Меркаде. Ну вот еще! Я ведь плачу...
Жюстен. Напрасно изволите беспокоиться.
Меркаде. Ты, кажется, уже вообразил себя моим секретарем! Прощаю тебя, Жюстен, ибо ты меня понимаешь...
Жюстен. Карета, барин, была страшно забрызгана, но дядюшка Грюмо приметил, что никакого багажа нет...
Меркаде. Годо очень торопился сюда, желая загладить свою вину передо мною, потому он и оставил все свои пожитки в Гавре. Он привез из Калькутты богатый груз; но жена его осталась там. Да, он в конце концов женился на той особе, с которой прижил сына и которая, как преданная женщина, последовала за ним...
Жюстен. Хорошо еще, что вы не ложились, а занимались всю ночь, потому что таким образом вы смогли...
Меркаде. Принять Годо! Отворить ему дверь вместо вас! Вы загуляли! Вы просто напились, почтеннейший мой Жюстен!
Жюстен. Да мы только остаточки допили.
Меркаде. Если бы тебе удалось распространить слух, что Годо не приезжал, мои кредиторы умерили бы свой пыл, а мне удалось бы добиться от них сносных условий...
Жюстен. Ну и хитер! Если он со временем не разбогатеет, так это будет чертовски несправедливо...
Меркаде. Пошли-ка дядюшку Грюмо к моему маклеру...
Жюстен. К господину Бершю, на улицу Фий-Сен-Тома? А ему-то дядюшка Грюмо может сообщить о приезде господина Годо?
Меркаде. Жюстен, ты выйдешь в люди! Смотри, чтобы никто меня не беспокоил, пока я не позвоню.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Меркаде один.
Меркаде. Когда Магомет отыскал трех праведников (а это дело нелегкое!), он справедливо счел, что весь мир в его руках. У меня уже есть Жюстен. А второй? Вторым злоупотреблять не следует... Если в возвращение Годо поверят, я выгадаю неделю, а в отношении платежей «неделя» равна «двум неделям». Сегодня утром я от имени Годо куплю на триста тысяч франков акций «Нижней Эндры», опередив Верделена. Когда же Верделен... Он, видите ли, считает, что я не могу быть ему конкурентом, и не догадался заинтересовать меня в этом деле... Когда он станет скупать эти акции, он тем самым вызовет их повышение. Вдобавок минувшей ночью я написал письма нескольким акционерам, требуя опубликования отчета, которое задерживается благодаря подкупу Верделена... Бершю тиснет это письмо во всех газетах; в несколько дней акции подымутся на двадцать пять процентов выше номинала; я получу шестьсот тысяч барыша. Триста тысяч пойдут на оплату этой покупки. Остальными деньгами расплачусь с кредиторами. Да, мой друг Годо добьется от них скидки тысяч в восемьдесят. Освободившись от долгов, я становлюсь хозяином положения. (Величественно прохаживается.) Смело задумано! Я сам вытребовал дорожную карету от каретника с Елисейских полей, сказал, что хочу, мол, выехать ночью. Только этот чертов кучер, которого я подкарауливал, чуть было не испортил все дело, когда начал рассыпаться в благодарностях... Слишком уж много я дал ему на чай. Ошибка! Ну, а теперь поборемся! (Отворяет дверь в свою комнату.) Мишонен! Судейский пристав пришел!
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Меркаде и де ла Брив, входит в испуге.
Меркаде. Успокойтесь! Это я только так, чтобы вас разбудить! In vino varietas[19].
Де ла Брив. Сударь, кутеж для меня то же, что гроза для природы, — все освежается, зеленеет еще ярче! Мысли так и растут, так и цветут.
Меркаде. Вчера, любезный друг мой, нам, к сожалению, помешали докончить наш деловой разговор...
Де ла Брив. Я все прекрасно помню, дорогой тестюшка. Мы установили, что наши фирмы не в состоянии выполнить свои обязательства... В скором времени нас, как говорится у биржевых зайцев, пустят с молотка. Вы имеете несчастье быть моим кредитором, а я имею счастье быть вашим должником, обязанным уплатить вам сорок семь тысяч двести тридцать три франка с сантимами...
