Древние тайны (Сборник) - Кир Булычёв 20 стр.


– Жаль, очень жаль, – сказал Ричард. – Если бы я знал об этом с самого начала, никогда бы тебя не взял на практику.

– Почему? Тебе больше нравятся трусы? Маменькины сыночки?

– Страх – это нормальная реакция организма на опасность. Люди, не чувствующие страха, – больные люди. Но меня успокаивает то, что ты сам себя пока плохо знаешь. И чувство страха у тебя есть, как у каждого нормального человека. Только ты еще ребенок и сам себя обманываешь.

За слово «ребенок» Пашка готов был растерзать Ричарда, но он понимал, что тот его дразнит. И решил не поддаваться.

– Значит, ты не боишься темноты? – спросил Ричард.

– Не боюсь.

– Это хорошо – в пещере нет света.

– Как так нет света? А костер?

– Вряд ли он заменит тебе свет, к которому ты привык. Так что никакого чтения перед сном!

– Я понимаю, ты шутишь! – воскликнул Пашка. – Они еще не умели читать.

– А ты и рад разучиться!

– Не исключено, – сказал Пашка. – Если я буду вести жизнь, полную приключений, на что мне чтение? Разве мне компьютера не хватит?

Ричард улыбнулся и продолжал:

– И не боишься холода?

– Можешь отправить меня на Северный полюс и там проверить.

– Отлично! Ты хорошо плаваешь?

– Как рыба.

– Другого ответа от нашего героя я и не ждал.

«Издевайся, издевайся, – повторял про себя Пашка. – Мы еще посмотрим, кто из нас прав. Когда я вернусь и покажу тебе фильм, ты на пол грохнешься от зависти. И не исключено, что мне предложат бросить школу и поступить в Институт времени старшим научным сотрудником. Я возглавлю первобытный отдел, а ты, голубчик Ричард, будешь мне подчиняться».

– С твоим доктором я разговаривал, – сказал Ричард. – Он подтвердил, что ты совершенно здоров.

– Тоже мне неожиданность! – усмехнулся Пашка.

– С родителями твоими я поговорил. Они не возражают.

Пашка насупился. Уж очень они здесь с ним возятся – как будто он в самом деле ребенок.

– Если бы ты знал, в каких я уже побывал переделках, – сказал Пашка, – то не стал бы проверять, ем я манную кашку или не ем.

– Я знаю все о твоих переделках. И надо сказать, что не всегда ты вел себя как разумный человек. Но надеюсь, ты подрос и поумнел. А теперь давай потратим с тобой еще несколько минут и познакомимся с твоей будущей семьей. С теми троглодитами, которые живут в этой пещере.

Против этого Пашка не возражал. Ему тоже было любопытно, кого он завтра увидит.

Камера глядела на лесистый склон, в котором темнел вход в пещеру. Был вечер. Теплый летний вечер.

Из пещеры тянулась струйка голубого дыма.

– У них там печка? – спросил Пашка.

– Костер.

– Я же говорил, что читать можно.

Немолодая женщина с жестким, грубым лицом вышла из пещеры. Она куталась в тигриную шкуру, которая свисала до колен.

Женщина Пашке так не понравилась, что ему даже расхотелось отправляться в прошлое.

– Мы еще не знаем, как их зовут. Мы боимся их спугнуть и снимаем издали. Но известно, что это вождь племени, ее все уважают и слушаются.

Женщина кого-то звала – до Пашки доносились неразборчивые звуки.

– Такая как найдет меня в лесу, сразу прикончит, – сказал Пашка. – Конечно, я ее не боюсь, я никого не боюсь, но все же жалко, если я погибну совсем молодым.

Снизу по склону поднялись двое мальчишек. Они тащили вдвоем длинный сук, почти бревно. Женщина показала, куда положить бревно, и обернулась к пещере. Оттуда показался мужчина с обезображенным лицом – скорее всего, догадался Пашка, он встретился на охоте с каким-нибудь чудовищем. К тому же мужчина прихрамывал. Он нес в руке овальный, заостренный с одной стороны булыжник. Подойдя к бревну, мужчина стал его изучать, ходить вокруг, примериваться. Пашке даже стало смешно.

Потом мужчина присел на корточки перед бревном и приготовился по нему ударить. Тут появились еще двое.

