* * *
Перечисленные работы далеко не исчерпывают обширный список психоаналитических эссе в области литературы и искусства. Достойное место среди них занимают: психоаналитическое исследование древних мифов, проведенное Отто Ранком; книги русского психиатра-психоаналитика Ивана Дмитриевича Ермакова, посвященные творчеству Гоголя и Пушкина; статья Ганса Сакса об Эдгаре По; работы Карла Юнга с анализом волшебных сказок и мифов и многие другие.
Подводя итоги, можно отметить, что психоанализ искусства использует два основных метода – биографическое исследование и символическое толкование творений художника с позиций ключевых психоаналитических идей. Такой подход исходит из гипотезы, что художник сублимирует в своем творчестве собственные бессознательные конфликты и желания. Воспринимающий художественное произведение подобен толкователю сна, который за символами видит неосо зна ваемые намерения. Многие критики справедливо замечают, что о психоанализе искусства можно говорить лишь условно, поскольку здесь нарушается важное правило психоанализа – игнорируются собственные ассоциации критика . Не исключено, что интерпретация любого художественного творения, будь то картина или литературное произведение, гораздо более связана с бессознательной сферой не самого художника, а его толкователя.
Агрессия и стремление к превосходству в творчестве Альфреда Адлера
Быть человеческим существом – значит иметь чувство неполноценности, постоянно толкающее к покорению последней.
А. Адлер
Альфред Адлер (1870–1937), будучи врачом и жителем Вены, уже в 1902 году присоединился к фрейдовскому семинару, где с самого начала считал себя младшим коллегой Фрейда, а не его учеником. Вскоре Адлер сосредоточил свое внимание на способности тела компенсировать органические поражения. Давно было замечено, что за поражением определенных органов следует компенсаторная реакция, при которой другие части тела как бы берут на себя нарушенную функцию. Адлер сделал вывод, что в психической жизни действуют те же законы. Известно, например, что греческий оратор Демосфен, будучи мальчиком, ужасно запинался, некоторые художники страдали от нарушений зрения, а музыканты были глухими. Подобные наблюдения легли в основу предположения, что неполноценность определенных функций стимулирует индивида к преодолению своих дефектов, вплоть до достижения выдающихся результатов. Данный тезис Адлер изложил в книге «Исследование органической неполноценности и ее психической компенсации» (1907 год), которая была положительно принята Фрейдом и его коллегами как интересный вклад в эго-психологию. Идеи Адлера о врожденной агрессивности человека повлияли на создание Фрейдом более поздней теории влечения к смерти [164].
Однако очень быстро стало ясно, что Адлер развивал свою собственную концепцию не просто в качестве интересной побочной темы, но как ключ к пониманию всей психической жизни индивида. При этом основные идеи психоанализа оставались не востребованными им. Так, Адлер не разделял идею о ведущей роли эдипова комплекса, сексуальные факторы развития сводились им до минимума, а психическая жизнь индивида рассматривалась исключительно с позиций Я. В то же время Адлер сосредоточил самое пристальное внимание на комплексе неполноценности и воле к власти. Последняя является не чем иным, как целью достижения превосходства над другими. Ее конкретное содержание может быть чрезвычайно многообразно: стремление к господству, к красоте, богатству, силе, известности, образованности и т. д. Влечение к власти, или потребность доминировать над другими, составляет суть агрессии и проявляется прежде всего в различных формах агрессивного поведения (в отличие от З. Фрейда, объяснявшего агрессию влечением к смерти, А. Адлер связывал ее с борьбой за превосходство).
Цель достижения превосходства возникает в первые годы жизни как реакция на естественную для ребенка слабость. Детская беспомощность приобретает форму чувства неполноценности , которое впервые переживается в 4–5 лет. Его усиливают два основных фактора: во-первых, это врожденные дефекты (ослабленность здоровья, физические недостатки, слишком маленький рост); во-вторых, это неправильное воспитание ребенка в семье (например, сверхпотворство или недостаток любви). Чувство неполноценности обратно пропорционально тому, как ребенок справляется с требованиями среды.
В норме: направленность на цель достижения превосходства гармонично сочетается с направленностью на сотрудничество с другими людьми (на основе чувства общности ) так, что личные достижения человека служат улучшению общественной жизни людей в целом. Любому нормальному человеку не чужд внутренний конфликт между чувством неполноценности и порождаемым им стремлением к самоутверждению (совершенству, превосходству). Люди используют различные пути для компенсации чувства неполноценности; одни пытаются подавлять других с помощью насилия, другие прибегают к «легальным» способам – любви, поддержке, успеху, власти, объединению в группы. При недостаточной или извращенной компенсации чувство неполноценности переживается особо остро и переходит в комплекс неполноценности . Это совокупность установок, представлений или поступков, выражающих в замаскированном виде чувство неполноценности. А. Адлер распространил данный механизм на широкий круг аномальных и нормальных явлений. Комплекс неполноценности одновременно является как причиной серьезных проблем, так и внутренним стимулом для личностного развития.
