Потому что он — джентльмен. Он увидел, что ты увлечен лодками, и завел с тобой разговор на эту тему, зная, что это будет тебе интересно и приятно, он старался понравиться тебе».
«Я никогда не забывал этих слов тети», — заключает У. Л. Фелпс.
В то время, когда я пишу эту главу, передо мной лежит письмо Эдварда Л. Челифа, активиста бой-скаутовского движения.
«Однажды у меня возникла нужда в чьей-либо благосклонной поддержке, — пишет мистер Челиф. — В Европе должен был состояться международный слет бой-скаутов, и я решил попросить президента одной из крупнейших компаний Америки оплатить расходы на поездку одного из моих мальчиков.
К счастью, как раз перед тем, как посетить этого джентльмена, мне довелось услышать о том, что он однажды выписал чек на миллион долларов, и после того как он был погашен, повесил его в рамке у себя в кабинете.
И первое, что я сделал, войдя в его кабинет, — это попросил его разрешения посмотреть этот уникальный чек. Чек на миллион долларов! Он показал мне его с явным удовольствием. Я выразил свое восхищение и попросил его рассказать мне все обстоятельства того, как был выписан этот чек».
Вы заметили, не правда ли, что мистер Челиф начал разговор не с бой-скаутовского движения и не с их слета в Европе — не с того, что нужно было ему. Он начал разговор на тему, принадлежащую к кругу интересов его собеседника. И результаты не замедлили сказаться: «Некоторое время спустя мой собеседник заметил: „Да, кстати, о чем вы хотели поговорить со мной?“
Я объяснил ему.
Для меня явилось большим сюрпризом, — продолжает мистер Челиф, — что он не только дал согласие на то, о чем я просил, но даже более того. Я просил его послать только одного мальчика в Европу, а он послал пятерых и меня вместе с ними, дав мне кредитное письмо на тысячу долларов с тем, чтобы мы погостили в Европе в течение семи недель. Он дал мне также рекомендательное письмо в европейские представительства его фирмы, предписывающее им обеспечить нам прием и обслуживание, и наконец, он сам встретил нас в Париже и показал город. Впоследствии он предоставил работу нескольким из этих ребят, родители которых были в стесненных обстоятельствах, и до сих пор он состоит в активе нашей группы.
Однако, я полагаю, что если бы мне не удалось узнать о теме, столь близкой его сердцу и способной мгновенно вызвать у него теплые чувства, мне было бы в десять раз труднее найти к нему подход“».
Находит ли эта ценнейшая техника человеческих контактов применение в бизнесе? Давайте посмотрим. Возьмем пример Генри Дж. Дювернуа. «Дювернуа и сыновья» — одна из Нью-йоркских хлебопекарен высшего класса.
М-р Дювернуа добивался получения заказа на поставку хлеба в один из Нью-йоркских отелей. В течение четырех лет каждую неделю он наносил визит директору отеля. Он старался бывать на тех общественных приемах, где присутствовал директор. Он даже снял комнаты в отеле и жил там в надежде устроить свои дела. Но все было бесполезно.
«После курса изучения человеческих отношений, — рассказывал мистер Дювернуа, — я понял, что надо изменить тактику. Решил выяснить, что интересует этого человека, чем он увлекается сильнее всего. Вскоре мне стало известно, что он принадлежит к обществу содержателей отелей, именуемому „Американское гостеприимство“. Причем он не только принадлежит к этому обществу, но благодаря своему кипучему энтузиазму стал его президентом, а также президентом международного общества владельцев отелей. Где бы ни происходили съезды этих обществ, он непременно присутствовал на них, даже если ему для этого надо было перелетать через горы и пересекать моря и пустыни. Итак, когда я увидел его на следующий день, то завел с ним разговор о деятельности этого общества. Какой отклик это возымело! Какой отклик! В течение получаса он рассказывал мне о своем обществе голосом буквально трепещущим от восторга. Я имел возможность с очевидностью убедиться, что общество было его хобби, главной страстью его жизни, прежде чем покинул его организацию. Между тем о хлебе я не сказал в этот раз ни слова. Однако, несколькими днями позже мне позвонил служащий его отеля и попросил прийти с образцами продукции и списком цен.