Первым шел здоровенный костлявый человек, который нес на спине небольшую антилопу или козу, – у нее были длинные, загнутые назад рога. Следом за ним шла молодая женщина, не с таким грубым, как у вождихи, лицом, а даже приятным, веселым.

Охотник привлек к себе всеобщее внимание. Из пещеры появились и другие члены семьи. Конечно же Пашка их не разглядел и не запомнил, но успел заметить, что детей было довольно много, вели они себя смело, сразу бросились помогать охотнику снять с плеч добычу, но вождиха, судя по всему, приказала нести антилопу в пещеру, и вскоре все скрылись там. Стало тихо, слышно было только, как поют птицы.

– Ну, не раздумал? – спросил Ричард. – Шумная семейка и довольно бесцеремонная. Еще не поздно отказаться, и мы тебя направим на практику в цивилизованные времена. Например, к Колумбу.

– При чем тут Колумб?! – рассердился Пашка. – И что ты меня все время подзуживаешь, дразнишь и даже издеваешься? И не веришь ни одному моему слову! Я сказал, что хочу снимать фильм об охотниках на мамонтов, и я это сделаю!

– Вот, наконец-то я вижу не мальчика, но мужа, – сказал Ричард. – Кто так сказал?

– Наверное, какой-нибудь рыцарь.

– Не рыцарь, а Пушкин. В драме «Борис Годунов». Пора бы тебе ее прочесть.

– Сейчас не до драм, – отрезал Пашка. – Ты забыл, что я готовлюсь к важному заданию?

– Если готовишься, – сказал Ричард, – то я умолкаю. Давай с тобой осваивать камеру, которой ты будешь пользоваться.

В тот день они с Ричардом изучали кинокамеру, которую кудесникам из института удалось очень остроумно замаскировать под небольшую кость. Эта «кость» вместо пуговицы скрепляла на плече у Пашки одежду – что-то вроде куртки без рукавов, которая доставала почти до колен. Чтобы камера заработала, достаточно было провести над ней пальцем – камера угадывала Пашку по отпечатку указательного пальца. Камера была цифровой, она передавала зашифрованное изображение в электронную память, умещавшуюся в стальной горошинке.

Во всем остальном Пашка был первобытным мальчишкой, правда, повыше своих будущих братьев, хотя, возможно, не сильнее. Ему можно было дать на год-два больше, чем сверстникам-троглодитам.

Главное отличие не в этом!

Первобытные люди жили недолго, и не только из-за того, что на них охотились хищники, что на каждом шагу их подстерегала опасность. Внутри их скрывались многочисленные враги – болезни, с которыми никто не мог бороться. Если ты выздоравливал, значит, тебе повезло. А умер – не повезло. Первобытные люди не знали колдунов и шаманов. Они только-только выбрались из животного состояния, но еще не стали настоящими людьми.

В Институте времени от Пашки многого ждали. Ведь умный ребенок увидит то, что взрослому не удастся заметить.

Самого Пашку проверили и перепроверили на компьютере, отыскивая болезни, а когда не нашли, то ввели ему столько противоядий и защитных вакцин, что у него даже голова закружилась. Пришлось сесть и минут двадцать приходить в себя.

Но Ричард был доволен:

– По крайней мере, ты можешь пить сырую воду, есть немытые фрукты, глотать сырых лягушек и горстями кидать в рот муравьев, не говоря уж о дождевых червяках...

– Ричард! – воскликнул Пашка. – Я их терпеть не могу!

– А придется. Ведь твое племя ест то, что удается отыскать или убить. Сегодня убили антилопу – несколько дней все сыты. А что, если антилопа не встретится? Придется переходить на корешки, муравьев и гусениц.

– Лучше уж поголодаю, – сказал Пашка.

– Но помни: ты как разведчик в стане врага. Никто не должен тебя заподозрить. Ты найденыш, но все равно один из них. Так что постарайся не выделяться.

– Постараюсь, – буркнул Пашка.

– Последняя штука, которая тебе может пригодиться, – это кнопка тревоги. К сожалению, мы не можем наблюдать за тобой круглые сутки. Но если с тобой что-то случится – у нас зазвенит сигнал тревоги. И к тебе на помощь тут же пойдет наш сотрудник. Если необходимо, мы тебя сразу вытащим обратно. Так что не бойся...

– Я уже пять раз сказал, что ничего не боюсь!

– Ах да, конечно, а я забыл. Стареть начинаю!

