«Я никогда не упускал случая повторить солдатам то, что сказал генерал, — пишет Риснер, — ни на мгновение не задаваясь вопросом, прав ли он. Но я знал, что даже если он и не прав, его мнение вдохновит солдат стараться быть таковыми, как о них думают».
Существует старая поговорка: «Дайте собаке плохую кличку, и можете спокойно ее повесить, но дайте собаке хорошую кличку, и вы увидите, что произойдет».
Почти каждый — богач, бедняк, нищий, вор — старается оправдать хорошую репутацию, если он ею обладает.
«Если вы имеете дело с мошенником, — говорит начальник тюрьмы Синг-Синг Лос, а начальник тюрьмы должно быть знает, что говорит, — то единственная возможность взять над ним верх — обратиться к нему как к джентльмену. Считайте само собой разумеющимся, что он джентльмен. Он будет так польщен таким отношением, так горд тем, что ему доверяют».
Таким образом, если вы хотите изменить человека, не нанося ему обиды и не вызывая негодования, помните правило 7:
СОЗДАЙТЕ ЧЕЛОВЕКУ ДОБРОЕ ИМЯ, ЧТОБЫ ОН ЖИЛ В СООТВЕТСТВИИ С НИМ.
Глава 8. Сделайте так, чтобы недостаток выглядел легко исправимым.
Некоторое время назад мой друг, сорокалетний холостяк, был помолвлен и невеста убедила его взять несколько запоздалых уроков танца. «Знает бог, — признался он, когда рассказывал мне эту историю, — как я нуждался в уроках танца, так как я танцевал так же, как двадцать лет назад, когда начинал. Моя первая учительница сказала мне, вероятно, правду, а именно: все, что я делаю, никуда не годится. Ее слова навели на меня уныние. У меня не было стимулов продолжать, и я оставил ее.
Вторая учительница сказала, вероятно, неправду, но мне понравилось это. Она сказала, что я танцую, быть может несколько старомодно, но в основном правильно. И она заверила, что для меня не составит большого труда освоить несколько новых па. Первая учительница обескуражила меня, подчеркивая мои ошибки. Вторая сделала прямо противоположное. Она хвалила за то, что я делал правильно, и старалась приуменьшить мои и неумение и ошибки. „У вас естественное чувство ритма, — уверяла она, — вы прирожденный танцор“. Правда мой здравый смысл говорил мне, что я всегда был и буду третьеразрядным танцором, однако, в глубине души мне до сих пор приятно думать, что может быть она и в самом деле так считала. Конечно, она сказала это потому, что я платил ей за уроки, но к чему подчеркивать это?
Во всяком случае я знаю, что танцую сейчас лучше, чем танцевал бы, если бы она мне не сказала, что у меня врожденное чувство ритма. Это воодушевило меня. Это заставило меня совершенствоваться».
Скажите ребенку или подчиненному, что он тупица, что он ни к чему не способен, что у него нет к этому дара, и что все, что он делает, неправильно, и вы лишите его всякого стимула.
Но поступите наоборот: не скупитесь на похвалы, изобразите дело таким образом, чтобы оно выглядело легко выполнимым, дайте человеку почувствовать, что вы вполне уверены в его способностях справиться с данным заданием, что у него особый, только не развитый дар к решению подобных задач, и он, чтобы добиться успеха, будет заниматься ночи напролет.
Именно таким приемом пользуется Лоуэли Томас, и поверьте мне он великолепный мастер в области человеческих отношений. Он (прием) делает вас сильнее. Он придает вам уверенность в себе. Он вселяет в вас мужество и веру. Так, например, недавно я проводил уроки с мистером и миссис Томас.
В субботний вечер меня пригласили принять участие в дружеской партии в бридж перед пылающим камином. Бридж? Я? О, нет! Нет! Только не я! Я ничего не понимаю в бридже. Эта игра всегда была для меня великой тайной. Это невозможно!
«Но почему же, Дейл? Это вовсе не такая трудная штука, — сказал мне Лоуэл, — для бриджа не нужно ничего, кроме памяти и некоторой сообразительности. Вы однажды написали статью о памяти. Для вас бридж верное дело. Это как раз по вашей линии».