„Не знаю, что вы сделали со стариком, — сказал он, — но только он ни о ком кроме вас, и слышать не хочет“.
Вдумайтесь в это хорошенько! Четыре года я трубил этому человеку в уши о том, что я хочу получить от него заказ, и еще протрубил бы столько же, если бы не потрудился узнать, чем он интересуется и о чем любит разговаривать».
Итак, если вы хотите располагать к себе людей, правило 5-е гласит:
ВЕДИТЕ РАЗГОВОР В КРУГЕ ИНТЕРЕСОВ ВАШЕГО СОБЕСЕДНИКА!
Глава 6. Как сразу расположить к себе человека.
Я стоял в очереди, чтобы отправить заказное письмо на почтамте, что расположен на углу Третьей улицы и Восьмой авеню в Нью-Йорке. И обратил внимание, что сидящему на регистрации клерку явно надоело работать: взвешивать конверты, продавать марки, давать сдачу, выписывать квитанции — одна и та же монотонная скучная работа из года в год. Я подумал про себя: «Надо постараться расположить к себе этого парня. Очевидно, для этого нужно сказать что-нибудь приятное, только не о себе, а о нем. Итак, — я спросил себя, — что же в нем есть такого, чем бы можно было искренне восхищаться?»
На подобные вопросы иногда весьма нелегко найти ответ, особенно, не имея достаточного опыта. Но в данном случае это не представляло труда, так как я сразу увидел нечто, вызывающее у меня чувство безграничного восторга.
«Как бы я хотел иметь такие прекрасные волосы как у вас!» — с чувством произнес я, когда он взвешивал мой конверт.
Чуть вздрогнув, он взглянул на меня, его лицо осветилось улыбкой. «Да что вы, — сказал он скромно, — они уже не так хороши, как были раньше». Я заверил его, что хотя, быть может, он утратил частицу своего былого великолепия, тем не менее, они все еще прекрасны. Он был чрезвычайно польщен. Мы еще немного побеседовали, и последнее, что он мне сказал, было: «Мои волосы многим нравятся».
Держу пари, что парень в тот день шел на ленч, ступая по земле как по воздуху. Держу пари, что придя домой вечером, он рассказал об этом жене.
Держу пари, что он поглядел на себя в зеркало и сказал: «А у меня действительно красивая шевелюра».
Однажды я рассказал эту историю в обществе, и один из присутствующих спросил меня: «А что вам от него было нужно?»
Что мне было от него нужно!!! Что я старался от него получить!!!
Если мы столь низменно эгоистичны, что способны излучать доброту и признательность лишь в том случае, чтобы извлечь для себя какую-либо выгоду, если наши души подобны сморщенным прокислым яблокам, нас неминуемо ожидает банкротство, вполне нами заслуженное.
О, да мне действительно хотелось бы получить кое-что от этого парня.
Но это было нечто бесценное, и я получил его, получил ощущение, что дал ему то, за что он не может дать мне ничего взамен. Подобное чувство долго продолжает светить и петь в нашей памяти после того, как минует случай, породивший его.
Существует один наиважнейший закон человеческого поведения. Если повиноваться ему, мы никогда не попадем в неприятное положение, так как он обеспечит вам бесчисленное количество друзей и постоянное благополучие. Но стоит его нарушить, и мы немедленно попадаем в бесконечные неприятности.
Этот закон гласит: всегда поступай так, чтобы у другого создавалось впечатление своей значительности. Профессор Джон Дьюи сказал: «Глубочайшим принципом человеческой натуры является страстное желание быть признанным».
Я уже указывал, что именно это стремление отличает нас от животных, оно вызвало к жизни цивилизацию, явившуюся откликом на него.
Философы размышляли о законах человеческих взаимоотношений в течение тысячелетий и из всех этих спекуляций выведено только одно важное правило.
Оно не ново. Оно старо, как история. Заратустра в Персии учил ему следовать. Еще 24 столетия назад в Китае его проповедовал Конфуций, основатель лаоизма Лао-Цзы обучал ему своих учеников в долине Ханя. Будда проповедовал его на берегах священного Ганга за пять столетий до Христа.