С целью компенсации чувства неполноценности каждый ребенок в первые годы жизни формирует собственную специфическую стратегию поведения в семейной ситуации. Он развивает установки, которые в своей совокупности образуют то, что Адлер называл жизненным стилем и на чем базируется взрослый характер. Адлер писал: « Образцом, на который направлена личность, ее целью, является социальная значимость, повышение самооценки, превосходство. Эта цель имеет множество проявлений. Она может кристаллизоваться в идеал в любой из следующих форм: полезное достижение, личный престиж, превосходство над другими, защита от опасности или сексуальные победы » [4. С. 27].
Характер рассматривается Адлером как совокупность установок, выбранных индивидом с целью разрешения тех типов ситуаций, в которых он оказался. К этим ситуациям относятся: телесная конституция, социальное и экономическое положение, пол индивида, структура семьи и его положение в семье, его образование и т. д.
Стремления индивида к превосходству и его попытки превозмочь чувство неполноценности могут иметь три механизма:
• удачная компенсация , когда стремление в конечном счете ведет к положительному приспособлению в трех жизненных сферах – в обществе, работе и сексе;
• сверхкомпенсация , когда стремление становится слишком явным и ведет к изменению степени низкой приспособленности (например, самоуверенный маленький мужчина или слабовольный человек, становящийся гангстером);
• бегство в болезнь как средство достижения власти над окружающими людьми .
Согласно теории Адлера, любой невроз может быть понят как попытка освободиться от чувства неполноценности для достижения чувства превосходства, поскольку симптомы могут выступать бессознательным средством достижения власти легитимными средствами. Например, болезненные симптомы помогают уклоняться от тех ситуаций, в которых индивид мог бы предстать в качестве неудачника. С другой стороны, болезни могут выступать средством достижения контроля над другими людьми с помощью своеобразного эмоционального шантажа. В то время как цели нормального индивида более или менее реалистичны, невротик ставит перед собой фиктивные цели – цели, основанные на недостижимых стандартах, неудачу в достижении которых заранее оправдывает болезнь.
Таким образом, в адлеровской теории феномены, которые Фрейд рассматривал как имеющие сексуальную природу, связываются со стремлением к превосходству или избеганию угрозы неполноценности. Эдипов комплекс, по мнению Адлера, используется теми, кто боится ответственности быть вовлеченным в нормальные сексуальные отношения. Гомосексуальность мотивирована аналогичным образом, а фригидность рассматривается как попытка со стороны женщины унизить ее любовного партнера и таким образом достичь чувства превосходства над ним. Неудивительно, что в 1911 году дороги индивидуальной психологии Адлера и психоанализа Фрейда окончательно разошлись.
Адлер умер внезапно в ходе своего лекционного турне по Шотландии в 1937 году. Он всегда был активным пропагандистом психологических идей. В США его оценивали особенно высоко, и на протяжении 1920 -1930-х годов его теории широко принимались. Несмотря на то что адлерианская школа индивидуальной психологии не получила должного развития, идеи Адлера интегрированы в психологию и широко используются в самых разнообразных областях социальной жизни.
Коллективное бессознательное Карла Юнга
У человечества никогда не было недостатка в могущественных образах, которые были магической защитной стеной против жуткой жизненности, таящейся в глубинах души.
К. Юнг
К концу жизни Фрейд, похоже, поверил в то, что люди рождаются с архаическим наследием, включающим не только индивидуальные склонности, но также и воображаемые со держания, следы, оставленные в памяти опытом предыдущих поколений. При разработке проблемы архаического наследия Фрейд, несомненно, опирался на работы Карла Юнга и на его идею коллективного бессознательного.
Карл Густав Юнг (1875–1961) происходил из семьи немецкого священника. В семье Юнга соединились, казалось бы, несовместимые занятия: религия, оккультизм, медицина, мистика, философия, психиатрия и психология. В юности Юнга привлекала археология, но профессиональный выбор был сделан в пользу медицины. После окончания университета Юнг работал в клинике Бургхельци в Цюрихе под руководством знаменитого психиатра Э. Блейера. В начале XX века З. Фрейд, обеспокоенный непринятием идей психоанализа, был рад тому, что круг его коллег и учеников расширился за счет группы швейцарских психиатров во главе с Э. Блейлером и К. Юнгом. Эрнст Джонс писал: «Фрейд был очень благодарен за эту поддержку, которая пришла к нему издалека, кроме того, ему также крайне импонировала личность Юнга. Вскоре он решил, что Юнгу предстоит стать его преемником, и временами называл его своим “сыном и наследником”» [25. С. 214].
С 1906 по 1910 год Юнг являлся не только искренним, но и самым восторженным поклонником работ и теорий Фрейда. В свою очередь, Фрейд высоко ценил его талант и почитал едва ли не самым способным из своих последователей. Разнообразные открытия Юнга по праву заняли свое место в сокровищнице психологической науки.
