На следующее утро Жюльен покинул нас – ему пора было отправляться на работу. На прощание он еще раз посоветовал соблюдать осторожность. Лесники дали нам с собой флягу с дождевой водой, что по местным меркам было очень щедрым подарком. Я от души поблагодарила их.
Мы снова пустились в путь вдоль берега реки по направлению к северу. Мы шагали молча, раздвигая высокую траву, неотступно наблюдая за ручьем. Было жарко.
– Хочу пить, – без конца ныла Поппи.
В конце концов я передала ей флягу, посоветовав выпить не больше одного глотка. Хлебнув, она тут же выплюнула воду на землю со словами:
– Фу! Она же теплая! Я хочу свежей, холодной воды!
Мне стало ясно, что река уже околдовала ее и скоро у нас начнутся проблемы.
Естественно, я не ошиблась.
Глава 9
Злые чары
Сколько бы я ни старалась думать о чем угодно другом – петь, проговаривать про себя таблицу умножения и прочее, – я вскоре оказалась охвачена одной-единственной навязчивой идеей – попить и искупаться.
Солнце припекало все сильнее, одежда липла к телу, в горле пересохло. А река была совсем рядом, катя свои прохладные, кристально-чистые воды. Она как будто говорила: «Попейте из меня! Я вкуснее любого напитка в мире. Погрузитесь в мою воду, она снимет с вас любую усталость!»
– Уверена, на вкус она как оранжад, – пробормотала у меня за спиной Поппи. – Наверное, такая же газированная… Если бы у меня была соломинка…
– Прекрати! – прикрикнула на нее я. – Это ловушка. Она пытается загипнотизировать нас. Если мы поддадимся, нам конец. Именно на это и рассчитывает Пробудительница. Наверняка она думает, что у девчонок вроде нас нет ни капли силы воли.
– Так что ж, она права! – завопила Поппи, падая на колени у края берега. – Я больше не могу. Мне нужно попить!
Она уже склонялась к воде, жадно открыв рот. Я едва успела схватить ее за волосы и отдернуть назад. Она яростно закричала от боли и попыталась оцарапать меня. Я отвесила ей пару оплеух.
(Признаюсь, мне давно хотелось это сделать, но на этот раз я поступила так для ее же пользы. Мне, честно говоря, полегчало. Да и ей, видимо, тоже, потому что она перестала вырываться и начала плакать.)
Разумеется, она смертельно обиделась, и атмосфера стала совсем тягостной. Я уже думала, что сейчас Матильда и Поппи бросят меня здесь и вернутся в деревню, как вдруг я заметила что-то на дне реки…
Женщину, которая шагала под водой.
На ней не было никакого скафандра или другого подобного снаряжения, но она шагала, медленно продвигаясь вперед, увязая ногами в донном иле и опираясь на резную трость. Это была пожилая женщина, одетая целиком в черное, и она упорно шла, уставясь в одну точку и полуприкрыв глаза. Она явно не испытывала нужды подниматься к поверхности, чтобы вдохнуть воздуха, заколдованная вода не оказывала на нее никакого действия.
Поппи с Матильдой и я застыли на берегу, не решаясь пошевелиться. Незнакомка продолжала прокладывать себе путь в глубине реки, медленно переставляя ноги в тяжелых башмаках, которые оставляли отпечатки в тине. Любопытные рыбки сновали у нее под самым носом, но она не удостаивала их вниманием.
– Похожа на колдунью, – прошептала Поппи. – Страшная какая.
– Она знает, что мы здесь, – негромко отозвалась Матильда, – но ее это ничуть не беспокоит.
Я сказала:
– Волшебная вода надежно защищает ее. Она знает, что мы не можем нырнуть и напасть на нее. Она в полной безопасности.
Я увидела, что на плече у колдуньи на длинном ремешке висел стальной футляр – тускло поблескивающий цилиндр, в котором наверняка и спрятан шприц, предназначенный для того, чтобы уколоть заснувшего великана.
– Все пропало, – сдалась Матильда. – Мы ничего не можем поделать. Предлагаю поскорее вернуться в деревню, собрать вещички и смотаться до того, как великан проснется.
– Нет, – решила я. – Нужно попробовать сорвать с нее этот стальной футляр! Нырнуть мы не можем, это верно, но можно использовать удочку с крючком… Вспомните, ведь вода растворяет только людей, а не предметы!
– Толково придумано, – оценила Матильда.
