Сидя в электричке, Петька думал о Марине. Совершенно ясно, что у нее был роман с Шугайло и она ему доверилась. Ведь сам он никак не мог найти Марину у бабок. Не ясновидящий же он, Глеб Шугайло! Несомненно и то, что Шугайло связан с мафиози, которые пасут Бориса Русанова. Однако вовсе не обязательно, что эти мафиози хоть как-то связаны с теми, которые мучили Марину. Вполне возможно, что Шугайло любит девушку и помог ей выпутаться из беды. Тогда, выходит, он не такой уж безнадежный. Вот и Денис ничего плохого о нем не сказал. А может, лучше всего выследить его, подойти и напрямую спросить, где Марина и что с ней. Только это надо сделать в людном месте, где Шугайло не сможет просто запихнуть его в машину или провернуть еще что-то в этом роде. Иными словами, на даче делать этого нельзя. И вообще… А вдруг Шугайло завел шуры-муры с Мариной по поручению своих боссов, чтобы подобраться к хозяину Марины? Тогда вполне возможно, что он сдал им девушку и ее скорее всего уже нет в живых. Такое тоже не исключено. Просто не хочется об этом думать.
За всеми этими мыслями Петька и не заметил, как добрался до нужной станции. Он сел в автобус и вытащил из рюкзачка специально припасенную кепку с длинным козырьком, закрывающим пол-лица. А то вдруг навстречу попадется тот вредный дядька, который собирался сдать их ментам.
Добравшись до Вересово, Петька прямиком отправился на ту улицу, где стоял заброшенный дом, граничивший с участком, где прятали Дениса. Пробравшись к забору, Петька затаился. Кажется, никого. Петька откашлялся. Надо же узнать, там ли собака. Она и в самом деле примчалась с громким лаем. Петька вытащил из кармана конфеты.
– Ну, иди сюда, псина! Смотри, я тебе конфетку привез! Возьмешь?
При виде конфеты овчарка села и умильно склонила голову набок.
– Ты, значит, сластена! На вот, возьми!
Он развернул конфету и протянул собаке. Она взяла и с наслаждением съела. Петька вынул вторую конфету и, держа ее в руке так, чтобы собака видела, пролез в дыру забора. Собака не сводила глаз с конфеты.
– Вот умница! – сказал Петька, отдал конфету. Собака мгновенно ее съела. Мальчик потрепал ее за ухом.
– Хорошая собака, добрая. А хозяев твоих, кажется, нет!
Петька выглянул из кустов и оглядел дом. Одно окно было открыто. Неужели кто-то есть? Надо выяснить. Эх, была не была!
– Эй, есть тут кто-нибудь? – крикнул мальчик. Сердце замерло. Но никто не отозвался.
Странно, почему ж окно открыто? И тут вдруг его осенило! Просто тут никого не было со вчерашнего дня, а окно оставили открытым девчонки, когда освобождали Дениса. Значит, сама судьба на стороне Петьки. Он должен хорошенько осмотреть дом, вдруг сумеет найти что-то интересное; какие-нибудь улики или тайные документы… Недолго думая, Петька перемахнул через подоконник и очутился в большой комнате, стены которой были обшиты вагонкой. На светлых, покрытых лаком деревянных планках играло солнце, и комната казалась очень веселой. Это придало Петьке храбрости. Ничего плохого не может случиться в такой светлой солнечной комнате! Но все же первым делом он нашел дверь в подвал, где держали Дениса. Подвал как подвал, сухой, чистый, в углу топчан, прикрытый байковым одеялом. Петька решил подшутить над хозяевами дачи. Он закрыл дверь и задвинул засов. Потом вернулся в веселую комнату, огляделся. Там стоял диван, большой светлого дерева стол без скатерти, плетеное кресло-качалка, несколько стульев и на полу музыкальный центр. Ни шкафа, ни буфета, ничего, где можно было бы что-то спрятать. Петька заглянул в соседнюю комнату. О, это совсем другое дело. Кровать, платяной шкаф, письменный стол и на шкафу два кожаных чемодана. Вот тут придется задержаться! Первым делом он открыл шкаф. Там висели два костюма, плащ и теплая куртка. Петька обшарил карманы, но не нашел ничего, кроме тысячной купюры и тюбика нитроглицерина. Неужто Шугайло сердечник? Открыв вторую створку, Петька увидел стопку постельного белья, стопку полотенец, а на второй полке трусы, майки и несколько пар носков. Он аккуратно прощупал белье, но и там ничего не обнаружил. Оставались еще чемоданы и письменный стол. Он решил начать со стола, выдвинул верхний ящик. Там лежали оплаченные счета за электричество и воду. Технический паспорт на телевизор «Голд Стар» и холодильник «Дэу». Петька собрался уже открыть второй ящик, как вдруг услышал, что к дому подъехала машина. Он глянул в окно и обмер. К дверям веранды подходили двое мужчин. От ужаса он похолодел. Что же делать? Ничего умнее он не придумал, как залезть под кровать. Доигрался! Если они его схватят и посадят в подвал, он может там ждать до второго пришествия! Сотового телефона у него нет, и никому в голову не придет его искать именно здесь. От этих мыслей заболел живот. Только этого не хватало. «Возьми себя в руки! – приказал себе Петька. – Никто тебя тут не найдет. Они наверняка первым делом сядут есть на кухне, а ты удерешь в окно. Ничего страшного! Ничего страшного! Ситуация штатная, как говорят профессионалы. Тихо, Петр, тихо. Некоторые тебя считают Петром Великим. Знали бы они, как ты трясешься тут, под кроватью. Живот у меня не болит. Живот не болит». И вдруг до него донесся вопль:
– Семеныч, что за чертовщина… Мальчишка пропал!
