Психоанализ: учебное пособие - Валерий Лейбин 4 стр.

3. Каково было отношение Фрейда к медицинскому использованию психоанализа?

4. Что такое дилетантский анализ и дикий психоанализ?

5. Является ли психоанализ наукой или герменевтикой?

6. Какие определения психоанализа были даны 3. Фрейдом?

7. Какие следствия вытекают из многозначности определения психоанализа?

1. Автономова Н. К спорам о научности психоанализа // Вопросы философии, 1991. -№ 4.

2. Дискуссия о «любительском анализе» (1926–1927) // Russian Imago. 2000. Исследования по психоанализу культуры. – СПб., 2001.

3. Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. Словарь по психоанализу. – М., 1996.

4. Лейбин В. М. Словарь-справочник по психоанализу. – СПб., 2001.

5. Психоаналитические термины и понятия / Под ред. Б. Мура и Б. Файна. – М., 2000.

6. Райкрофт Ч. Критический словарь психоанализа. – СПб., 1995.

7. Романов И. Ю. Психоанализ: культурная практика и терапевтический смысл (Введение в теорию, практику и историю психоанализа). – М., 1994.

8. Соколов Э. В. Введение в психоанализ. – СПб., 1999.

9. Фрейд 3. Проблема дилетантского анализа // Избранное. – Ростов н/Д, 1998. 10. Лейбин В. М. Психоанализ: проблемы, исследования, дискуссии. – М., 2008.

До того как Фрейд пришел к психоанализу, он провел ряд исследований в области гистологии, физиологии и неврологии, прошел стажировку во Франции и поработал врачом, причем как со взрослыми пациентами, так и с детьми. В 1886 году провел несколько недель в Берлине в детской клинике. На протяжении нескольких лет был заведующим неврологическим отделением в Венском институте детских болезней.

Несмотря на достигнутые успехи в сфере невропатологии, Фрейд вынужден был признаться в том, что причина возникновения нервных заболеваний и их природа по-прежнему остаются для него загадкой. Будучи честолюбивым и одержимым идеей найти пути и возможности для разрешения поставленных самой жизнью вопросов, он предпринял разнообразные попытки для понимания существа нервных заболеваний и достижения положительных результатов при лечении нервнобольных. На этом поприще ему пришлось испить полную чашу надежд и разочарований, прежде чем удалось выдвинуть ряд идей и гипотез, составивших остов того, что сегодня принято называть психоанализом.

В период обучения на медицинском факультете Венского университета, исследовательской деятельности в физиологической лаборатории, врачебной практики в городской больнице Фрейд пытался осмыслить гистологические, анатомические и неврологические проблемы своих пациентов с точки зрения физиологии. Психологические аспекты нервной деятельности оставались, как правило, вне поля видения венских врачей, воспитанных на традициях школы Г. Гельмгольца, в соответствии с которыми в живом организме действуют только физико-химические силы, поддающиеся объяснению лишь с позиций физиологии.

Шестимесячная стажировка в парижской больнице Сальпетриер у знаменитого Ж. Шарко в период 1885–1886 годов внесла в воззрения Фрейда нечто такое, что впоследствии заставило его коренным образом пересмотреть свои взгляды на причины заболевания и методы излечения нервнобольных. В своей клинике Шарко демонстрировал перед стажерами случаи заболевания истерией, и Фрейд мог наглядно убедиться в том, что традиционные представления об этом заболевании не соответствуют реальному положению вещей. Было принято считать, что истерия характерна для женщин, да и само название этого заболевания происходит от греческого слова «матка». Однако Шарко выявил случаи истерии у мужчин и показал, что истерические параличи, конвульсии, спазмы и другие симптомы могут быть вызваны путем гипнотического внушения. Более того, в качестве театрализованного действия он неоднократно демонстрировал перед стажерами свое искусство гипнотического воздействия на больных, в результате чего становилось очевидным, что по своему характеру искусственно вызванные состояния, в принципе, ничем не отличаются от реальных истерических заболеваний, обусловленных травматическими ситуациями.

Постепенно сама пациентка стала рассказывать Брейеру о своих переживаниях, о тех фантазиях и галлюцинациях, которые одолевали ее, о том облегчении, которое она испытывала после процесса говорения о своих ощущениях. Как-то во время очередного общения с Брейером девушка рассказала ему о первом проявлении одного из истерических симптомов, и неожиданно для обоих этот симптом исчез.

Брейер был крайне удивлен и заинтригован. Он предоставил своей пациентке возможность говорить в его присутствии о ее собственных переживаниях, делиться с ним различными воспоминаниями, описывать случаи или сцены из жизни, предшествующие проявлению того или иного симптома. При этом он отметил для себя, что ее состояние начинает улучшаться после того, как в процессе свободного говорения она могла в словесной форме выразить одолевавшие ее фантазии и галлюцинации.

