Ах, как горько было несчастному слышать эти слова! Он ушёл к себе и стал молиться Богу. «Господи! — говорил он, — для чего моя никчёмная жизнь? Повели взять дух мой, чтобы я обратился в землю, ибо мне лучше умереть, чем жить так, как я живу!»
В тот же день Товит вспомнил о серебре, которое отдал на сохранение Гаваилу в Рагах Мидийских. Он подумал: «Вот, я прошу у Бога смерти. Надо позвать сына и объявить ему о серебре, пока я не умер». Он призвал к себе Товию и сказал: «Теперь, когда в Ассирии кончились гонения на евреев, открою тебе, что много лет назад я отдал на хранение Гаваилу, сыну Гавриеву, в Рагах Мидийских десять талантов серебра. Итак, не бойся, сын мой, что мы обнищали. Много есть у тебя и будет ещё больше, если станешь чтить Господа и удалишься от всякого греха».
Товия отвечал: «Отец мой! Я исполню всё, что ты завещаешь мне, но как я смогу получить серебро, не зная того человека?» Тогда отец вручил ему расписку и сказал: «Найди человека, который будет сопутствовать тебе в твоём путешествии, а я дам ему плату. И ступайте за серебром». Товия пошёл искать попутчика и вскоре встретил на улицах Ниневии прекрасного юношу. Товия спросил: «Можешь отправиться со мной в Раги Мидийские и знаешь ли ты эти места?» Юноша отвечал: «Могу идти с тобой, и дорогу я знаю. Прежде я уже останавливался там у нашего сородича Гаваила». Товия вернулся к отцу и сказал ему: «Вот, я нашёл себе спутника». Отец велел: «Пригласи его ко мне. Я узнаю, из какого он колена и надёжный ли он человек». Позвали юношу, и Товит стал расспрашивать его. Тот отвечал: «Я Азария из рода Анании Великого». Товит успокоился и сообщил сыну: «Я знал Ананию, сына Семея Великого. Это достойный человек. Мы вместе ходили в Иерусалим на поклонение Господу. Отправляйся спокойно! Бог, живущий на небесах, да благоустроит путь ваш, и ангел Его да сопутствует вам!»
Анна заплакала и сказала Товиту: «Зачем ты отпускаешь сына нашего? Он один был опорой наших рук, когда входил и выходил перед нами! Не предпочитай серебра серебру; пусть оно будет как сор в сравнении с нашим сыном!» Товит отвечал ей: «Не печалься, сестра. Он придёт здоровый, и глаза твои увидят его. Ибо ему будет сопутствовать добрый ангел; путь его будет благоуспешен, и он возвратится здоровым».
Юноши, собравшись, отправились оба в путь. К вечеру они пришли к берегам Тигра. Товия пошёл помыться, но тут из воды показалась рыба и хотела проглотить его. Азария крикнул: «Возьми эту рыбу!» Товия схватил её и вытащил на берег. Азария велел ему: «Разрежь рыбу, возьми сердце, печень, желчь и сбереги их». Товия так и сделал, а рыбу они испекли и съели.
Путники отправились в дорогу и добрались до мидийской столицы Экбатан. Товия спросил: «Брат Азария, к чему эти печень, сердце и желчь из рыбы?» Он отвечал: «Если кого мучит демон или злой дух, то надо зажечь сердце и печень перед таким мужчиной или женщиной, и уйдёт от них дух. А желчью надо помазать человека, который имеет бельма на глазах, и он исцелится». Вскоре они приблизились к городу. Азария сказал Товии: «Брат! Ныне мы будем ночевать у Рагуила, твоего родственника. У него есть дочь по имени Сарра, девушка прекрасная и умная. Я поговорю о ней с Рагуилом, чтобы он дал её тебе в жёны». Товия отвечал: «Брат Азария! Я слышал, что эта девица уже была женой семи мужей. И всех их нашли поутру после свадьбы мёртвыми. Они погибли в брачной комнате. Ведь её любит демон по имени Асмодей, который и истребляет всех, кто хочет жениться на ней. Я один у отца моего и боюсь, как бы, войдя к ней, не умереть подобно прежним. Моя смерть сведёт прежде времени в могилу мою мать и моего отца». Азария сказал на это: «О демоне не беспокойся, брат. Когда ты войдёшь в брачную комнату, возьми курильницу, вложи в неё сердце и печень рыбы и воскури их. Демон почувствует запах, удалится и более никогда не вернётся назад».
