Лама рассмеялся мне в лицо, раскрасневшееся и обиженное.
— Но, Лобсанг, — сказал он мягко, — из-за чего здесь поднимать шум? Этот человек продает услугу так, как другой — молитвенные колеса. Люди дают ему мелкие монеты, чтобы их считали щедрыми, это позволяет им чувствовать себя добродетельными. На некоторое время такой поступок увеличивает уровень их молекулярной вибрации, возвышает духовно и приближает к Богам. Это способствует их нравственному совершенствованию. Монеты, которые они дают? Пустяк! Они не ощущают их потери.
— Но он не слепой! — сказал я сердито. — Он грабитель!
— Лобсанг, — сказал Наставник, — продавая услугу, он не причиняет вреда. Впоследствии, побывав в западном мире, ты обнаружишь, что там рекламируются вещи, которые вредны для здоровья, делают уродами еще не родившихся детей и превращают практически нормальных людей в сумасшедших маньяков.
Он похлопал по упавшему дереву и жестом предложил мне сесть рядом. Я сидел и барабанил пятками по коре дерева.
— Ты должен учиться использовать одновременно способности к телепатии и видению ауры, — сказал Наставник. — При использовании одной из них без другой твои умозаключения могут быть неверными — как в данном случае. Важно использовать одновременно все способности, сосредоточивая все силы на решении любой проблемы. Сегодня после полудня я должен уехать, и достопочтенный лама-врач Чинробнобо из больницы в Мензеканге будет говорить с тобой. И ты будешь говорить с ним.
— О! — сказал я уныло, — но он никогда не разговаривает со мной, даже никогда не замечает меня!
— Все изменится — так или иначе — сегодня после полудня, — сказал Наставник.
Так или иначе! — подумал я. Это выглядело очень зловеще.
Мы с Наставником пошли назад к Железной Горе, задержавшись на один миг, чтобы по-новому взглянуть на древнюю, но всегда насыщенную свежими красками резьбу на камне. Затем мы поднялись по крутой каменистой тропе.
— Эта тропа как жизнь, Лобсанг, — сказал лама. — Жизнь похожа на трудную и каменистую тропу, со многими ловушками и западнями, но если настойчиво стремиться — вершина будет достигнута.
Когда мы достигли вершины тропы, прозвучал призыв к службе в храме, и мы разошлись в разные стороны — он к своим коллегам, а я в свой класс. После окончания службы и совместной трапезы ко мне подошел, слегка нервничая, незнакомый мальчик, который был моложе меня.
— Тьюзди Лобсанг, — сказал он робко, — Святой Лама-врач Чинробнобо хочет немедленно видеть тебя в медицинской школе.
Я привел в порядок одежду, сделал несколько глубоких вдохов, чтобы снять нервное напряжение, и двинулся к медицинской школе с уверенностью, которой на самом деле не испытывал.
— А! — гудел мощный голос, напомнивший мне низкий насыщенный звук раковины в храме.
Я стоял перед ним, выражая должным образом почтение. Лама был крупным человеком, высоким, массивным, широкоплечим; весь его облик внушал маленькому мальчику страх. Я ощущал, что ударом одной из могучих рук он мог бы снести мою голову с плеч и швырнуть ее на горный склон. Однако он предложил мне сесть перед ним, причем сделал это настолько мягко, что я почти упал на предложенное место!
— Итак, молодой человек! — произнес он сильным низким голосом, звуки которого были подобны раскатам грома над далекими горными вершинами.
— Я много слышал о тебе. Твой Наставник, прославленный лама Мингьяр Дондуп, считает тебя чудом, а твои сверхъестественные способности огромными. Мы попробуем убедиться в этом!
Я сидел и дрожал.
— Видишь ли ты меня? Что ты видишь? — спросил он.
Я задрожал еще сильнее и произнес первые слова, которые пришли в голову:
— Я вижу такого огромного человека, Святой Лама, что, увидев вас впервые, подумал, что вы похожи на гору.
Его неистовый смех сопровождался таким порывом ветра, какой мог, пожалуй, сдуть с меня мантию.
— Посмотри на меня, мальчик, посмотри на мою ауру и скажи мне, что ты видишь! — приказал он. Затем он произнес: — Скажи мне, что ты видишь в моей ауре и как ты понимаешь увиденное.