Я осмотрела содержимое своего рюкзака. К счастью, прежде чем покинуть дом, я сунула в него набор для выживания, который папа подарил мне на одиннадцатилетие, когда я еще мечтала стать путешественником и археологом. Помимо других полезных вещей в нем был порошок для отпугивания акул, зеркальце, чтобы подавать сигналы бедствия, хирургическая игла и нить для накладывания швов (бр-р…), а также рыболовный крючок и леска.
Усевшись на траву, мы смастерили подобие рыболовной удочки, использовав крепкую, но не очень тяжелую палку. В качестве грузила приспособили небольшой камень. Оставалось самое сложное – нужно было изловчиться и зацепить крючком ремешок, на котором висел футляр со шприцем. Операция оказалась не такой простой, поскольку одетая в черное колдунья двигалась хоть и медленно, но упорно. Нам пришлось идти за ней следом по берегу, держась у самой воды.
Очень быстро стало ясно, что осуществить задуманное не так-то легко. К счастью, Пробудительница, похоже, не замечала болтающийся рядом с ней рыболовный крючок… или он ей был попросту безразличен. От долгого держания удочки на весу у нас немели руки.
Колдунья тем временем продолжала шагать медленно и упорно, подавшись вперед, чтобы преодолевать сопротивление воды, которая окружала ее упругой стеной. В результате неловкого движения Поппи крючок зацепился за одежду старухи… и я уже решила, что все пропало. Но, к нашей удаче, ткань платья не выдержала и порвалась, и мы смогли отцепить леску.
В общем, продолжалось все это довольно долго. Мы все уже готовы были сдаться, как вдруг крючок все-таки зацепился за ремешок футляра! Я покрепче ухватила удочку и принялась тянуть, тянуть изо всех сил…
На этот раз колдунья среагировала. К счастью для нас, вода сильно замедляла ее движения. Она попыталась отбиваться, но очень неуклюже, и футляр выскользнул из ее рук. Я тут же воспользовалась этим, чтобы выволочь его на берег. Пробудительнице это сильно не понравилось. Она пришла в ярость и принялась взмахами рук волновать воду. Мы торопливо отступили, чтобы избежать брызг, которые наверняка проплавили бы дырочки у нас в коже!
Я бросилась бежать, таща за собой удочку. Футляр все еще болтался на крючке, но, поскольку он был мокрый, я не решалась притронуться к нему, опасаясь лишиться пальцев.
– Она чертовски разозлилась! – пролепетала Матильда. – Если она выберется из реки, чтобы схватить нас, мы пропали!
Я тоже тряслась от страха. На секунду я представила себе, что будет, если старуха поймает нас и плюнет нам в лица речной водой… Наши лица тут же растворятся!
Я оглянулась через плечо, не выбралась ли она на берег… Но нет, она все еще продолжала загребать воду, не пытаясь подняться к поверхности.
– Наверное, она боится выйти, – прошептала Поппи. – Она знает, что вне воды магия реки уже не сможет защитить ее, и тогда мы сможем убить ее ударом ножа… Думаю, она не отважится преследовать нас.
Мне ее рассуждения показались чересчур оптимистичными. Я была не так в них уверена.
Мое сердце колотилось как бешеное. Если бы я сейчас увидела, как колдунья поднимается на берег, мокрая с головы до ног, я бы хлопнулась в обморок от страха, честное слово!
Я замерла на некоторое время, вглядываясь в бушующий водоворот на реке, но вскоре Пробудительница как будто успокоилась.
– Не знаю, что она там замышляет, – проворчала Матильда. – Пожалуй, нам стоит поскорее разбить этот проклятый шприц и уносить ноги.
Увы, прежде чем прикоснуться к футляру, следовало дождаться, пока он высохнет, так что мы положили его на солнце. Конечно, все было бы проще, будь у нас с собой резиновые перчатки. Склонившись голова к голове над металлическим тубусом, мы пытались понять, как его открыть, но на нем не было видно никакого замка. Это был просто цилиндр, даже довольно красивый, покрытый какой-то сложной резьбой.
– Готово, он высох! – объявила наконец Поппи. – Давай, открывай его.
Разумеется, она не хотела прикасаться к нему, маленькая дрянь! Я схватила тубус и принялась вертеть его так и сяк в поисках крышки, пробки или не знаю чего… Но на нем не было ни щелей, ни швов, ни отверстий. Ровным счетом ничего.
