— Конечно, знаю, кстати, там чудные пирожные. Но к чему эти наряды? Кого вы изображаете?
— Никого мы не изображаем, нам просто нужно, чтобы нас не узнали, вот и все. Если бы вы могли поехать с нами, было бы здорово!
Я увидела, что Мотька как-то неуверенно поглядывает на меня — очевидно, не знает, как вести себя с Полем. Я решительно шагнула к ним.
— Поль, я просила Алена поехать сейчас с нами в кафе «Констанс».
— Сладенького захотелось? — улыбнулся Поль.
— Если бы! — закатил глаза Ален. — Эти девчонки предпочитают очень уж острые блюда.
— Что ты хочешь этим сказать? — удивился Поль.
— А вот сейчас они в машине нам все и расскажут!
Мотька вопросительно взглянула на меня. Я ей кивнула. Мол, все нормально.
По дороге мы посвятили ребят в нашу историю.
— Нет, это поразительно, как вы умудряетесь все время во что-то ввязываться! Стоит вам встретиться — и сразу можно сказать, что где-то рядом вьются преступники.
— А ведь дело-то нешуточное, — заметил Поль. — Правда, я не понимаю, что вы тут можете сделать… Хотя…
— Что? — в один голос крикнули мы с Мотькой. — Ты что-то придумал?
— Да нет, что я могу придумать… Так, мелькнула одна мыслишка…
— Какая?
— Да нет, глупости.
И он замолчал, но мне все же показалось, что он что-то обдумывает.
Кафе «Констанс» на улице Пти-Шан оказалось небольшим, уютным и приятным. Мы вошли. Из семи столиков был занят только один, мы сели в глубине кафе, где потемнее. Заказали кофе с пирожными и лимонад.
— Стася, — шепнул мне Ален, — тебе все это невероятно идет! Ты сейчас такая загадочная!
Я не успела ему ответить, как вдруг Поль заявил:
— Вот что, Ален, дай-ка мне ключи от машины.
— Зачем? — удивился Ален.
— Я посижу там — не надо, чтобы они меня видели.
— Почему это? — воскликнула Мотька. — Ты что задумал?
— Да так…
— Слушай, Поль, это никуда не годится! Откуда мы знаем, что ты не наделаешь глупостей, не испортишь нам всю обедню? — рассердилась я.
— Не волнуйся, не испорчу! Я вам даже очень помогу!
— Помоги, если можешь, но хотелось бы все же знать, чем ты собираешься нам помочь.
— Для начала тем, что ваши подопечные не увидят меня с вами.
— Слушай, Поль, кончай дурить! — нахмурился Ален. — Стася права, так не поступают! Мы пришли вместе и должны действовать заодно.
— Просто если я изложу вам свой план, вы будете меня отговаривать! Все, я ухожу! Пока!
И он выбежал из кафе.
— Спятил! — заметила Мотька. — Точно, спятил!
— На него это не похоже, — задумчиво проговорил Ален. — Очень странно.
Но тут в кафе быстрым шагом вошел Борис. Оглядевшись, он занял столик ближе к окну, где посветлее. Закурил, нервно поглядывая на часы. В руках у него была тонкая кожаная папка.
— Это шантажист, — прошептала я на ухо Алену.
Он кивнул. Мне было тревожно, я боялась, что Поль выкинет какую-нибудь глупость.
Но вот в кафе заглянул Холщевников. Увидел Бориса и подошел к его столику. Сел, закинул ногу на ногу.
— Ну? — негромко сказал он. — Чем порадуешь?
Мы сидели достаточно близко, чтобы кое-что слышать. Борис ничего не ответил, молча раскрыл папку и вытащил оттуда лист бумаги. Подал Холщевникову. И тут произошло нечто невообразимое. В кафе на бешеной скорости ворвался Поль. Он подскочил к Холщевникову, вырвал у него листок и тут же скрылся. Мы не успели и рта раскрыть. Все заняло считаные секунды. Холщевников вскочил и бросился вдогонку за Полем, а Борис в крайней растерянности остался сидеть. Ну и ну!
— Вот чумовой! — прошептала Мотька, восторженно сверкая глазами.
— Только бы он его не догнал, — тихо по-французски сказала я.
— Никогда! — засмеялся Ален. — Поль потрясающе бегает!
Действительно, вскоре появился запыхавшийся Холщевников.
— Что это значит? — накинулся он на Бориса.