Еще до встречи с Фрейдом в своей докторской диссертации «О психологии и патологии так называемых оккультных феноменов» (1902 год) Юнг говорит о существовании неких праформ, впоследствии названных им архетипами коллективного бессознательного [164]. В свои ранние годы Юнг также изобрел словесный ассоциативный тест , позволивший изучать бессознательное. В лаборатории экспериментальной психопатологии он предлагал испытуемым список слов, на которые последние должны были реагировать первым, пришедшим на ум словом. Экспериментатор фиксировал не только слова-ответы, но и время, а также побочные реакции индивида. Было замечено, что некоторые слова повергали испытуемого в раздумье или порождали целый словесный поток. Из этого Юнг сделал вывод о том, что такие нарушения в реагировании связаны с заряженными энергией образованиями – комплексами . Если слово оказывается связанным с комплексом, то у испытуемого появляются следы легкого эмоционального расстройства. Юнг считал, что ассоциативный эксперимент выявляет в психике некие фрагментарные личности, расположенные за пределами сознания. В случае шизофрении целостная личность распадается и на ее месте остается ряд комплексов.
В работе «Психологические типы» (1923 год) Юнг существенно расширил существующие представления о темпераменте. С его легкой руки слова «экстраверт» и «интроверт» прочно укоренились в научной и общеупотребительной лексике [172]. Данные понятия введены Юнгом для обозначения двух базисных установок в отношении мира. Интроверты в большей степени побуждаются внутренним миром, экстраверты – внешним. Одновременно с этим у разных людей имеется различное соотношение четырех функций психической жизни: 1) мышления; 2) чувств; 3) ощущений; 4) интуиции. На основе данных характеристик выделяются шестнадцать базисных типов.
В соответствии с представлениями Карла Юнга личность делится на две области – сознательную и бессознательную . В свою очередь, сознательная часть состоит из: 1) Центрального Я (обеспечивающего целостность и непрерывность личности во времени) и 2) Персоны (индивидуальной «публичной маски», или «лица, обращенного к миру»). Персона состоит из ролей, установок и форм поведения в ответ на требования общества. Бессознательная область также разделяется на две части: индивидуальное ( личное ) бессознательное и коллективное бессознательное . Личное бессознательное наполнено ассоциациями и является результатом опыта конкретного человека. В отличие от Фрейда Юнг допускал наличие в индивидуальном бессознательном кроме вытесненных представлений все, что было пережито человеком и позабыто им.
Коллективному бессознательному Юнг уделял особое внимание, поскольку считал, что «глубинная психология» должна заниматься более универсальными феноменами, нежели индивидуальный опыт. Коллективное бессознательное является итогом жизни рода. Оно распределено неким мистическим образом среди всего человечества. Это особая общечеловеческая форма знания – опыта, которая проявляется в мифах и легендах, в народных традициях, в сновидениях, фантазиях, творчестве. Оно является тем основанием, на котором произрастает индивидуальная психика.
Убежденность Юнга в существовании коллективного бессознательного базировалась на нескольких фактах. Во-первых, существует очевидное сходство в содержании мифов различных культур. Во-вторых, клинические наблюдения показывают, что в процессе анализа отдельный символ повторяется с определенным постоянством, постепенно освобождаясь от всех ассоциативных связей и приближаясь к первобытным и универсальным символам, какие встречаются в мифах и легендах. В-третьих, Юнг установил, что фантазии пациентов-психотиков (в частности, при шизофрении), одержимых идеями (такими, как смерть и возрождение), сходны с тем, что обнаруживается в мифологии. Разрабатывая данную идею, Юнг несколько отклонился от классического (фрейдовского) понимания бессознательного. Принципиальное различие касается того, что в психологии Юнга индивидуальное бессознательное (во фрейдовском смысле) – это лишь относительно незначительная часть всей массы бессознательного материала – коллективного или расового бессознательного. Коллективное бессознательное содержит коллективные верования и мифы расы, к которой принадлежит индивид. Глубочайшие слои коллективного бессознательного – это универсальное бессознательное , общее для всего человечества и, возможно, даже для человекообразных приматов и животных предков.
На уровне индивида коллективное бессознательное проявляется в системе установок и типичных паттернов поведения, которые незаметно управляют его жизнью. Здесь коллективное бессознательное соотносится с архетипами , архетипическими образами, мотивами, паттернами, инстинктами. Содержание коллективного бессознательного образуют архетипы. Архетип – это «изначальные типы», отпечатки в душе конкретного человека наиболее ярких образов древности. Одновременно это некое психосоматическое образование, связывающее инстинкт и образ (психический коррелят влечения). Юнг сравнивал архетипы с системой кристалла, которая направляет образование кристалла в растворе, будучи неким невещественным полем, распределяющим частицы вещества. В психике таким веществом является внешний и внутренний опыт, организуемый согласно врожденным образцам, в чистом виде не доступным сознанию. Юнгианскую сущность перечисленных феноменов не всегда легко понять, подтверждением чему являются цитаты самого Юнга: « Архетипы – это системы предрасположенности, являющиеся одновременно образами и эмоциями. Они наследуются вместе со структурами мозга, психические аспекты которого они репрезентируют » [171. С. 25].