2 июня подлинная Янтарная комната была разобрана, а ее место заняла копия в пробном варианте. Окончательный экземпляр работы А. Барановского был скрупулезно сфотографирован и перемещен в специально подготовленный тайник в сухом и теплом подвале дворца. Панели подлинника легли на столы мастерской Барановского в Камероновой галерее, а в помещении, предназначенном для комнаты, были смонтированы ученические панели. Таким образом, 2 июня в Царском Селе находились три Янтарные комнаты. Двое учеников А. Барановского участвовали в сопровождении подлинника, вывезенного из Пушкина 6 июля 1941 г. Копия Янтарной комнаты в таком случае осталась в подвале дворца.
Один из учеников Барановского А. Воробьев позже сообщал, что он лично присутствовал при замуровывании копии комнаты. В его рассказе, в частности, упоминается некий тоннель, соединявший Екатерининский и Александровский дворцы, где-то там до сих пор и хранится копия Янтарной комнаты, а немцам досталась ее пробная, ученическая модель. Впрочем, документальных свидетельств, подтверждающих такое развитие событий, до сих пор не обнаружено. Зато возникает вопрос: если Воробьев присутствовал при замуровывании копии комнаты, знал место ее укрытия, что же помешало ему стать героем, обнаружившим шедевр?
Трудно ответить и на такой вопрос: почему государство, зная место укрытия копии Барановского, не извлекло ее вскоре после изгнания немцев из Пушкина, а через много лет приняло решение о воссоздании шедевра? Значит, либо копии А. Барановского никогда не было, либо в Москве знали, что немцы место укрытия копии раскрыли и вывезли ее за пределы Советского Союза.
Так или иначе, Янтарная комната отправилась туда, где она один раз уже бывала — в Кенигсберг, город, в котором открывалась уже совсем другая, гораздо более драматическая страница ее судьбы.
Опущенный занавес
«Достояние немецкой нации», как именовали нацисты Янтарную комнату, хранилось в Кенигсберге почти до конца Второй мировой войны. В 1944 г. советские войска вступили в Восточную Пруссию. Союзники бомбили немецкие города, в том числе Кенигсберг, и немцы спешили вывезти и спрятать награбленное. Та же участь постигла и Янтарную комнату, ее снова демонтировали, упаковали в ящики и опустили в глубокие подвалы королевского замка. Но место оказалось ненадежным: 28 августа во время массированных налетов английской авиации замок, где хранилось бесценное собрание, был почти полностью сожжен.
2 сентября директор Прусского музея изобразительных искусств и хранитель кенигсбергского янтаря доктор Альфред Роде докладывал в Берлин тайному советнику Циммерману: «Несмотря на полное разрушение Кенигсбергского замка, «комната» осталась неповрежденной, кроме шести цокольных пластин...»
Альфред Роде был не только крупнейшим знатоком музейных редкостей, но и ближайшим помощником гауляйтера Восточной Пруссии Эриха Коха, который в 1941 г. руководил отправкой
Янтарной комнаты в Кенигсберг. Пользуясь покровительством Гитлера, он тогда оставил «янтарные стены из России» в своей кенигсбергской резиденции в личном владении.
После взятия Кенигсберга Роде передал советской стороне часть похищенных предметов искусства. Комиссией по вывозу ценностей руководил профессор Александр Яковлевич Брюсов, искусствовед и историк, брат известного поэта Валерия Брюсова. Так случилось, что, будучи в основном специалистом по живописи, он ничего о Янтарной комнате не слышал, да и сами члены комиссии не знали, что ее перевезли в Кенигсберг. Роде, правда, в беседе с Брюсовым мельком упомянул о двух бункерах в кварталах старого города, где спрятаны сокровища мирового значения. Выяснив, что на самом деле картин там нет, Брюсов к «сокровищам» охладел.
Однако через несколько дней, спохватившись, он посылает военного представителя комиссии к Альфреду Роде. По пути офицер погибает, а еще через день (все это происходит в декабре 1944 г.) Альфред Роде сам бесследно исчезает вместе с женой. Соседи, правда, сообщили, что видели катафалк с двумя гробами, отъехавший от дома Роде. Имелось, как говорили, и свидетельство врача о скоропостижной смерти супругов от «кровавой дизентерии», но ни врача, выдавшего свидетельство, ни истории болезни в больнице не обнаружено. Затем прошел слух, что Альфред и Эльза Роде якобы были похоронены на кладбище Святой Луизы, но когда по указанию следователя отдела «Смерш» вскрыли еще свежую могилу, она оказалась пуста.