К тому времени, когда пациентка активно включилась в процесс говорения, она неожиданно как бы забыла свой родной немецкий языки стала изъясняться по-английски. Причем, когда ей предлагали прочитать вслух какой-нибудь отрывок из французской или итальянской книги, она машинально читала его не по-немецки, а по-английски. Используя английскую речь, девушка назвала процесс улучшения ее состояния или, точнее говоря. новый метод лечения – talkingcure («лечение разговором»). Обладая чувством юмора, она придумала еще одно название в шутливой форме – chimneysweeping («прочистка дымоходов»).

Все больше интересуясь происходящим, Брейер дополнил ежедневные вечерние посещения пациентки утренними сеансами, во время которых он стал подвергать девушку гипнозу, чтобы она могла в гипнотическом состоянии рассказывать о своих переживаниях. В бодрственном состоянии она мало что помнила и не могла связать воедино предшествующие заболеванию события и соответствующие им переживания. В состоянии гипноза она вспоминала то, что давно забыла, и свободно рассказывала о многих происшествиях.

С помощью гипноза Брейер методически начал выявлять аффективные ситуации, предшествующие заболеванию девушки. Выяснилось, что во время ухаживания за больным отцом у нее возникали различные желания и мысли, которые ей приходилось подавлять. Со временем на месте подавленных желаний и мыслей возникли симптомы, которые обнаружили свое проявление в истерической форме. Но стоило пациентке в состоянии гипноза воспроизвести ранее имевшую место патогенную ситуацию и свободно проявить свои аффекты, как тут же симптомы исчезали и в дальнейшем не повторялись. Стремясь помочь своей пациентке, Брейер использовал гипноз для снятия имевшихся у нее физических нарушений. Так, например, летом во время жары девушка испытывала жажду, хотела пить, но стоило только ей поднести стакан с водой ко рту, как тут же она отстраняла его от себя. Утоление жажды осуществлялось ею главным образом посредством фруктов.

Однажды в состоянии гипноза пациентка вспомнила сцену, относящуюся к периоду ее детства. В их доме жила гувернантка-англичанка, которая не вызывала у нее симпатию. Как-то раз девочка вошла в комнату к этой англичанке и оказалась невольным свидетелем того, как гувернантка поила свою маленькую собачку из стакана. Сама собачка и увиденная сцена были отвратительны девочке, но, будучи вежливой, она ничего не сказала об этом ни гувернантке, ни родителям. Событие детства оказалось вытесненным из сознания, но испытанное девочкой отвращение вылилось в истерический симптом, проявившийся в форме ее неспособности утолять жажду именно таким образом даже тогда, когда очень хотелось пить. Воспоминание об этом случае помогло девушке избавиться от истерического симптома. Находясь в гипнотическом состоянии, пациентка попросила попить и, когда ей дали стакан с водой, она с удовольствием опустошила его. Пробудившись со стаканом воды у рта, она не испытала никаких неудобств, и с этого времени могла свободно утолять жажду таким образом. Аналогичная картина наблюдалась и в том случае, когда пациентка вспоминала различные эпизоды, связанные с уходом за больным отцом. Однажды девушка вспомнила, как проснулась ночью в ужасном страхе. Ожидая хирурга для операции своего отца, она сидела у его постели. Ее правая рука лежала на спинке стула. Усталая от переживаний, девушка впала в состояние грез наяву. Она увидела, как со стены по направлению к отцу ползла большая черная змея. Несмотря на свой страх, девушка попыталась отогнать змею от отца, но не смогла это сделать. Находящаяся на спинке стула правая рука онемела, в результате чего она не могла ею даже пошевелить. Причем, когда девушка взглянула на свою онемевшую, потерявшую чувствительность руку, она увидела, что ее пальцы превратились в маленьких змей с мертвыми головами. Девушку охватил ужас. После того как она очнулась и увидела, что никакой змеи нет и что это была не более чем галлюцинация, все еще пребывая в страхе, она захотела помолиться, но не смогла вспомнить ни одного слова на немецком языке. Ей в голову пришло английское детское стихотворение, и на этом языке она проговорила молитву.

Это объясняло, почему во время болезни пациентка Брейера изъяснялась на английском языке. Из данного воспоминания становится более понятным и источник паралича ее правой руки. Послетогокакв гипнотическом состоянии пациентка рассказала об эпизоде у постели больного отца, сопровождавшемся галлюцинацией о змее и потерей чувствительности руки, невротический симптом оказался устраненным, а паралич правой руки исчез.