Для роли девочки-жокея в драме «Национальный бархат» Элизабет пришлось серьезно заниматься верховой ездой
Сама Элизабет относилась к собственной внешности с должным уважением, уж чего-чего, а самооценки у нее было достаточно:
– О боже, у меня были черные волосы, настолько темные, что на фотографиях от черного цвета отливало синевой, и очень густые брови. Моим отцу и матери пришлось их отговаривать перекрашивать меня и выщипывать брови.
Я согласилась тогда с отцом: у Бога должна была быть причина, чтобы дать мне густые брови и черные волосы. Я была очень уверена в своей индивидуальности. Это была я. Я принимала себя всю жизнь, это сложно объяснить.
В 1944 году, когда фильм «Национальный бархат» вышел на экраны, Элизабет в одночасье стала звездой Америки: и зрители, и критики влюбились в 12-летнюю актрису. Прокат картины принес ее создателям более четырех миллионов долларов, а доходы Лиз увеличились до 750 долларов в неделю. Благодаря этому фильму красивая девочка стала известна каждой американской семье.
Продюсер Пандро Берман вспоминает:
– Она действительно отлично поработала в этой картине. Впоследствии она пришла ко мне и сказала: «За всю свою жизнь я не переживала так, как о моей лошади, Короле Чарльзе». Поэтому я отправился к Луису Майеру и сказал, что, по моему мнению, с нашей стороны было бы красивым жестом и вообще мудрым шагом подарить Элизабет эту лошадь. Это единственное, из-за чего она готова переживать, а кроме того, отлично сделала свое дело в картине.