Это первые из длинной цепочки загадочных смертей. Следующая случилась в том же Кенигсберге. Майор Иван Курица спешил на мотоцикле на важную встречу со свидетелем отправки культурных ценностей из Кенигсберга в Веймар. Проволокой, натянутой поперек дороги, ему срезало голову. Сам свидетель был найден у себя дома задушенным...
Другой немец, в прошлом крупный чиновник министерства внутренних дел ГДР подполковник Пауль Энке, был уже не любителем, а профессионалом, по долгу службы занимавшимся поиском Янтарной комнаты. Ему удалось получить свидетельские показания, что «какое-то большое янтарное произведение» приказано было надежно спрятать. Упоминался и соляной рудник, предназначенный для груза, «привезенного на многочисленных военных грузовиках». Там были и деревянные ящики с надписью «Кенигсберг». По словам полковника, возглавлявшего спецотдел в министерстве госбезопасности в Тюрингии, на розыски комнаты было потрачено 6 млн марок. После долгих лет поисков Пауль Энке странным образом умер в Берлине после чашечки кофе.
А теперь о другом человеке, связанном с тайной пропавшего шедевра. Это упоминавшийся выше гауляйтер Восточной Пруссии, комиссар Третьего рейха по Украине, опергруппенфюрер СА и СС, ветеран нацистской партии Эрих Кох. Преступник избежал Нюрнбергского процесса, но его все-таки судили в Варшаве и в марте 1959 г. приговорили к смертной казни. Однако приговор так и не привели в исполнение. В тюрьме Коха неоднократно посещал подполковник Леонард Нувель, возглавлявший следственное отделение внутренних дел Олынтынского воеводства в Польше.
Остался документ, собственноручно написанный Кохом в тюрьме: «Я заявляю, что готов после амнистии уехать к себе на родину через Калининград, а там предпринять все возможное, чтобы Янтарная комната была найдена». Это было написано только в феврале 1977 г. Ранее же он вообще отрицал свою осведомленность, а тем более причастность к судьбе «комнаты». В дальнейшем Кох неоднократно утверждал, что она находится в Калининграде. А насчет причастности можно не сомневаться — будучи гауляйтером Восточной Пруссии, важный нацист не только занимался обороной и эвакуацией Кенигсберга. Под его непосредственным руководством вывозились и прятались наиболее ценные произведения искусства. Умер Кох своей смертью в тюрьме в возрасте 90 лет, возможно, унеся тайну с собой в могилу...
С другой стороны, почему советские органы, имевшие в то время влияние на своих польских коллег, не вмешались в следствие по делу Коха, чтобы выяснить местонахождение Янтарной комнаты? Более того, вскоре после допросов Коха Леонард Нувель погибает в автомобильной катастрофе.
Итак, калининградская версия... Согласно военной хронике, в конце января 1944 г. 5-я гвардейская танковая армия перерезала автостраду Кенигсберг — Эльбинк. Связь с центральными районами Германии немцы могли поддерживать только морским или воздушным путем. О морской версии позже. Возможно, грузовики с Янтарной комнатой из-за налета авиации вернулись в город, где укрыться в тот момент можно было в районе пивоварни «Понарт». Бывший шофер Коха рассказал, что когда его шеф уехал и его не было четыре часа, он предполагал, что в это время Кох прятал Янтарную комнату именно в районе пивоварни. Есть сведения о телеграмме Коха Гитлеру, где говорится, что указания фюрера о «комнате» выполнены.
