Ему приходилось нелегко. Чайки были достаточно грузными и не очень-то поворотливыми, и это пока что спасало Глеба, зато у тех, кто все-таки до него добирался, как убедился парень на собственном опыте, оказались очень крепкие и сильные клювы. Кровь стекала по щеке из разбитого виска, на плечах и спине не осталось, кажется, живого места.
И вдруг, сквозь всю эту сумасшедшую круговерть, Глеб услышал напевный голос, произносящий или, возможно, поющий, какие-то странные слова. Вслушиваться не было ни сил, ни желания. Голова и так гудела.
Но тут парень заметил, что чайки уже не столь настырны, а стая начала редеть и редеть, пока от него не улетела последняя птица.
Глеб вытер рукой заливающую глаза кровь и, наконец, разглядел неподалеку от себя три человеческие фигуры. Чуть впереди стоял Ян, бледный, покачивающийся от слабости, но, безусловно, живой. А за ним…
Глеб сплюнул. Язык вдруг отказал ему, а во рту стало неприятно-горько.
Он узнал одного из двух пришедших с Яном парней по описанию Северина, да и второй, без сомнения, принадлежал к той же компании, о чем свидетельствовал хорошо знакомый Глебу плетеный браслет на запястье.
«Хорошо, что они встретились мне, а не Северину, – мелькнуло в голове у Глеба. – Он бы их, пожалуй, убил».
– Не бойся, мы с миром, – сказал меж тем Сухорукий.
Он стоял на таком расстоянии, чтобы можно было хорошо слышать друг друга, но, очевидно, не собирался сокращать дистанцию.
– А это приветствие? – Глеб небрежно кивнул в сторону качающихся на волнах чаек, которые больше не проявляли никаких признаков агрессии. И Глеб их понимал: мозг у птицы невелик. Кто-то направил их на человека, а потом отпустил, и чайки даже не осознают, что едва его не убили.
– Приветствие, – подтвердил Сухорукий, – только не думай, что от нас. Это Водяник балует. Боюсь, он держит на вас зло.
– Они помогли мне, – глухо сказал Ян. – Вытащили меня из воды, а потом спасли тебя.
Глеб отвернулся, делая вид, будто не слышит. Разговаривать с предателями не входило в его планы. Значит, все-таки Ян, а Глеб уже поверил, что маг не может быть предателем.
– Саша в порядке? – спросил Ян, подходя чуть ближе.
Глеб снова ничего не сказал.
– Пожалуйста, ответь, все ли с ней в порядке! – Ян не собирался сдаваться.
– В целом, – неохотно отозвался Глеб, по-прежнему не глядя на предателя.
– Не сердись на друга, – добавил спутник Сухорукого, невысокий рыжий парень. – Он не с нами. Мы случайно рядом оказались. Слава Сварогу, еще чуть-чуть – и не успели бы. Ты вообще многого не знаешь… – Он вздохнул, словно с сожалением.
– Случайно? – Глеб усмехнулся. – А этот, ваш чокнутый маг Ольгу в жертву тоже случайно принести собирался?
Сухорукий опустил голову, а рыжий развел руками.
– Вот именно, что чокнутый, – он снова вздохнул. – И наша вина в том, что мы этого не разглядели. Михаил неплохой парень, только несколько тщеславный. После того, как на него стал влиять дух колдуна, он того… повредился рассудком. Но не бойтесь, он сейчас изолирован.
Глеб усмехнулся.
– Ну, мы и не особо рассчитывали, что ты нам поверишь. Бывай, – Сухорукий слегка поклонился, – еще увидимся.
Он и рыжий отвернулись и стремительно зашагали прочь, а Ян подошел к Глебу и покачал головой.
– Тебе в таком виде возвращаться нельзя. Погоди, немного приведем тебя в порядок, – он хотел отереть кровь с лица Глеба, но тот дернулся.
– Ну вот, второе действие Мерлезонского балета! – Ян сел на песок. – А я уже устал доказывать, что я не козел!
Он не был похож на предателя, вот непохож – и все.
Глеб тяжело опустился рядом. Наверняка со стороны они смотрятся совершенно потрясающе: оба хороши – один весь в крови, второй – в синяках, со спутанными волосами, в которых кое-где запутались водоросли, мертвенно-бледный.
– Значит, они тебя спасли… – медленно проговорил Глеб, глядя на такую спокойную сейчас гладь моря.