Священные книги индуизма учили законам взаимоотношений за тысячу лет до того, как Иисус стал проповедовать их среди каменистых холмов Иудеи.
Иисус суммировал его в единой мысли — вероятно, важнейшей в мире:
«Поступайте с людьми так, как вы хотели бы, чтобы они поступали с вами».
Вы хотите получить одобрение у тех, с кем вы вступаете в контакт? Вы хотите, чтобы вас оценили по-настоящему? Вы хотите быть значительным человеком в вашем маленьком кругу? Вы не хотите слушать дешевую лживую лесть, но жаждете искреннего признания? Вы хотите, чтобы ваши друзья и сотрудники, подобно Чарльзу Швэбу, были «искренни в своем одобрении и щедры в своих похвалах?» Мы все хотим этого.
Итак, будем же повиноваться Золотому Правилу и давать людям то, чего мы хотели бы получить для себя.
Как? Когда? Где? Ответ один: всегда и везде.
Например, я спросил у служащего информации в радиоцентре номер кабинета Генри Саувена. Одетый в щеголеватую форму клерк гордился, по-видимому, своей манерой давать справки. Четко и ясно он произнес: «Генри Саувен /пауза/, 18 этаж /пауза/, комната 1816». Я направился было к лифту, но затем вернулся и сказал: «Хочу поздравить вас с великолепным стилем, в котором вы ответили на мой вопрос. Он ясен и точен и делаете вы это просто артистично. Такое не часто встретишь».
Просияв от удовольствия, он объяснил мне почему он делал паузы и почему произнес каждую из фраз именно так, а не иначе. Несколько моих слов заставили его выше поднять голову, а я, поднимаясь на восемнадцатый этаж, чувствовал, что в этот полдень добавил маленькую крупицу в общую сумму человеческой радости.
Вы можете не дожидаться того часа, когда вас назначат послом во Францию или председателем комитета пикников у моря в «Элк-клабе», чтобы начать проводить в жизнь эту философию признания. Вы можете с ее помощью творить чудеса каждый день.
Если, например, официант принесет нам картофельное пюре вместо заказанного картофеля, жаренного по-французски, давайте скажем: «Простите за беспокойство». «Не будете ли вы так добры»... «Не угодно ли вам»... и т.д. — эти маленькие любезности подобно маслу смазывают шестеренки монотонно работающего механизма ежедневной жизни и, кроме всего прочего, являются признаком хорошего воспитания. Давайте возьмем другую иллюстрацию. Читали вы когда-нибудь романы Холла Кейна «Христианин», «Судья», «Человек с острова Мэн»? Миллионы людей читают его романы, многие миллионы. Он был сыном кузнеца. Его школьное образование ограничилось восемью классами, однако, к моменту своей смерти он был богатейшим литератором, какого когда-либо знал свет.
Его история такова: Холл Кейн любил сонеты и баллады, он буквально проглотил все поэтические произведения Данте Г. Россети. Он даже написал сочинение, в котором пел хвалу шедеврам, вышедшим из-под его пера, и отослал копию самому Россети. Россети был восхищен. «Молодой человек, имеющий столь возвышенное мнение о моих способностях, — подумал, вероятно, Россети, — сам должен быть истинной драгоценностью». Итак, Россети пригласил этого сына кузнеца к себе в Лондон и сделал его своим секретарем. Это стало поворотным пунктом в жизни Холла Кейна, ибо в своем новом положении он стал ежедневно встречаться с прославленными писателями.
Наставляемый их советами и воодушевленный их поддержкой он начал свою писательскую карьеру, которая вознесла его имя на небеса.
Его дом в Грибэ Кестль, на острове Мэн, стал Меккой для туристов со всех концов земного шара, и он оставил состояние в два с половиной миллиона долларов. Однако — кто знает — он мог умереть в безвестности и нищете, если бы не написал эссе, в котором выразил свое восхищение перед знаменитым человеком.
Такова изумительная мощь искреннего человеческого признания.