Еще одно свидетельство: фрау Таубе, работавшая до 1945 г. шеф-секретарем прусской коллекции янтаря в Кенигсберге, тоже считала, что «комнату» следует искать в южном предместье — Понарте. «Все входы в ледник пивоварни, где укрыта Янтарная комната, были замурованы» — это ее слова. Пауль Энке, о котором уже упоминалось, в своей книге-исследовании «Репортаж о Янтарной комнате» утверждал: «Кох якобы указывал на захоронение Янтарной комнаты под старой польско-римско-католической церковью в Понарте». Так вот, и церковь, и школа расположены на большом холме. Именно эти ориентиры называла фрау Таубе, когда вспоминала, как в спешке немцы прятали в бункер какие-то ящики.
Есть и другие очевидцы, по словам которых в самом конце войны в этом месте немцы построили секретный бункер. Работали только ночью, никого не подпуская близко. Когда бункер был готов, к нему подъехало несколько грузовиков с охраной. Из крытых машин достали тяжелые ящики и спрятали в хранилище. Охрану тут же расстреляли.
Несколько лет назад на этом месте работала поисковая экспедиция, которая обнаружила лежащие в беспорядке человеческие скелеты. С помощью современной техники на большой глубине под стенами здания были обнаружены пустоты. Когда же наконец туда удалось проникнуть, там ничего не оказалось. Это только одно из многочисленных разочарований, с которыми сталкиваются поисковые экспедиции. Искали и под одним из цехов пивоварни «Понарт». Виброразведка установила, что там, на глубине, находится что-то жесткое и массивное, какой-то квадрат со стороной 30 м. Сняли слой грунта толщиной 8 м — никакого результата. Копать дальше стало опасно: под действующим цехом обнаружились плывуны.
Существует предположение, что комната могла находиться на потопленных кораблях «Вильгельм Густлов», «Претория», «Бранденбург» и «Патрия». Или на крейсере «Эмден», которому удалось в январе 1945 г. дойти до Гамбурга, и, наконец, на подводной лодке Гитлера, ушедшей по секретному фарватеру от причалов Кенигсберга. Правда, морскую версию исчезновения Янтарной комнаты авторитетные исследователи считают маловероятной...
Словом, версиям нет числа, что не мешает энтузиастам искать Янтарную комнату до сих пор, например, в 110 км от Праги, в заброшенном руднике вблизи чешско-германской границы, недалеко от саксонской деревни Дойчендорф. Староста деревни считает, что какие-то ее фрагменты могли быть упрятаны здесь, в недрах горы Святой Екатерины на чешской стороне. Искатель сокровищ Хельмут Гензель — американец немецкого происхождения — заключил с местными властями договор на раскопки и уверял журналистов, что Янтарная комната спрятана под горой на глубине 50 м и он сам видел, как в конце войны немецкие солдаты опускали под землю массивные ящики. Две недели поисков не дали никаких результатов.
А вот другие координаты. Некоторое время тому назад на Балтийском побережье Литвы, в одном из поселков Неринги, в курортном местечке Прейле, работала группа немецких исследователей. По информации 80-летнего литовца Рихарда Пича, выходца из этих мест, в 1944 г. эсэсовцы сгрузили с транспортного корабля двадцать деревянных ящиков и спрятали их в леднике местной корчмы «Олень Прейлы». Сейчас это место заполнено балтийскими водами. Предположительно там спрятана документация о таинственных подземельях Кенигсберга, а возможно, и сама Янтарная комната или ее фрагменты. Версия зыбкая, поскольку для комнаты потребовалось бы сто таких ящиков, а не двадцать. К тому же немцы особенно не таились, устраивая тайник, и не заминировали его. Исследователям не удалось откачать воду, используя кессоны, и они покинули загадочное место, так и не раскрыв тайны.
Два крупнейших немецких эксперта Понтер Вермуш и Клаус Гольдман уверены, что комната сгорела после бомбежки английской авиации в ночь с 27 на 28 августа 1944 г. Доклад же Альфреда Роде берлинскому начальству о сохранности «комнаты» объясняется в этом случае опасениями начальственного гнева и надеждой, что, в конце концов, война все спишет.
Прямо противоположного мнения придерживался один из самых серьезных авторитетов, знаток всего комплекса проблем, связанных с Янтарной комнатой, Анатолий Михайлович Кучумов. Он пришел к твердому убеждению, что панно и фрагменты не сгорели, а уцелели и спрятаны на территории Калининграда. Что ж, Янтарная комната никого не торопит...
