В. Тогда как вы объясните то, что люди иногда бывают в высших частях центра? У человека иногда возникают идеи.
О. Некоторые комбинации идей могут «случаться», но нам нужен контроль, а не объяснение вещей, которые случаются сами собой. Один или два раза может случиться что угодно, но это не имеет никакой практической ценности или значения – так же, как раз или два можно найти деньги на улице, но прожить на это не получится.
В. Я не понимаю, что означает действовать механически, потому что человек, кажется, тратит половину своей жизни, делая что-то механически (например, пишет). Нужно ли все это разрушить?
О. Это двигательный центр, а я говорил не об этом. Многие вещи механичны и должны оставаться механичными. Но механические мысли, механические чувства – вот что необходимо изучить, вот что может и должно быть изменено. Механическое мышление не стоит ни гроша. Вы способны думать о многих вещах механически, но вы ничего не получите из этого. Механическим путем вы можете использовать только малую часть интеллектуального центра – формирующий аппарат, и на это не стоит тратить время.
Есть одна вещь, которую вы должны понять о частях центров. Интеллектуальные части отличаются одна от другой значительно меньше, чем другие части. Это деление на интеллектуальную, эмоциональную и двигательную части очень ясно и резко определено в низших частях центров, но оно становится значительно менее очевидным в высших частях.
В. Мешают ли работе друг друга только различные центры, или одна часть центра может мешать работе другой части этого же центра?
О. Может быть что угодно. Допустим, вы работаете двигательным центром – тогда может вмешаться инстинктивный или эмоциональный центр, или же другая часть двигательного центра. Либо, если вы чувствуете себя в одном центре, а затем начинаете говорить, вы переходите в другой центр и можете даже забыть, что хотели сказать.
В. Составляет ли сумма интеллектуальных частей различных центров интеллектуальный центр или они все отдельны?
О. Нет, все они могут работать отдельно, но, конечно, если бы человек мог управлять интеллектуальными частями всех центров и заставить их работать совместно, это был бы путь к высшим центрам. Интеллектуальные части сами по себе не составляют одного центра, но объединенная их работа гораздо лучше той, что они совершают по отдельности.
В. Ослабляет ли работа над собой функции механических частей центров?
О. Она будет ослаблять функции механических частей в том смысле, что она станет уменьшать механичность там, где полезны внимание и сознание. Механические части будут выполнять ту работу, для которой они предназначены, и, возможно, выполнять ее лучше, чем теперь, так как сейчас они слишком заняты вещами, которые их не касаются. Это даст возможность работать лучшим частям центров.
В. Механичность нужно рассматривать как факт для наблюдения или как зло, с которым необходимо бороться?
О. Вы никогда не поймете механичность, если таким образом говорите о незначительных вещах. Но когда вы видите или отыскиваете в своей памяти, как совершенно механически вы способны совершить самые отвратительные поступки, о которых позже не можете понять, как вы вообще могли их сотворить, тогда вы узнаете, что такое механичность. Всю жизнь мы делаем механически то, чего никогда не сделали бы сознательно. Именно это мы должны понять. Если мы пересмотрим свою жизнь год за годом, месяц за месяцем, то увидим то, чего никогда не сделали бы сознательно. Или же увидим то несделанное, что непременно сделали бы, будь мы сознательны. Именно так нужно думать о механичности.
В. Будет ли формулирование правильной функцией интеллектуального центра?
О. Совершенно верно. Могут быть различные степени, но в настоящее время мы можем говорить только о формулировании и формировании. В этой связи очень важно понять правильное значение слова «формирование». Есть два метода умственных заключений – формирование и формулирование. Формирование – это заключение, достигнутое путем наименьшего сопротивления, путем избегания любых трудностей. Это легче, так как делается само собой – готовые фразы, готовые мнения, штампы. Обычно они недостаточны, за исключением наипростейших случаев. Формулирование – это заключение, достигнутое на основе всего доступного материала; оно требует усилия и иногда трудно дается, но ни на что лучшее мы не способны.
В. Разве мы можем формулировать? Ведь какие-то «Я» будут искажать факты?
О. Если они что-то и исказят, они исказят формулирование. Но необходимо научиться отличать формулирование от формирования. Формирование – это один беглый взгляд, иногда совершенно ошибочный, а формулирование, как я сказал, – это когда вы собираете все, что знаете о данном предмете, и пытаетесь сделать некоторый вывод.
В. Почему я иногда нахожу лекции интересными, а иногда нет?
О. Потому что вы находитесь в разных центрах. В одном центре вам это интересно, в другом нет. Допустим, вы находитесь в инстинктивном центре – он не может интересоваться эзотерическими идеями, он интересуется едой и прочими подобными вещами. Но если вы находитесь в интеллектуальном или частично в эмоциональном центре, то вам станет интересно. Вы знаете, что в нашем доме есть четыре комнаты, и наш интерес зависит от того, в какой комнате мы находимся.
