10 апреля 1945 г. в соответствии с этим решением в район Линц-Ческе Будеевице походным порядком выступили все находившиеся на формировании в Мюнзингене и Хойберге воинские части и учреждения Вооруженных сил КОНР: 2-я дивизия, учебно-запасная бригада, штаб ВС КОНР с офицерским резервом и офицерской школой РОА, строительный батальон и ш т а б 3 — й дивизии — в с е г о около 23 тыс. человек. 15 апреля с Одерского фронта на соединение с ними двинулась 1 — я дивизия. Наконец, 17-18 апреля из района Мариенбада на юг выступили строевые и технические части ВВС КОНР под командованием генерал-майора В. И. Мальцева.
Одновременно руководство КОНР через своих эмиссаров и представителей нейтральных государств пыталось установить контакты с западными союзниками. Однако все эти попытки оказались тщетными. На предложение Власова сдать американцам формирования Вооруженных сил КОНР без сопротивления, при условии, что их личный состав не будет выдан советским властям, представители американского командования заявили, что не уполномочены вести переговоры относительно предоставления солдатам и офицерам русских формирований политического убежища, и требовали сдачи в плен на общих основаниях. Правда, они обещали, что власовцы не будут выданы советским властям до окончания войны, и это позволяло надеяться, что разрыв между союзниками произойдет раньше, чем дело дойдет до выдачи. Уже 30 апреля 1945 г. в районе г. Цвиссель по предварительному соглашению с американцами в их расположение перешли и сложили оружие части ВВС КОНР.
1. Лейтенант артиллерии Русской охранной группы, 1942 г.
2-4. Петлицы чинов Русской охранной группы: полковника казачьих частей, обер-лейтенанта кавалерии, рядового пехоты.
5. Ефрейтор — пулеметчик одного
из «молодых» полков Русского охранного корпуса, 1944-1945 гг.
6. Один из вариантов нарукавного знака «Особой дивизии Р», 1943 г.
7. Командующий 1-й РИА генерал-майор Б. А. Хольмстон-Смысловский, 1945 г.
Первые образцы униформы для Русского охранного корпуса (охранной группы) изготовлялись путем переделки югославских мундиров защитного цвета, стоячий воротник которых перешивался на отложной. Однако в связи с нехваткой защитного обмундирования формировавшиеся с начала 1942 г. части имели темно-коричневую униформу аналогичного покроя, изготовлявшуюся собственными силами (рис. 1). Головными уборами служили пилотки с кокардой Российской Императорской армии и чехословацкие стальные шлемы обр. 1932 г. с белым ополченским крестом.
Офицерам вне строя предписывалось носить фуражки русского образца с темно-синим околышем, тульей цвета мундира и серебряным шнуром. Солдаты и офицеры носили русские погоны, обозначавшие последний чин в русской армии, но не имевшие никакого служебного значения. Звания по занимаемым в корпусе офицерским должностям обозначались на петлицах (рис. 2-3), а звания нижних чинов — соответствующим количеством шевронов серебряной (ефрейтор и унтер-офицер) или золотой (фельдфебель) тесьмы, нашитых на левом рукаве выше локтя. Воротники унтер-офицерских мундиров обшивались белой тесьмой по немецкому образцу. Командир корпуса генерал-лейтенант Б. А. Штейфон носил петлицы с золотым галуном, красные лампасы и шинель с красными отворотами. Канты на фуражке, воротнике, погонах, петлицы и просветы погон были малиновыми в пехоте (рис. 4), желтыми в кавалерии, голубыми в казачьих подразделениях и алыми у офицеров Генштаба, военных юристов, чинов санитарной и ветеринарной служб. В артиллерийских и технических подразделениях также использовался алый войсковой цвет, однако петлицы были черными с алым кантом.