Король не стал победителем как в баталиях на семейном фронте, так и в настоящей войне. С треском проиграв болгарам битву при Сливинце, Милан провозгласил себя генералиссимусом, но полководцем стать не сумел. Сербам надоели его долги, его проигранные битвы, семейные скандалы, которые были предметом обсуждения даже в парламенте. Милана заставили отречься от престола в пользу сына. Экс-король просто так сдаваться не пожелал. Он требовал, кроме пенсии от сына, еще миллион франков. Доведенные до отчаяния сербы собрали деньги, и Милан отбыл в Монте-Карло.
Но денег ему хватило ненадолго. В 1897 году Милан I вернулся в Белград. В целом его возвращение не вызвало больших волнений. Сынок Александр пошел в папу. Долги Сербии стали еще больше, зависимость от австрийцев усилилась, к тому же Александр в 1894 году отменил конституцию, которая хоть как-то сдерживала алчность короля.
После возвращения Милана дела в государстве пошли еще хуже. Надежды сербов не сбылись. Теперь надо было кормить двух королей. Негодование народа нарастало. Чтобы расправиться с оппозицией, Милан использовал в 1899 году покушение на свою королевскую особу. Босниец Княжевич стрелял в царя, но пистолет оказался неисправен. Сотни врагов трона были брошены в тюрьмы. Но Милану это не помогло. В 1900 году ему опять пришлось покинуть Белград. И снова перед отъездом несчастные подданные вынуждены были собрать ему в дорогу миллион.
На этот раз Милан решил экономить, так как еще одного возвращения уже могло и не быть. Он поселился в Вене. Вместе с ним отбыла в эмиграцию и его любовница, фрейлина и нянька сына Драга Машина, урожденная Луневац. Это была последняя ошибка Милана I. Драга уже успела сменить престарелого самодержца на его сына. И поездка в Вену была нужна только для того, чтобы поднести королю в изгнании чашку крепкого кофе, приправленного ядом. Похоронив в Вене бывшего любовника, Драга вернулась в Сербию, чтобы занять место в постели царя Александра. Милой шуткой любовников стала фраза, которую Драга говорила королю, имея в виду врагов: «А не заварить ли нам для него кофеек покрепче?»
КАБАКА И «ДЖУ-ДЖУ»
Как-то так получается, что монархи и яд неразделимы. Смерть от щепотки яда грозит тем, кто сидит на престоле, и даже тем монархам, которые удалились от дел. Это вывод подтверждает история угандийских королей – кабак.
В 1856 году умирает кабака Уганды Суна. По законам королевства после его смерти в живых оставили лишь трех сыновей, остальное многочисленное мужское потомство сожгли на погребальном костре. Новым кабакой стал старший сын под именем Мутеса I. То был реформатор: он создал флот на озере Виктория, принял ислам, отказавшись от культа предков. В его правление угандийцы в 1862 году увидели первого белого человека. Но Мутеса не был последователен в своих реформах. В начале 70-х он вернулся к вере предков, а 200 придворных, крепко поверивших в Аллаха, сожгли. Мутесу посетил известный путешественник Стэнли, начавший в Уганде проповедь христианства, и кабака стал христианином. Чтобы слово Христово не заглохло в джунглях, Мутеса, перед уходом Стэнли, украл у него проповедника Даллингтона. В 1879 году Мутеса, войдя во вкус реформ, послал в Лондон делегацию, которая предложила королеве Виктории, как вдовой правительнице, выйти замуж за кабаку и занять достойное место в его гареме. Белая королева почему-то отказалась от лестного предложения, а потом кабаке стало не до нее. Мутеса заболел. Врачи-протестанты не помогли, помогли лекари из католической миссии. Кабака стал привечать последних и развлекался тем, что устраивал теологические споры в своем дворе. Но 23 декабря 1879 года снова заявил о возврате к вере предков, так как колдуны вылечили Мутесу от гонореи. Он вернул традицию ношения национальной одежды, когда кабака с головы до ног был закутан в ткани и леопардовые шкуры, а придворные носили платье значительно короче, слугам же предписан был лишь короткий и узкий передник. В то же время они обязаны были заботиться о том, чтобы их бедра не были обнажены, более чем следует. Затем еще два раза кабака становился мусульманином. Аллах его и покарал. Мутеса умер от запущенной гонореи в результате приема лекарства, которое ему дали правоверные занзибарцы. Как заявили впоследствии горе-врачи, кабака умер потому, что не выполнил условий лечения – не есть соли и не сердиться.
