– Как-то прочитал, что Сталин никогда не бывал за границей России и не знал, как там устроена жизнь. Мол, как же он мог заниматься внешней политикой? Значит, это неправда?
– Это миф. Он бывал в Англии, Польше, Швеции, Финляндии и Австрии. В войну посетил Иран. После войны – Германию. Причем, в отличие от некоторых теперешних правителей, все поездки были по делу, а не для знакомства с другими странами и их правителями. Кстати, в его биографии пребывание в Австрии и Польше почему-то не указывается. Сталин был поглощен ежедневными заботами по управлению громадной, сложной страной и поэтому не позволял себе увлекаться пустыми вояжами. Это не Горбачев, который мотался с женой по всему миру, а страна в это время разваливалась.
Начало XX века. До Первой мировой – полтора года. Вена. В квартире политэмигранта из России по имени Александр раздался звонок. Открыв дверь, хозяин увидел молодого худощавого мужчину кавказской внешности.
– Иосиф… Иосиф Джугашвили, – с заметным акцентом представился он.
– Александр… Прошу, проходите. Ильич о вас говорил и писал.
– Холод собачий, как в Сибири. Не ожидал, что такое бывает в Австрии.
– Сейчас чайком согреетесь. Потом отдохнете с дороги. Комната готова.
За чаем хозяин спросил о самочувствии Ильича и Надежды Константиновны.
– Оба в полном здравии. Климат Кракова им очень подходит. Правда, перед отъездом я испортил Ильичу настроение.
– Что, сильно поспорили? Он это любит.
– Нет, в спорах ему равных нет. Он проиграл мне в шахматы. Семь партий подряд. Вот и расстроился.
Так, в общем-то обыденно, состоялось знакомство моего отца с Иосифом Сталиным. Друзьями они не стали, но взаимное уважение сохранили на долгие годы.
На другой день после завтрака поговорили о деле. Обсудили, как лучше выполнить задание Ленина – подготовить в партийный журнал статью, которая должна стать основой для партийной дискуссии по будущей национальной программе РСДРП. Решили, что называться она будет «Марксизм и национальный вопрос».
Пять недель прожил кавказский гость в семье моего отца Александра. Иногда к ним заходил живший в Вене Николай Бухарин. Приносил книги по национальным отношениям. Делал переводы необходимых фрагментов. К непростой работе привлекали и хозяина квартиры. И тогда дело продвигалось быстрее. Александр имел военное, физико-математическое и юридическое образование, немалый теоретической и практический опыт партийной работы. По происхождению был литовско-польско-русским дворянином. Его подготовка и жизненный опыт служили хорошим подспорьем в работе по такому сложнейшему вопросу. После неудачи первой русской революции в РСДРП наступила пора отчаяния. Поэтому свою статью Сталин решил начать так: «Верили в светлое будущее, – и люди боролись вместе, независимо от национальности… Закралось в душу сомнение, – и люди начали расходиться по национальным квартирам». Просто и как будто на все времена сказано. Если перефразировать применительно к будущему периоду развала СССР, то и получается: «Пока верили в коммунизм и дружбу народов, все пятнадцать национальных республик были вместе. Убили эту веру горбачевисты-ельцинисты, – и разбежались республики в разные стороны». А ведь обстановка, в которой создавался и формировался СССР, была идеальной. Большинство народов будущих советских стран в царской России государственности не имели. То есть это не были «яйца уже сваренные вкрутую», как, например, государства, входящие в теперешний Евросоюз. Потому так сравнительно легко и получился «омлет» под названием СССР, который был бы и теперь, если бы в конце XX века под флагом обновления его не разрушили предатели Горбачев и Ельцин.
Статью Сталин готовил увлеченно, тщательно, и после ее публикации, а также лестного отзыва Ленина в партии заговорили о еще одном теоретике. В середине февраля он уехал в Петербург, где через неделю был арестован (по наводке депутата Госдумы, члена ЦК РСДРП, агента царской охранки по совместительству Романа Малиновского) и выслан в Туруханский край. О своем предстоящем приезде Сталин написал Малиновскому из Вены 2 февраля.