– Значит, спасли, – подтвердил Ян.
– А зачем, можно спросить?
– Спрашивай. У них, – не удержался от насмешки маг, но, помолчав, добавил: – Они, в целом, выглядели вменяемыми и явились чертовски вовремя. Вадим, тот Сухорукий, хороший колдун старославянской традиции. Второй вроде его помощника.
– И на острове оба оказались совершенно случайно. Лежали на соседнем пляже…
– Нет, – Ян покачал головой. – Не случайно. Они кое-что сказали…
Теперь Глеб не стал задавать очевидного вопроса, позволяя собеседнику тянуть паузу сколько тому вздумается.
– Не думаю, что стоит пока говорить об этом команде, – добавил Ян. – Вадим сказал, что воюет не с нами, а с теми, кто за нами стоит и будто бы…
– Чушь! – Глеб, конечно, возмущенно вскочил бы на ноги, но сил почти не оставалось, и поэтому он только ударил кулаком по песку. – Чушь! И ты слушал наговоры на Евгения Михайловича?!
– Почему бы не выслушать другую сторону, – произнес Ян немного напряженным голосом. – Может, слышал, что иногда у правды бывает обратная сторона?
– Я им не верю, – проговорил Глеб глухо.
– Вот и хорошо, – легко согласился Ян. – Я тоже не то чтобы их фанат. Но я бы не отворачивался от информации. Повторюсь: ребятам пока не скажем, но стоит пособирать какой-нибудь материал, а то что мы вообще о нашей школе знаем?
– То, что без нее мы оставались бы никем.
– А вот в это не верю, – Ян с трудом поднялся с песка. – Ладно, давай немного приведем тебя в порядок и вернемся к остальным.
К бунгало они приближались как два странника, изрядно потрепанных дорогой.
Северин еще не вернулся, а вот Александра и Динка были на крыльце.
Ян находился еще шагах в пятидесяти от крыльца, когда Саша вдруг его заметила. Она медленно поднялась с места, на котором сидела в той же позе, в которой и оставил ее Глеб.
Ян остановился. Девушка сделала несколько нетвердых шагов к нему, а потом побежала и молча прижалась к груди. Ян гладил ее по еще не высохшим волосам, а Глеб смотрел на них с легкой завистью.
– Что это с вами? – Динка, радостно взвизгнувшая при виде Яна, теперь изучающее смотрела на Глеба. – Выглядите неважно. Причем по-разному. Его, вроде, по камням таскало, а тебя не иначе как по колючкам.
Глава 7
Разговор с богом
Саша почти не слушала рассказы Яна и Глеба. Вернее, слушала, но слова проходили мимо ее сознания. Возможно, она сможет осмыслить их потом, когда немного успокоится. А сейчас, после эмоционального взрыва, когда Александра думала, что море в очередной раз отняло у нее все, наступила странная тишина. В груди пустота, словно бездонная яма.
Девушка встала, и все вдруг замолчали и посмотрели на нее.
– Я пройдусь, – сказала она и, когда Ян поднялся, покачала головой: – Мне нужно немного побыть одной.
Он кивнул и снова опустился на место, хотя Александра поймала на себе его встревоженный взгляд.
Просто побыть в одиночестве – одна из самых естественных потребностей человека, особенно испытавшего сильные эмоции. К счастью, проблемы с уединением здесь не было. Можно было идти либо к морю, либо в глубь острова, и Саша решительно повернулась к морю спиной – с нее достаточно воды, более чем достаточно.
Вскоре бунгало осталось позади, затихли отзвуки голосов, и слышался только далекий, едва различимый гул моря и пение птиц. Пахло листвой и сладким шиповником. В этих местах его были целые заросли, и над пышными яркими цветами кружили похожие на смешные пузатые самолетики шмели.
Воздух здесь оказался легкий и тоже чуть сладкий, очень приятный. Саша шла по узкой едва заметной тропинке, не думая ни о чем. Где-то неподалеку журчал тоненький ручеек, а на траве возле него сидела девушка. Первое, что бросалось в глаза, ее красота. Незнакомка казалась очень миниатюрной и хрупкой, с белой кожей, гладкой и нежной, как лепесток белого шиповника. У нее были тонкие черты лица, яркие синие глаза и темно-русые волосы, такие длинные, что они волнами стелились по траве. Девушка выглядела как неизвестная экзотическая птичка. Нечто притягивало к ней взгляд, словно в незнакомке чувствовалось что-то странное, очень необычное. Александра, поймав себя на том, что беззастенчиво разглядывает девушку, смутилась и поспешно опустила глаза.