— Понятия не имею! Просто бред! Скорее всего псих какой-то…
— Псих? А зачем психу этот листок?
— Тимоша, так он же псих!
— Мне это не нравится! Черт бы тебя побрал! Чует мое сердце, это все твои игры! Ты думаешь взять меня на пушку? Не на того напал! У тебя ничего нет, вот ты и подстроил это! Тебе нечего мне предъявить! Хочешь надуть меня? Даром получить деньги?
— Тимофей, прекрати истерику! — произнес Борис. — Не сомневаюсь, что ты вполне успел оценить важность даже одного этого листочка!
Холщевников тяжело опустился на стул.
— Я ничего не понимаю! Ничего!
— Я тоже! Но уверен, что это просто псих, мало ли их бегает по Парижу!
Да, подумала я, а ведь Поль сделал гениальный ход! У нас в руках листок бумаги, который тянет на миллион явро, — следовательно, материал для разоблачения опасного преступника. Только бы теперь Поль все не испортил!
— А если не псих?
— Но кто же? Кто?
— Если бы знать.
— Ты кому-нибудь говорил о нашей встрече?
— Еще чего! Я-то не псих!
— Не огорчайся, Тимоша, мне ничего не стоит восстановить… Это же была всего лишь копия.
— Это я и сам понимаю, но ведь листок у кого-то в руках…
— Ну и кто там что поймет? По-русски?
— Да сейчас в Париже русских как собак нерезаных! Тоже мне проблема!
— Послушай, Тимофей, а нас вчера никто не мог подслушать?
— Подслушать? Вряд ли… Хотя…
Я похолодела. Но ведь он не видел Степаниду, тут же одернула я сама себя.
— Что? — настороженно спросил Борис.
— Да так… Ерунда.
— Ты полагаешь, нас кто-то засек?
— Маловероятно. Да нет, чепуха!
— Ладно, что было, то было. Однако все остается в силе! Ты же видел, материал-то нешуточный!
Но Холщевников ему не ответил. Он вдруг повернулся в нашу сторону. Мы едва успели спрятать лица. Я чувствовала на себе внимательный взгляд. Неужели он нас раскусил?
— Я не хочу больше здесь разговаривать. Мне здесь не нравится!
— Тимофей…
— Я сказал!
И он поднялся из-за стола.
— Идем, поговорим в другом месте!
И они вышли из кафе. Вид у Бориса был недоуменный.
— Аська, по-моему, он нас узнал, — в отчаянии прошептала Матильда.
— Мне на минутку тоже так показалось.
— Ерунда, вас невозможно узнать, — сказал Ален. — Немыслимо. Лиц ваших он видеть не мог.
— Но он мог нас вычислить!
— Что за чушь, — поморщился Ален. — Как и почему он мог вас вычислить?
— Очень просто. Он мог вспомнить, что после его разговора с этим типом Степаниде вдруг стало плохо, и мы поспешили уехать. Он вполне мог догадаться, что кто-то из нас слышал его разговор и не пожелал оставаться в доме преступника, — соображала я.
— Ты думаешь? — испуганно спросил Ален.
— Боюсь, что да.
— Матильда, а ты что скажешь?
— Я не знаю, но, может быть, Аська права…
— Я задушу его своими руками…
— Холщевникова?
— Поля! Если бы не этот болван…
— Но он хотел как лучше… И потом, эта бумажка нам еще может пригодиться, — заметила Мотька.
— Спокойно, девочки! Предположим, он мог связать внезапное недомогание Степаниды с этим разговором, но как он мог предположить, что вы вздумаете что-то против него предпринять? С какой стати? Как такой матерый бандит может опасаться каких-то девчонок? Он же не знает, что вы прирожденные Холмсы и Ватсоны?
— И не заподозрил бы даже, если бы не Поль…
— Его мало убить!
— Аська, но если это все так, что же теперь будет? — прошептала Мотька. — Я за Степку боюсь…
— Ну уж Степку-то он ни в чем не заподозрит, — уверенно ответила я. — Ей ничего не грозит. А вот нам с тобой…
— Стася, надо что-то делать! — воскликнул Ален.
— Что именно?
— Ну, я не знаю… Заявить в полицию!
— Нет, надо сейчас ехать домой, переодеться, встретить Степаниду и, главное, дождаться Поля. Посмотреть, что мы можем сделать с этой бумажкой. Я, вообще-то, не думаю, что Холщ сразу будет нас убивать.
— Аська!