Потомок кабаки и сам кабака Мутеса II также закончил свою жизнь неестественным образом. После обретения Угандой независимости он в 1966 году после военного переворота бежит в Лондон. Английское правительство экс-кабаку не признало, а так как все средства Мутесы остались в Кампале, ему пришлось перебиваться с хлеба на воду. Он нашел себе приют в благотворительном обществе Р. Кар-Гомма, заботившегося о жителях лондонских трущоб. Бывший повелитель занимался теперь сбором пожертвований, уборкой общественных туалетов, составлением песенников для нищих и только изредка получал знаки уважения от угандийских эмигрантов. Здоровье его было в полном порядке, но 21 ноября 1969 года ему подали ужин, и он, отведав его, внезапно умер в возрасте 45 лет. При вскрытии печень, почки и сердце оказались здоровыми, и Скотленд-Ярд закрыл дело. Но среди народа Уганды еще долго ходили слухи, что Мутесу II погубило сильное «джу-джу», насланное на него угандийскими колдунами за пренебрежение верой предков.
КОВАРНАЯ ИМПЕРАТРИЦА
На китайских равнинах отгремели залпы «опиумной войны», которая доказала, что Поднебесная империя уже не является центром мира, а «заморские дьяволы» далеко обогнали статичную консервативную китайскую цивилизацию.
В Запретном городе в своем дворце от огорчений и треволнений умирал император Цинской династии Сяньфэн. Но даже приближение смерти не давало императору успокоения. Он с тревогой думал о том, что будет в императорском дворце после его кончины. Особенно его тревожила прекрасная юная наложница И, которая станет после его смерти вдовствующей императрицей, так как родила Сяньфэню наследника. Она прекрасна, как цветущая лилия, но язык ее раздвоен, как жало у змеи, слова жалят, как хвост скорпиона, а замыслы ее черны, как дела у хорька в курятнике. Без сомнения, она сразу же постарается захватить власть, и тогда законная императрица Нюхулу не сможет ей противостоять. Поэтому умирающий оставил специальный указ, по которому императрице Нюхулу давалось право в случае необходимости контролировать И. Император благополучно скончался и был захоронен в своей персональной гробнице. Нюхулу получила императорское Цы Ань, а И стала зваться Цы Си. Цы Ань родилась в княжеской семье и потому с жизнью не сталкивалась, была неопытной и недалекой. А вот Цы Си знала, хочет от жизни. Она быстро подчинила себе Цы Ань и узнала о существовании указа покойного Сяньфэня. Цы Си заделалась закадычной подругой вдовствующей императрицы и была ею до тех пор, пока Цы Ань под ее давлением и в ее присутствии не сожгла указ императора. Прошло немного времени, и вдовствующая императрица Восточного дворца Цы Ань умерла. Одни говорили, что она съела присланное Цы Си печенье, другие – что выпила бульон, который Цы Си якобы сама приготовила.
Цы Си стала единовластной властительницей сотен миллионов подданных, так как ее сын Цзай Чунь, он же император Тунчжи, во всем доверял своей заботливой матери, боясь чем-нибудь прогневить ее. Но если сын как-то мог избегнуть гнева Цы Си, то невестка была обречена. В результате громкого семейного скандала и император, и его жена в страхе покинули покои Цы Си. Тунчжи заболел и после долгой продолжительной болезни умер, как говорят, то ли от запущенной венерической болезни, то ли от оспы. Цы Си не забыла о невестке, теперь императорской вдове, и за месяц уморила ее голодом.
В императорском дворце страх внезапной смерти витал в воздухе. Он отравлял даже удовольствие от еды, когда на стол императрицы выставлялось 100 блюд, правда, из них ели не больше 20, остальные разбирались прислугой. У всех, кто принимал участие в императорской трапезе, на каждом блюдце или в каждой чашке лежала серебряная пластинка, с помощью которой проверялось, не отравлена ли пища. Для этой же цели перед подачей любого блюда его сначала пробовал евнух. Эта церемония называлась «пробование яств». Но никакой гарантии, что медленно действующий яд не был подсыпан, никто дать не мог. Поэтому все императорские наложницы завели собственные аптеки и личных аптекарей с полным набором противоядий. Последний император Циньской династии Сюаньтун вспоминал, что если его брат «Пу Цзе ел вместе со мной, и на столе лежала еда, приготовленная его женой, я ждал, когда Пу Цзе первым ее попробует, и лишь тогда немного ел сам». А перед тем, как вкушать пищу, во дворце обращались с молитвой к богине Гааньинь. Считалось, что если произнести ее имя, то спасешься от яда и других бед.
