Показательно и то, что самые крупные штаты США, такие как Нью-Йорк, Техас или Калифорния, находятся в середине списка, а малые штаты или являются лидерами «рейтинга счастья», или оказываются в его конце. Иными словами, именно ситуация в крупных штатах, где живёт большинство населения США, определяет основные характеристики этой огромной страны. Однако на президентских выборах (которые в США, как известно, непрямые) у малых штатов есть все шансы отыграться. Система выборщиков рассчитана таким образом, чтобы воспрепятствовать нескольким — реально пяти или шести — крупнейшим штатам монопольно решать, кто станет следующим хозяином Белого дома. Подробнее я об этом уже писал в предыдущей книге. Каким бы малочисленным ни был тот или иной штат, именно его голос может оказаться ключевым. В этом смысле Америка остаётся конфедерацией. В истории США было несколько случаев, когда кандидат в президенты, набравший наибольшее в целом число голосов, проигрывал выборы, потому что не сумел привлечь на свою сторону симпатии жителей небольших штатов. В последний раз, как известно, это произошло в 2000 году, когда демократ Ал Гор проиграл республиканцу Джорджу Бушу-младшему.
Главный «секрет» Америки
Как бы то ни было, все это принципиально не меняет того удобного и комфортного однообразия американского жизнеустройства, о котором я говорил выше. С точки зрения этого функционального однообразия США отчасти напоминают мне сеть знаменитых универмагов Walmart . Родившись шестьдесят лет назад в штате Арканзас как маленький магазинчик, эта сеть быстро превратилась в крупнейшую торговую компанию и третью по размеру публичную акционерную компанию в мире, стала самым большим работодателем (сегодня в ней работают почти 2,5 млн. человек) и вошла в двадцатку крупнейших экономических структур на Земле. Страшно сказать: магазины Walmart в США каждую неделю посещают свыше 100 млн. человек, то есть каждый второй взрослый американец. Сетью Walmart до сих пор владеют несколько наследников её основателя Сэма Уолтона, тоже, кстати, уроженца маленького арканзасского городка.
Для меня лично Walmart стал своего рода символом всей Америки. Влияние этой сети на страну выходит далеко за пределы сферы массовой торговли. Её основатель Сэм Уолтон впервые начал официально называть своих сотрудников «компаньонами», что и стало сегодня основным названием наёмных работников в большинстве бизнесов. Слово associate превратилось в одно из самых используемых в стране и в английском языке — вы произносите или слышите его практически каждый день. Это были, наверное, первые зачатки тотальной политкорректности, которой сегодня славятся США. Затем Уолтон придумал должность человека, который стоял у входа в любой магазин его сети и приветствовал каждого входящего покупателя словами: «Привет! Как дела? Не могу ли я вам чем-то помочь?» За прошедшие десятилетия эта инициатива стала настолько популярной, что сегодня трудно найти более или менее серьёзный магазин или ресторан практически в любой стране мира, где вас не будет встречать такой профессионально приветливый человек, одетый, как правило, в специальную униформу. Униформа на них, кстати, тоже впервые появилась в магазинах Walmart .
Конечно, Walmart принёс много нового в технологии самих продаж и отношений с поставщиками и производителями. Подробно об этом я тут говорить не буду, упомяну лишь один, но важный факт. Принципиальной позицией сети магазинов Walmart стало то, что они, как правило, торговали только товарами американских производителей, а также продуктами питания, произведёнными в США. Конкуренты Walmart—такие крупные розничные сети, как Target или K - mart , — были вынуждены либо использовать у себя все эти многочисленные и на самом деле удобные для покупателей придумки, либо изобретать что-то своё. Тогда же появились привычные теперь кнопки для вызова продавцов, на стенах магазинов были установлены машинки для считывания цены товара, произошёл настоящий взрыв в области новых технологий скидок и распродаж и т. д. Конечно, не все новинки оправдали себя. Так, например, идея поставить продавцов больших магазинов на ролики, чтобы они могли быстро передвигаться по залам, продержалась всего несколько лет — потом оказалось, что убытки от неё превышают удобства. Ещё пример: одна из крупнейших сетей доставки пиццы публично заявила, что сумеет доставить свою продукцию по любому адресу в течение тридцати минут. Но когда компания стала на практике реализовывать это решение, выяснилось, что водители её автомобилей, стремясь выполнить корпоративное обещание, попадали в аварии так часто, что страховой ущерб быстро перекрыл возможные прибыли от такой, казалось бы, эффективной меры. Были и другие неудачные примеры.