— Нет, правда, подозрения еще ничего не значат! Он все-таки не решится… В конце концов, он не может быть уверен, что это мы…
— И какой вывод? Только один! — заявила Мотька. — Если он заподозрил, что это мы, он попытается за нами проследить. И наша задача — сбить его с панталыку. Я уверена, он где-нибудь неподалеку затаился и ждет, когда мы выйдем из кафе.
— А что, в этом что-то есть, — согласилась я. — Мотька, я всегда говорила, что у тебя золотая голова!
— Так, — сказал Ален, нервно постукивая пальцами по столу, — узнать вас в таком виде он может разве что по соотношению роста. Ни лиц, ни фигур ваших он опознать не сможет. Значит, надо сделать так, чтобы по росту тоже не опознал!
— Что ты предлагаешь? — спросила я.
— Я возьму тебя на руки!
— Что? — рассмеялась я.
— А что особенного? Говорят, женщины любят, чтобы их на руках носили! — подмигнул он мне.
— Молодец, Ален! — подхватила Мотька. — Только я предлагаю не спешить, а посидеть тут еще полчаса. Пусть не думает, что мы за ним устремились! Я лично съела бы еще одно пирожное!
— Девчонки, до чего же вы умные! — обрадовался Ален. — Так просто, а мне и в голову не пришло, действительно!
— А через полчаса ты уже не возьмешь меня на руки? — полюбопытствовала я.
— Стася, я готов всю жизнь носить тебя на руках!
Мы заказали еще по куску клубничного торта и просидели добрых полчаса. Потом расплатились, и Мотька вышла на улицу первой.
Все-таки что значит прирожденная актриса! Она шла семенящей походкой, абсолютно не похожей на ее собственную. А Ален у двери подхватил меня на руки и понес вслед за Мотькой к своей машине, оставленной неподалеку. Мы с Матильдой сели на заднее сиденье.
— Хорошо, что сегодня воскресенье, — заметил он, выруливая со стоянки, — если кто-то поедет за нами, мы обязательно заметим, движение не такое сильное.
Действительно, вскоре мы заметили, что за нами едет синий «Ситроен».
— Погоня! — засмеялся Ален. — Ну ничего, мы тоже не лыком шиты!
— Ты уже придумал, как от него уйти? — спросила Мотька.
— Нет, мы от него уходить не будем!
— Но как же?
— Поймите, если мы явно будем от него отрываться, он решит, что его подозрения не так уж глупы. Поэтому мы очень спокойно, непринужденно, неспешно доедем до одного хитрого местечка…
— До какого местечка, Ален?
— До одного небольшого, но вполне респектабельного отеля.
— Что нам там делать?
— Ничего. Вход в отель находится в очень симпатичной галерее, из нее есть выход с другой стороны. Вы войдете, я вас прикрою, и выйдете на другую улицу. А там просто возьмете такси. Я его задержу под любым предлогом. Надеюсь, он просто решит, что вы живете в этом отеле, и успокоится.
— А что, если он знает про второй выход? — спросила Матильда.
— Не думаю, он все-таки не парижанин. Да и потом, мы разыграем какую-нибудь сцену, например, вы выйдете из машины, а я вам вдогонку крикну: «Фатима! Я завтра за вами заеду!»
— Нет, Ален, тебе уж придется опять Аську на руках переть! А то соотношение роста может нас подвести, — усмехнулась Матильда.
— Да уж, взялся за гуж — не говори, что не дюж!
— Ох уж эти русские поговорки! — проворчал Ален. — Тогда я понесу Стасю, а ты уйдешь вперед, и я тебя окликну: «Фатима, постой!»
— Я тоже, что ли, Фатима? — расхохоталась Мотька.
— Хорошо, Сорейя! Сорейя тебя устроит?
— Вполне.
«Ситроен» не отставал от нас. Ален, видимо, почувствовал себя героем боевика. Он вдруг затормозил на довольно пустынной улице, вылез из машины и открыл капот. «Ситроен» проехал чуть вперед и тоже остановился.
Ален покопался в моторе, потом захлопнул капот и сел за руль.
— Это что за фокусы? — прошипела Мотька.
— А пусть видит, что мы не спешим, не удираем! Поймите, он же не знает, какие вы прожженные и опытные, он полагает, что, будь у меня в машине не Сорейя и Фатима, а Стася и Матильда, мы бы сейчас мчались на бешеной скорости, пытаясь оторваться от преследования. А нам на него плевать с высокого дерева. Разве я не прав?
