он выходил из леса. Что ему тут надо?
По мере того как странное существо приближалось к стене тумана, его иголки раскалялись одна за другой. Скоро он стал похож на пылающий шар.
– Я понял! – воскликнул Большой Жако. – Он пришел вам помочь! Зверь хочет проделать ход через туман.
«Верно, – подумала Пегги. – Так просверливают дыры в металле, чтобы вскрыть сейф. Против такого жара ничто не устоит!»
Волшебный еж вошел в стену, как нож в кусок масла. Туман плавился и капал, словно воск со свечки.
– Невероятно! – удивился Большой Жако. – Кто бы мог подумать, что однажды еж осмелится выйти из леса! И все благодаря тебе, Пегги! Садитесь на лошадей и скорее скачите за ежом! Надеюсь, когда-нибудь мы еще встретимся…
– Я тоже на это надеюсь, – пробормотала девочка, садясь в седло.
Когда из отверстия перестал валить пар, Пегги поняла, что гигантский еж проделал в стене сквозной проход. Она пришпорила лошадь. Бабушка Кэти и Себастьян едва поспевали за девочкой.
В туннеле пахло паленым, но Пегги не обращала на это внимания. Вскоре она наконец очутилась в пустыне. Девочка хотела поблагодарить гигантского ежа, но тот оробел и поспешил скрыться в туннеле.
Невероятное путешествие в Страну Печали подходило к концу. Бабушка Кэти, Себастьян и синий пес мало-помалу отходили от колдовских чар. Из пальто пожилой дамы сыпались последние волшебные нитки – оно стало обычной старой тряпкой.
«И все же пальто сослужило нам верную службу, – подумала Пегги. – Без него бабушка просто умерла бы от усталости».
Обратный путь в Омакайдо прошел без приключений, но об этом никто не сожалел!
Глава 14
Дым печали
Как только они добрались до ворот Омакайдо, бабушка Кэти соскочила на землю, подхватила вязанку хвороста и куда-то исчезла.
– Ну вот, бабуля отправилась готовить зелье, – пробормотал синий пес. – Как и обещала.
– Послушайте, – проговорил Себастьян, измученно потирая лоб, – я чувствую себя совершенно разбитым и ничего не помню. Что с нами случилось за все эти дни? Кажется, я обращался с тобой не очень-то хорошо…
Пегги промолчала, решив, что лучше ему ничего не говорить. Себастьян расстроится, если узнает, что не смог вовремя прийти ей на помощь.
«Да и знать, на что пошла ради него Моргана, ему совершенно незачем! – подумала девочка. – А то он еще возгордится!»
На следующее утро бабушка Кэти появилась в гостинице, чрезвычайно довольная собой.
– Значит, так, – начала она, – из веток дерева печали я приготовила волшебный порошок, от которого ваш дракон будет рыдать, как дитя. Предлагаю испытать его прямо сейчас.
И, не теряя времени даром, она развела костер прямо под носом у ящера. Когда пламя разгорелось, старушка бросила в него зеленый порошок – и тут же во все стороны повалил густой дым. Вскоре он окутал голову дракона, и тот принялся отчаянно чихать.
Бабушка предусмотрительно отошла подальше и достала из кармана бутылочку с желтыми таблетками.
– Берите-берите, – приговаривала она, выдавая каждому по таблетке, – это на всякий случай. Дым печали действует не только на драконов. А то еще будем рыдать в три ручья! Кстати, эти таблетки я сделала из черного варенья, которое осталось у Пегги в рюкзаке.
Все поспешно закинули в рот по таблетке, а синий пес умудрился вытребовать себе вторую. На его взгляд, они оказались удивительно вкусными.
Через некоторое время костер погас и дым рассеялся.
– Вот и отлично, – объявила старушка. – Теперь дракон будет плакать целую неделю. Дольше нельзя, а то он умрет от тоски. Депрессия – очень опасная штука!
– Целая неделя! – восхитился Ромо. – Это же фантастика! Мы восстановим запас слез. Даже не знаю, как вас благодарить. Вам надо поставить памятник!
– Спасибо, конечно, – улыбнулась бабуля, – но памятника мне не надо. Внучка рассказывала, что у вас они и так на каждом шагу.
* * *На следующий день дракон заплакал, и Пегги почему-то стало его жалко.
– Бедное животное, – вздохнула она, – невеселое же у него житье!
– Да уж, жизнь не сахар, – согласился синий пес. – Вот было бы хорошо, если бы и дракон был свободен, и люди не превращались в монстров. Только вот как этого добиться?
Три дня все шло превосходно, но потом снова начались неприятности. Вдруг поднялся ветер и разнес дым печали по всему городу. В результате многие жители вдохнули волшебную пыль и, разумеется, принялись рыдать без остановки. Улицы Омакайдо наполнились несчастными, лившими слезы, сами не зная почему. Они плакали так отчаянно, как, наверно, не плакал никто во Вселенной. Слезы бежали у них по щекам с такой силой, что смывали веснушки и родинки! Они разъедали и выбеляли кожу не хуже отбеливателя!
– Какой кошмар! – испугалась бабушка Кэти. – Мне и в голову не приходило, что такое может случиться. Я бы тогда хорошенько запаслась желтыми таблетками! А так у меня их уже почти совсем не осталось.
– Что же нам делать? – спросила Пегги.
– Ничего! Остается только ждать. К концу недели они перестанут плакать, если только раньше не умрут от тоски.
– Жаль, что Меканикус не вдохнул этого дыма! – ухмыльнулся синий пес. – Ему было бы полезно немного поплакать.
Четыре дня весь город рыдал. Даже ночью чуть не из каждого дома доносились всхлипывания. Меканикус, как мог, старался бороться с этим всенародным плачем. Он приказал развесить на всех перекрестках забавные комиксы и раздавать всем желающим сборники анекдотов. На площадях целый день трудились клоуны в масках, пытавшиеся развеселить рыдающих жителей.
– Если человек плачет слишком долго, – объяснила бабушка Кэти, – он может умереть от обезвоживания. И бесполезно заставлять его побольше пить. Чем больше он пьет – тем больше будет плакать. Под действием этого порошка влага просто не задерживается в организме. И в конце концов, если слезы не прекратятся, человек превратится в мумию. Очень надеюсь, что с жителями Омакайдо этого не произойдет!