Меркаде. Как видно, вы не ощущаете в голове ни малейшей тяжести.
Де ла Брив. Ни малейшей — ни в карманах, ни на совести. В чем же можно меня упрекнуть? Проматывая свое состояние, я давал хороший барыш всем отраслям парижской торговли, даже совсем неведомым. А еще говорят: мы бесполезны, мы — бездельники! Бросьте! Именно мы оживляем денежное обращение...
Меркаде. Путем обращения к денежным займам...
Де ла Брив. Верно, но когда источники иссякли, деньги стали обходиться мне недешево: следовательно, я достойно почтил их. Из них сделали божество, и, служа ему, я не поскупился на расходы.
Меркаде. Да у вас еще остался здравый ум!
Де ла Брив. Увы, ничего другого у меня не осталось.
Меркаде. Это будет нашим Монетным двором. Ну, так вот! Судя по вашему настроению, мне особенно распространяться не придется.
Де ла Брив. В таком случае, папа, я сяду. Мне сдается, что вы, как говорится у нас, у лошадников, запутались в собственных вожжах.
Меркаде. В делах каждый имеет право быть изворотливым.
Де ла Брив жестом выражает согласие.
Излишняя ловкость — еще не неразборчивость, неразборчивость — еще не легкомыслие, легкомыслие — еще не бесчестность, но все эти качества входят одно в другое, как ручка складной лорнетки...
Де ла Брив (в сторону). Видно, он поил меня не для моего удовольствия.
Меркаде. Короче говоря, оттенки тут едва уловимы... важно одно, не переступать черты дозволенного Сводом законов, а в случае успеха...
Де ла Брив. Э, черт побери — успех! Я уже сказал как-то, и представьте, все хохотали: успех — великий проходимец!
Меркаде. У нас с вами полнейшая общность взглядов!
Де ла Брив. Сударь! На почве, которую мы с вами избрали, сходится немало великих умов!
Меркаде. Вы уже вступили на наклонную плоскость, а она ведет к той самой ловкости, которую глупцы ставят в упрек дельцам. Вы вкусили от терпких и пьянящих плодов парижских удовольствий. Тщеславие уже впилось своими стальными когтями в ваше сердце. Роскошь стала неразлучной спутницей вашей жизни. Для вас Париж начинается у площади Этуаль и кончается в Жокей-клубе. Для вас Париж — это мир женщин, о которых говорят слишком много или вовсе не говорят...
Де ла Брив. Верно!
Меркаде. Это — дурманящая атмосфера редакций, светского острословия, театральной рампы, политических кулис, это — широкое море, где возможен богатый улов! Либо продолжать эту жизнь, либо пустить себе пулю в лоб...
Де ла Брив. О нет! Лучше продолжать, но отнюдь не...
Меркаде. Чувствуете вы в себе способность удержаться, не забрызгав грязью лакированных башмаков, на высоте ваших пороков и господствовать над умными людьми могуществом капитала, силою изворотливости? Сумеете ли вы лавировать между теми двумя утесами, у подножия коих обычно терпят крушение светские люди: между грошовой кухмистерской и долговой тюрьмой?
Де ла Брив. Но вы, словно тать, забрались мне в душу: ваши мысли — мои мысли. Что вы от меня хотите?
Меркаде. Хочу спасти вас, введя в деловой мир.
Де ла Брив. Каким путем?
Меркаде. Согласитесь скомпрометировать себя ради моих интересов...
Де ла Брив. Подставное лицо может сгореть как соломенное чучело...
Меркаде. Станьте несгораемым.
Де ла Брив. А в какой доле вы мыслите участие каждого из нас?
Меркаде. Попробуйте. Вырвите меня из отчаянного положения, в котором я нахожусь, и я верну вам... ваши сорок семь тысяч двести тридцать три франка семьдесят девять сантимов... Право же, требуется, между нами говоря, только ловкость.