Я смотрел на него, не сосредоточивая взгляд непосредственно на нем, чтобы видеть туманные очертания ауры тела, покрытого одеждой, я смотрел в его направлении, но не прямо на него.
— Сударь! — сказал я. — Прежде всего я вижу физические очертания вашего тела, слегка размытые, потому что вы в одежде. Затем, непосредственно возле тела, я вижу слабое голубоватое сияние, имеющее цвет дыма от сжигания недавно срубленного дерева. Этот цвет говорит мне, что в последнее время вы очень много работали, не спали по ночам и уровень вашей эфирной энергии низок.
Глаза у него слегка расширились, и он удовлетворенно кивнул.
— Сударь! — продолжал я. — Ваша аура простирается во все стороны на расстояние около трех метров от тела. Ее цвета расположены в виде горизонтальных и вертикальных слоев. Преобладает желтый цвет, что свидетельствует о высокой духовности. В настоящий момент вы поражены тем, что человек моего возраста может так много рассказать вам, и думаете, что мой Наставник, лама Мингьяр Дондуп, все-таки кое в чем разбирается. Вы думаете, что должны извиниться перед ним за сомнения, высказанные вами относительно моих способностей.
Меня прервал громкий взрыв смеха.
— Ты прав, мальчик, ты прав! — сказал он восхищенно. — Продолжай!
— Учитель! (Все это было для меня детской игрой!) Вас недавно постигла неудача, и вы получили удар по печени, которая болит, когда вы слишком энергично смеетесь. Вы желаете знать, следует ли использовать траву под названием татура для обезболивания с целью проведения глубокого массажа печени. И вы считаете знамением судьбы, что из более чем шести тысяч трав недостаточен запас именно татуры.
Теперь он не смеялся. Он смотрел на меня с нескрываемым уважением.
Я добавил:
— Кроме того, сударь, ваша аура показывает, что в ближайшее время вы будете самым выдающимся Настоятелем-врачом Тибета. Он внимательно посмотрел на меня с некоторым опасением.
— Мой мальчик! — сказал он. — У тебя огромные способности — ты далеко пойдешь! Никогда, никогда не злоупотребляй своими способностями. Это может быть опасно. Теперь давай поговорим об ауре как равные. Но лучше заняться обсуждением за чаем.
Он поднял маленький серебряный колокольчик и зазвонил так яростно, что колокольчик готов был вылететь из его рук. Через несколько секунд молодой монах торопливо внес чай и — о великая радость! — некоторые дары матери-Индии. Пока мы садились, я отметил, что все ламы высокого ранга живут в комфортабельных жилищах. Под нами я мог видеть большие парки Лхасы, а до Додпал и Кхати, казалось, рукой подать. Немного левее, подобно стражу, стоял Кесар-Лакханг, Чортен наших окрестностей, а через дорогу, дальше на север, было мое любимое место, Парго-Калинг (Западные Ворота), с башнями наверху.
— Что порождает ауру, Учитель? — спросил я.
— Как сказал тебе Достопочтенный Наставник, лама Мингьяр Дондуп, — начал он, — мозг получает сообщения от Высшего Я. В мозгу генерируются электрические токи. Все жизненные процессы связаны с электричеством. Аура является проявлением электрической энергии. Вокруг головы человека, как ты хорошо знаешь, существует ореол или нимб. На старых картинах святой или Бог всегда изображен с «золотой сферой» вокруг головы.
— Почему так мало людей видят ауру и ореол вокруг головы, Учитель? — спросил я.
— Некоторые люди сомневаются в существовании ауры, потому что они не могут ее видеть. Они забывают, что не могут также видеть воздух, а без воздуха люди вообще не могут обойтись. Очень, очень немногие люди видят ауру. Остальные не видят ее. Точно так же некоторые люди могут слышать более высокие или более низкие частоты, чем другие. Наличие у конкретного человека подобных способностей говорит об уровне его духовности не больше, чем умение ходить на ходулях.
Он улыбнулся мне и добавил:
— Я, бывало, хаживал на ходулях почти так же, как ты. Сейчас мое тело слишком массивно для подобного занятия.