Там же в Вене жизнь впервые свела Сталина с Троцким. Уже после высылки из СССР Троцкий рассказывал, как он впервые увидел Сталина в Вене у политэмигранта Матвея Скобелева – в будущем министра труда Временного правительства. Но тогда знакомство не состоялось: «Мы сидели у Скобелева и пили душистый русский чай. Неожиданно открылась дверь соседней комнаты. К нам вошел невысокий, худой, смуглый кавказец с пустым стаканом в руке, произнес что-то вроде приветствия, налил из самовара кипятка и вышел. Я спросил, кто это. Скобелев ответил, что это его знакомый по Баку Джугашвили. Он теперь в ЦК большевиков».
В перерывах между работой гость посещал эмигрантов из России, знакомился с Веной. Нередко брал с собой дочь хозяев, гулял с ней по паркам, особенно любил сады дворца Шёнбрунн, где угощал маленькую Галю мороженым. Потом она станет женой члена политбюро и председателя Госплана Куйбышева. За немужское поведение к жене Галине (оставит ее заболевшую) Куйбышеву крепко влетит от Сталина.
В декабре 1949 года на доме по улице Шёнбруннер, 30, где пребывал Сталин, власти Вены установили памятную доску с текстом и его бронзовым барельефом. Текст гласит: «В этом доме в январе 1913 года жил И.В. Сталин. Здесь он написал свой выдающийся труд «Марксизм и национальный вопрос». Дом и доска сохранились до настоящего времени. Видите, Гитлеру – уроженцу Вены такой чести не оказали. Это я для тех, что никак не могут уняться в сравнениях политических режимов этих деятелей.
– Хороший аргумент. Вы, как я понял, к Сталину относитесь с симпатией?
– Да, правитель и дипломат он был выдающийся. Думаю, есть смысл поговорить об этом подробнее, но позже, когда, надеюсь, будем обсуждать становление и состояние дипломатии советского периода. Замечу только, что, по моему убеждению, плюсы в его деятельности многократно перевешивают минусы. Но многие из нас, еще более грешных, чем он, пытаются судить эту величину по обычным меркам, забывая, что он уже давно подсуден только двум высшим судам: историческому и божьему.
– Согласен. Уверен, мы еще не раз обратимся к этой исторической фигуре, которая до сей поры не позволяет о ней забыть и даже непосредственно влияет на многие стороны жизни и общества, и государства. Теперь, пока не забыл, хотелось бы услышать ваш ответ насчет дипломатов-разведчиков.
Резиденты. Кто они?
– Насчет дипломатов-разведчиков. Их чаще называют резидентами. Например, резидентом в Константинополе в 1752 году был назначен Алексей Обресков. Когда турки его арестовали, он умудрялся посылать донесения из тюрьмы через подкупленного стражника. Резидентом в Персии был Александр Грибоедов. Не исключено, что его гибель была следствием тайной стороны службы. В разные годы разведслужбу и дипломатию совмещали некоторые наши послы в Китае, США и Финляндии. Мне самому не один раз приходилось совмещать эту работу. Не зря говорят, что разведчик и дипломат – это соседние профессии.
Как это случается? Здесь надо обратиться к истокам возникновения фигур резидентов и послов. Вообще существует известный подход к пониманию исторических явлений. Чтобы их понять, надо изучить, как они возникли, как развивались и во что превратились. Так вот, вначале всех послов вообще называли резидентами. Они объединяли в одном лице и дипломата, и разведчика. И только с середины XVIII века их функции стали разделять. Появились чистые послы, а резидентами продолжали называть разведчиков, действующих, как правило, под прикрытием советников посла. Однако продолжались и совмещения.
В 1918 году англичанин Локкарт был резидентом и послом в Москве. И даже возглавил заговор иностранных послов против советского правительства.