Разговаривая таким образом, они пришли в Экбатаны к дому Рагуила. Сарра встретила и приветствовала их, а потом ввела в дом. Рагуил спросил: «Откуда вы, братья?» Они отвечали ему. «Мы из сынов Неффалима, пленённых в Ниневию». Ещё спросил их: «Знаете ли вы родича моего Товита?» Они сказали: «Знаем!», а Товия добавил: «Это мой отец». Рагуил стал его обнимать и плакал от счастья. Путников приняли со всем радушием и усадили за стол. Товия шепнул своему спутнику «Брат Азария! Переговори, о чём ты говорил по пути. Пусть устроится это дело». Азария передал весь их разговор Рагуилу, а Рагуил сказал Товии: «Ешь, пей и веселись, ибо я согласен отдать мою дочь тебе в жёны». Товия возразил: «Я не могу ничего есть до тех пор, пока не договоритесь и не условитесь со мной обо всём». Рагуил встал, позвал Сарру и, взяв её руку, отдал её Товии. Он сказал: «Вот, по закону Моисееву, возьми её и веди к отцу своему». И благословил их.
По окончании ужина Товию ввели в спальню к Сарре. Юноша, хорошо помнивший наказ своего друга, взял с собой курильницу, положил в неё рыбью печень, сердце и зажёг их. Демон почувствовал запах от курения и тотчас умчался в верхние страны Египта, навсегда оставив девушку. Товия спокойно заснул рядом с Саррой и проспал всю ночь.
Между тем Рагуил, встав поутру, пошёл и выкопал могилу. Потом он вернулся в дом и сказал жене: «Пошли одну из служанок посмотреть, жив ли ещё сын Товита. Если нет, похороним его, и никто ничего не узнает об этом». Служанка отворила дверь и увидела, что молодые спокойно спят. Возвратившись, она объявила хозяевам, что юноша жив. Рагуил возблагодарил Господа и повелел рабам забросать могилу. После этого он устроил брачный пир, продолжавшийся две недели.
Товия позвал своего спутника и сказал ему: «Брат Азария, возьми с собой двух верблюдов и сходи в Раги Мидийские к Гаваилу. Принеси мне серебро. Рагуил обязал меня клятвою, что я не уйду от него, пока не кончится брачный пир. Между тем мой отец считает дни до моего возвращения и будет сильно скорбеть, если я задержусь». Азария отправился в путь, пришёл к Гаваилу и отдал ему расписку, а тот принёс запечатанные мешки с серебром. На другое утро они встали и пришли вместе на свадебный пир.
По прошествии двух недель Товия сказал Рагуилу: «Отпусти меня, потому что родители очень ждут моего возвращения». Рагуил встал, вручил ему Сарру и благословил их. Он дал ему также половину своего имения, половину рабов, половину скота и половину своего серебра. Товия тронулся в путь и благополучно возвратился в Ниневию. Азария сказал Товии: «Ты знаешь, брат, о болезни своего отца. Подойди к нему, держа в руках рыбью желчь, и приложи её к глазам своего отца. Он ощутит едкость и оботрёт глаза; бельма спадут, и он прозреет».