Я также улыбнулся, подумав, что ему в качестве ходуль потребовались бы стволы деревьев.
— Когда мы оперировали тебя с целью большего раскрытия «Третьего глаза», — сказал великий лама-врач, — мы имели возможность увидеть, что лобовые доли твоего мозга развиты гораздо сильнее, чем у среднего человека, и поэтому предположили, что физически ты рожден для ясновидения и телепатии. Это является одной из причин столь интенсивного и углубленного обучения, которое ты уже получил и еще получишь.
Он посмотрел на меня с огромным удовлетворением и продолжал:
— Тебе придется побыть здесь, в медицинской школе, несколько дней. Мы намерены основательно исследовать тебя и посмотреть, как можно увеличить твои способности и чему еще обучать тебя.
В дверях раздался тихий кашель, и в комнату вошел мой Наставник, лама Мингьяр Дондуп. Я вскочил на ноги и поклонился ему, как и великий Чинробнобо. Мой Наставник улыбался.
— Я получил Ваше телепатическое сообщение, — сказал он великому ламе-врачу, — поэтому поспешил к Вам с наибольшей скоростью, на которую способен, чтобы, возможно, испытать благодаря вам удовольствие, услышав подтверждение моих находок в отношении моего молодого друга. Он остановился, улыбнулся мне и сел. Великий лама Чинробнобо также улыбнулся и сказал:
— Уважаемый коллега! Я с радостью преклоняюсь перед Вашим Высшим знанием, проявившемся в принятии этого молодого человека на обучение. Уважаемый коллега, Ваши собственные таланты многочисленны, Вы поразительно многосторонни, но никогда еще Вы не находили мальчика, подобного этому.
Затем, совершенно неожиданно, они рассмеялись, и лама Чинробнобо нащупал где-то позади себя и извлек наружу три чаши из мореного орехового дерева! Я, должно быть, выглядел глупо, потому что они повернулись ко мне и стали смеяться.
— Лобсанг, ты не используешь телепатические способности. Если бы ты сделал это, ты бы понял, что Достопочтенный Лама и я оказались настолько грешными, что заключили пари. Мы условились, что, если твои способности будут соответствовать моим утверждениям, то Достопочтенный Лама-врач подарит тебе три чаши из мореного орехового дерева, а в случае твоего несоответствия стандарту, провозглашенному мною, я буду вынужден совершить длительное путешествие и выполнить определенную медицинскую работу для моего друга.
Мой Наставник снова улыбнулся мне и сказал:
— Конечно, я отправлюсь в путешествие ради него в любом случае, и ты отправишься со мной, но мы должны были навести порядок в наших отношениях, и теперь честь защищена.
Он указал на три чаши и произнес:
— Забери их, Лобсанг, когда будешь уходить из этой комнаты, — забери их с собой, так как они являются добычей победителя, а в данном случае победителем являешься ты.
Но я не чувствовал себя победителем, на самом деле я был совершенно растерян. Было очевидно, что я не мог использовать телепатические способности по отношению к этим двум ламам. Одна только мысль о подобной вещи вызывала нервную дрожь в моем позвоночнике. Я любил своего Наставника, очень уважал знания и мудрость Великого Ламы Чинробнобо. Подслушивание, даже телепатическое, считалось бы признаком очень плохих манер и было бы оскорблением подслушиваемых. Лама Чинробнобо повернулся в мою сторону и сказал:
— Да, мой мальчик, твои чувства делают тебе честь. Я очень рад тебя приветствовать и принять в наш круг. Мы поможем тебе в дальнейшем развитии.
Наставник добавил:
— Лобсанг, теперь тебе придется пробыть в этом специальном здании приблизительно неделю, чтобы ты мог узнать много нового об ауре.
— Ах, да! — сказал он, увидев выражение моего лица. — Я знаю, ты думаешь, что знаешь все об ауре. Ты можешь видеть ауру и читать ее, но сейчас ты должен изучить все связанные с нею тонкости и узнать, как много других людей не видят ее и почему. Сейчас я намерен покинуть тебя, но утром мы увидимся.
Он поднялся, и мы, конечно, тоже встали. Мой Наставник попрощался с нами и покинул эту довольно уютную комнату. Лама Чинробнобо повернулся ко мне и сказал:
— Не нервничай так, Лобсанг, с тобой не случится ничего плохого — мы просто попытаемся помочь тебе и ускорить твое развитие.