С 1939 по 1945 год посольство СССР и главную резидентуру внешней разведки (12 резидентур стран Юго-Восточной Азии) в Китае возглавлял генерал Александр Панюшкин. Он же с 1947 по 1953 год руководил посольством и резидентурой в США.
В эти же годы сотрудник Главного разведывательного управления Минобороны генерал-лейтенант И.И. Ильичев возглавлял посольство СССР в Австрии, а потом в Дании. Во второй половине прошлого века с 1964 по 1970 год резидентом КГБ в Хельсинки был В.С. Степанов. И он же с 1973 по 1980 год возглавлял посольство в Финляндии.
В истории спецслужбы он оставил след как разведчик, установивший беспрецедентно доверительные отношения с президентом страны Урхо Кекконеном, который не представлял отдыха, рыбалки и охоты без участия Степанова. Среди дипломатов его знают как участника разработки Заключительного акта совещания в Хельсинки по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года. А начинал свою трудовую деятельность этот весьма неординарный человек и выпускник МГИМО в сфере очень далекой от разведки и дипломатии – председателем колхоза (!) в Карельской ССР.
Рецидивы совмещения посольской и резидентской работы случались и позже. Уверен, такое происходит и теперь. Это все очень индивидуально. Зависит от обстановки в стране и личности нашего представителя.
Было и такое время, когда всякое посольство направлялось к иностранным дворам с определенными (конкретными) задачами. В том числе с целью разведки. После их выполнения дипломаты-разведчики возвращались на родину. И только с XV века появились постоянные представительства при иностранных дворах. Возможно, и теперь целесообразно возвратиться к целевым миссиям. Уж очень дорого обходится содержание постоянных.
Конечно, карьерные дипломаты от подобных предложений не в восторге. Представьте, только в посольстве России в Вашингтоне работают около двух сотен дипломатических сотрудников. В посольстве США в Москве их не меньше. Здесь действует квотное правило взаимности. Также известно, что под прикрытием дипломатов работают сотрудники политических и военных разведок. Некоторые страны злоупотребляют такой возможностью. И тогда в составе посольства разведчиков больше, чем дипломатов. Кстати, знаете, почему разведчиков под «крышей» дипломатов делят на две категории: «ближние» и «дальние»? Молчите, значит, вам это неизвестно. Так послушайте.
До 1953 года Наркомат, а потом Министерство иностранных дел располагалось на Кузнецком Мосту. Рядом, то есть вблизи с Лубянкой, где квартировала внешняя разведка НКВД – МГБ – КГБ. Поэтому ее сотрудников дипломаты называли «ближними». Теперь это анахронизм, так как Служба внешней разведки давно перебралась в лес за МКАД. Но привычка остается. Главное разведывательное управление (ГРУ) Генштаба, сотрудники которого также работают в посольских резидентурах под прикрытием дипломатов, располагалось раньше и находится теперь вдали от МИДа, и потому их называли и называют «дальними». Еще одна деталь. Когда дипломаты в разговоре хотят упомянуть о «ближних» или «дальних», они хлопают себя по плечу, давая понять собеседнику, что имеются в виду коллеги в погонах.
– Расскажите о начале своего пути в дипломатию. Как это происходило? Неужели не хотелось стать пожарным, врачом, военным, наконец?
– Хотелось многого, но, видимо, все решило раннее познание английского языка и одно случайное знакомство.