– Значит, у него замок с секретом, – вздохнула Матильда. – Нам его не найти. Открыть его может только сама колдунья.
– Значит, нужно просто разбить его камнем! – решила Поппи. – Шприц этого не выдержит и тоже разлетится вдребезги.
Я подобрала камень потяжелее и принялась колотить им по тубусу… На нем не появилось даже царапины! И если бы по нему прошелся слон, тубус не помялся бы.
– Крепкая штуковина… – буркнула Матильда.
Охваченные яростью, мы набросились на цилиндр втроем; каждая что было мочи колотила по нему камнями со зверскими воплями пещерных людей, окруживших мамонта. Клянусь, на это стоило посмотреть! Но все наши усилия ни к чему не привели. Окончательно выдохшись, мы снова осмотрели футляр. Он выглядел совершенно как новенький.
– Остается только зарыть его поглубже, – устало сказала Поппи. – И навалить сверху камней побольше. Целую гору.
Поскольку лучших предложений не поступило, мы так и сделали. Я выкопала ямку глубиной шестьдесят сантиметров и положила на ее дно футляр, а Поппи с Матильдой засыпали ее крупными камнями. Приняв эти меры предосторожности, мы уселись вокруг новоявленного кургана, охраняя его неизвестно от чего. Мои спутницы явно терзались беспокойством. (Я, честно говоря, тоже… но я старалась этого не показывать.)
– А что мы будем делать, если колдунья выйдет из реки, чтобы вернуть себе футляр? – боязливо прохныкала Поппи.
Я понятия не имела, что делать в этом случае. Мне хотелось ответить: «Разбежимся кто куда!» – но это было несерьезно, поэтому я предложила вооружиться палками и дать ей отпор. Подготовившись таким образом, мы с тревогой уставились на реку, в ужасе ожидая, что голова Пробудительницы вот-вот вынырнет из воды.
Примерно десять минут не происходило ничего примечательного, потом Матильда сказала:
– Вы ничего не слышите?
– Что? – взвизгнула Поппи. – Если ты пытаешься напугать меня, то это совсем не смешно!
Наклонившись, я действительно услышала какое-то шуршание под землей, прямо у нас под ногами, как будто какое-то животное рыло ходы…
– Это колдунья… – задохнулась Матильда, бледнея. – Она роет подземный ход, чтобы завладеть футляром… Она прямо под нами!
Я возразила:
– Нет, думаю, все наоборот… Это футляр копает… Он направляется к реке, чтобы вернуться к своей хозяйке.
Мне следовало подумать об этом раньше! Конечно же, футляр был волшебным. Он не поддавался уничтожению и был приучен возвращаться к колдунье, если их разлучали. Вот почему Пробудительница не пыталась отобрать его у нас – она знала, что цилиндр и сам придумает, как ускользнуть из наших рук!
– У него наверняка есть механические лапы, – объяснила я. – Он действует ими, как крот. Нужно попробовать поймать его!
Но, увы, мы не были должным образом оснащены для такой работы. Нам понадобились бы лопаты и заступы… К тому же тубус был хитер – он рыл не по прямой, а зигзагами, так что мы все время копали не в том месте.
Перепачканные в земле, измученные усталостью, мы увидели, как он наконец выбрался из берегового откоса и нырнул в реку. Колдунья как ни в чем не бывало ухватила его за ремешок и повесила себе на плечо. В следующую секунду она уже снова шагала вперед, даже не удостоив нас насмешливым взглядом. Для нее мы были всего лишь незначительными букашками… и она не собиралась тратить на нас время.
Поппи позволила себе роскошь устроить истерику.
– Все напрасно! – завывала она, топая ногами. – Все усилия зря! Ненавижу вас! Вы жалкие идиотки!
Признаюсь, я дошла до полного изнеможения. Я просто умирала от жажды, а солнце тем временем припекало все сильнее. Мы разделили между собой содержимое фляжки. Там оказалось не так уж и много – всего-то по глотку на каждую.
Ближе к вечеру мы предприняли еще пару попыток завладеть футляром. Дело было срочное, потому что колдунья уже приближалась к деревне.
Во второй раз все едва не обернулось бедой. Разозлившись, Пробудительница схватилась за леску и со всей силы дернула. Матильда потеряла равновесие и точно полетела бы головой вниз в реку, если бы я не поймала ее в самый последний момент.