Но главным нововведением Сэма Уолтона, которое в то время реально удивило всех и стало по-своему революционным шагом в торговле, было то, что любой магазин сети, где бы он ни находился — а сегодня их около девяти тысяч в пятнадцати странах мира, — выглядел внутри точно так же, как и все остальные. Любой посетитель Walmart знает, где лежит нужный ему товар, так как он находится на той же полке, в том же ряду и на том же этаже, что и в магазине за много сотен миль отсюда. Это было поистине замечательно и давало каждому покупателю не только возможность сэкономить время на поиски товара в огромных магазинах сети, но и чувствовать себя привычно, почти как дома. Благодаря этому люди ощущают комфорт, спокойствие и уверенность в том, что они купят именно то, зачем пришли, потратив минимум времени и энергии. И вдобавок — дёшево.
В принципе, так устроена и вся Америка. В этом её главный «секрет». Это «очень большой Walmart » . Удобство и рационализм. Максимум эффективности за минимум времени. Социально-политическое и культурное значение этого полезного однообразия трудно переоценить, так велик его вклад в знаменитую американскую уверенность в себе и в будущем. Есть стопроцентная местная примета: если в городке строят новый Walmart или, скажем, Target , значит, этот городок будет быстро развиваться. Если на вашей улице строится новый большой сетевой продуктовый магазин, значит, на всех соседних улицах начнёт расти стоимость жилья и аренды. Американцы привыкли жить удобно и, как я понимаю, готовы в обмен на это мириться с определённым однообразием и стандартизацией своей жизни. А для смены ощущений всегда можно съездить на день-два в какую-нибудь экзотическую провинцию и подышать «эксклюзивным» воздухом маленьких американских городков, которые сделали из своего нестандартного и привлекательного для туристов вида главный местный бизнес. Жить там по-своему труднее, но приезжать на время — замечательно. Американская история в таких местах выглядит красиво и ухоженно, как в дорогом бутике.
Жизнь на два фронта
Некоторые американцы — те, кто может себе это позволить, — сразу устраивают свою жизнь на два фронта, то есть вдобавок к стандартному жилью в городе или пригороде покупают так называемое жилье для отдыха. Это может быть старинный дом в провинции, квартира на берегу океана, например, во Флориде или Калифорнии, заброшенная ферма, домик на берегу озера или реки с небольшим участком земли и т. д. Самые большие любители путешествовать покупают жилье за рубежом — на Лазурном берегу Франции, в Испании или Италии, на многочисленных островах или в зоне Карибского бассейна. Кстати, американским чиновникам отнюдь не запрещено иметь собственность за рубежом и счета в иностранных банках, их семьи могут жить в другой стране, а дети — учиться в иностранных университетах. Последнее, конечно, встречается крайне редко, ибо трудно найти иностранный университет, который по своим академическим характеристикам не имел бы аналога в США. В конце концов, в списках лучших университетов мира доминируют именно американские учебные заведения. Однако отправить своего ребёнка на несколько семестров для обучения за рубеж — довольно популярная практика среди семей американской элиты и среднего класса. С коррупцией здесь борются иначе, чем в России. Единственное законодательное требование для американских чиновников, да и не только для них, — это обязательное информирование налоговых органов о наличии собственности и денег за границей, а также выплата налогов со счетов в иностранных банках.