И в два счета, прежде чем я дал себе отчет в том, что я делаю, я впервые в своей жизни очутился за карточным столом. А все потому, что мне сказали, что у меня к нему врожденные способности, и убедили, что это не такая уж трудная игра. Говоря о бридже, я вспомнил об Эле Кальбертсоне. Это ходячее имя всюду, где играют в бридж. Его книги о бридже переведены на многие языки мира и распроданы в миллионах экземпляров. Однако он говорил, что никогда не стал бы профессионалом в этой игре, если бы молодая женщина не убедила его, что он обладает чутьем к бриджу.
Когда он приехал в 1922 году в Америку, то попытался получить место преподавателя философии и социологии, но безуспешно.
Тогда он попробовал торговать углем, опять безуспешно. Он пытался торговать кофе, но и это ему не удалось.
В те дни ему еще не приходило в голову взяться за обучение игре в бридж. Он не только неважно играл в карты, но и был, кроме того, весьма нудным партнером, так как задавал массу вопросов, и столько времени обсуждал игру после ее окончания, что никто не хотел играть с ним. Но однажды он встретился с хорошенькой девушкой — преподавательницей игры в бридж, Джозефиной Диллон. Влюбился в нее и женился на ней.
Она заметила, сколь тщательно он анализирует свои карты, и убедила его, что в нем скрывается гений карточной игры. Именно это поощрение, рассказывал мне Кальбертсон, и только оно, заставило избрать бридж своей профессией.
Итак, если вы хотите изменить человека, не нанося ему обиды и не вызывая его негодования, запомните правило 8:
ШИРЕ ПОЛЬЗУЙТЕСЬ ПООЩРЕНИЕМ. СДЕЛАЙТЕ ТАК, ЧТОБЫ НЕДОСТАТОК ВЫГЛЯДЕЛ ЛЕГКО ИСПРАВИМЫМ, А ДЕЛО, КОТОРЫМ ВЫ ХОТИТЕ ЕГО УВЛЕЧЬ, ЛЕГКО ВЫПОЛНИМЫМ.
Глава 9. Старайтесь, чтобы люди с удовольствием делали то, что вы хотите.
К концу 1925 года Америка пережила состояние ужаса и растерянности.
Уже больше года народы Европы истребляли друг друга в масштабах, никогда ранее не упоминавшихся в кровавых летописях человечества. Можно ли было добиться мира? Никто не знал. Но президент Вудро Вильсон решил попытаться.
Он решил послать личного представителя, эмиссара мира, для переговоров с хозяевами войны в Европе.
Быть таким посланником страстно желал поборник мира, государственный секретарь Уильям Дженингс Брайан. Он видел в этом возможность осуществить великое дело и обессмертить свое имя. Но Вильсон назначил другого человека — своего личного друга полковника Хауза. И на долю Хауза выпала трудная задача — сообщить об этом Брайану, не оскорбляя его при этом.
«Брайан был явно разочарован, узнав, что в Европу посылают в качестве мирного эмиссара меня, — писал в своем дневнике полковник Хауз, — он сказал, что рассчитывал поехать сам...
Я ответил, что президент считает неразумным посылать официального представителя, так как, если поедет он, Брайан, то это привлечет слишком большое внимание и люди будут задавать вопрос, зачем он приехал»...
Понимаете в чем дело? Хауз, по сути дела, сказал, что Брайан слишком значительное лицо для такого поручения, и Брайан остался доволен.
Полковник Хауз, искусный дипломат, обладавший большим опытом в человеческих отношениях, следовал одному очень важному правилу: «Всегда старайтесь, чтобы людям приятно было исполнять то, что вы хотите».
Вудро Вильсон придерживался той же тактики, когда приглашал Уильямса Джиббса Мак-Эду стать членом своего кабинета. Это было величайшей честью, какую он мог оказать кому-нибудь. Тем не менее, Вильсон обставил приглашение так, что Мак-Эду почувствовал себя вдвойне значительным. Вот как по словам самого Мак-Эду, это произошло:
«Он (Вильсон) сказал, что формирует сейчас кабинет, и был бы очень рад, если бы я согласился занять пост Государственного казначея. У него была восхитительная манера излагать вещи, он создавал впечатление, что принимая его предложение, я оказываю ему честь».
