…Тим очнулся от удара хлыстом.
— Вставай, хватит валяться! — услышал он крик Варо. Тим с трудом поднялся. Всё тело гудело, ноги дрожали.
Он хотел закричать и не смог — морда была перевязана, что-то тяжёлое прижимало язык и больно давило на зубы. Он пофыркал в надежде, что Эрвик услышит его, но друг не отзывался.
Потурака деловито замотала голову Тима в ремни и запихала ему в рот кусок железа, который прижал язык и потревожил больной зуб. Тимкино терпение лопнуло, он взвыл, отпихнул головой спортсменку и, встав на дыбы, толкнул незапертую дверь.
— Стоять!!! — Потурака дёрнула за уздечку, и Тимке показалось, что его нижняя челюсть вот-вот оторвётся. Дикая боль пронзила язык, хлынула в голову и сковала всё тело.
— Не дёргайся, хуже будет, — услышал Тим голос белой лошади; от боли у него потемнело в глазах, и он упал.
…Тимка очнулся от громкого визга Потураки. Из-под её красной шапочки торчали только кончик носа и кричащий рот. Она почти охрипла. Какие-то люди заглядывали Тиму в рот, хлопали по щекам и над ушами.
Как только он открыл глаза, все заорали ещё громче. Потурака хлестала его по бокам и пихала ногой, показывая, что надо встать. Тим разозлился.
— Размахались тут своими дурацкими хлыстами! Отойдите от меня!
— Хватит гоготать, вставай! Развалился посреди конюшни! — Потурака размахивала нагайкой.
— Делай, что говорят. Иначе побьют и заморят голодом, — пробубнила белая лошадь.
Тим поднялся, Потурака тут же взгромоздилась в седло и пнула жеребца каблуками.
— Пошё-о-о-о-л! Вперё-о-о-о-д!
— Не пинайся! — устало буркнул Тим, понуро бредя к выходу. — Ян так прекрасно тебя понимаю.
За воротами конюшни Тим увидел полосатые барьеры и круг беговой дорожки.
— С чего начнём, мой непослушный друг? — спросила довольная Потурака. — Давай-ка побегаем. — Тим ойкнул, ощутив острую боль в правом виске. Это наездница дёрнула за повод, принуждая его идти направо.