Операция «Пушкин»
Кроме бесчисленных газетно-журнальных публикаций только в Германии поиску Янтарной комнаты были посвящены десятки книг. Более полувека проблемой занимались прокуроры, полиция, искусствоведы, журналисты, спецслужбы, авантюристы, коллекционеры. Огромные усилия в этой тайной охоте предприняло, как позже выяснилось, и министерство госбезопасности бывшей ГДР, в простонародье «штази».
Может показаться странным, что одиозное ведомство приподняло завесу над этой историей только недавно, хотя владеет архивами госбезопасности ГДР по меньшей мере восемь лет. Дело в том, что значительная часть документов «штази», в том числе и касающихся Янтарной комнаты, поначалу была переправлена в Федеральный архив в Кобленце. Там они долго пылились, пока чиновники не пришли к выводу, что дело не по их профилю. Среди прочих лишних материалов заветные папки вернули в Берлин, где на них наконец обратили внимание. Но общественность оповестили тоже не сразу. Вероятно, находку сначала изучали следственные органы.
Оказалось, что еще тогда «компетентные органы» имели достаточно оснований полагать: вывезенная из Царского Села Янтарная комната спрятана где-нибудь восточногерманской территории. Для проведения окончательного расследования и была начата секретная операция, получившая кодовое название «Пушкин».
Собственно говоря, в недрах «штази» проблемой янтарных захоронений уже без малого четверть века занимался подполковник Пауль Энке, о котором уже шла речь в предыдущей главе. Из его служебных записок следовало, что в предыдущие годы было проведено множество мероприятий по проверке слухов и сведений относительно «разыскиваемого объекта». Были составлены списки из 5000 лиц, которые предположительно могли иметь к нему хотя бы малейшее отношение. Были у офицера контакты и другого рода. В частности, как зафиксировано в одном из документов, Энке был знаком с советским писателем Юлианом Семеновым, который намеревался по поручению одной рабочей группы в Советском Союзе написать книгу о краже Янтарной комнаты.
По-видимому, деятельность «штази» на этом поприще проходила в контакте с КГБ СССР. Например, в одном из документов 1983 г. говорится, что «братский орган СССР по указанию заместителя министра генерал-лейтенанта Найбера был информирован через X отдел министерства госбезопасности». Кроме того, генерал подчеркнул, что «примат политико-оперативной обработки всего комплекса находится в руках братского органа». Отсюда нетрудно предположить, что и в недрах российской ФСБ хранится немало любопытного о судьбе и поиске Янтарной комнаты. Но пока эти документы миру не представлены.
Из составленного списка Энке найти удалось далеко не всех. Под разными предлогами опрашивались и допрашивались граждане ГДР, но не только: подполковник Энке работал как историк под именем д-р Колер и под этим псевдонимом устанавливал контакты с западногерманскими гражданами, в том числе журналистами. Гэбэшник со своими подручными обнаружил, по меньшей мере, одну надежную улику, свидетельствовавшую о том, что сокровища были спрятаны на территории ГДР.
Ему удалось доказать, что частное собрание произведений искусства, принадлежавшее гауляйтеру Восточной Пруссии Коху, в конце войны было вывезено из Кенигсберга и 9 февраля 1945 г. поступило в Веймарский краеведческий музей. Тайные искатели сокровищ вполне логично предположили, что Кох помимо собственных художественных ценностей прихватил и ящики с упакованной Янтарной комнатой. Вероятно, часть этого груза из Кенигсберга вместе с собственностью гауляйтера была сложена в запасники Веймарского музея, остальные ценности были направлены в замок Райнхардсбрунн под городом Гота в Тюрингии.
9 апреля 1945 г., в тот самый день, когда крепость Кенигсберг была сдана русским, большая часть груза была снова вывезена из Веймара. А ведь всего за два дня до этого уполномоченный по «перемещению предметов культуры» Альберт Копп отправил из крепости Кенигсберг ящики с неизвестным содержимым. Возможно, предположили восточногерманские чекисты, часть этого груза содержала фрагменты Янтарной комнаты. Во всяком случае, в архивах «штази» задокументированы высказывания свидетелей, утверждавших, будто бы в некоторых ящиках они видели «янтарные плиты из России».