— Как?! Это очень интересно!
— Есть такие купоны от государства для многодетных, для оплаты продуктов питания в магазине. Видела сама: покупатели везут в тележке помидоры, огурцы, свиные отбивные, пакеты молока, сока. И вот они достают эти так называемые food-stаmps, пищевые купоны, и расплачиваются ими. На них нельзя купить ни сигареты, естественно, ни спиртное, зато гарантировано, что даже если муж — пьяница или наркоман, все равно дети и семья будут иметь гарантированный минимум жиров, белков и углеводов. Никакой монетизации в этой области там нет!
Далее, жилищная проблема, на мой взгляд, даже серьезней. Если мы хотим говорить о многодетных семьях, о том, чтобы можно было жить счастливой жизнью человека 21-го века и иметь больше, чем двух детей, мы должны, конечно, думать о том, как эту проблему решить. Ведь дело не только в зарплатах. О какой многодетности можно думать, если, скажем, в Москве, а вслед за ней и во всей России, рынок недвижимости зашел просто в какие фантасмагорические параметры, и любой человек себя уже просто не чувствует гражданином города, потому что он может уже даже не мечтать за всю жизнь накопить на элементарную квартиру. Это что, нормально?
— Если квадратный метр жилья стоит как три новейших компьютера, на бетонном полу этого метра поставленные, это ненормально!
— Не три, а 23!!! Я вижу выход в массовом жилищном строительстве, особенно частных домов. Мне кажется, здорово бы было в каком-нибудь регионе, где есть возможность и условия, например, есть толковый губернатор, бизнес, желание людей, общественных организаций, церкви попробовать такой эксперимент — организовать массовое строительство недорогих индивидуальных домов.
— Такие очажки есть…
— Такие дома давали бы возможность людям жить современной жизнью — в них должна быть не одна комната, не две и не три, а больше. И чтобы был маленький садик, чтоб был подвал, чтоб был чердак, в конце концов. Вот там и дети — живая пенсия, там не страшно выйти на улицу, детей отпустить в этот садик, там старший смотрит за малым, там одно окружение природой делает тебя органической частью всего остального мира. И у тебя нет ощущения отчуждения, как в коробке в огромном городе, с воем и скрежетом тормозов вокруг и вонью бензина.
— Еще раз вернемся к вашему выступлению на конференции. В докладе вы подчеркнули, что СМИ — это сила…
— Это огромная сила, мы же живем в информационном обществе, где манипуляция сознанием — это главный инструмент политики.
— Если СМИ — это элемент государственной политики, то не могу поверить, что та мерзость, например на ТВ, которую мы видим, это отражение политики?
— Я иногда удивляюсь тому, как, скажем, из уст президента, из уст официальной России звучат одни речи — мобилизующие на национальное действо, а в то же время СМИ выпускают продукцию, которая несет абсолютно антигражданские ценности, подходы, учит, например, что наше государство, наша Россия — это так, какой-то механизм, который можно выбросить, как ненужные перчатки, не говоря уже о пропаганде антисоциального поведения.
Сейчас уже прошли 90-е годы, когда мы все пробовали, пробовали, осваивали «безумство гибельной свободы». Сейчас общество само поставило на повестку дня обсуждение неких фундаментальных основ бытия. Люди видят на экране телевизора «бери от жизни все», а сколько подростков не может ничего вообще себе позволить, и как это должно действовать на нестойкую детскую психику? Это может или сделать из человека хищника, который через трупы пойдет, но добьется чего-то, или — опрокинуть в социальную апатию, желание уйти в наркотики, куда угодно.
Сколько у нас сейчас, особенно в сельской местности, живет вдовых, или со спившимися мужьями, или с мужьями, которые сломались психологически, потому что мужчина должен чувствовать себя добытчиком, основателем рода, а здесь сплошные неурядицы, слом профессии и прочее. И о каком вообще демографическом взрыве мы можем говорить? Надо срочно этим заниматься. Что могут думать наши детки, которые смотрят телевизор и видят эту красивую жизнь, эту рекламу роскошных автомобилей, светские тусовки и прочее. Ведь все это происходит на таком низком уровне жизни, что грань между жизнью и выживанием — вот она, прямо ощутима.