– Не сердись, – вдруг окликнула Сашу незнакомка голосом высоким и чистым.
– Что? – Александра, уже думавшая на всякий случай как можно скорее повернуть на другую тропинку, от неожиданности остановилась.
– Не сердись на моего отца. – Девушка тонкой рукой отвела от лица прядь волос и заправила ее за ухо. – Он не желал тебе зла.
– А что мне сделал твой отец? – осторожно спросила Саша. – И вообще, с чего вы взяли, будто мы знакомы?
Незнакомка грустно улыбнулась.
– Я знаю, – сказала она и принялась теребить подол длинного платья, полностью скрывающего ее ноги. – Море отняло у тебя очень многое, но ты должна выслушать одну историю, чтобы понять поведение моего отца…
– Постойте. – Девушке начинало казаться, будто она сходит с ума. Может быть, никакой незнакомки у ручья нет, а Саша разговаривает с собственным миражом? – Вы вообще кто?
– Можешь звать меня Чернавой. – Девушка взмахнула длинными черными ресницами, а Саша уверилась, что предположение о начинающемся сумасшествии имеет под собой реальную почву.
– Та самая Чернава? – переспросила она, подойдя поближе к незнакомке.
Красавица кивнула и улыбнулась, но в глубине больших синих глаз плескалась такая тоска, что Александре стало страшно.
Саша покосилась по сторонам. Все вокруг казалось бесспорно настоящим – и куст шиповника, и шмели, и трава, и ручей. Значит, есть шанс, что перед ней действительно дочь Морского царя, некогда отданная в жены легендарному гусляру Садко. Имелось только одно несоответствие.
– Ты слишком красивая, чтобы быть той самой Чернавой, – покачала головой Александра. – В былине сказано, что Садко, пройдя мимо прекрасных дочерей Морского царя, выбрал самую последнюю и самую невзрачную из них.
– Это я, – подтвердила синеглазая, ничуть не смутившись.
Та, что называла себя Чернавой, могла бы назваться одной из самых красивых женщин мира, а то и вовсе затмила бы своей яркой экзотической красотой всех земных красавиц.
– Ты не видела моих сестер. Все они значительно красивее меня, – видя сомнения собеседницы, поспешила добавить незнакомка. – К тому же я слишком худая, а моя речка совсем маленькая и вся заросла высокой осокой.
– Ну тогда понятно, – Александра присела на поросший мхом древесный ствол неподалеку от девушки, но все же не слишком близко – кто знает, вдруг она хочет защекотать ее или утащить в воду? Ручей, конечно, кажется слишком мелким для того, чтобы в нем утонуть, но если захочет дочь Морского царя, утонуть можно и в капле воды. – Ты хотела мне что-то рассказать?..
– Да, – Чернава кивнула. – Сегодня в наш мир пытался проникнуть человек, обладающий особенной силой, и отец ужасно рассердился. Дело в том, что когда-то такой человек уже приходил к нам и убил Мушель…
– Мушель? – Саша нахмурилась. – Это по-немецки Ракушка, я права?
– Да… Мушель – ласковое прозвище любимой дочери моего отца, вот она, на самом деле, была очень красива. От нее, как от драгоценной жемчужины, шел мягкий свет, и отец ее боготворил. Но она полюбила человека. Недостойного человека, который проник в подводное царство и убил ее.
По бледной щеке сбежала одна-единственная слезинка.
– Это было совсем недавно? – уточнила Александра. – Вчера?
Чернава вздохнула.
– Для кого как считать. В вашем мире, кажется, прошла уже не одна сотня лет, но для отца это по-прежнему свежая рана. Поэтому он так и разгневался.
– Я поняла, – тихо произнесла Саша. – А скажи, что тому человеку потребовалось на дне моря? Зачем он убил Мушель?
– Он похитил у отца какую-то вещь и убил мою сестру, чтобы посмеяться над ним и показать свою силу, – с горечью откликнулась синеглазая. – Но, что самое ужасное, он смог уйти и больше никогда не появлялся у моря. Напрасно отец выставил стражу, напрасно он, как безумный, бродил у самого берега, пытаясь найти своего врага… Напрасно посылал верных своих вестников – чаек. Мы не можем уходить далеко от моря, поэтому если ты вдруг что-нибудь о нем узнаешь, дай мне знак.
