И тогда лужа просто перестала обращать на них внимание. Она слушала капель, и играла с солнечными бликами, и мечтала о том, что когда-нибудь окончательно растопит ближайший сугроб и увидит, что же под ним прячется. Но на душе у нее было тяжело. Она стала мутной и мрачной. Обида и разочарование никому не прибавляют прозрачности.
Но однажды около лужи остановилась девочка. Не большая и не маленькая. С торчащими из-под шапки косичками. Она просто стояла и смотрела на воду. А потом присела на корточки.
– Кать, ты чего там застряла? – раздался звонкий голосок ее подружки.
– Думаю о том, как грустно быть лужей. Скоро солнце все вокруг подсушит, и даже следа от нее не останется. А ведь она похожа на море. Такая же огромная и… живая.
– Правда? – удивилась подружка, подходя и присаживаясь рядом.
– Конечно. Она все время в движении. Здесь, где в нее впадает река, постоянно плещутся волны. А там, наоборот, полный штиль.
– А вон остров! Большой и, наверно, вполне обитаемый, – подхватила подружка.
– А вон коралловый риф…
– А это пролив, в котором сталкиваются течения, грозя опрокинуть корабли.