К сожалению, Вильсон не всегда оказывался таким дипломатом. В противном случае, ход истории мог бы оказаться другим. Так, например, Вильсон не проявил должной лояльности к сенату и республиканской партии при решении вопроса о вступлении США в Лигу Наций. Вильсон отказался взять с собой Файю Рута, или Хьюджа, или Генри Каббота Лоджа, или какого-нибудь крупного республиканца. Вместо этого он взял с собой никому не известных людей из своей партии.
Он оттолкнул республиканцев. Отказал им в праве считать, что идея Лиги Наций принадлежит им в такой же мере, как и ему, и не предоставил места за столом в Версале. Результатом этого грубого стиля явилось то, что карьера Вильсона потерпела крушение, его здоровье пошатнулось, а жизнь сократилась.
Америка осталась вне Лиги Наций. Изменился ход мировой истории.
Известное издательство «Даблдэй Пейдж» всегда следовало правилу:
«Старайтесь, чтобы людям было приятно делать то, что вы им рекомендуете».
В этом отношении фирма достигла большого совершенства.
О’Генри заявил, что «Даблдэй Пейдж» могло оказать ему уважение даже в случае отказа напечатать то или иное произведение и делало это так деликатно, с такой высокой оценкой, что ему было приятнее, когда «Даблдэй» отказывало ему, чем когда другой издатель принимал его рассказ.
Я знаю человека, который вынужден был отказаться от многих предложений выступить с речью, исходящих от его друзей и от лиц, которым он был обязан, но отказаться так искусно, что приглашающие, по меньшей мере, соглашались с его отказом. Как он этого добивался? Не только тем, что говорил о своей большой занятости, или слишком то, слишком это... Нет, выразив благодарность за приглашение и сожаление по поводу того, что он не может его принять, он указывал, кого можно было бы пригласить вместо него.
Он сразу же заставлял приглашающего думать о другом ораторе.
«Почему бы вам не пригласить выступить моего друга, Кливленда Роджерса, издателя „Бруклинского Орла“, — предлагал он. — Или, может быть, попытаться заполучить Ги Хикока? Он жил в Париже пятнадцать лет и может рассказать уйму удивительных историй о своих приключениях в бытность его корреспондентом в Европе. Или Ливингстона Лонгфелло. Он снял великолепные фильмы об охоте на крупную дичь в Индии».
Д. Э. Вонт, глава одной из крупнейших фирм в Нью-Йорке был поставлен перед необходимостью изменения в поведении механика фирмы, не вызывая при этом недовольства с его стороны. Обязанности этого механика состояли в том, что он должен был следить за состоянием и безотказной работой десятков пишущих машинок и других аппаратов. Механик вечно жаловался на длинный рабочий день, на то, что слишком много работы и требовал помощника.
Д. Э. Вонт не дал ему помощника, не сократил ни рабочий день, ни объем работы, тем не менее, полностью удовлетворил механика. Как? Механику был предоставлен собственный кабинет. Его имя появилось на дверях вместе с наименованием «Начальник отдела обслуживания».
Он перестал быть наладчиком, мастером по ремонту, которым мог бы распоряжаться любой Том, Дик или Генри. Он стал начальником отдела. Он обладал теперь большим достоинством, признанием, чувством значимости, работал скромно и без жалоб.
Ребячество? Может быть. Но то же самое говорили Наполеону, когда он создал орден Почетного Легиона, роздал 1500 крестов своим солдатам, присвоил 18 своим генералам звание Маршала Франции и назвал свое войско Великой Армией. Наполеона критиковали за то, что он дарит игрушки своим закаленным в войнах ветеранам. Наполеон ответил: «Игрушки управляют детьми».
Этот прием — награждение титулами и почетными званиями — приносил пользу Наполеону, он принесет пользу и вам.
Вот пример: приятельницу миссис Джент из Скарделла, о которой я уже упоминал, очень беспокоили мальчишки, бегавшие на лужайке перед домом и портившие ее. Она бранила мальчишек. Она уговаривала их. Ничего не помогало. Тогда она попробовала наградить особыми полномочиями и титулом самого отъявленного сорванца из шайки мальчишек. Она назначила его детективом и вменила в обязанности никого не пускать на лужайку. Это решило проблему. Ее детектив раскалил докрасна железный стержень и грозил сжечь каждого мальчишку, ступившего на лужайку.