– Как пропал?
– Так! Нету его.
– А дверь?
– Дверь была закрыта на засов. Открываю, смотрю, нет его.
– Да он прячется, наверное, в прятки с нами решил поиграть.
– Очнись, Семеныч, где тут прятаться?
– А дверь, говоришь, была закрыта? Испарился он, что ли? – Ох, не нравится мне это!
– Не говори, Семеныч, дело швах! Получается, кто-то его выпустил. Но кто? Как?
– Может, он орал очень и кто-то услыхал? Говорил я тебе, заклей ему пасть. А ты – жалко, жалко, вот и дожалелся! И что теперь прикажешь делать, а?
– Да, хреновые наши дела!
– И хорошо еще, если нам только бабок не дадут. А то и в расход вывести могут!
– Ну прямо?
– Очень даже возможно, если под горячую руку попадемся.
– Слушай, а может, попытаемся поймать мальца?
– Где его ловить-то?
– Давай подумаем! Пока не поздно!
– Почем ты знаешь, что не поздно? Может, он уже навел на нас ментов!
– Да погоди, Семеныч, чего горячку порешь? Давай порассуждаем! Во-первых, надо поглядеть, давно ли он смылся!
– А как ты это определишь?
– Погоди, я сейчас погляжу, что там и как! А ты пока хоть яишенку поджарь, жрать охота, сил нет!
– Тебе бы все жрать! А тут дела такие… мальца кто-то выпустил…
Семеныч продолжал ворчать, а второй голос смолк. Но вскоре раздался снова. А Петька, затаив дыхание, лежал под кроватью. Он давно забыл про боль в животе, захваченный разговором.
– Вот черт, жалко, я не сыскарь! А то бы по каким-нибудь ниточкам определил, когда и куда пацан смылся! Слышь, Семеныч, как думаешь, пойдет он домой?
– Навряд ли!
– А куда?
– Был бы он взрослый, я б сказал: к бабе, а так…
– Молодец, Семеныч! Именно к бабе! Но не к своей, а к братовой! Там его и надо искать!
У Петьки от страха за Яну снова заболел живот.
– А что, соображаешь! В ментовку-то он не побежит, побоится брату навредить…
– Сейчас пожрем и опять в Москву двинем!
– А как мы его оттуда вытянем? Он небось теперь сидит и носу из дому не кажет! Не мочить же нам бабу из-за мальчишки!
– Еще не хватало! Я с мокрыми делами вообще не связываюсь. Принципиально!
– Что-то я гляжу, Глебушка, гнилой ты…
«Неужели это Шугайло? Вот бы на него посмотреть!» – подумал Петька.
– Гнилой? Почему это?
– Да больно жалостливый для наших дел! Пацана пожалел – и вот тебе результат. А заклеил бы ему пасть, был бы он на месте сейчас и не пришлось бы нам дрожать перед хозяином.
– Ничего, мы его достанем, не боись! Я на любую бабу управу найду, ты ж меня знаешь.
– Станет такая баба с тобой разговаривать? Она интеллигентка, а ты шоферюга.
– Ничего, как-нибудь! – усмехнулся Глеб. – Знаешь что, мы сейчас проверим, там пацан или нет.