Когда Пашку уже подготовили к перелету – облачили в шкуру, смазали специальным жиром волосы, чтобы от них не пахло мылом или шампунем (дикари могут заподозрить неладное), – когда все было готово, его снова отвели в медицинский кабинет. Там молчаливый старый доктор потянул Пашку за мочку уха и прижал к ямке за ухом тонкую трубочку. Трубочка вонзилась в кожу – на секунду стало больно, но Пашка выдержал это испытание.

– Все в порядке, – сказал доктор, – можете забирать вашего дикаря.

– Тронь кончиком пальца за ухом, – велел Ричард.

Пашка попробовал. Под кожей катался маленький, как зернышко черного перца, шарик.

– Теперь нажми на него. Сильнее. Вот так!

По институту прокатился тревожный звон.

– Это ты звонишь. Так что попрошу тебя, отважный воин, зря не нажимать, не пугать людей.

– Не буду, – пообещал Пашка.

– Иди посмотрись в зеркало и запомни, что теперь ты не скоро себя снова увидишь – только если будешь глядеться в пруд. Две недели ты проведешь на свежем воздухе.

Пашка подошел к зеркалу.

Он не был готов увидеть такого отвратительного, грязного, лохматого дикареныша, и ему потребовалось, наверное, с полминуты, прежде чем он узнал самого себя.

– Да, изобразили вы меня... – пробормотал он недовольно.

– Я тебя понимаю, – согласился с ним Ричард. – Каждому хочется выглядеть героем или хотя бы молодцом. Но не всякому это дано. Так что придется потерпеть. Но как только станет совсем тяжко и захочется домой, к бабушке, сразу жми на кнопочку – появится добрый дядя и отведет тебя обратно.

Ричард опять дразнил, опять старался вывести Пашку из себя, опять испытывал, крепкие ли у него нервы.

Пашка все понял, мысленно усмехнулся и отвернулся от Ричарда.

Зажегся яркий свет, защелкали камеры.

– Потерпи еще пять минут, – сказал Ричард. – Сейчас проверят все системы и запечатлеют тебя перед отправкой в далекое путешествие.

– Я жду, – кивнул Пашка.

Через пять минут свет погас, стало полутемно.

Ричард протянул Пашке руку и сказал:

– Ну что ж, желаю тебе счастливого пути. Временная кабина в соседней комнате. Сейчас мы туда с тобой пойдем.

Пашка первым вошел в круглый зал, где на возвышении стояла небольшая, прозрачная, круглая кабина размером со старинную телефонную будку. Внутри, на столбике, размещался пульт с кнопками.

– Машина работает на автоматике, – сообщил Ричард. – Смело нажимай зеленую кнопку.

Пашка нажал на кнопку, под которой было написано: «Пуск».

Раздалось жужжание, все заволокло туманом, и вскоре зал исчез.

Пашка на секунду потерял сознание, но тут же пришел в себя и огляделся.

Теперь темнота была другой. Другим был и воздух. Пашка вспомнил: кабина спрятана в пещере, из которой трудно выбраться. Но ему объяснили, как найти нужный ход.

Пашка закрыл машину времени и пошел по туннелю.

Глава пятая

ВЕЗУНЧИК

Здесь, в первобытной древности, было раннее утро, и птицы пели точно так же, как и в двадцать первом веке, хотя Пашка никогда специально птицами не интересовался.

Он выбрался из пещеры и остановился. Ричард предупредил его, что лесная тишина обманчива. В лесу водятся не только птички, но и любители полакомиться человеческими детенышами. И хотя Пашка тогда отмахнулся, потому что чувство страха ему неведомо, он не мог не признать, что осторожность – обязательное качество любого охотника.

Надо было сделать ровно двести шагов, чтобы выйти на тропинку.

Пашка прошел шагов пятьдесят и вдруг почувствовал, что в лесу стало совсем тихо. Слишком тихо. Даже птицы замолчали.

Пашка остановился. Разумеется, он не испугался. Он только подумал, не возвратиться ли в пещеру к машине времени, а то придется сражаться с каким-нибудь чудовищем, вот и эксперимент сорвется. Ричард будет недоволен: тебя послали снимать кино, а ты победил какого-то там дракона!

