Третий объект, где 12 февраля начались бои, которые продлились трое суток, – Рабочий дом в районе Отткринг. Здесь полиция впервые применила броневики, а шуцбундовцы возвели несколько уличных баррикад. Властям удалось установить контроль над этим объектом только с помощью армейских частей: трех стрелковых рот, одной пулеметной роты с 12 легкими и 4 тяжелыми пулеметами, 2 минометами и 4 пулевыми гаубицами, которые произвели 21 выстрел.
После штурма Рабочий дом по описанию корреспондента одной из берлинских газет выглядел так: «Квартал домов возле Рабочего дома производит ужасное впечатление. На большом расстоянии нельзя найти ни одного окна, которое не было бы разбито. Пулеметными очередями прошиты фасады домов. Артиллерийские снаряды полностью разрушили Рабочий дом и нанесли тяжелые повреждения соседним зданиям». Большинство обороняющихся смогли покинуть свои позиции через канализационные каналы, по крышам и брандмауэрам.
Аналогичные бои происходили и в других районах Вены. Мы не будем подробно рассказывать о каждом из них. Отметим лишь, что против шуцбундевцев сражались сотрудники правоохранительных органов и военнослужащие австрийской армии. Вопреки распространенному мнению члены «Хеймвера» почти не участвовали в этих боевых операциях.
Исключение составил штурм Энслейтена (один из пригородов Штейра – второго по величине города Верхней Австрии). В ночь на 13 февраля к армейским частям присоединились отряды хеймверовцев из Вены и Амштеттена, которыми командовал граф Эрнст Рюдигер Штаремберг. Вот только «Хеймвер» не сыграл какой-либо роли, хотя в газетах прославились его «геройские действия». Как говорилось в официальном сообщении, в атаке на Энслейтен участвовали только армейские части. Хеймверовцы вступили в поселок лишь после того, как туда вошли солдаты. Они особенно активно участвовали в обысках и грабежах. А в угольном районе Вольфсэгг-Траунталь и в Эбензее местные шуцбундовцы разоружили и арестовали всех хеймверовцев.
Восстание было окончательно подавлено 18 февраля. На следующий день открылись школы. А 20 февраля состоялись государственные похороны военных, погибших во время боев. Правительство объявило, что было убито 118 военнослужащих (из них 55 в Вене) и ранено 486 (из них 302 в столице). Точное количество погибших полицейских и гражданского населения, а также шуцбундевцев неизвестно[133].
Лишь немногим шуцбундовцам удалось уйти в горы и добраться до чехословацкой границы. Некоторые из них попали в СССР, где жили довольно долго. Еще в семидесятые годы прошлого века в Казанском университете, например, и других вузах Татарии преподавали несколько человек из той когорты[134].
Многих из тех шуцбундовцев, что остались в Австрии, ожидала печальная судьба. Даже сумев уцелеть при австрофашистском режиме, они погибли после аншлюса (захвата Австрии нацистами).
Была еще одна категория шуцбундовцев – участники Гражданской войны в Испании. По официальным данным, их было 1700 человек. Большинство прибыли из Австрии, где «приобрели основы военных знаний в отрядах «Шуцбунда», в группах коммунистической рабочей самообороны; определенный боевой опыт имели участники февральских боев 1934 года». А один из руководителей «Шуцбунда» – член правления Социал-демократической рабочей партии Австрии Юлиус Дейч[135] – вскоре стал генералом в испанской республиканской армии[136]. С 1936 по 1938 год в Испании воевал один из инструкторов нелегального «Шуцбунда» в 1934–1935 годах – майор Йозеф Дицка («Курт»). В годы Великой Отечественной войны он был заброшен на территорию Польши в немецкий тыл, где и погиб[137].
Многие граждане Австрии – ветераны войны в Испании – вернулись домой и приняли активное участие в вооруженной борьбе с фашизмом.