А что касается инвестиций, то тут полный либерализм — вкладывай свои деньги куда хочешь, в любую страну, в любой иностранный фонд, иностранную или международную компанию, если только на них не распространяются санкции ООН или правительства США. Многие успешные компании или инвестиционные фонды по своему организационному составу, месторасположению главного офиса и месту жительства членов совета директоров являются международными, то есть совсем не американскими по определению, однако было бы смешно запрещать американским чиновникам вкладывать туда деньги. Во время президентской предвыборной кампании 2012 года эта тема начала было обсуждаться, но быстро сошла на нет. Напомню: на предвыборных дебатах Барак Обама обвинил своего соперника Митта Ромни в отсутствии патриотизма на том основании, что часть инвестиций республиканского кандидата в президенты размещена в Китае, являющемся экономическим конкурентом США. В ответ Ромни весьма справедливо указал на то, что пенсионные накопления того же Обамы давно вложены в китайские компании, хотя сам Обама может об этом и не знать. На этом дискуссия и завершилась — в силу абсурдности обсуждения подобных вопросов в условиях глобальной экономики.
Несколько лет я и сам наслаждался такой «двухсторонней» жизнью. Большую часть времени я жил в стандартном, чистеньком, очень удобном и тихом, но скучноватом и донельзя политизированном Вашингтоне, а, как говорится, «для души» обзавёлся домом в маленьком, но очень красивом городке, вернее, посёлке с населением всего в четыре тысячи человек, из которых половина были писателями и журналистами. Городок имел всего несколько улиц, все они были названы почему-то в честь членов английской династии Тюдоров, а само это живописное местечко носило имя одного из знаменитых американских первопроходцев, взявших в своё время закон в свои руки и так красиво романтизированных в вестернах середины XX века. Городок этот, как все такие места в США, был чист до стерильности и буквально дышал стариной. На каждой его улице располагались антикварные лавки и микроскопические семейные ( mom - and - pop , как говорят американцы) кафе, ресторанчики и магазинчики, чьи владельцы жили тут же на втором этаже или в пристройке. Из Вашингтона я немедленно как бы попадал в XIX век.
Но со временем и здесь случилось неизбежное — появились большие строительные машины, на окраине городка расчистили огромную площадку и поставили надпись, которая, наверное, была видна из космоса. Она гласила, что через четыре месяца здесь будет возведён огромный современный торговый центр с супермаркетом Walmart во главе. Местные жители откровенно ликовали, предвкушая повышение цен на свою недвижимость и приход в их пенаты прочих благ американской цивилизации, а журналисты и писатели потихоньку разъехались по другим городкам, куда ещё не дотянулась рука американского торгового гиганта.
Вещи для поддержания разговора
Должен заметить, что среди моих знакомых американцев немало тех, кто старается никогда не ходить в Walmart именно по причине царящих там стандартизованности и однообразия. То, что есть там, — есть у всех, поэтому некоторые люди предпочитают делать покупки в небольших магазинах или бутиках, где все Устроено хотя и не менее удобно, но как раз вопреки одинаковости Walmart . Одно время я очень гордился тем, что у меня в доме нет ни одной вещи, купленной в Walmart , но потом понял, что я здесь далеко не один такой. Отчасти поэтому в США очень развита привычка оформлять свои квартиры и дома как-то по-особенному, не как у всех. Я уже писал о том, насколько в этой стране популярен антиквариат в его самых различных и немыслимых комбинациях и формах. Жилье американца зачастую представляет собой пространство его творческого выражения, своего рода небольшой личный музей, островок индивидуальности в океане однообразного удобства.