Я ужасно перепугалась. После этого случая мы отказались от дальнейших попыток. Поскольку у нас не было больше ни сил, ни смелости, чтобы сделать еще хотя бы шаг, мы улеглись на траву под деревом, чтобы немного поспать. Есть было нечего, в животе у меня громко урчало. Наконец я уснула.
Поппи разбудила меня через час. Она всхлипывала, и лицо ее исказилось от страха.
Я спросила, что случилось.
– Я не смогла удержаться! – проскулила она. – Мне так хотелось пить… Я хлебнула воды из реки… Она была такая вкусная, и… и… мне кажется, я начала таять!
С меня тут же слетели остатки сна. Я растолкала Матильду, и мы вместе осмотрели Поппи. Она была права. Ее черты уже начали оплывать. Нос и уши обвисли, пальцы стали похожи на переваренные макароны…
Это было ужасно. Через десять минут она превратится в лужицу и впитается в землю!
Внезапно мне в голову пришла одна мысль. Я вспомнила, что по пути мы миновали груду камней и один из них, подвергшийся эрозии, имел форму небольшой ванны.
Я объяснила Матильде, что нам надо как можно скорее вернуться туда. Если поместить Поппи в эту естественную впадину, она уже не сможет бесследно впитаться в землю, когда растает.
– Ага, верно, – кивнула Матильда. – А что потом?
– Потом мы соберем эту жидкость в бутылку, – пробормотала я. – Рано или поздно мы найдем способ вернуть ей первоначальную форму. В наших местах хватает колдуний!
По правде сказать, я была не так уж в этом уверена, но не хотела терять оптимизма.
Ноги Поппи совсем размякли. Мне пришлось взвалить ее себе на плечи, потому что идти сама она уже не могла. До камней мы добрались почти бегом, и я уложила подругу в промытую в скальной породе ванну. А потом…
Мне больно это говорить, но она растаяла очень быстро… как свечка. Это было ужасно, и я не стану останавливаться на подробностях. В конце концов от нее осталась только лужица на дне каменного углубления.
Матильда расплакалась. Я тоже. Потом я достала из рюкзака термос и с помощью бумажного стаканчика вычерпала Поппи и перелила ее в сосуд. Я старалась не думать о том, что делаю. Потом как-нибудь разберемся.
Когда все закончилось, я обратилась за советом к чемоданчику.
– Да, не повезло вам, – ответил он. – Пока вы теряли время, Пробудительница оказалась еще ближе к деревне.
– Знаю, – сокрушенно пробормотала я. – Мы перепробовали все, что смогли, но футляр ушел от нас.
– Тогда остается лишь один выход, – прошептал чемоданчик. – Если хочешь помешать великану растоптать всех до единого, ты должна проникнуть в его голову…
Глава 10
Страшная прогулка
Стоит ли говорить, что при этих словах мне захотелось тут же взять ноги в руки и скрыться в лесной чаще со всей возможной скоростью.
Но я собрала все свое мужество и попросила чемоданчик разъяснить мне, что же он имеет в виду.
– Это одновременно и просто, и очень сложно, – отозвался он. – Усвой раз и навсегда, что великаны устроены иначе, чем люди. Внутри их тела нет ни скелета, ни каких-либо органов. У них нет ни костей, ни крови, ни мозга, ни желудка… Это ясно?
– Так что же они, полые внутри? – удивилась я. – Пустые, как копилка?
– Нет, не совсем. Внутреннее устройство их тела – это своего рода ландшафт. Тебе станет понятнее, когда ты проникнешь туда. Я буду показывать тебе дорогу. Для этого я и нужен.
– Я что, в самом деле должна залезть к нему в голову? Но зачем?
– Чтобы усмирить его гнев… Это единственный способ не дать ему растоптать деревню и всех ее обитателей. Великан – это нечто вроде бомбы замедленного действия. Ты ведь уже поняла, что теперь ничто не помешает Пробудительнице вырвать его из дремы, верно? Вам не удалось отобрать у нее шприц… что ж, тем хуже. Теперь переходим к плану Б. Проникнув внутрь великана, ты сможешь нейтрализовать действие укола. Эффект будет тот же, как если бы колдунья впрыснула ему просто чистой воды. Ее вмешательство не произведет должного действия, если ты сумеешь обезвредить бомбу. Но если ты потерпишь неудачу, великан проснется в гневе и примется топтать деревню, пока от домов не останутся одни щепки.