– Как это ты выяснишь?
– А я ей сейчас позвоню.
– И что скажешь?
– Услышишь.
«Что-то я телефона тут не видел, – подумал Петька, – наверное, у него сотовый».
И вдруг до него донесся высокий мальчишеский голос, совсем непохожий на голос Глеба.
– Здравствуйте, позовите, пожалуйста, Дениса. Как нет? Он мне недавно звонил, дал этот номер, я его друг, Женя. Нет? Вы уверены? Но он же мне звонил… Очень странно. Ну, извините. – Затем уже нормальным голосом он произнес: – Она удивилась. Не испугалась, а удивилась.
– И что, по-твоему, это значит?
– Да боюсь, что его там действительно нет! Не нравится мне это, ох, не нравится. Мало ли куда он мог подеваться, а теперь где его искать?
– У меня идея есть.
– Что за идея, Семеныч?
– Хозяин велел поймать мальца, чтобы воздействовать на старшего брата…
– Ну и…
– Так, может, нам для простоты самого старшего брата приволочь, нехай на него воздействует! Напрямую!
– Если б он собирался напрямую воздействовать, он бы с самого начала приказал старшего взять, а не возиться с пацаном!
– В таком разе, Глебушка, ничего нам не остается, как взять его бабу!
– Бабу? – заинтересовался Глеб.
– Ага! Скажем, не нашли мальца, он ведь еще не знает, что парнишка у нас был…
– А что, неплохая идея… За самодеятельность нам, конечно, влетит, но все же не так, как за то, что упустили парня. Умница ты, Семеныч! Все, спасибо за хлеб-соль, надо ехать, и часа за два управимся! Тем более, она дома! Хозяин возвращается вечером! Сто раз успеем!
– Погоди, надо все обдумать, как да что!
– А чего тут думать, войдем, усыпим, она маленькая росточком, мы ее чем-нибудь прикроем, в машину и сюда! Кончай, Семеныч, посуду потом помоешь, дело важнее!
– Только ты уж с ней не миндальничай, Глебушка, а то неровен час…
– Ну не бить же мне бабу, я не так воспитан!
– Бить не надо, а пластырь на рожу – в обязательном порядке!
– Больно это – пластырь на рожу, отдирать с кровью придется!
– А пулю в лоб тебе не больно будет, а? Уберут, как ненужного свидетеля! И вообще, зачем ты в это дело ввязался, Глебушка, кишка у тебя тонка…
– Да сам знаешь, кабы не долги…
– Ладно, поехали, там разберемся!
– Ты меня не выдашь, Семеныч? – просительно проговорил Глеб.
– Не боись, Глебушка, не выдам, – усмехнулся Семеныч. – Ты меня тоже не выдал, когда я по пьянке-то дело провалил! А я добро помню!
Вскоре хлопнула дверь, повернулся ключ в замке и Петька вновь остался один. Он выполз из-под кровати. Что же делать? Надо как-то предупредить Яну. Но как? Ее телефона он не знал. Ехать в Москву? Он все равно не успеет раньше бандитов! Положение – хоть плачь! Интересно, а у Даши есть ее телефон? Но они ведь со Стасом уехали в аэропорт! Черт побери, он даже фамилии этой Яны не знает! Кошмар! Почему-то, когда он представлял себе, как бандиты хватают Яну и запихивают в машину, ему делалось нестерпимо больно. Она такая маленькая, хрупкая… Остается только одно – ждать здесь и попытаться освободить ее, как Муся с Виктошей освободили Дениса. Пусть хоть до ночи придется ждать! А пока надо хорошенько обыскать дом! И тут он заметил, что на стуле висит куртка. Один из бандитов впопыхах забыл ее! Он сунул руку в карман куртки. Ага, бумажник! А в нем документы! Паспорт, водительские права, какая-то справка, и все на имя Глеба Ивановича Шугайло! Потрясающе! Вот бы показать эти документы Стасу, тогда он больше не станет талдычить, что таких совпадений не бывает! Еще как бывают! Петька полез во внешний карман. Там лежала записная книжка! Ой, а ведь он может хватиться своих документов, без прав не больно-то поездишь! И в самом деле, к дому на бешеной скорости подъехала машина. Петька быстро сунул бумажник обратно, а записную книжку оставил себе. Юркнул опять в комнату и залез под кровать. И в ту же минуту дверь распахнулась, быстрые шаги на кухню, и через мгновение входная дверь опять закрылась. Машина отъехала.
