Уникальный лечебник врача-гомеопата - Борис Тайц

Считаю весьма целесообразным и полезным издание книги доктора Тайца Бориса Семеновича. Помимо сведений сугубо медицинского характера, она содержит существенный духовный, нравственно-назидательный элемент. Полагаю, что настоящий труд окажется интересным и актуальным для современного читателя.

Путь искусства долог, удобный случай скоропреходящ, опыт — обманчив, суждение — трудно. Поэтому не только сам врач должен употреблять в дело все, что необходимо, но и больной, и окружающие, и все внешние обстоятельства должны способствовать врачу в его деятельности.

Дай мне, Боже, перенести с душевным спокойствием то, что я не в силах изменить.

Дай мне, Боже, изменить то, что мне по силам.

И дай мне, Боже, мудрости, чтобы отличить одно от другого.

А я надеюсь, что как только вы откроете эту книгу, мы обязательно подружимся. Ведь я искренне хочу помочь вам обрести душевное и физическое равновесие, которого порой так не хватает. В ответ же надеюсь и на вашу доброжелательность, терпение. Мой жизненный опыт позволяет побыть немного в роли учителя. Советую прочесть эту книгу до самого конца, и тогда, уверен, вы сможете сказать: «Теперь я знаю о гомеопатии почти все». Насколько позволяет, конечно, отсутствие медицинского образования. Именно для простых, интересующихся жизнью людей, не обремененных излишним скептицизмом, я и взялся за перо.

Природа распорядилась таким образом, что человек, пользуясь ее дарами, может прокормить себя. Она, природа, в силах дать человечеству и лекарства, излечивающие практически любую болезнь. Увлечение современных врачей биологически активными препаратами, такими например, как стероидные гормоны, синтетические витамины и т. п., сильнейшими антибактериальными средствами — антибиотиками все новых и новых поколений — способно привести к полной разбалансировке внутренней системы саморегуляции организма.

Желание показать, что можно и нужно находить в процессе лечения «золотую середину» между силовым воздействием на организм и мягкими методами, подобными гомеопатии, траволечению, натуротерапии — еще одна цель моего повествования. Человек использует естественные методы оздоровления и лечения на протяжении тысячелетий, и сегодня, когда становится объясним эффект казавшихся ранее эмпирическими методик, тем более важно не только сохранить знания предков, но и максимально широко внедрить в практику все самое полезное, что наработало человечество за тысячелетия своего существования. В противовес изнеженности механизированной городской жизни человек все чаще выбирает не отдых за границей (даже если средства позволяют), изобилующий экскурсиями и посещениями баров, а предпочитает всему этому счастливый союз с природой, видимо, чисто инстинктивно чувствуя, что ни один солярий не заменит солнца, бассейн — речки, а банка витаминов не сравнится никогда с травами.

Беда наша в том, что, заинтересовавшись природными методами лечения, многие люди, среди них и врачи, не увидели за этим самого главного — тысячелетней мудрости предков, и лишь механически используют заимствованные из старых книг рецепты. В народной же медицине, частью которой является и гомеопатия, первичной является мысль — понимание процессов, происходящих в организме врачуемого, как духовных, так и физических, за мыслью следует Слово — предшествующее любому назначению наставление, и только на последнем месте стоит Лекарство.

Эффективность всех моих рецептов, приведенных в книге, подтверждена более чем полувековой врачебной практикой. Нужно особо отметить, что все рецепты абсолютно безопасны. Прошу лишь обращать внимание на пометки о рекомендациях для лиц, по отношению к которым тот или иной метод можно применять с оговорками.

Конечно же, прочитав мой труд, вы не станете профессиональным гомеопатом. Но это и не требуется. В большей степени он нужен, чтобы, столкнувшись однажды с болезнью, вы смогли понять ее причины, помочь себе, не навредив при этом, научились избегать серьезных нарушений в своем здоровье… Право, дорогой читатель, вы же не бежите в поликлинику, чуть поднялась температура или заболела голова. Обычно в таких случаях вы «приходите на прием» к самому себе и назначаете по собственному усмотрению знакомое с детства лекарство, которое, как еще бабушка говорила, помогает от случившегося недуга. Однако несмотря на уверения, что есть замечательные таблетки, безопасные и эффективные (каждая программа телевидения убеждает нас в этом ежедневно), — у любого лекарственного препарата всегда есть побочные действия. Даже принимая самый что ни на есть известный аспирин, нужно помнить, что он отрицательно влияет на слизистую желудка (может вызвать гастрит) и разжижает кровь (понижает свертываемость, а значит, дает и риск кровотечения у некоторых больных).

Когда необходимо улучшить свое состояние, а визит к врачу невозможен, да и отравлять себя таблетками не хочется — придут на помощь гомеопатические лекарства. Вы можете быть уверены: принимая их, не ухудшится состояние ни печени, ни почек, ни других органов. Ведь, в отличие от традиционных лекарств (аллопатических), они не вызывают никаких побочных эффектов.