Такая ситуация не была чем-то необычным для императорского двора. Яд издавна был одним из факторов, влиявших на длительность правления и восхождения на императорский трон преемников. Китайцы приписывали открытие свойств ядов мифическому императору Шен-Нунгу, жившему 140 лет, примерно между 2838 и 2699 годами до н. э, и ставшим впоследствии богом аптекарей и земледельцев. Он якобы оставил описание 70 растительных ядов и противоядий. В истории Китая случаи раннего ухода из жизни правителей, которые принимали настойки, гарантирующие вечную жизнь, известны во множестве. «Положи две унции растертой серы и две унции растертой селитры на сковороду… зажги три стручка гледичии и брось их так, чтобы вся смесь вспыхнула пламенем. Когда огонь угаснет… добавь дерево и древесный уголь» – так звучал рецепт лекарства для обретения бессмертия, составленный известным китайским фармацевтом Сунь Симло. Пять императоров танской династии (618–907 гг.) умерли в страшных мучениях, принимая лекарства Суня, прежде чем в IX веке догадались использовать лекарство для «бессмертия» как смесь для намазывания зажигательных стрел.
Даосские монахи в китайских легендах часто достигают бессмертия. Это им удавалось с помощью снадобья бессмертия цисинсань (порошок семи звезд). Существует рассказ о том, как даосскому монаху Бо Яню удалось создать эликсир бессмертия и для испытания он взял с собой в горы собаку и трех учеников – одного послушного и двух скептиков. Уйдя подальше от людей, дал Бо Янь попробовать эликсир собаке, и собака сдохла. Тогда сам принял порцию и тоже умер. «Нет, – сказал на это верный ученик, – не может быть, чтобы Бо Янь умер случайно. Не иначе у него были к тому причины». Он тоже попробовал эликсир и тоже умер. Два скептика решили больше с такими опытами не связываться и ушли подобру-поздорову. А Бо Янь ожил и оживил верного ученика на зависть скептикам. Но такой happy end возможен лишь в легендах.
Иногда для поисков компонентов для лекарств, способных дать бессмертие, снаряжались гигантские морские экспедиции, как, например, это сделал император Цинь Шихуан-ди, прославившийся возведением Великой Китайской стены, пожелавший жить вечно. Бессмертия никто из императоров не обрел, а вот лекарства уморили многих. Недаром в китайской мифологии души дурных лекарей попадали в ад, в ведомство второго судилища. Там эти души жили в нечистотах, и их кололи вилами. В девятое судилище китайского ада попадали изготавливающие яд. Их души разрезали на мелкие части или удавливали веревкой. Кого из аптекарей куда отправлять, решал Яо Вань – врач и алхимик, «князь лекарств» – еще один бог-покровитель аптекарей и врачевателей.
Но все же бессмертия, по мнению философов-даосов, достигнуть было возможно. Согласно учению мэй, дань («внутренняя алхимия»), человек должен в самом себе «выплавить» средство достижения бессмертия – чудесную бусинку, яшмовую драгоценность – бессмертную и чистую, которая и все его тело сделает яшмовым. Ну, естественно, и бессмертным. Но самый лучший рецепт бессмертия, хотя тоже небезопасный, если им злоупотреблять, предложил Жун Чэн, учитель Хуанди. Он предложил достигнуть бессмертия путем половой активности. Ну, а у кого не хватало силы духа пойти этим путем, тот мог подождать, пока не отведает чудесного персика диаметром 1 м, дарующего вечную жизнь, что вырастает раз в три тысячи лет.
Поиски бессмертия восточными владыками продолжаются и в наши дни. Товарищ Мао Цзэдун для продления жизни пил грудное молоко женщины. Сегодня один из самых засекреченных объектов Корейской Народно-Демократической республики – Пхеньянский исследовательский институт по проблемам долголетия. Он был создан в начале 70-х годов XX века с единственной целью – найти пути продления жизни сначала любимого вождя Ким Ир Сена, а затем и его сына, любимого руководителя Ким Чен Ира. Рецепты, предлагаемые исследователями, не менее замысловаты, чем у китайских императоров. Например, извлекают «эликсир вечной молодости» из печени синей акулы и мяса льва.