Надо поднимать малые города России, надо использовать Стабилизационный фонд, я не безответственный человек, я не предлагаю взять его «раздать да поделить». Но почему будет инфляция, если построить в каждой области современный медицинский центр и не надо будет везти из Сибири в Москву в Центральный Институт травматологии и ортопедии с тяжелыми переломами, я их видела, когда маме 85 лет в прошлом году делали операцию после перелома шейки бедра! Им заново ломали и переделывали! Никакой инфляции не будет, если починить водопровод в детских домах, оборудовать районные больницы, отремонтировать теплосети, провести водопровод и газ в сельские дома! Позор для страны, снабжающей нефтью и газом пол-Европы, когда в 100 км от Москвы нет газа и воды в домах! А строительство дорог? Всегда оно было локомотивом экономики, который заставлял двигаться и развиваться сразу многие отрасли. Все кризисные программы в капиталистическом мире после войны, все начинались со строительства дорог, массового муниципального жилищного строительства.
— Есть мнение, что американские индейцы массово вымерли не только из-за того, что их заражали болезнями, уничтожали, а потому что они потеряли смысл своей жизни при столкновении с протестантской цивилизацией.
— Протестантская цивилизация, кстати, имеет неукротимую страсть к расширению и, как писал британский историк Арнольд Тойнби, «овладению всем, что есть в воздухе, на земле и в воде». Всех потребить и заставить работать на прибыль. Русскому, конечно, это не свойственно, но не надо ханжествовать, русский человек хочет, может и достоин нормальной жизни. Я буду откровенна. Я не думаю, что в наших широтах можно построить вот такую же потребительскую цивилизацию, «витринную», как на Западе. Но нормальную достойную жизнь, чтобы было всем сыто, тепло и хорошо, безусловно, мы можем сделать.
— …С сохранением смысла жизни?
— Безусловно, мы можем и просто обязаны. И не нужно забывать, что мы в долгу перед тем поколением, на плодах чьего труда мы до сих пор живем. Ведь каркас экономический создан не нами, мы же еще по промышленному производству не достигли даже 89 % уровня 90-го года! А по машиностроению — 40 % до сих пор! Реформы привели к деиндустриализации и демодернизации страны! Поэтому мы в долгу перед пенсионерами, перед учителями, вообще перед тем поколением. Но если мы говорим о необходимых вещах, которые нам нужны, чтобы продолжить себя, это, конечно, демография и справедливость в выравнивании уровня жизни. Русская душа бунтует и будет бунтовать против несправедливости, стандарты жизни должны быть справедливыми.
— Я хотел бы поговорить о православной культуре, ее роли в нашем обществе.
— Буду откровенна, я безусловная сторонница того, чтобы наш народ, оторванный в течение многих десятилетий от собственной мировоззренческой культуры, все-таки имел возможность ее восстановить. Я знаю, что существует огромное противодействие этому. Как депутат могу сказать, что в законодательстве нет никаких препятствий, например, для преподавания основ православной культуры в школе. Причем при желании родителей она должна преподаваться за счет школьной сетки часов, а не как дополнительный предмет. Такие же принципы действуют во многих демократических странах.
— А кто у нас препятствует этому?
— Как правило, препятствуют этому наши страшные, отъявленные либералы, которые на самом деле действительно боятся, что восстановление некой духовной общей скрепы, которая в свое время создала из разрозненных племен нацию, укрепит внутренние, духовные основы нашей государственности. Россия укрепится в своей истории, и задача «мутации русского духа», как в свое время сказал Марк Дейч на радио «Свобода», окажется окончательно невыполнимой. Но я хочу заверить Марка Дейча и иже с ними, что их задача может быть ими снята! Никакой мутации нет, наоборот, народ сам тянется к своим корням.