Назначать же гомеопатические средства страдающим хроническими заболеваниями «сам Бог велел». Если уж суждено человеку принимать лекарства в течение многих месяцев, то пусть уж счет идет на миллиграммы (как в гомеопатии), чем на десятки граммов (как в официальной медицине).

Существует такая притча. 100-летний старик однажды пригласил к себе всех своих докторов. Он попросил открыть один из шкафов, и удивленные лекари увидели, что все полки того шкафа заполнены доверху разными лекарствами. «Это то, что вы выписывали мне в течение жизни, — сказал им старик. — Сколько бы я прожил, если бы принял все эти лекарства?»

Гомеопатия является способом разглядеть великое в малом… Впрочем, о дозировке гомеопатических лекарств мы еще успеем поговорить в соответствующей главе.

Будьте, пожалуйста, здоровы и, когда выдастся свободное время или появится нужда, — приоткройте те страницы книги, которые в это время покажутся вам наиболее интересными.

Б. С. Тайц

Приходилось ли вам когда-либо ехать на электричке с Балтийского вокзала по направлению к Красному Селу? Если да, то наверняка вы обращали внимание на названия железнодорожных станций: Горелово, Скачки, и в числе прочих — Тайцы. Меня заинтересовало: просто ли созвучны название этого живописного места, где раскинулся сосновый бор, и фамилия известного врача-гомеопата, или же между ними существует более глубокая связь? И вот, когда степень нашего знакомства с Б. С. Тайцем позволила мне удовлетворить свой интерес, во время одной из прогулок, предшествующих написанию этой книги, Борис Семенович и поведал буквально следующее — то, что сегодня можете прочесть и вы, уважаемый читатель.

«Я сразу должен предупредить, что не имею ни одного документа, подтверждающего сказанное, лишь свидетельства о существовании таких документов. Человек, предоставивший довольно обширную информацию о моих предках по отцовской линии (а именно по мужской линии принято вести генеалогические исследования), был личностью достаточно почтенной, чтобы говорить неправду. К тому же услышанное от него в те времена скорее являлось постыдным клеймом, чем достоинством. Впрочем, обо всем по порядку.

Еще в юности я, как и все мои сверстники-мальчишки, был околдован достижениями советской авиации. Полеты Чкалова, потом Громова, Леваневского широко освещались в печати. Каждая статья о летчиках зачитывалась буквально „до дыр“, многократно пересказывалась. Многие, причисляющие себя к старшему поколению, наверное, помнят, что в официальных сообщениях тогда существовало правило: все причастные к событию лица — руководители партии, конструкторы и т. п. упоминались в порядке, соответствующем положению человека в иерархии общества. И вот во всех газетных репортажах после фамилии главного конструктора Туполева можно было увидеть фамилию его первого помощника, ответственного за полеты, — моего однофамильца Тайца. Скорее всего этот факт так и остался бы для меня занятной случайностью, если бы однажды во время очередного отпуска в Кисловодском санатории ко мне не подошел человек, принесший телеграмму, ошибочно переданную ему вместо меня. Это был тот самый помощник Туполева — авиаконструктор Тайц. Разумеется, мы стали разбираться в своих родословных. Фамилия-то редкая. Мой собеседник оказался более информированным. Выяснилось, что предки наши происходят из одного и того же города — Себежа. Более того, оказывается, история нашей семьи прослеживается еще с петровских времен. У Петра Великого служил министром иностранных дел некто Шафиров, начальником канцелярии у которого был человек по фамилии Тайц.

За какие-то заслуги Петр I подарил Шафирову поместье под Петербургом, а тот передал земли Тайцу. По имени владельца и стали называть то местечко. После смерти императора его сподвижники впали в немилость, и Тайц с семьей был сослан в Прибалтику, в Себеж.

Вот что рассказал мой однофамилец во время нашей случайной встречи на курорте. На том мы и расстались. Он приглашал меня приехать в Москву, чтобы познакомиться с документами. Но как-то не сложилось, потом началась война, и я так и не встретился больше с этим человеком.

Что же касается родства по материнской линии, то здесь все выглядит более ясно и не менее блистательно. Прослужив в армии тридцать лет, мой прадед Леонтий Боярский основал оружейную мастерскую в доме на углу Садовой улицы и Вознесенского проспекта, достиг похвального искусства в этом деле, изготавливая шпаги, рапиры, кинжалы, кортики, став официальным поставщиком холодного оружия Двора Его Императорского Величества. Во времена революции он лишился и мастерской, и своих запасов оружия, сохранив, правда, тем самым жизнь…

Брат его жены был также очень известной личностью. Речь идет о знаменитом в свое время враче-гинекологе А. М. Шустере, женатом на дочери Митрополита Петербургского и Ладожского, заведующем отделением в Максимилиановской больнице, прожившем долгую жизнь. Он практиковал еще даже тогда, когда я учился в Первом медицинском институте. По его инициативе я также начал заниматься гинекологией, собирал статистический материал по теме лечения последствий криминальных абортов (для диссертации). Война разрушила далеко идущие планы, и пойти по стопам А. М. Шустера мне было не суждено.

