Лишь деятельность директора теперь никакого секрета не представляла. Кое-какие догадки Т.В. Палачева изложила в упомянутой статье:
«В департаменте сельского хозяйства и в Федеральном агентстве Госимущества были крайне удивлены, когда им сообщили о ликвидации… Весь процесс подготовки к ликвидации шел втайне от людей и даже от вышестоящих инстанций. Когда приехали на Пестовскую ферму за коровами, доярки не поверили, что коровы проданы, и не хотели их отдавать. Почему из этого до последнего момента делалась тайна? А.Е. Быхалов, мягко говоря, лукавит, когда корреспонденту газеты обещает: «Если государство поможет погасить долги, то «Красный Октябрь» будет жить». Как может хозяйство жить, если в аренду сданы все земли, начиная прямо от скотных дворов?! Да и скота практически нет, а дворы начали разбираться. Не арендованы лишь земли в Хотенове и Глазкове, но туда дороги нет – разобрана».
Передо мной стояла задача – остановить ликвидацию племзавода. Как только будет запущена процедура банкротства, так землякам мне уже будет не помочь. Но с чего начать? Кого подключить к борьбе? Глава района В.Д. Почернин – не единомышленник. К тому же, именно он привел инвестора в район и помог тому заполучить земли совхоза. И позиция его по банкротству была озвучена весьма однозначная – хозяйство находится на грани банкротства. Судьба племзавода оказалась столь сложной, что мне пришлось направить депутатский запрос губернатору области С.А. Вахрукову вместе с письмом зоотехника и газетными статьями, чтобы тот не только остановил банкротство, но и помог хозяйству в развитии.
Вместо губернатора ответ дал его заместитель М.В. Боровицкий. Он вселял надежду, ибо суть его сводилась к одному – «наличия признаков банкротства у хозяйства не обнаружено». Оптимизмом веяло и от другой фразы: «Директору указано на недопустимость остановки хозяйственной деятельности предприятия и поручено представить план договорной компании на 2010 год».
Переданное мною жителям совхоза письмо М.В. Боровицкого вызвало у них реакцию, далекую от радости. С одной стороны, чиновники обещают не банкротить совхоз, с другой стороны, работать в разрушенном хозяйстве бесперспективно.
Плакали люди, когда коров продавали
Прошла неделя, и я понял, почему на лицах селян после прочтения письма областного чиновника не было ни победного восторга, ни искреннего всплеска эмоций. Все просто. Крестьяне хоть и не имеют высшего образования, но разом смекнули, что если директором остается прежний «терминатор-разрушитель», то какой он может разработать план по спасению уничтоженного совхоза? Ну, а если московский инвестор, протеже главы района, продолжает активно ездить по землям племзавода, то, значит, и с греховным планом банкротства никто не распрощался.
От имени селян развеять чиновничий оптимизм вновь пришлось Михаилу Федоровичу Палачеву.
Настал день, когда он с тревогой сообщил мне по телефону:
– Из совхоза машинами вывозят металлолом. Помогите остановить. Распродаются остатки хозяйства, а деньги в счет погашения долгов не идут…
Я тут же обращаюсь за содействием в прокуратуру и милицию.
Затем пришел другой день, и я вновь услышал знакомый тревожный голос:
– Директор отказался проплачивать осеменение коров. Это жуткое решение ставит окончательный крест на будущем хозяйства.
Я незамедлительно пишу «слезное» письмо в департамент сельского хозяйства.
И приходит день, когда Михаил Федорович уже не говорит в трубку, а кричит голосом, похожим на плач и стон:
– У нас увозят коров. То ли продают, то ли отдают под нож…
Я вновь подключаю правоохранительные органы. Только вся борьба оказывается делом зряшным. Ликвидаторы, как всегда, зарабатывали и царствовали. А крестьяне предавались унынию, изредка продолжали писать протесты.
Жена зоотехника поделилась с читателями районной газеты той сердечной болью, с которой жила в тот день, когда у селян отнимали коров и продавали в никуда: «Когда увозили коров по центральной улице поселка, женщины стояли и плакали, а мужики бледнели, и губы у них тряслись. Моему мужу, бывшему главному зоотехнику, позвонили и, плача, сообщили: «Михаил Федорович, встречай, повезли наших коровушек!»