Пашке не дали никакого настоящего оружия – сказали, что мальчишке нечего делать в древности с пистолетом или даже саблей, которых еще не придумали, а миниатюрного оружия, допустим бомбомета или лазерного генератора, который умещается под ногтем, в Институте времени не нашлось.

– Мы никому не даем оружия, – сказал Ричард, – чтобы не было соблазна. Если на стене висит ружье, оно обязательно когда-нибудь выстрелит. А одного выстрела достаточно, чтобы погубить множество людей и свести на нет все наши усилия.

Так что безоружный Пашка стоял посреди леса и прислушивался к шорохам, как заяц, который поднялся столбиком и шевелит ушами.

Пошли дальше, уговаривал себя Пашка. Осталось сто пятьдесят шагов. Там будет тропинка, она ведет прямо к пещере. По этой тропинке все время ходят люди из племени. Ты ляжешь и сделаешь вид, что спишь.

Спящих никто не боится. Тебя найдут и разбудят. Единственная трудность – придется потерпеть комаров, которых в лесу немало.

И вот теперь комары, увидев, что посреди леса стоит незнакомый мальчик и вертит головой, поняли, что к ним пришел завтрак. Да еще такой вкусненький, свеженький, нежненький! И они кинулись на Пашку, как свирепые гиены.

Конечно, они оказались куда злее, чем наши родные, цивилизованные насекомые.

Пашка стал отмахиваться от них и тут услышал, как что-то тяжело упало на землю. Потом ветви большого куста, который рос шагах в двадцати от Пашки, зашевелились и медленно-медленно начали раздвигаться.

Пашка понял, что это не случайно.

Он затаил дыхание. Он даже перестал чувствовать, как в него вонзаются комариные жала.

А в темной дыре, открывшейся в кустах, что-то сверкнуло!

Пашка понял, что оттуда на него глядят сверкающие глаза тигра, который уже изготовился к прыжку.

Тут уж некогда размышлять, боишься ты кого-нибудь или никого не боишься. Остается только одно – мчаться куда-нибудь со всех ног.

И Пашка помчался.

Он не мог вернуться в пещеру, где стояла машина времени, потому что путь назад был отрезан хищным чудовищем. И поэтому бежал вперед.

Он не обращал внимания на сучья и камни под ногами, на ветви, хлеставшие по лицу. Ему хотелось закричать: «Мама!» – но голос его не слушался. Ему уже казалось, что сзади трещат сучья – это преследователь настигает его...

Пашка не заметил, что уже давно бежит по тропинке.

Тропинка становилась все шире и вдруг, когда у Пашки уже не осталось никаких сил, когда легкие готовы были разорваться, он выскочил на открытую площадку над рекой и увидел вход в пещеру – ту самую, которую наблюдал на экране в Институте времени.

Перед входом в пещеру сидели дети и очищали какие-то корешки и клубни. Услышав треск кустов, они вскочили на ноги и тут обнаружили Пашку. Наверное, вид у Пашки был ужасен, потому что дети завопили в четыре голоса и кинулись в пещеру.

Навстречу им выскочила вождиха, совершенно голая – может, она еще спала, и ее разбудили вопли. За ней выбежали остальные взрослые. Они держали в руках палки и камни, готовясь защищать свой каменный дом от неведомого чудовища.

Увидев троглодитов, Пашка понял, что спасен.

Он кинулся к вождихе, которая сейчас вовсе не казалась ему такой уж страшной и жестокой, обхватил ее за талию и, задыхаясь, принялся объяснять, что там, вон там вон, оттуда вот мчится буйный пещерный тигр, поэтому он, Пашка, просит племя дать ему, Пашке, убежище и как можно скорее вернуть к маме.

Вождиха оказалась куда разумнее детей и самого Пашки. Она дала ему подзатыльник и толкнула в пещеру, объяснив при этом на своем первобытном языке, что детям на охоте делать нечего. А Пашка, хоть и не слышал в жизни первобытного языка, сразу все понял.

Он подчинился, но в глубь пещеры забегать не стал. Оставшись у входа вместе с ребятами, он принялся наблюдать, как мужчины племени во главе с вождихой, один за другим, осторожно пошли вперед по тропинке, чтобы встретить врага.

Пашке понравилось, что они такие смелые.

Когда стало тихо, а толпа у входа сильно поредела, первобытные дети хотели выйти на площадку, но старуха и девушка, которая пришла с охоты, не выпустили их.

Назад Дальше