Декорированием интерьера занимаются не только женщины, но и многие мужчины. В стране существует мощная индустрия, удовлетворяющая огромный спрос в этой области. Если для англичанина его дом — его крепость, то для американца его дом — попытка спрятаться от всеобщей стандартизации и однообразия, которыми он сам себя окружил в поисках максимального бытового комфорта. Именно поэтому подавляющее большинство американцев, когда вы попадаете к ним в гости, первым делом устраивают вам своеобразную экскурсию по дому, рассказывая о наиболее интересных, уникальных предметах, которые там находятся. Существует даже популярное американское выражение «вещь для поддержания разговора». Оно относится к какому-нибудь совершенно ненужному или бессмысленному предмету (часто далеко не единственному), который красуется где-то на видном месте в доме или квартире и имеет только одно предназначение — служить темой для беседы во время приёма малознакомых гостей. Для этого, собственно, такие вещи чаще всего и покупаются, и надо сказать, это хороший способ избегать ситуаций, когда ни хозяевам, ни гостям сказать уже нечего, а до конца вечеринки ещё далеко.
К слову, и у меня в доме таких вещей скопилось немало — от музыкального автомата 1930-х годов, стоявшего в своё время в каком-то баре, до набора медицинских инструментов периода Первой мировой войны, от машинки для продажи почтовых марок середины прошлого века до деревянных шляпных форм, датированных 1830-ми годами. К моей антикварной коллекции они большого отношения не имеют, однако не раз выручали меня в трудные минуты отсутствия других тем для разговоров. Несколько лет назад, например, я купил на аукционе коллекцию оригинальных меню полутора десятков нью-йоркских ресторанов позапрошлого века. Эти меню до сих пор затмевают все остальные экземпляры из моего собрания «вещей для поддержания разговора» и способны как минимум на час занять скучающих гостей увлекательным обсуждением того, что ели в Нью-Йорке сто или сто пятьдесят лет назад и сколько это стоило. Интересно, что некоторых блюд из тех меню сегодня не только нет в современных ресторанах, но трудно даже понять, что они собой представляли.
Не могу не вспомнить, как в первые годы в США я был поражён некоторыми вещами, которые продаются здесь и служат для целей, которые мне, выросшему в СССР, никогда в голову не приходили. Я даже собрал тогда небольшую коллекцию купленных в американских магазинах предметов, абсолютно, на мой взгляд, бессмысленных, но при этом произведённых вполне сознательно для выполнения тех или иных бытовых Функций. До сих пор рекордсменом этой маленькой выставки американского абсурда является очень популярная здесь сосательная конфета на палочке, типа леденца. В палочку вмонтирована батарейка. При нажатии на кнопку конфета начинает сама вращаться во рту, ликвидируя таким образом необходимость для потребителя самостоятельно совершать какие-либо сосательные движения. Меня до сих пор интересует вопрос: было ли это изобретение простым потаканием американской лени или удачным результатом поиска новых форм продвижения продукта?
Второе место уверенно занимает замысловатая машинка, предназначенная для выдавливания зубной пасты из тюбика и — при необходимости — вдавливания излишков выдавленной пасты обратно в тюбик. К слову, зубного порошка в США нет вообще. Какой-то мел используется в весьма дорогих средствах для отбеливания зубов, но порошком зубы тут никто не чистит. Каждый раз, привозя из России пачки зубного порошка, я рискую нарваться на подозрительного таможенника, который вряд ли поверит, что это средство личной гигиены, а не что-то нелегальное. На третьем месте в моей коллекции — самоподогревающаяся ложечка для поедания слишком замёрзшего мороженого, видимо, для нетерпеливых, но очень физически слабых любителей сладкого. Есть среди собранных мною бессмысленных американских вещей и ложечка для обуви с ароматизатором, который распыляет что-то приятно пахнущее в ботинки, пока вы их надеваете. Хотя какая-то польза от этого приборчика, наверное, все-таки есть. Есть и знаменитая уже столовая ложка с расчёской на другой стороне ручки. Есть очень сложное приспособление для закупоривания открытых, но недопитых бутылок вина.