Де ла Брив. Пистолет, шпага?
Меркаде. Убивать никого не придется. Наоборот...
Де ла Брив. Дело подходящее.
Меркаде. Придется воскресить человека.
Де ла Брив. А это уже дело неподходящее. Неизбежный наследник, шкатулка Гарпагона[20], мул Сганареля — словом, дорогой мой, все забавное, что смешит нас в старинных комедиях, имеет весьма малый успех в реальной жизни. Теперь в такие дела вмешиваются полицейские, а их со времени отмены дворянских привилегий пороть уже не разрешается.
Меркаде. А пять лет долговой тюрьмы? Это вам нравится?
Де ла Брив. В конце концов все зависит от того, что вы потребуете от вашего подставного лица, ибо честь моя не запятнана и...
Меркаде. И вы хотите продать ее повыгоднее, но нам она крайне необходима, так что мы вынуждены будем выжать из нее все возможное. Видите ли, пока я не сорвусь, за мною остается право основывать новые предприятия, затевать новые дела. Правительственные субсидии для нас потеряны. Коммандитные товарищества болеют чахоткой дивидендов, но ум наш всегда будет сильнее закона. Спекуляцию никогда не удастся убить. Я понял дух нашего времени. Теперь всякое дело, сулящее скорую наживу из любого источника, хотя бы совершенно мифического, вполне осуществимо. Теперь торгуют будущим, как в минувшем веке государственная лотерея[21] торговала мечтами и самыми неосуществимыми шансами. Помогите же мне удержать свое место за неоскудевающим столом биржи, и мы оба насытимся до отвала. Имейте в виду, что тот, кто ищет миллионы, весьма редко их находит, но зато тот, кто их не ищет, не находит никогда!
Де ла Брив (в сторону). С ним стоит войти в сделку.
Меркаде. Ну, так как же?
Де ла Брив. А вы вернете мне мои сорок семь тысяч?
Меркаде. Yes, sir[22].
Де ла Брив. Пущу в ход всю свою ловкость.
Меркаде. О, о! Достаточно и гибкости. Но эта гибкость не должна, как говорят англичане, расходиться с законом.
Де ла Брив. О чем же идет речь?
Меркаде. О том, чтобы стать ну вроде американского дядюшки: компаньоном из Индии.
Де ла Брив. И только?
Меркаде. Скупать понижающиеся акции и затем продавать их при повышении.
Де ла Брив. На словах!
Меркаде. Я имею полномочия подписывать бумаги за своего компаньона. Мой компаньон, — мы ведь никогда не действуем в одиночку, — преспокойно воспользовался моей подписью, чтобы обобрать меня в тысяча восемьсот тридцатом году, поэтому я имею полное право воспользоваться его подписью против него...
Де ла Брив. Вишь ты!
Меркаде. Если вас никто не обнаружит, никто не опознает...
Де ла Брив. Но ведь роль моя кончится, как только я вручу вам акции на сорок семь тысяч двести тридцать три франка семьдесят девять сантимов?
Меркаде. Какой-то шорох. Жюстен подслушивает! (Очень громко.) Спрячься, Годо, ты меня подводишь! Поди отдохни! (Выталкивает де ла Брива в комнату.)
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Меркаде, Жюстен и Бершю.
Жюстен (из-за двери). Барин, господин Бершю.
Меркаде (отворяет дверь). Здравствуйте, Бершю. Вчера акции «Нижней Эндры» шли на понижение?
Бершю. И очень сильно! Господин Верделен продал некоторое количество на двадцать пять процентов ниже курса. Сегодня паника. Бог знает до чего дойдет.
Меркаде. Если акции сегодня снизятся на черной бирже на пятнадцать процентов против вчерашнего курса, я покупаю две тысячи штук.
Бершю (вынимает из кармана записную книжку и высчитывает.) На триста тысяч.
Меркаде. Я тоже так подсчитал. По номиналу выйдет шестьсот тысяч.
Бершю. На какой срок и чем вы обеспечите покупку?
Меркаде. Обеспечение? Вот еще. Сделка чистая. Принесете акции — получите деньги.