Но вернемся к Цы Си. Так как больше сыновей у нее не было, она, чтобы удержаться у власти, усыновила племянника и в 1874 году возвела его на престол под именем императора Гуансюя. Весь Китай трепетал перед Цы Си. Она собирала налоги, она ведала казной и армией, она вела переговоры с иностранцами. По ее инициативе были потрачены огромные средства на модернизацию флота, который в 1894 году был полностью уничтожен японцами. Несколько десятков миллионов лянов серебра (лян равен 31,25 г) были пущены на ветер. От флота осталась, как говорили, лишь мраморная лодка в парке Ихэюань. Старея, Цы Си становилась все деспотичнее. Каждый день кто-нибудь из сотен евнухов, обслуживающих ее, подвергался жестокому наказанию. В конце концов и император Гуансюй перестал ей подходить. Слишком много времени он проводил с иностранцами, стал независимым, требовал отчетов о финансах. В 1898 году Цы Си отстранила императора от власти, а в 1899 году объявила его больным, чтобы, пользуясь этими слухами, отравить беднягу и возвести на престол другого племянника – Пу Се. Однако сделать этого ей не удалось, так как группа иностранных дипломатов пригрозила военным вмешательством, если император внезапно умрет.
Тогда, желая отомстить «заморским дьяволам», Цы Си стала поддерживать националистические и традиционалисткие организации ихэтуаней. Это движение, название которого переводится как «Кулак во имя справедливости и согласия», зародилось на полуострове Шаньдунь, где были германские колонии. В 1900 году начались погромы в кварталах иностранцев, а затем разразилось восстание, вошедшее в историю как «восстание боксеров». В Китай, для защиты иностранных граждан и их собственности, были введены войска восьми великих на то время держав. Цы Си тут же поддержала интервенцию – уж слишком разошлись «боксеры», начав громить и цинских чиновников. В августе 1900 года интервенты, по приглашению императорского двора, вошли в Пекин. Восставшие были разгромлены хорошо вооруженными иностранными войсками. Китай выплатил «за помощь» иностранцам миллиард лянов серебра. Цы Си решила ориентироваться на Российскую империю, сдав царю в аренду Ляодунский полуостров, где была развернута морская база, печально известный Порт-Артур.
Но все когда-нибудь кончается. Подошло к концу и правление неистовой Цы Си. В ноябре 1908 года императрица отметила свой день рождения и сразу же после празднеств заболела дизентерией. В ее возрасте это было смертельно. Но даже находясь на смертном одре, она не оставила своих привычек. Как только ее здоровье ухудшилось, скончался и ненавистный ей император Гуансюй. Император был абсолютно здоров. Но ему прислали лекарство для лечения легкой простуды от имени Юань Шикая, новой звезды на небосклоне китайской политики начала XX века, сделавшего себе карьеру на крови восставших ихэтуаней. Вообще, все лекарства, которые выписывал главный дворцовый лекарь, должны были приниматься сановниками Департамента двора, а если болезнь считалась серьезной, то и членами Государственного совета, и только после этого их принимал император. В связи с болезнью императрицы жизнь дворца была расстроена, и процедура нарушена. Император выпил лекарство, и через два часа умер. Многие грешили на Юань Шикая, но более правдоподобна версия, что Цы Си, предчувствуя наступление смертного часа, приложила свою маленькую ручку к смерти Гуансюя и не дала ему пережить себя. Император умер, а через два дня, 21 ноября 1908 года, с чувством глубокого удовлетворения скончалась Цы Си, правившая 57 лет. А через три года, в 1911 году, Цинская династия была свергнута, и Китай объявлен республикой.
ДРУЖНЫЕ СУПРУГИ
В конце 1911 года вся европейская прогрессивная общественность в лице убежденных марксистов была потрясена трагической смертью четы Лафарг, которые в начале XX века были символом и памятью об ушедшем в небытие вожде и учителе пролетариата Карле Марксе.
Поль Лафарг и без Маркса был значительной политической фигурой. Родился он в 1842 году в городе Сантьяго на Кубе. В зрелом возрасте получил известность как философ, публицист, один «из самых талантливых и глубоких распространителей идей марксизма». Лафарг изучал медицину в Парижском университете.