Тем временем в доме Товита царила глубокая скорбь. Все сроки возвращения Товии истекли, и плакали о нём Товит и жена его, как о покойнике. Вдруг Анна заметила, что Товия идёт по дороге, и сказала мужу: «Вот, идёт наш сын по дороге, а вместе с ним тот человек, что взялся его сопровождать». Она бросилась навстречу сыну. Товит поспешил за ней и споткнулся, но Товия успел поддержать его. Он приложил к глазам старика желчь; глаза защипало; Товит оттёр их и снял бельма. Увидев сына, он пал к нему на шею и заплакал.
Товия рассказал обо всём, что случилось с ним в дороге. Товит вышел навстречу невестке и, радуясь, благословил Бога. После он призвал сына и сказал ему: «Приготовь плату человеку, который ходил с тобой, и награди его, так как ты обязан ему очень многим».
Товия отвечал: «Отец мой, я не расплачусь с ним даже тогда, когда отдам половину от всего, что привёз. Всё это: и жену, и серебро, и рабов, и скот я приобрёл только благодаря его стараниям». Они призвали Азарию и сказали ему: «Возьми половину, из всего, что мы привезли, и иди с миром». Тот улыбнулся и отвечал им: «Благословляйте Бога до конца дней своих и прославляйте его, покуда будут в вас силы. Пусть это будет воздаянием за мои труды. А серебро ваше мне без надобности, ибо я не человек, а один из тех ангелов, что ходят перед Богом. Имя моё Рафаил. Я был с тобою, Товит, когда ты, не взирая на царские угрозы, хоронил мёртвых. И когда ты не поленился встать и оставить обед, чтобы пойти и убрать казнённого, я тоже был с тобой. И когда ты молился Господу, я вознёс твою молитву к престолу Его, а Господь послал меня к тебе, чтобы сторицей воздать за твою праведность».
Услышав это, отец и сын смутились и пали перед ним ниц. Но Рафаил сказал им: «Не бойтесь меня. Я приходил по воле Бога нашего и теперь восхожу обратно к Пославшему меня». Промолвив это, он поднялся, и они уже более не видели его. А Товит и его сын прожили ещё много лет в счастье и довольствии, опекаемые Господом. Во все дни своей жизни они творили милостыню и благоговели перед Богом.
Иудифь
В двенадцатый год царствования ассирийского царя Навуходоносора разгорелась война между ним и мидийским царём Арфаксадом. Тогда Навуходоносор послал ко всем народам, живущим в Персии, Сирии, Ливане, Израиле и Иудее, своё повеление, чтобы они собирались к нему и шли против мидян. Но многие из этих народов презрели слово царя и не явились на его зов. Победив Арфаксада и сокрушив его державу, Навуходоносор вспомнил об их непокорстве. Он призвал к себе своего главного полководца Олоферна, который был вторым после него, и сказал ему: «Так говорит великий царь, господин всей земли: ты возьмёшь с собою мужей, уверенных в своей силе, — пеших сто двадцать тысяч и конных двенадцать тысяч, — и пойдёшь против всей земли на западе за то, что она не повиновалась моему слову. И ты должен будешь захватить все пределы той земли. Тех, кто сдастся тебе без боя, ты пощадишь до дня моего суда, а тех, кто подумает сопротивляться — истребишь без всякой жалости». Исполняя приказ царя, Олоферн прошёл через все западные пределы, выжигая нивы, отдавая на истребление стада овец и волов, грабя города, опустошая поля и истребляя людей остриём своего меча. Страх и ужас напал на жителей приморской страны. Евреи, жившие в Иудее, услышали обо всём, что сделал с соседними народами Олоферн и как разграбил он их святилища, и очень испугались.
Прошло немного времени, и ассирийцы подступили к большому и укреплённому иудейскому городу Ветилуе. Однако Олоферн не стал штурмовать крепость. Моавитяне сказали ему: «Не воюй, господин наш, с этим народом так, как ты обыкновенно привык. Оставайся в своём лагере, и ты сбережёшь всех своих воинов. Мы укажем тебе источник, из которого идёт вода в Ветилую, и ты перекроешь его. Знай, что город этот горный. Внутри его стен нет ни одного источника и ни одного колодца. Осаждённым нечем будет утолить свою жажду. Они, их жёны и дети умрут на улицах своего города прежде, чем их коснётся твой меч».