Россети считал себя человеком значительным. Это не удивительно. Почти каждый считает себя значительным человеком, и притом очень значительным.
Так же обстоит дело и с любым народом.
Вы ощущаете свое превосходство перед японцами? Однако, столь же несомненно, что японец убежден в своем безусловном превосходстве перед вами. Японец старого закала будет взбешен, если увидит белого, танцующего с японской леди.
Вы полагаете, что стоите выше индуса? Это ваше право. Однако, добрый миллион индусов ощущает такое безграничное превосходство над вами, что не снизошел бы до прикосновения к пище, на которую упала, осквернив ее при этом, ваша нечистая тень.
Вы чувствуете свое превосходство над эскимосами? Опять-таки это ваше неотъемлемое право. Однако, вам вряд ли будет приятно узнать, что думают о вас эскимосы. Среди эскимосов попадаются нередко прирожденные бездельники, ни к чему не годные бродяги, вообще не желающие работать. Эскимосы называют их «белыми людьми», т. е., словами, которые выражают у них крайнее презрение.
Каждый народ убежден в своем превосходстве над другими народами. В этом убеждении берут свое начало патриотические чувства и войны.
Неоспоримой истиной является то, что каждый встречный человек в чем-то ощущает свое превосходство перед вами. И самый верный путь к его сердцу — это дать ему в тонкой форме понять, что вы признаете его значительность в его маленьком мире, и признаете это искренне.
Вспомните слова Эмерсона: «Каждый человек, которого я встречаю, в какой-нибудь области превосходит меня, и в ней я готов у него поучиться».
Но грустная сторона этого явления заключается в том, что обыкновенные люди, имеющие всего менее прав испытывать превосходство по 0тношению к какому-либо человеку, всячески стараются разжигать в себе чувство несовместимости с теми, кого они считают ниже себя, и демонстрируют это громкими восклицаниями и бурными проявлениями чувств, делая вид, что они глубоко оскорблены фактом общения с низшими и что их прямо тошнит от этого.
Как сказал об этом Шекспир: «Человек, гордый человек, облеченный даже маленькой кратковременной властью, разыгрывает такой невероятный спектакль перед небом господним, что заставляет ангелов обливаться слезами».
Собираюсь рассказать вам три истории о том, как деловые люди — слушатели моих курсов — применили на практике усвоенные принципы и добились замечательных результатов. Давайте первым возьмем случай, происшедший с адвокатом из Коннектикута, который из-за родственников предпочел не упоминать своего имени.
Вскоре после поступления на курсы М-р Р. отправился со своей женой на автомобиле на Лонг-Айленд навестить ее родню. Оставив его побеседовать со своей старой теткой, сама она поехала проведать своих более молодых родственников. Он же решил, что именно беседа со старой леди будет неплоха для применения принципа признания, о котором незадолго до этого говорилось на курсах. Он осмотрелся вокруг, думая, что бы он мог искренно похвалить, чем восхититься.
«Этот дом построен приблизительно около 1890 года, не так ли?» — спросил он. «Да, — ответила она, — совершенно правильно. Именно в этом году он был построен». «Он напоминает мне дом, в котором я родился, — сказал М-р Р. — Он великолепно построен. Такой просторный, светлый. Теперь, знаете ли, не строят таких домов. Все, что нужно современным людям — это небольшая квартирка и холодильник, чтобы спать и есть, а время они проводят вне дома, шляясь на своих автомобилях. Этот дом — дом мечты, сказала она голосом, дрогнувшим от нахлынувших нежных воспоминаний. Его построила любовь. Мы с мужем много лет мечтали о нем, прежде чем смогли построить. У нас не было архитекторов. Мы все проектировали сами».
Потом она повела его осматривать дом, и он искренне восхищался красивыми вещами, которые приобретались в путешествиях за границей и затем любовно хранились всю жизнь. Здесь были индийские шали и староанглийский чайный гарнитур, ведквудский фарфор и спальный гарнитур из Франции, полотна кисти итальянских живописцев и шелковые драпри, некогда висевшие во Французском замке.
«Показав мне весь дом, — продолжал М-р Р., — она повела меня в гараж».