— Прав, пожалуй. Только мы не можем опоздать на встречу со Степкой! — напомнила Матильда. — В шесть мы как штык должны быть у агентства.
— Через десять минут мы будем у галереи, и вы поедете за Степанидой на такси.
Но тут произошло нечто странное. «Ситроен» уехал. И сколько Ален ни крутился, его не было.
— Слава богу, — перекрестилась Мотька, — сообразил, что это не мы.
— Похоже на то, — согласилась я. — Надоело ему. Понял, что только зря теряет время.
— В таком случае куда едем? — поинтересовался Ален.
— Домой! Надо быстренько переодеться и встретить Степку, а то в таком виде она нас может не понять.
— Аська, как думаешь, надо ей рассказывать про сегодняшнее? — спросила Матильда.
— Даже не знаю. Наверное, все-таки надо. Чтобы соблюдала осторожность.
— А ты считаешь, что… что это еще не кончилось?
— Черт его знает. Береженого все-таки бог бережет. Интересно, когда появится Поль?
— Идиот! — в сердцах высказался Ален. — Полный, законченный идиот.
— Неправда! — вступилась за приятеля Матильда. — Он хотел как лучше и, кстати, все-таки добыл компромат на Холща!
— Надо еще взглянуть, что за компромат и что мы с ним сможем сделать!
Когда мы подъехали к дому, Ален распорядился:
— Живо переодеваться! Я жду вас здесь!
Мы сломя голову бросились наверх и через десять минут вернулись к машине уже в своем обычном виде.
— Стася, в красных шароварах ты мне больше нравишься! — со смехом заявил Ален.
Глава XI
У СТРАХА ГЛАЗА ВЕЛИКИ
Степанида вылезла из автобуса, слегка пошатываясь от переполнявших ее впечатлений. Старинные замки на Луаре потрясли ее воображение. Это было так красиво, так романтично, так не похоже на все виденное раньше. Там так легко вообразить себя принцессой, или какой-нибудь маркизой, или, к примеру, Анжеликой… Она даже плохо слушала экскурсовода, погруженная в какие-то смутные мечтания. Чудо, да и только! Но она понимала, что обязательно попадет туда еще раз, ведь нельзя же, чтобы Матильда этого не увидела, а значит, и ее тоже с собой возьмут, а если сами не сообразят, она попросит. Надо завтра же проявить пленку и показать фотографии Мотьке.
— Степанида, ты что, спишь на ходу? — окликнула ее Аська.
— А? Привет! — очнулась она.
— Ну как?
Степанида только беспомощно улыбнулась.
— Что, слов нет? — засмеялась Мотька.
— Вот именно. Мотя, ты должна это увидеть… И я хочу еще…
— Ишь ты! Еще она хочет! — проворчала Матильда.
Но Аська сказала:
— Хочешь? Получишь! Вот вернутся дед с Ниночкой, и обязательно поедем туда!
— Здорово! Ой, вы на машине? Хорошо, а то я устала…
Едва Ален затормозил у подъезда, как к машине кинулся Поль.
— Наконец-то! Где вас черти носят? Я чуть с ума не сошел!
— Почему это «чуть»? — холодно хмыкнул Ален. — Ты сошел с ума в полном смысле слова! Кто же так поступает?
— Ерунда! Победителей не судят! — фыркнул Поль.
— А ты уверен, что победил?
— Ну, в общем…
— Ладно, не стоит препираться на улице, — прервала их Ася. — Пошли наверх, там разберемся.
— В чем дело? Что случилось? — спросила Степанида.
— Да ерунда, — отмахнулась Матильда. — Ты голодная?
— Вообще-то да, — призналась Степанида.
— Сейчас что-нибудь придумаем, ты поди пока прими душ!
Степанида ушла.
— Поль, покажи скорее этот листок! — взмолилась Матильда.
— Да, любопытно все-таки взглянуть, — не желая показать свой интерес, поддержал ее Ален.
— Откровенно говоря, я ничего не понял. Может, вы разберетесь?
И он выложил на стол лист бумаги. Они склонились над ним. Опять какие-то буквы, цифры, ничего конкретного.
— Черт побери, — сказал Ален. — Муть какая-то, вы что-нибудь в этом понимаете?
— Нет, — разочарованно протянула Ася, — ничего!
— Жалко, — тихо сказал Поль, — а я так старался!
— Что это такое? — раздался вдруг голос Степаниды. — Что тут у вас?