То, что идет противодействие, есть богоборчество — это остатки большевизма, который парадоксально перешел в руки наших либералов! Кстати, Церковь — это единственное место, где есть полное равенство, где и губернатор, и депутат, и учитель, и самый маленький служащий, студент, и безработный — как ранее и царь, градоначальник, и крестьянин, и нищий абсолютно равны, и ни один не имеет больше другого шанса на Спасение. Только судить сильного будут еще строже. Чем выше вознесен промыслом человек, тем больше с него спросится. Господь с калеки не спросит, почему тот не бросился в горящий дом и не спас ребенка, а с сильного как раз спросит. И общее представление о добре и зле, что есть грех, что есть добродетель — как раз и делает из разрозненных индивидов некий общий организм, который движим общими целями, и земля становится уже государством, державой, а не просто территорией с полезными ископаемыми. Именно православная вера в свое время помогла осознать смысл личной и национальной жизни для русского народа. Это факт.
Прежде всего, нам нужна справедливость, чтобы вернуть людям чувство нужности и сопричастности стране, государству, правительству! Нужно поддержать так, как это делается на «свободном Западе», сельское хозяйство — там государство участвует до 40 процентов, а в Швейцарии, столь любимой нашими олигархами за лыжные курорты — их замечательное сельское хозяйство поддерживается государством на 75 %! Там поэтому не дорожает молоко сразу на 30 процентов! Затем промышленность на базе инноваций, значит, наука! Или наши стратеги забыли, что мы живем давно в эпоху научно-технической революции, когда наука стала непосредственной производительной силой общества!
Мы должны развивать именно Центральную Россию, и потому что она — наше родовое гнездо, и потому что она — средоточие нашей жизни. Она достаточно развита, имеет колоссальный интеллектуальный и духовный потенциал и при этом не удалена от современных коммуникаций с миром! Все здесь есть вместе и для сохранения себя, и для модернизации! И не только в Москву должно стекаться все. Она же ведь как пылесос притягивает все — и энергию, и плохое и хорошее. Уже этакий болезненный лихорадочный румянец у нее на щеках. Но для того, чтобы так было, для того, чтобы нация не утратила при этом высший смысл своей жизни, нужно, чтобы люди спокойно и уверенно оставались русскими, просто надо быть уверенным в себе и в своей истории. Если же нации внушать, что она неудачник мировой истории, что апофеоз свободы — это гей-парад, что патриотом может быть только негодяй, и что только какой-то ненормальный человек может вообще любить народную обыкновенную простую жизнь, то тогда миллионы людей, которые живут именно так, как они должны себя чувствовать?
— Так можем ли мы жить так, как на Западе?
— Вообще, если нас перевести на западные стандарты рентабельности жизни, то жизнь на территории России нерентабельна, невыгодна. Значит, что, плевать на народ, пусть будет несколько Гонконгов по границам с выкачиванием нефти? Я против этого. И поэтому нам необходимо держать внутренние низкие цены на энергоресурсы, потому что иначе конец нашей промышленности, которая в наших широтах может развиваться только при наших внутренних ценах, и пусть они нам извне не указывают. Эти цены на электричество и тепло и есть главная причина подорожания издержек производства — это причина роста цен и инфляции! Вино во Франции стоит копейки, и пусть себе напиваются, а у нас нефть и газ должны стоить недорого, потому что мы их производим.
Без сомнения, и отдельные элементы можно поставить на рыночные рельсы, но в целом эта базовая система продиктована нашими условиями. И нужно просто признать это открыто и говорить, что не надо никому извне учительствовать в этих областях, мы имеем свой опыт жизни в стране с глубиной промерзания в два метра.