Что же в эти печальные дни делал хозяин района В.Д. Почернин? Не знаю. Но никто не видел, как он останавливал машины с коровами, оплаканными всем поселком. И в прокуратуру он не обращался с предложением наказать продавцов буренок. Неизвестно, читал ли он в областной газете «Золотое кольцо» статью о той бездумной распродаже «Плакали люди, как скот продавали». Взгрустнул ли над выводом журналиста: «Когда-то в «Красном Октябре» будет современный животноводческий комплекс. Но неужели нельзя было сохранить все то лучшее, чем славилось хозяйство? Нужны ли будут местные жители в этом новом комплексе, не станут ли они лишь ненужным придатком?»
Не видел глава района, к сожалению, и слез крестьян. Зато помнил, как весной при его содействии земля «Красного Октября» была сдана московскому бизнесмену в аренду, а осенью началась распродажа скота. Но в зловещий план намечающегося банкротства входила не только ноябрьская продажа добротных буренок с центрального и пестовского дворов. Кому-то мешала и последняя оставшаяся ферма – порядка 144 голов и 100 телок в Языкове. Тут самое бы время районным и областным чиновникам подать команду: «Не сметь!» Только окрика не слышно. И бесконтрольный, умело уходящий от ответственности директор продолжает разбазаривать племенной скот, чистопородных ярославских коров. Племенные телки продавались населению на мясо.
Жители совхоза, потомственные животноводы, насмотревшись на беспредел, начали опять звонить и кричать мне по телефону:
– Душа каменеет, глядя на все это безобразие…
– Это же ликвидируется генофонд породы!
Среди десятка разных голосов узнаю голос бывшего зоотехника. Опять говорю ему, срываясь, такие слова, которые не следовало произносить депутату. Не в моих правилах давать совет, зная наперед, что он совершенно бессмыслен. Но я не удержался и крикнул в трубку:
– Михаил Федорович, а почему вы не высказываете все это главе района Почернину?…
– Разговаривали мы. Толку нет.
Признание зоотехника, сказанное уже без надрыва измученным, страдальческим голосом, привело меня в замешательство. Стало стыдно. Человек вопиет о помощи, а я его пытаюсь переадресовать к чиновнику, не желающему слышать оскорбленных селян.
Слава Богу, я не предложил М.Ф. Палачеву в минуту запальчивости поговорить с московским бизнесменом. Фамилия его в тот день была уже нам известна – С.В. Негляд. Его желание заняться сельским хозяйством вызывало естественное недоумение, так как он представлялся военным. Но чего сумасшедшего в нашей жизни не бывает?! В федеральном правительстве и то бардак, что ни министр, то не профессионал: обороной командует мебельщик, сельским хозяйством – врач, лесами – коммунальщик, а здравоохранением – педагог. Спросить же у московского бизнесмена, уже почему-то прозванного на селе барином, можно было о многом. Хотя бы о том, что творится в его душе, когда он знает и видит, как в хозяйстве, на которое претендует, режут племенной скот и растаскивают собственность?! И не просто претендует, а как стало недавно известно, уже полгода арендует местные совхозные земли… Выходит, назвался новым хозяином, и вместо того, чтобы остановить разбазаривание имущества, он впал в состояние равнодушного наблюдателя. Вот еще одна такая сложная загадка для ума и души: полгода лицезреть бардак и грабеж, пусть и узаконенный, и при этом оставаться для больших чиновников инвестором, для маленьких чиновников – эффективным менеджером, а для селян – «барином».
Мы проговорили с Палачевым почти час. Я был поражен, что в наше время перевернутых, искаженных человеческих ценностей есть еще люди неравнодушные, такие, как Михаил Федорович, которым есть до всего дело, те, что воспитаны словами давней патриотической песни «раньше думай о родине, а потом о себе». Продолжительная беседа навела нас на мысль, что ситуацию в совхозе может переломить и исправить лишь отставка директора Быхалова. Решено было действовать в этом направлении.