В. Мне кажется, что когда человек печатает на машинке простой текст, то он делает это быстрее, чем при работе с каким-нибудь сложным интеллектуальным текстом.
О. Потому что во втором случае работают два центра. Сложная работа требует двух центров. Но даже в простом копировании участвует интеллектуальный центр. Двигательному центру нельзя много доверять – он управляет воображением и грезами. Поэтому, когда он работает, интеллектуальный центр наблюдает. Если человек работает одним только двигательным центром, он наполовину спит. Всякое сотрудничество центров – это некоторая степень пробуждения. Что означает засыпание? Рассоединение центров.
В. Речью управляют два центра, не так ли?
О. Даже больше. Вообще она частично инстинктивна, частично двигательна, частично интеллектуальна и может быть эмоциональной, так что она способна включать все четыре функции.
В. Является ли интеллектуальная часть каждого центра лучшей частью, той, которую следует развивать и поддерживать, в отличие от эмоциональной и механической частей каждого центра?
О. Все части одинаково необходимы, но каждая должна выполнять собственную работу. Части сами по себе не являются неправильными, каждая из них имеет свою функцию, но если они заменяют друг друга, их работа становится неправильной.
Видите ли, идея о том, что мы используем не весь мозг, но только часть его, не нова, но психологические системы не объясняют, что именно мы не используем, потому что части центров не находятся на одном и том же уровне – в действительности это разные машины. Эта система дает настоящую анатомию мозга и вообще всей ментальности. Поэтому это очень важный пункт, и если человек начинает наблюдать себя с точки зрения внимания, он способен понять различную ценность своих умственных процессов. В этом ключ к данным машинам.
В. Каково различие между двигательной частью интеллектуального центра и интеллектуальной частью двигательного центра?
О. Они совершенно разные. Интеллектуальная часть двигательного центра может управлять как всеми нашими самыми сложными движениями, так и теми ситуациями, когда мы должны изобретать новые движения. Допустим, кто-то придумал очень сложную машину или работает с очень трудной машиной, или выполняет очень запутанную ручную работу, которая требует непрерывного внимания или даже постоянного самовоспоминания, чтобы не сломать какую-то вещь, – это будет работа интеллектуальной части двигательного центра.
А двигательная часть интеллектуального центра – это регистрирующий или формирующий аппарат, картотека мозга. Он весьма полезен на своем месте, но часто используется для ошибочных целей. Предположим, что кто-то бросает эти карточки в воздух и пытается сделать выводы на основе того, как они ложатся при падении – это будет ошибочной работой формирующего аппарата. И это именно то, что мы обычно делаем.
В. Когда вы говорили об исправлении, имели ли вы в виду попытки заставить центры работать лучше? Что приведет их к такой работе?
О. Вся работа над собой – самоизучение, самопознание, самовоспоминание. Сначала нам нужно узнать машину, а затем научиться ею управлять. Нам необходимо исправлять функции так, чтобы каждая выполняла собственную работу. Бо́льшая часть нашей деятельности заключается в том, что один центр выполняет работу другого. Наша неспособность достичь нормального уровня коренится в неспособности заставить центры работать правильно. Многие необъяснимые вещи, которые мы наблюдаем, происходят вследствие неправильной работы центров.
В. Означает ли неправильная работа центров вмешательство их в работу друг друга?
О. Есть две формы неправильной работы центров. Либо они вмешиваются, то есть один работает вместо другого, либо один центр берет у другого энергию. Иногда центрам приходится работать друг за друга. Если по какой-либо причине один центр перестает работать, его работу может какое-то время выполнять другой центр, чтобы избежать перебоев. Так устроена машина.
Первоначальная идея подобного устройства совершенно правильна, но в действительной жизни она стала причиной умственных и физических расстройств, потому что один центр не может по-настоящему работать за другой. А в состоянии отождествления центры любят делать чужую работу вместо собственной. Это стало плохой привычкой. Смешивая функции, центры начинают смешивать энергии, стараясь получить более мощные энергии, для которых они не приспособлены.
В. Мне трудно увидеть примеры неправильной работы центров. Единственное мое наблюдение – то, что я часто испытываю ощущение излишнего волнения.
О. Вы можете видеть примеры этого, когда люди становятся излишне эмоциональными в отношении к тому, что могло бы быть гораздо лучше сделано безо всяких эмоций.
В. Как можно остановить подобное вмешательство?
О. Функции обусловлены состоянием сознания. Возможны лишь небольшие отклонения: мы можем быть немного более сознательными, чем мы есть, – немного более или немного менее. Это влияет на функции, так как если вы более пробуждены, функции производят лучшие результаты, если вы более во сне, они производят худшие результаты. Это мы можем наблюдать, но, как принцип, вы должны понять, что функции и состояния сознания не зависят друг от друга и существуют сами по себе. Состояние сознания влияет на функции, и возросшее сознание будет создавать новые функции. Полное, реальное пробуждение создаст новые функции, которых сейчас у нас нет.
В. Цель, к которой нужно стремиться, – это совершенное регулирование четырех центров?