Бывший командир австрийского батальона в Испании Гуго Мюллер (Фишер) организовал в 1941 году, после нападения Германии на Советский Союз, партизанские группы в окрестностях Линца и нанес значительные удары по коммуникациям фашистов и военной промышленности. Другой ветеран испанской войны – начальник оперативной части штаба и командир XI Интернациональной бригады Эмиль Рейтер (Бергер) из Штирии – также в 1941 году организовал партизанские отряды в горах Штирии, взорвал несколько мостов и складов военного снаряжения[138]. Оба в 1939 году, после возвращения из Испании, работали инструкторами Всесоюзной школы инструкторов альпинизма в ущелье Адыл-су на Кавказе.
Революция в Бразилии
В середине тридцатых годов коммунисты попытались совершить революцию не только в Австрии, но и в Бразилии. В отличие от Германии или Эстонии, когда прибывшие из Москвы военные консультанты занимали ключевые посты в местных компартиях, там роль Разведупра была минимальной. В той же Бразилии Москва ограничилась присылкой трех кадровых военных разведчиков, которые отвечали за технические аспекты подготовки восстания.
В 1934 году в Москве было принято решение об организации революции в Бразилии. Реализовать этот проект на практике поручили известному бразильскому политику Луису Карлосу Престесу[139]. В помощь ему дали молодого бразильского коммуниста Сило Мейрелеса, который в течение нескольких лет жил в Советском Союзе и прошел подготовку в одном из учебных центров Коминтерна. Также в операции участвовали советские военные разведчики: супруги Павел и Софья Стучевские, Ольга Бенарио, а также большая группа политических и военных инструкторов Коминтерна.
Павел Владимирович Стучевский и его супруга Софья Семеновна отвечали за организационно-техническую подготовку восстания – радиосвязь, шифры, финансы и прочее. «Аппарат Стучевского» сыграл важную роль в подготовке восстания.
Ольга Бенарио не только должна была сыграть роль супруги Луиса Престеса, но и организовать их поездку в Бразилию: выбрать оптимальный маршрут, подобрать гостиницы, подготовить «легенды» и т.п. К тому же она владела тремя европейскими языками (английским, французским и немецким), что значительно облегчало их перемещение по миру. Ее спутник говорил на португальском и чуть-чуть – на французском.
Путь в Бразилию был долгим и опасным. В декабре 1935 года с документами на имя португальского торговца Антонио Вилара и его жены, австриячки по рождению Ольги Бергнер Вилар, они выехали из Москвы. На поезде добрались до Хельсинки. Там сели на пароход, отправлявшийся в Копенгаген. Затем отплыли в Лондон и там в течение двух с половиной месяцев ждали новые паспорта. Из Англии они отплыли в Нью-Йорк, куда прибыли 26 марта 1935 года. Затем через Перу они добрались до Буэнос-Айреса. Там Ольге пришлось заниматься получением необходимых виз для въезда в Бразилию, а ее спутник «обложился газетами и готовился к нелегальной работе на родине». В конце апреля 1935 года они наконец достигли конечной точки своего многомесячного путешествия[140].
Началась подготовка восстания. Время до ноября 1935 года Престес посвятил изучению обстановки, установлению связей с верными людьми, разработкой плана действий. При этом он столкнулся с одной важной проблемой: одновременно с ним в Бразилии еще две организации занимались подготовкой восстания.
При ЦК КПБ существовал специальный Военный комитет. Его возглавлял лейтенант Мачако Каррион. В состав этой структуры входили Иван Раймос Рибейро (от Высшего военного училища), несколько коммунистов – представителей 3-го пехотного полка и других частей столичного гарнизона. Формально Военный комитет должен был координировать подготовку восстания по всей Бразилии, но фактически его деятельность ограничивалась столицей. Руководство этого органа демонстрировало повышенную самоуверенность и явно переоценивало обстановку в стране. Все предложения, высказанные эмиссаром Москвы о совместных действиях, ими игнорировались.
Параллельно с Военным комитетом на северо-востоке Бразилии действовал самостоятельный центр по подготовке восстания – Революционное командование. Возглавлял эту организацию первый секретарь обкома Каэтано Машадо и член ЦК, руководитель горкома Ресифи Паскасо Фонсека. В состав Ревкомандования входил прибывший из СССР Сило Мейрелес[141].