К подобным действиям меня подтолкнуло и очередное письмо, пришедшее из совхоза «Красный Октябрь». Его подписало большое количество молодых ребят – Коточигов, Чалов, Тихомиров, Орлов, Горшков, Черепкин, Толелев, Четвертков, Гришин, Балашев, Кособоков и т. д.
Хлесткие слова письма обжигали душу:
«Мы выросли в этом поселке – это наша родина! Нам здесь все дорого. Мы здесь живем и будем жить. Здесь будут жить наши дети. Но зачем Быхалов лишает нас и наших детей будущего? Зачем заставляет воспитывать их на руинах совхоза. Кто ему дал такое право? И почему районная власть позволяет старейшее предприятие области, с такой богатой историей, ликвидировать так нагло и тайно?! В это хозяйство вложен труд, здоровье, силы наших родителей, дедов и прадедов. Почему молчит власть, за которую мы голосуем?»
Критику следует воспринимать достойно. Жители Красного Октября голосовали за меня, потому имели право строго спросить: «Почему молчит власть, за которую мы голосуем?» Губернатора не выбирают – он может уклониться от ответа. За Почернина в районе голосуют… И как борисоглебские избиратели будут добиваться от него признания, отчего он не требует отставки директора – это дело самих жителей. Я направил запросы Министру сельского хозяйства и руководителю Росимущества с предложением отстранить Быхалова от занимаемой должности.
Крестьян выгнали с лучших земель
В те дни, когда мои депутатские письма гуляли по столичным чиновничьим кабинетам, ко мне в приемную зашла жительница совхоза Людмила Юрьевна Ежова. Глядя в ее светлое лицо с глазами, горящими желанием добиться справедливости, я вспомнил ее родителей – известных в районе работников села, скромных и трудолюбивых.
– У нас очередная беда, – заявила она с порога. – Московский бизнесмен забрал себе лучшие пахотные земли, а совхозу отдали неудобицы.
Вечером позвонил Палачев:
– Ничего не понимаю, что они делают с землей, дурдом какой-то… Земли федеральные, а отдали их частной фирме, и без всяких законных оснований выгнали селян с их же земель… Где постановление правительства? Почему не спросили нас, местных жителей, а хотим ли мы быть безземельными? И почему на наших землях бизнесмен из Москвы будет строить свою ферму? У него есть земля в соседнем совхозе «Вощажниковский», два года прошло, как он ее там купил, так пусть там и строит. Хочет строить у нас, тогда надо все делать по закону, по-человечески, найти согласие с нами, с краснооктябрьцами.
– А кто мог так запросто земли государственного предприятия передать частной фирме? – спросил я. – Здесь коррупцией пахнет…
– Видимо, глава района передал.
Только пробил рабочий час следующего дня, как беру трубку телефона и звоню главному специалисту Борисоглебского территориального отдела управления Росреестра С.Г. Майорову.
– Неужели это правда, что глава района Почернин своей властью отобрал государственную землю у совхоза и передал московскому бизнесмену?
– Да, такая сделка состоялась, – сухо ответил Майоров.
– Вы же знаете, что это противозаконно.
– Конечно, знаем.
– Но вы же подписали все бумаги на передачу и оформление земли. Получается, что вы узаконили сделку?! Почему вы это сделали?
После продолжительной паузы и намека, что «мол, вы сами все понимаете, как это делается», наконец-то прозвучала конкретика:
– Будем все отменять.
Обращаюсь к прокурору района Е.В. Зуевой с предложением разъяснить законность решения главы администрации района и тотчас узнаю, что и в этом учреждении сделку с землей признают незаконной. Странно, отчего тогда самостоятельно ее не отменяют. Приходится опять депутату направлять прокурору соответствующий запрос.