О. Да, это отправной пункт. После этого человек может думать о создании высших состояний сознания – об осознании самого себя, а затем об осознании окружающего мира. Это будет соответствовать работе высших центров.
Один центр не может быть исправлен сам по себе. Все центры должны быть исправлены, должны прийти к нормальной работе. Видите ли, человеческая машина сделана очень искусно, и все в ней может быть употреблено для одной и той же цели. Но на обычном уровне работа центров не вполне скоординирована, они живут слишком независимо, но в то же время мешают друг другу и используют энергию друг друга.
Каждый центр создан для работы с определенным видом энергии и получает именно то, что ему необходимо, но все центры крадут друг у друга. И таким образом центр, которому необходима более высокая энергия, вынужден работать с более низкой энергией, а центр, предназначенный для работы с менее мощной энергией, использует более мощную, взрывную энергию. Это то, как машина работает теперь. Представьте несколько печей: одна работает на сырой нефти, другая – на дровах, третья – на бензине. Допустим, что в ту, что создана для дров, подан бензин – мы не можем ожидать ничего, кроме взрыва. А затем представьте печь, созданную для бензина, и вы увидите, что она не может нормально работать на дровах или угле.
Мы должны различать четыре работающие через нас энергии: физическая (механическая) энергия – она позволяет, например, передвинуть этот стол; жизненная энергия, которая позволяет телу поглощать пищу, восстанавливать ткани и так далее; психическая (ментальная) энергия, с которой работают центры, и наиболее важная из всех – энергия сознания.
Энергия сознания не признается психологией и научными школами. Сознание рассматривается как часть психических функций. Другие школы целиком отрицают сознание и все рассматривают как механическое. Некоторые школы отрицают существование жизненной энергии. Но жизненная энергия отлична от механической, и живая материя может быть создана только из живой материи. Всякий рост происходит посредством жизненной энергии. Психическая энергия – это энергия, с которой работают центры. Они могут работать с сознанием или без сознания, но результаты их работы будут различны, хотя и не настолько, чтобы легко заметить эту разницу у других людей. Можно знать сознание только в самом себе.
Для каждой мысли, чувства или действия (или для осознания себя) мы должны иметь соответствующую энергию. Если у нас ее нет, мы опускаемся и работаем с низшей энергией – живем лишь животной или растительной жизнью. Затем мы снова накапливаем энергию, снова имеем мысли, можем снова сознавать себя на короткое время.
Даже огромное количество физической энергии не способно создать мысли. Для мысли необходима особая, более сильная энергия. А сознание требует еще более быстрой, более взрывной энергии.
В. Если никакое количество психической энергии не способно создать сознательную энергию, то какая разница, как много психической энергии я применяю?
О. Психическая энергия необходима вам для совершенно других целей. Например, вы думаете посредством именно этой энергии.
В. Я нахожу, что попытки удерживать внимание неподвижно отнимают большое количество энергии. Означает ли это, что я что-то делаю неправильно?
О. Нет, вам нужно использовать энергию, чтобы удерживать внимание. Это работа, а работа требует энергии, хотя, с другой стороны, она сберегает энергию – она предохраняет от растраты энергии в другом направлении. Если вы делаете что-то без внимания, это будет означать значительно бо́льшую потерю.
В. Почему так трудно управлять вниманием?
О. Недостаток привычки. Мы слишком привыкли позволять вещам случаться. Когда мы хотим управлять вниманием или чем-то еще, мы находим это трудным, так же как трудна физическая работа, если мы к ней не привычны.
В. Почему моменты сознания столь редки? Это вопрос энергии?
О. Нет, топлива. Если у вас нет электричества, а в вашем карманном фонарике слабая батарея, вы получите вспышку и все. Сознание – это свет, а свет есть результат некоторой энергии; если нет энергии, нет никакого света.
В. Весь секрет развития сознания состоит в сохранении и контроле энергии?
О. Нет, не весь, хотя сохранение и увеличение энергии очень важны. Но энергии самой по себе недостаточно, нужно знать, как ею управлять. Энергия – это механическая сторона сознания. Мы не можем начинать с идеи контроля. Чтобы контролировать одну маленькую вещь, мы должны знать всю машину. Во-первых, необходимо остановить потерю энергии; во-вторых, собирать ее путем самовоспоминания; далее требуется все отрегулировать. Мы не можем начать никак по-другому.
В. Можно ли запасать энергию?
О. Да, можно, если вы способны ее сохранить. Но поначалу вопрос стоит не в том, чтобы запасать, а в том, чтобы не терять. У нас было бы достаточно энергии для всего, что мы хотим делать, если бы мы не теряли ее на ненужные вещи. Например, причина того, что мы столь часто формируем, заключается в том, что мы слишком тупы, мы недостаточно чувствуем. Мы думаем, что мы чувствуем, но это иллюзия. И причина, почему мы так мало чувствуем, в том, что у нашего эмоционального центра недостаточно энергии.