Разведка
Сам я вырос в семье советского дипломата в Вашингтоне. Посольскую «кухню» знаю с детства. Там же учился в колледже и поэтому совершенно свободно говорю на английском. В Москву возвратились перед войной. Во время войны по пути в эвакуацию попал под бомбежку. Был контужен и оказался в необычном детском доме в Иванове. В нем воспитывались в основном дети преследуемых в своих странах руководящих деятелей коммунистических партий. Он просуществовал восемьдесят лет, и через него прошло более двух тысяч воспитанников. Потом учился в МГИМО по «сталинскому призыву». Как понимать «сталинский призыв», расскажу подробнее позже. После окончания был зачислен на службу в Первое главное управление МГБ. Это внешняя разведка. Но для приобретения надежной «крыши» был отправлен на работу в МИД на Кузнецкий Мост. Женился на однокурснице – дочери руководителя военно-промышленной комиссии при правительстве. За рубежом начинал службу в качестве атташе в постоянном представительстве СССР при Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке, продолжил в Лондоне в посольстве. Но из-за обвинения тестя во вредительстве был отозван в Москву и уволен из МИДа. После реабилитации тестя поработал в органах КГБ в Сочи и Краснодаре. Потом опять МИД – в представительстве ООН в Вене и Москве в качестве советника Управления по планированию внешнеполитических мероприятий и в кадровом аппарате офицером действующего резерва КГБ. Неожиданная командировка забросила в Киев. Карьеру «в поле» завершил из-за развала СССР и возвратился в Москву. Спасибо ректору родного института международных отношений: взял на преподавательскую работу. Так что я нетипичный дипломат. И поэтому в послы не выбился, но генералом стал.
Когда я завершал, профессия дипломата у нас стала непопулярной. Одно дело – когда ты представляешь одну из сверхдержав. Но тогда Россия опустилась до региональной державы. Зарплата сотрудника МИДа в Москве стала меньше ста долларов. Во время пребывания за рубежом, конечно, гораздо больше, но по сравнению с разведчиками под дипломатической «крышей» и дипломатами других стран это был мизер. Вот и разбегались выпускники МГИМО по разным конторам, а в посольствах годами не заполнялись вакансии. Иногда кроме посла в их составе служили одни разведчики. Казалось, что «чистой» дипломатии приходит конец. Особенно много разведчиков в посольствах США по всему миру.
– Давайте поговорим об истории российско-американских отношений. Считается, что политический климат на планете зависит от их состояния. Можете сказать, что это так?
Первый посол
– Официальные контакты с североамериканскими колониями начались в 1698 году при Петре Великом. Но дипломатические отношения с независимым государством были установлены только в 1807 году Александром I. Долгие годы отношения были дружественными, но вялыми. В Первую мировую мы были союзниками, однако в Гражданскую войну Штаты в форме прямой военной интервенции выступили на стороне прежнего царского режима. И прежде всего из-за желания обеспечить возврат Россией немалых кредитов, полученных от Вашингтона на ведение войны. Потому отношения с победившей Советской республикой долго не складывались. Дипломатические отношения тоже были прерваны.
– Известно еще из школы, что советское правительство Ленина отказалось платить по царским долгам. Многие страны смирились, другие соглашались на отсрочку. Америка потребовала заплатить строго в соответствии с долговыми обязательствами по заключенным кредитным соглашениям. Я читал, что переговоры велись долго, из-за отсутствия дипломатических отношений через посредников и безрезультатно. Дело кончилось тем, что США отказались возвращать отозванного ранее посла и принять у себя нового советского представителя. Отношения надолго «заморозились». И все же в 1933 году Рузвельт пошел на попятную, несмотря на то что долги так и не были уплачены. Что произошло?
– Отвечу так. Во-первых, для выхода из Великой депрессии американским производителям товаров понадобился необъятный российский рынок, и они надавили на правительство США. Во-вторых, боязнь остаться без союзников в условиях реальной японо-германской угрозы тоже толкала к возобновлению отношений.
До Первой мировой войны грандом мировой политики считалась Великобритания, и потому первым в российской посольской иерархии считался Лондон. В том же Вашингтоне Россия долгое время держала всего лишь посланника. Но когда США выдвинулись в мировые лидеры, роли поменялись. Соответственно повысился как уровень отношений, так и уровень аккредитованных представительств. Как только в ноябре 1933 года между СССР и США были установлены дипломатические отношения, представительство в Вашингтоне в ранге посла (полпреда по-советски) возглавил близкий Сталину политик и государственный деятель. Это был Александр Воронцов-Трояновский – мой отец и тот самый хозяин венской квартиры, где Джугашвили-Сталин написал свое сочинение по национальному вопросу.