Прежде всего давай немного поговорим об ауре человека. Конечно, ты непосредственно воспринимаешь ауру и можешь понять, о чем идет речь, но представь себя на месте не столь одаренного и талантливого человека, поставь себя на место девяноста девяти и девяти десятых процента, и даже большего числа людей на Земле.
Он снова яростно затряс своим серебряным колокольчиком, и снова служитель быстро принес чай и, конечно, все необходимые «прочие вещи», которые больше всего нравились мне при чаепитии. Возможно, читателю будет интересно узнать, что мы в Тибете иногда пили более шестидесяти чашек чая в день. Конечно, Тибет — холодная страна, и горячий чай согревал нас. У нас не было возможности выйти из дома и купить различные напитки, как это делали люди на Западе, мы ограничивались чаем и тсампой, если какой-нибудь истинно добросердечный человек не доставлял нам из других краев, например из Индии, вещи, недоступные в Тибете.
Мы уселись, и лама Чинробнобо сказал:
— Мы уже обсуждали происхождение ауры. Она является жизненной силой человеческого тела. Лобсанг, я хочу на минуту предположить, что ты не можешь видеть ауру и ничего не знаешь о ней, так как только в этом случае я смогу рассказать тебе, что видит и чего не видит обычный человек.
Я кивком подтвердил, что понимаю его. Конечно, я от рождения обладал способностями видеть ауру и подобные ей вещи, и эти способности увеличились благодаря операции над «Третьим глазом». Во многих случаях в прошлом я едва не попадал впросак, говоря о том, что вижу, и не осознавая, что другие не видят непосредственно воспринимаемых мною вещей. Мне припомнился случай из прошлого, когда я видел, что человек, которого мы со старым Тзу обнаружили возле дороги, еще жив, а Тзу заявил, что я совершенно не прав, и этот человек мертв. Я тогда сказал:
— Но Тзу, этот человек еще светится!
К счастью, как я понял позже, в тот момент порыв ветра, дувшего нам в спину, исказил мои слова, и Тзу не воспринял их. Однако, благодаря какому-то внутреннему импульсу, он осмотрел лежавшего человека и обнаружил, что тот жив! Но вернемся к рассматриваемой теме.
— Средние мужчина и женщина, Лобсанг, не могут видеть ауру человека. Некоторые из них склонны считать, что на самом деле такой вещи, как аура человека, вообще не существует. Точно так же они вполне могут сказать, что не существует такой вещи, как воздух, потому что они не видят его!
Лама-врач взглянул на меня, чтобы убедиться, что я внимаю его словам, не отвлекаясь на созерцание ореховых чаш. Удовлетворенный проявлением моего внимания, он глубокомысленно кивнул и продолжал:
— Пока в теле есть жизнь, вокруг него существует аура, которая видна людям, имеющим соответствующий дар, или талант, или способность — называй это как хочешь. Я должен сказать, Лобсанг, что для наиболее четкого восприятия ауры рассматриваемый человек должен быть абсолютно обнаженным. Причину этому мы обсудим позже. Для обычного прочтения ауры достаточно взглянуть на человека в легкой одежде, но если ты намерен рассматривать ауру с медицинскими целями, исследуемый человек должен быть совершенно обнажен. Далее, вокруг тела существует эфирная оболочка, простирающаяся от него на расстояние от долей сантиметра до семи и даже десяти сантиметров. Хотя она имеет вид голубовато-серого тумана, ее трудно назвать туманом, потому что сквозь нее все видно совершенно отчетливо. Это эфирное покрытие — чисто животного происхождения, оно порождается, в частности, животной жизненной силой тела, так что вокруг очень здорового человека существует довольно значительный эфирный слой, ширина которого может достигать семи или даже десяти сантиметров. Только наиболее одаренные, Лобсанг, воспринимают следующий слой, который находится между эфирным и собственно аурой, и имеет вид полосы толщиной до семи с половиной сантиметров. Нужно быть очень одаренным и талантливым, чтобы увидеть какие-либо цвета в этой полосе. Признаюсь, что я ничего не вижу в этом слое, кроме бесцветного пространства.