Восстание началось спонтанно (без санкции ЦК КПБ и Москвы) на северо-востоке Бразилии. 23 ноября 1935 года бои начались в городе Натал, 25 ноября – в городе Ресифи. Когда произошло это событие, в Военном комитете ЦК КПБ никто не знал о произошедшем. Прошло несколько суток до того момента, когда было принято решение о начале вооруженного восстания в столице Бразилии. Произошло это в ночь с 25 на 26 ноября 1935 года.
Краткая хроника вооруженного восстания
В начале ноября 1935 года на северо-востоке Бразилии вспыхнула всеобщая забастовка железнодорожников. В знак солидарности начались стачки на фабриках и заводах. Были стычки между рабочими и полицией. Имелись жертвы.
23 ноября. В городе Натал взбунтовался 21-й батальон. До этого, в 1931 году, он уже дважды выходил из повиновения властям и неофициально именовался «красным батальоном». В тот вечер вопреки распоряжению Военно-революционного комитета в казармах батальона началось восстание. Без единого выстрела были арестованы все офицеры. К полуночи численность восставших (включая женщин и подростков) достигла трех тысяч человек (численность населения города 50 тысяч человек). После трехчасового боя восставшие захватили тюрьму и выпустили на свободу 300 политзаключенных. Затем были захвачены казармы, порт и телеграф. При этом повстанцы не арестовали высших чиновников и офицеров.
В течение нескольких дней в окрестностях города Натал шли кровопролитные бои. Повстанцы сформировали три колонны и начали наступление в глубь страны.
24 ноября. В городе Сокорро (рядом с городом Ресифи) в расположении 29-го пехотного батальона произошел бунт. Часть военнослужащих присоединилась к повстанцам, остальные остались верны правительству. Бой длился в течение трех с половиной часов. Повстанцам удалось захватить казарму и склад с боеприпасами. В течение дня в пятидесяти километрах от Ресифи повстанцы (1200 человек) вели ожесточенные бои с правительственными частями (10 тысяч человек). Попытки мятежников вооружить местное население и сформировать ополчение окончились неудачей. В итоге оставшиеся в живых повстанцы были вынуждены отступить в глубь страны. Почти все погибли или попали в плен.
В самом Ресифи восстания как такового не было. Единственным героем здесь оказался сержант Грегорио Безерра. Планы мятежников о массовом участии в акции солдат и рабочих не оправдались. Сержанту пришлось воевать в одиночку. Он сумел в одиночку захватить один из арсеналов, застрелив при этом офицера и тяжело ранив сержанта, вот только оружие было выдавать некому.
В городе Масейо восстание было подавлено в течение нескольких часов.
26 ноября. В ночь с 25 на 26 ноября руководители восстания в Натале тайно бежали из города. Кольцо правительственных войск сжималось. В городе среди восставших началась паника. Случаи дезертирства стали носить массовый характер. Фактически город был сдан без боя.
27 ноября. Натал, не встречая сопротивления, захватили правительственные войска. В 1936 году трибунал общественной безопасности привлек к ответственности за участие в восстании 371 человека, приговорив 66 участников мятежа к тюремному заключению на срок от 2 до 13 лет.
На рассвете 27 ноября должно было начаться восстание в самом Рио-де-Жанейро. Оно было обречено с самого начала. Во-первых, все антиправительственные выступления в провинции уже были подавлены. Во-вторых, власти нанесли ряд упреждающих ударов. Так, еще 22 ноября были арестованы многие офицеры-заговорщики. В результате большинство военных частей остались верны правительству. В-третьих, ключевую роль в бунте отводилась 3-му полку, хотя он в силу места своей постоянной дислокации мало подходил на эту роль. Казармы подразделения с двух сторон окружали горы, с третьей стороны находился океан, а единственная дорога проходила по узкому ущелью, которое легко можно было заблокировать.