Расследование показало, что глава В.Д. Почернин нарушил, как это у него часто водится, все мыслимые и немыслимые законы. Именно он покусился на земли государственного предприятия. 15 сентября 2009 года ему пришла в голову идея издать постановление «О предоставлении земельных участков в аренду ОАО СХП «Вощажниково». А подтолкнул его к такому безответственному шагу никто иной, как сам директор племзавода А.Е. Быхалов, так как ему тоже ранее пришла точно такая же мысль о передаче земли, и он единолично, без обсуждения с коллективом, изложил ее главе района в своем коротеньком заявлении. Мол, просим вас понять нас, нерадивых, беспомощных, не умеющих сеять и пахать, и изъять из права пользования неиспользуемого земельного участка сельскохозяйственного назначения площадью 3 тысячи 500 га.
Почернин, знамо дело, взял и передал земельку другому предприятию – ОАО «Вощажниково». Что это за предприятие? Так в районе уже все знают: владелец его тот самый объявившийся из столицы бизнесмен, что был военным, а теперь желает стать аграрником. Купив земли одного совхоза, и не построив, правда, на них ничего, он замахнулся на приобретение соседнего крупного государственного предприятия. Почему глава района порадел именно ему? Так из конторы ОАО СХП «Вощажниково» пришло прямо на имя В.Д. Почернина важное заявление, что они просят передать им земельный участок, указанный в объявлении, опубликованном в районной газете, в долгосрочную аренду под строительство животноводческого комплекса для содержания коров.
Объявление главы района о предоставлении земельных участков в аренду другому совхозу было опубликовано в газете 12 августа 2009 года. То ли для видимости соблюдения закона, то ли от юридической безграмотности… Но Почернин так уверовал в свою правоту и всемогущество, что смело посягнул на государственные земли и написал в постановлении, что делает это он в строгом соответствии с Земельным кодексом. Для убедительности привел даже конкретные статьи закона. Жаль только, они не давали никаких прав муниципальному чиновнику распоряжаться федеральной собственностью. Почернину следовало подсказать своему инвестору, что рядом с его Вощажниковым есть два разоренных хозяйства, и если бы у него появилось желание прибрать их к рукам, то вряд ли разразился бы скандал. Крестьяне тамошних сел Неверково и Раменье не подняли бы бучу, как сделали это жители племзавода «Красный Октябрь», так как на это у них давно ни сил, ни желания нет.
Однако главе района и его спонсору приглянулись земли племзавода. Селяне не сразу смекнули, прочитав газету, что они остаются без земли. Думали, обойдется… Вдруг это для них комплекс строят. Несколько месяцев шло тихое обсуждение… Взрыв негодования произошел в тот день, когда чиновники районной администрации сообщили им, что комплекс возводится не для них, то есть не для племзавода, а для СХП «Вощажниково», и для работы туда будут брать только высококвалифицированных специалистов. Краснооктябрьцам пообещали затем, что если у кого-то появится желание трудиться на комплексе, то их направят на учебу. Подобные новости не понравились селянам, они окончательно осознали, что праздник будет не на их улице. Так и началась борьба за землю. Не против комплекса С.В. Негляда. А за ту землю, которую отдали Негляду, и на которой им теперь не придется зарабатывать себе на хлеб. Чиновники отказались уступать. Сопротивление народа решено было ломать административным ресурсом.
К счастью, закон был на стороне простых крестьян. И среди них нашелся лидер, взявший на себя и ответственность и смелость бороться за справедливость, за их будущее – Лариса Юрьевна Ежова.
Прокуратура не поддержала местную власть. Ее вердикт был однозначным: поскольку администрация муниципального района не является собственником изъятого земельного участка на территории племзавода, то в силу положений статьи 209 Гражданского кодекса и статьи 22 Земельного кодекса не вправе распоряжаться данным земельным участком. Безусловно, последовал и протест с требованием к В.Д. Почернину отменить его решение.
Кроме того, прокуратурой района было инициировано проведение Ростовским следственным комитетом проверки в порядке статей 144–145 УПК Российской Федерации (в порядке уголовного судопроизводства) в отношении должностных лиц администрации района, Роснедвижимости и земельно-кадастровой палаты на предмет установления наличия /отсутствия признаков составов преступлений, предусмотренных статьями 285 и 286 УК РФ.