– Навряд ли, – история заинтриговала Александру. Девушке хотелось бы утешить дочь Морского царя, пообещать ей что-нибудь, но, увы, почти нет шансов, что выполнить ее просьбу удастся. – Ты сама сказала, что у нас прошла уже не одна сотня лет. Наверняка он давно умер, и даже память о нем изгладилась с лица земли.
– Я знаю. Но пообещай! – настаивала Чернава. – Позови меня у любого уединенного водоема в этих краях, и я услышу и приду к тебе!
– Хорошо, – Саша кивнула и, глядя на красавицу с полными печали синими глазами, все же не удержалась от вопроса: – Ты очень грустная. Скажи, ты так переживаешь из-за смерти сестры или есть еще какая-то причина?
– Есть, – девушка поднялась. – Это все, что я хотела тебе сказать. А теперь – до встречи. Я надеюсь, что когда-нибудь ты все же меня позовешь.
Она наклонилась над ручьем и вдруг исчезла – только плеснула в светлых водах маленькая серебристая рыбка и пропала.
Саша осталась одна.
* * *– Вот это наглость! – искренне возмутилась Динка, выслушав рассказ подруги. Девочка даже привстала со своего полотенца зелено-желтых кислотных цветов, на котором принимала солнечные ванны.
– Ты о чем? – не поняла Саша.
– Ну как же, – Динка села по-турецки, подставив солнцу уже изрядно покрасневшую спину. – К тебе явились давать квест и при этом ничего не дали для его исполнения – ни волшебного гребешка, создающего за твоей спиной полноводную речку; ни раковины, в которую нужно подуть в случае опасности, чтобы вызвать морских воинов; ни даже информации, как именно можно пообщаться с Морским царем, чтобы узнать, что выкрал этот наглый маг. Вдруг он приходил за гуслями? И ты отпустила ее, не узнав даже этого!
Александра слегка смутилась.
– И как же я могла ее удержать? – спросила она, словно оправдываясь.
– Ну, во-первых, взять с собой Яна – он бы поймал эту водяную красавицу!.. Или… – девочка бросила на Сашу хитрый взгляд, – или ты не хотела, чтобы он ее ловил?
– Тебе не кажется, что ты много себе позволяешь? – Саша побледнела, и Динка сообразила, что, пожалуй, зря перешагнула некую грань.
– Мир! – Она поспешно выставила вперед ладошку. – Я же пошутила! Ну не обижайся, хочешь… ну хочешь, я с тобой в Пушкинский музей схожу сразу же, как домой вернемся.
Александра непроизвольно улыбнулась и покачала головой.
– Вот и хорошо, – Динка, уладив этот небольшой конфликт, снова чувствовала себя в своей тарелке. – Действительно, пока у нас нет артефакта, переносящего нас на любое время назад, обсуждать то, что нужно было сделать, не имеет смысла. Но ничего, я придумаю, как выудить информацию из этого обиженного подводника!
– Взломаешь его морские сети? – спросила Саша, уже давно простившая непосредственную и болтающую первое, что приходит на ум, Динку.
– Будь уверена, что-нибудь придумаю! Вам повезло, что среди вас гениальный программист и изобретатель!
С этими словами девочка встала и, прямо в ярком полосатом купальнике, принялась расхаживать по берегу, размышляя.
– Тигру выпустили на свободу? – поинтересовался Северин, вернувшийся с очередной пробежки. Он очень быстро загорел, и теперь, в светлых шортах, с гладким голым торсом и немного потемневшими от пота волосами выглядел необыкновенно привлекательно. Динка даже на миг задохнулась от того, насколько привлекательно он выглядел. И поспешно отвернулась, чтобы не выдать неожиданного, странного для нее самой смущения.
– Сам ты тигра! – буркнула она с показной обидой. – Не видишь, интеллектуальная элита вашего общества занята размышлениями.
– Вижу-вижу, интеллектуальная элита! – парень задорно и совсем необидно рассмеялся. – Какая важная стала! К тебе теперь и близко подходить нельзя, можно только издали кланяться и рукоплескать.
Девочка машинально сделала еще два шага от Северина, а потом резко повернулась к нему.
– Что ты сказал? – спросила она так, что парень растерялся.