Так оно и произошло. 3-й полк был блокирован в месте своей постоянной дислокации, для его уничтожения использовались авиация и артиллерия. По казармам было выпущено 118 артиллерийских снарядов и сброшено три фугасные бомбы. В результате строения почти полностью были разрушены. К часу дня сопротивление 3-го полка было полностью подавлено. Было арестовано около 600 человек.
Окончилось неудачей выступление курсантов авиаучилща. На рассвете 27 ноября 400 курсантов попытались атаковать казармы и аэродром 1-го авиационного полка. Они надеялись захватить самолеты. Повстанцы смогли прорваться на летное поле, но в баках самолетов не было горючего. Пришлось отступать в авиаучилище и занять оборону. Правительственные войска окружили училище и подтянули артиллерию. К вечеру мятежники сдались[142].
Итоги восстания
Репрессии властей против мятежников последовали незамедлительно. В течение двух месяцев было арестовано, по данным из разных источников, от 17 до 20 тысяч человек. Среди них почти все организаторы и руководители мятежа.
Сам Престес до своего ареста в марте 1936 года вел себя крайне пассивно. Он ушел в подполье и не пытался установить контакт с соратниками по Компартии. Его арестовали 5 марта 1936 года вместе с Ольгой на конспиративной квартире.
«Активка» в Румынии
Коммунистические антиправительственные восстания в двадцатые-тридцатые годы происходили во многих странах мира, хотя о них не всегда сообщали зарубежные СМИ. Понятно, что уличные бои в Вене или громкие, в прямом и переносном смысле слова, теракты в Болгарии, когда жертвой боевиков стало чуть не все руководство страны, – более интересная и сенсационная новость, чем бунт жителей нескольких деревень в Румынии. Да и доказать в последнем случае роль Москвы было более сложно. Однако в двадцатые годы СМИ очень подробно сообщали о событиях в Румынии. Ведь там местные антиправительственные левые подпольные организации, активно поддерживаемые Москвой, объявили настоящую войну властям и в случае захвата хотя бы части принадлежащей в то время Румынии территории и вооруженной поддержки повстанцев со стороны Советской России могли спровоцировать если не мировую, то европейскую войну.
В Румынии Разведупр пытался разжечь пожар мировой революции с помощью местных крестьянских национально-революционных организаций – «Союза революционных крестьян Бессарабии» (молдаване), Добруджанской революционной организации (болгары) и буковинской национально-революционной организации «Вызволение».
«Союз революционных крестьян Бессарабии» (СРК) был создан в 1925 году бессарабскими коммунистами на основе боевых групп, действовавших в крае со времени его оккупации в 1918 году буржуазно-помещичьей Румынией, а также местной Военной организации (ВО), которая в 1919–1920 годах имела цель помочь Красной Армии с тыла при освобождении Бессарабии. В том, что СРК имела промосковскую ориентацию, подтверждают ее программные документы. Так, манифест оргкомитета CPK ставил главными задачами: организацию крестьянства в союзе с рабочим классом для освобождения Бессарабии от румынской оккупации; создание рабоче-крестьянского правительства; объединение с Молдавской советской республикой. СРК имел свои партизанские отряды и точно копировал НВО Западного фронта. В 1933 году СРК прекратил деятельность. В 1934 году на базе сохранившихся ячеек его был создан «Союз борьбы за освобождение Бессарабии от гнета румынских оккупантов».
Добруджанская революционная организация (ВДРО) была значительно меньше и своей структурой копировала СРК. Ее руководители контролировали около 130 сел. Территорию поделили на 7 районов, в каждом районе действовали четы, причем каждая чета насчитывала 10–12 человек во главе с воеводой. Таким образом, всего четы насчитывали не более 100 человек. Четами руководил один из членов руководства организации Стефан Боздуганов. Всего же в организацию входило около 1000 членов. В декабре 1924 года в организации произошел раскол. Просоветская ее часть контролировала всего лишь четыре района – Силистрию, Тутракан, Курт-Бунар и Добрин. В них действовало три боевые четы (отряда) по 10 человек в каждой.