Такова человеческая природа.
Так что, если вы хотите изменить человека, не нанося ему вреда и не вызывая его негодования, применяйте правило 9:
ДЕЛАЙТЕ ТАК, ЧТОБЫ ЛЮДЯМ БЫЛО ПРИЯТНО ВЫПОЛНИТЬ ТО, ЧТО ВЫ ХОТИТЕ.
Резюме: девять способов, как изменить человека, не нанося ему обиды и не вызывая негодования.
Правило 1. Начинайте с похвалы и искреннего признания достоинства человека.
Правило 2. Обращайте внимание людей на их ошибки, делая это в косвенной форме.
Правило 3. Прежде, чем критиковать другого, скажите о своих собственных ошибках.
Правило 4. Задавайте вопросы вместо того, чтобы отдавать приказы.
Правило 5. Дайте возможность человеку спасти свое лицо.
Правило 6. Хвалите человека за каждый, даже самый скромный, успех и будьте при этом искренни в своем признании и щедры на похвалы.
Правило 7. Создайте человеку доброе имя, чтобы он стал жить в соответствии с ним.
Правило 8. Пользуйтесь поощрением. Сделайте так, чтобы недостаток, который вы хотите в человеке исправить, выглядел легко исправимым, а дело, которым вы хотите его увлечь, легко выполнимым.
Правило 9. Делайте так, чтобы людям было приятно исполнить то, что вы хотите.
Часть V. Письма, которые творят чудеса.
Держу пари, что знаю, о чем вы думаете сейчас. Вы, вероятно, говорите себе, что-нибудь в этом роде: «Чудодейственное письмо? Ерунда! Пахнет рекламой патентованных медицинских средств!»
Не осуждаю вас, если вы думаете так. Вероятно, я думал бы так же, если бы подобная книга попалась мне лет пятнадцать назад. Скептически? Ну, что ж! Я люблю скептиков.
Первые двадцать лет своей жизни я провел в Миссури и люблю людей, требующих доказательств. Почти весь прогресс человеческой мысли совершили «Фомы неверующие», которые подвергают все сомнению, задают вопросы, требуют доказательств.
Будем справедливы, является ли название «Чудодейственные письма» точным?
Нет. Откровенно говоря, не точно.
На самом деле, это намеренное преувеличение факта. Некоторые из приводимых в этой главе писем, были оценены как дважды чудодейственные.
Кем оценены? Мистером Кеном Р. Дейком, одним из известных американских экспертов по сбыту, занимавшим раньше должность начальника отдела сбыта фирмы «Джонс-Кенвилл», а сейчас он заведует отделом рекламы фирмы «Кольгейт-Пальмлиб» и является председателем Национальной Ассоциации рекламы.
Мистер Дейк утверждает, что на письма, рассылаемые им продавцам, редко отвечает больше 3—5 % адресатов. Он сказал, что получение 15 % ответов он рассматривал бы как совершенно необычную вещь, а если бы число присланных ответов подскочило до 20 %, то он бы считал это не меньше, как чудом.
Но одно из писем Дейка, приводимое в этой главе, принесло 42 % ответов, другими словами, это письмо было дважды чудодейственным. Смейтесь, если хотите. И это письмо не представляло счастливой случайности, не было чем-то особенным. Аналогичные результаты принесло множество других писем.
Как он добился этого? Вот как. Кен Дайк объясняет это так:
«Удивительный рост интенсивности писем произошел сразу после того, как я прослушал курс мистера Карнеги „Ораторское искусство и человеческие отношения“. Я увидел, что мой прежний подход к этому делу был совершенно неправилен. И попытался применить принципы, изложенные в прослушанном курсе. Они-то и привели к росту эффективности писем, содержащих просьбу дать информацию, на 500—600 %».
Вот письмо. Оно доставляет удовольствие адресату тем, что в нем содержится просьба оказать автору письма одолжение. Одолжение — слово, вызывающее у адресата чувство своего значения.