Бершю. Принимая во внимание положение ваших личных дел, надо думать, что вы покупаете для Годо.
Меркаде. Как для Годо?
Бершю. Мне известно, что он приехал...
Меркаде. Тс! Если об этом узнают — я пропал... Откуда же вы знаете?
Бершю. От вашего швейцара, а у него выведал мой конторщик.
Меркаде. Эх, забыл сунуть ему в зубы червонец!
Бершю. Вы бы хоть поставили экипаж Годо к какому-нибудь каретнику. Ведь если ваши кредиторы (а вы, насколько понимаю, хотите ликвидировать свои дела)... если кредиторы увидят карету, то вряд ли вам удастся сговориться с ними.
Меркаде. Ну, ради того, чтобы получить деньги немедленно, они охотно пойдут на кое-какие жертвы. Ведь деньги-то наличные!
Бершю. Да, за наличные платят. (В сторону.) С этим дьяволом всегда можно подработать... А ну-ка не ударим в грязь лицом! (Вслух.) Послушайте, Меркаде, если вы покупаете для Годо...
Меркаде (в сторону). Ого! Ну-ну!
Бершю. Пусть он даст мне письменный приказ — этого с меня достаточно.
Меркаде (в сторону). Спасен! (Вслух.) Сейчас он спит, но как только он проснется, вы получите приказ...
Бершю. В таком случае, дело сделано. Гуляр и еще два дельца поручили мне продать акции по любой цене.
Меркаде. Срок платежа?
Бершю. Десять дней.
Меркаде. Так пришлите акции Дювалю; ведь Годо обидел меня, он сделал своим доверенным Дюваля...
Бершю (в сторону). И правильно поступил!
Меркаде. Нехорошо с его стороны, но что я могу поделать? У него такие прекрасные намерения по отношению ко мне!.. Только молчок! Мы с ним вновь примемся за дела. По моим расчетам, к концу года вы заработаете тысяч сто комиссионных...
Бершю. А стоит мне купить «Нижней Эндры» для самого себя?
Меркаде (в сторону). Еще один простачок! (Вслух.) Стоит, только старайтесь на черной бирже, чтобы они упали как можно ниже. Держите-ка (протягивает ему письмо), передайте письмо во все газеты для опубликования и после покупки обнародуйте. Между нами говоря, ко времени открытия официальной биржи акции уже поднимутся на пятнадцать процентов. Но никому не говорите о возвращении Годо, наоборот — всячески отрицайте. (В сторону.) Теперь он повсюду об этом раструбит!
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Те же и г-жа Меркаде.
Меркаде (в сторону). Ну вот — жена! В таких случаях женщины все портят, у них «нервы». (Вслух.) Что тебе? У тебя такая похоронная мина...
Г-жа Меркаде. Вы рассчитывали на замужество Жюли, чтобы упрочить свое положение и успокоить кредиторов, но после вчерашних событий вы отданы им на растерзание.
Меркаде. Вы ничего не понимаете!..
Г-жа Меркаде. Может быть, я могу быть чем-нибудь полезна?
Меркаде (в сторону). Придется ей нагрубить, иначе не отделаешься. (Вслух.) Полезны? Это вы-то? Полтора года вы разгуливаете с Мерикуром, а не узнали, что он собой представляет: у него есть деньги, он кредитор Мишонена! Из вас хорошей прислуги и то не получится. Полезной! Пожалуйста, погода прекрасная. Закажите шикарный экипаж, разоденьтесь и... поезжайте с дочкой Булонским лесом завтракать в Сен-Клу. Лучшей услуги вы оказать мне не можете.
Г-жа Меркаде (в сторону). Он что-то замышляет против кредиторов. Надо все разузнать...
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Те же и Жюли; потом Минар.
Меркаде (обращается к проходящей через сиену Жюли). Что это вы носитесь по всему дому? Я хочу побыть наедине с кредиторами.
Жюли (вновь выходит в сопровождении Минара). Папа, дело в том, что... Адольф...