С другой стороны, чтобы компенсировать наши климатические условия, страшную протяженность нашей территории, разнесенность потребления и производства, Господь нам подарил ресурсы. Это всегда будет фактором, уравновешивающим наши конкурентные способности. Это очень важно. На самом деле те идеи ренты, с которыми выступала еще «Родина», все же потихонечку внедряются. И это правильно. Все хорошее предлагается для того, чтобы, в конце концов, было реализовано.
— И последний вопрос: как вы пришли в политику?
— Когда случились Беловежские соглашения, я, несмотря на то что страстно желала перемен, была так убита горем, что вживую рыдала, особенно от ерничаний наших тогдашних тележурналистов, которые буквально с какой-то плотоядной радостью издевались над этим крушением нашей истории. Я села в ту ночь за пишущую машинку и написала свою первую статью, которая шла из глубины души.
Мне казалось ясным: как можно в «уплату» за «тоталитаризм» отдавать 300 лет русской истории, разрушать собственное государство, держава-то тут при чем? В Великой Отечественной войне люди гибли именно за то, чтобы этого никогда не случилось, чтобы не отняли у нас ни результаты Полтавы, ни петровских обретений. А вот эта подмена, которая на моих глазах тогда совершилась, когда вместо преображения, избавления от того, что мешало нашему государству, мы фактически начали расправляться с самим государством, меня потрясла.
Я очень активно участвовала во всех общественных акциях против расчленения СССР, где прямо говорила — марксизма мне не жалко, я без сожаления с ним расстаюсь, но державу буду защищать. Сначала я вместе с «Родиной» пошла в Думу, сейчас вот со «Справедливой Россией». Потому что справедливость — это центральный стержень русской картины мира, и протест против несправедливостей и грехов жизни возникал всегда в лучших сердцах. Надо воспринять уроки ХХ века, освободиться от богоборчества, не соблазняться ни бесами принудительного коллективизма, ни демонами индивидуализма, а соединить справедливость с модернизацией и христианской солидарностью, Ведь Господь наградил праведных за то, что те обули, одели и помогли ближнему!
Социальное государство — это веление времени, и социальная ответственность власти вытекает не из марксизма, а из 25 главы Евангелия от Матфея. Вот и все!
Александр Сказочкин, «Калуга и калужане», 2007 г.
За что и с кем мы воевали
«Все оскорбления в адрес СССР должны быть пресечены»
Корреспондент «Страны. RU» Ангелина Тимофеева побеседовала с Наталией Нарочницкой о содержании ее книги «За что и с кем мы воевали».
— Наталия Алексеевна, из того краткого предисловия, с которым я ознакомилась, явствует, что вы полемизируете в этой книге с реваншистами, которые хотели бы пересмотреть историю Великой Отечественной войны?
— Да, эта книга задумана как ответ на книгу «История Латвии». Хотим ее вручить госпоже Вике-Фрайберге, потому что в ее книге полностью изменена интерпретации вообще истории XX века, и, собственно, этому она и служит.
— В последнее время прибалтийские страны говорят открыто об «оккупации» своей территории советскими войсками, фактически приравнивая их к гитлеровской армии?
— А я развенчиваю вот эту доктрину двух тоталитарных монстров, которые, якобы, попеременно порабощали Европу до нынешней «эры вселенской демократии». На самом деле эта латвийская позиция и дерзкие укусы прибалтийских стран служат определенной цели. Понятно, что они выполняют некий заказ, а он заключается в следующем: полностью демонизировать СССР, который, кстати, никогда не был никем осужден и был до своего распада признанным государством-подписантом всех важнейших международно-правовых и разоруженческих документов XX века; отождествить его полностью с нацистским режимом и объявить территориальный статус-кво второй половины XX века результатом не победы антигитлеровской коалиции над гитлеровской Германией, которая хотела завоевать весь мир, а результатом дележа мира двумя тоталитарными хищниками. Тем самым они собираются обесценить всю международно-правовую систему, включая, кстати, устав ООН с правом вето для Советского Союза и теперь для России. И тогда можно будет оттеснять Россию дальше от Калининградской области, дальше на северо-восток Евразии и так далее.