«Здорово, – подумал Петька. Эта записная книжка может оказаться очень важной! И ему будет чем заняться, поджидая бандитов с добычей. Времени у него, как минимум, два часа. Все можно успеть. И тут Петька ощутил зверский голод! Сказались все волнения сегодняшнего дня. В рюкзачке у него было два бутерброда с сыром. Он мигом их съел и понял – ему эти бутерброды, что слону дробина. Тогда он решил, что, если съест что-нибудь из хозяйских запасов, ничего страшного не произойдет. Он открыл холодильник. Зачерствевший сыр, противные с виду сосиски, помидоры и полбуханки черного хлеба в целлофановом пакете. Чтобы хорошо работать, надо хорошо питаться! Так всегда твердит его папа. Петька, недолго думая, включил газ под сковородкой, плюхнул на нее кусок масла, нарезал дольками помидор, потом черный хлеб, бросил все это на сковородку и залил все это тремя яйцами. Когда роскошная яичница была готова, он поставил сковородку на стол, налил себе стакан фанты и принялся за еду. Ему показалось, что он еще никогда не ел ничего вкуснее!
Глава XII
БОРИС ВАЛЕНТИНОВИЧ
Прибыв в аэропорт, Даша со Стасом первым делом выяснили, когда прилетает самолет из Лиссабона, а когда из Стокгольма. Оказалось, что самолет из Лиссабона прибудет вовремя, а вот стокгольмский рейс задерживается пока на час.
– Здорово! – обрадовался Стас. – Папа ни за что не поедет в Шереметьево наобум, обязательно позвонит в справочную, не задержан ли вылет. Чего зря время терять!
– Да, это хорошо! А теперь, Стасик, пойдем сядем и подумаем, как поговорить с Борисом, чтобы не привлечь внимания посторонних. Я, конечно, могу к нему подойти, но он сразу скажет: «Даша! Здравствуй! Кого ты встречаешь?» Нет, лучше мы напишем записку и ты с ней подойдешь к нему вплотную, сунешь записку в руку и тихо скажешь: «Прочтите, необходимо поговорить!»
– А по-моему, лучше не писать никакой записки, а просто передать ему письмо Дениса. Он прочтет и сразу же подойдет к нам.
– Нельзя, чтобы он подходил к нам на виду у всех!
– Хорошо, я скажу, чтобы он зашел в уборную!
– Да, наверное, это лучше всего.
До прибытия лиссабонского рейса оставалось еще четверть часа, а до встречи с Борисом как минимум минут сорок, если он пойдет через зал для особо важных персон. Если же нет, то все полтора часа. Ожидание было томительным. Они посидели в креслах, потом погуляли по залу, съели мороженое. Вдруг Даша толкнула Стаса в бок:
– Смотри!
По залу медленно брел отец Стаса, Кирилл Юрьевич Смирнин, с роскошным букетом бледно-сиреневых хризантем. Он явно пребывал в глубокой задумчивости и ничего не видел вокруг себя.
– Дела! – только и смог сказать Стас.
– Как сажа бела! – подхватила Даша. – А ты говорил, он наобум не поедет!
– Одна надежда, что твоя мама не захочет…
– Ой, слабенькая надежда!
– Почему?
– Потому что у нее вообще-то был Милан, ты же знаешь…
– Знаю, видел как-то… Но это же хорошо…
– Что хорошего, если мама дала ему отставку!
– Правда?
– Ага, я слышала, как она с бабушкой говорила, что он ей надоел и вообще, у него скоро кончится срок аккредитации, он же журналист, и тогда надо будет решать что-то…
– Что решать?
– Либо выходить за него замуж и уезжать, либо…
– Куда уезжать? Он кто по национальности?
– Он серб, но живет в Германии.
– И твоя мама не хочет уезжать в Германию?
– Нет, не хочет. Она вообще-то и замуж не хочет, говорит, сыта по горло моим папой.
– Тогда ничего страшного…
– Неизвестно! По-моему, она таки влюбилась в твоего отца.
– А он просто по уши… Посмотри на него! Так в кино изображают безумно влюбленных…
Кирилл Юрьевич с блаженной улыбкой продолжал ходить по залу. Время от времени он останавливался, с тревогой осматривал букет, достаточно ли тот хорош, и, удовлетворенный, продолжал свой путь.
– Между прочим, мы могли бы и не прятаться от него, он нас все равно не заметит! – сказала Даша. – Так что это даже удобно! А вот интересно, Стасик, если они поженятся, где мы будем жить?