Как я вообще оказался в медицинском институте — это отдельная история. Произошло все случайно. Таких случайностей много в жизни человека, и нередко они, как кажется, определяют ее ход. Но в действительности случай лишь подсказывал мне направление движения, а уже дальше требовалось усердие, усердие и еще раз усердие.

В молодости я очень увлекался литературой, участвовал в конкурсах. Одна из моих работ приглянулась С. Я. Маршаку, сотрудничавшему в то время с газетой „Ленинские искры“. С его подачи я стал внештатным корреспондентом „Ленинских искр“ и членом университета юных литераторов, организованного С. Я. Маршаком. Кстати, мой однофамилец-конструктор, о котором я рассказывал, жил в одном доме с Маршаком (после — в Москве), но жизнь развела меня и с тем и с другим. Случай?!

Я мечтал сделать карьеру журналиста. Пробовал поступать в Институт коммунистической журналистики (КИЖ), но был отвергнут — по социальному происхождению. В коммунистические журналисты принимали только детей рабочих и крестьян. Главный редактор „Ленинских искр“ тогда позвал меня и чисто по-отечески посоветовал: „Иди в медицину и не расстраивайся. Чехов был врачом, и Вересаев, и Булгаков“. Впрочем, упоминал ли он Булгакова — не помню точно — не очень-то привечали тогда писателя.

Так судостроительный техникум, где я до того грыз камень науки, был без особого сожаления заменен не на КИЖ, а на Первый медицинский институт. По окончании альма-матер долго ощущать себя молодым специалистом, для которого открыты все горизонты, мне не дала война. Ни опыта врачебного, ни жизненных знаний — все это подмял под себя фронт. И от „звонка до звонка“ — на войне. Сначала — начальником санслужбы мотострелкового инженерного батальона, затем дослужился до должности начальника санслужбы стрелкового батальона, командовал санитарным поездом, вывозившим раненых из блокадного Ленинграда на большую землю. Заканчивалась „моя война“ вновь в действующей армии. И вот по пути к Кенигсбергу лошадь, на которой я ехал, наступила на мину, раздался взрыв — и произошел очередной жизненный перелом. Инвалидность. Речи о покое, конечно, не шло — все мы тогда рвались на передовую, близка была победа. И после выздоровления, поскольку здоровье категорически отказало мне в возможности воевать, я получил предложение возглавить один из санаториев в Кисловодске. Но родной город не отпускал. Мне так был дорог Ленинград, что лучшим вариантом стала работа главным врачом детского санатория в Вырице. Дело обстояло таким образом, что лекарств после войны хронически не хватало. Одну таблетку могли продавать за буханку хлеба. И однажды, когда в моем санатории вспыхнула эпидемия дизентерии, оказалось, что лечить детей практически нечем. Вот тогда-то мне на помощь пришел известный гомеопат Ю. В. Лютынский, живший неподалеку — в Вырице. Гомеопатических лекарств было как раз предостаточно, так как их партию завезли в Ленинград перед войной, а до использования руки ни у кого не доходили. Таким образом произошло мое первое практическое знакомство с новой медициной — гомеопатией. Оно было вполне удачным — в других санаториях больные долго болели, а в моем все довольно быстро выздоровели, что в наибольшей степени определило мой будущий интерес к гомеопатии. Тем более время было неспокойное. В связи с так называемым „ленинградским“ делом мне пришлось отказаться от должности, да и организационная работа давно наскучила — хотелось лечить больных.

До знакомства с Ю. В. Лютынским гомеопатия казалась вашему покорному слуге какой-то метафизической наукой и даже „не вполне советской“. Однако я с удивлением наблюдал, как на Невском проспекте работает гомеопатическая поликлиника и власти не собираются ее закрывать, мирясь с нескончаемым паломничеством пациентов в эту „медицинскую Мекку“. Все глубже знакомясь с необычным способом терапии, я закончил соответствующие курсы и, получив официальное разрешение тогда Ленгорисполкома, начал практиковать в качестве врача-гомеопата, а значит, уже 46 лет занимаюсь этим ремеслом».

Такова история жизни одного из наиболее известных петербургских врачей, старейшины гомеопатического цеха, доктора, первым в Ленинграде начавшего лечить детей гомеопатическими средствами, человека, отметившего недавно свой 79-й (!) юбилей, но по-прежнему продолжающего прием пациентов. Не одно поколение петербуржцев может быть благодарно Борису Семеновичу Тайцу за сохраненные здоровье и жизнь.

В. Соколинский