Олоферн сделал всё так, как ему посоветовали. Прошло тридцать четыре дня, и в Ветилуе были опустошены все водоёмы и истощились все сосуды с водой. Горожане стали страдать от сильной жажды. Люди падали в изнеможении на улицах города. Тогда весь народ собрался к своему начальнику Озии и стал укорять его за то, что он не сдал город сразу, по первому требованию Олоферна. Но Озия сказал им: «Не унывайте, братья! Потерпите ещё пять дней. И если Господь за этот срок не пошлёт нам избавления, мы сдадимся и выпьем до дна чашу нашего горького унижения».
В те времена в Ветилуе была одна вдова по имени Иудифь. Со дня смерти мужа своего она жила в шатре на кровле дома, одетая в траур, и постилась во все дни, кроме суббот и праздников. Она была красива лицом и богата. Были у неё и поля, и скот, и золото, и серебро, и рабы, ибо многое оставил ей муж после своей смерти. Иудифь услышала о завете, который заключил начальник города с народом, пошла к Озии и сказала ему: «Зачем искушаешь ты Господа, говоря: „Если не пошлёт нам Бог избавления в ближайшие пять дней, то сдадимся мы ассирийцам?“ Известно тебе и без меня, что Он, если захочет защитить нас, то спасёт в любые дни, а если не захочет, то поразит нас жестоко даже в дни торжества и могущества нашего». Озия отвечал на это: «Всё, что ты сказала, Иудифь, верно. Всем известна твоя мудрость, но что нам от неё? Сегодня приходил ко мне народ и укорял меня за то, что я не сдался Олоферну по первому его слову. Ибо истомился народ от жажды, и я поклялся ему клятвою наикрепчайшей, что сдам город через пять дней, если Господь не явит нам своей милости. Если желаешь помочь, то помолись Господу. Может быть, Он услышит твои слова и пошлёт нам дождь, чтобы наполнились наши водохранилища».
Иудифь отвечала: «Всё, что смогу, я сделаю для народа моего. Выпусти меня этой ночью из города, и, если будет на то воля Его, Господь спасёт вас моей рукой. Только не расспрашивай меня о том, что я задумала, так как я всё равно не скажу». Озия сказал: «Ступай с миром! И пусть Господь будет с тобою на отмщение нашим врагам!»
Иудифь вернулась домой, сняла траурные одежды, омыла тело водой, умастилась драгоценным миртом, причесала волосы, оделась в одежды веселья, обула ноги в сандалии и возложила на себя цепочки, запястья, кольца и серьги. После этого она дала своей служанке мех вина и сосуд масла, наполнила мешок мукою, сушёными плодами, чистым хлебом и вышла со всем этим за ворота Ветилуи. Некоторое время они шли вдвоём по долине, пока их не остановила передовая стража ассирийцев и не спросила: «Чья ты? Откуда идёшь и куда направляешься?» Она сказала: «Я еврейка и бегу из Ветилуи, потому что она вскоре будет предана вами на истребление. Я иду к Олоферну, вождю вашего войска, чтобы научить его, как лучше завоевать этот город, не потеряв при этом ни одного человека». Стража проводила Иудифь прямо к шатру Олоферна. Тот вышел навстречу ей и был поражён её красотой. Он сказал: «Не бойся, женщина, потому что я не делаю зла никому, кто добровольно решил служить Навуходоносору, царю всей земли. Скажи мне только, почему ты бежала и пришла к нам?»
Иудифь пала перед Олоферном на колени и сказала: «Да жив будет Навуходоносор, царь всей земли, и да живёт держава его! Послушай, что я скажу тебе. Соплеменники мои истощены до предела голодом и жаждой. Недавно, страшась смерти, они решили съесть священный скот, посвящённый Господу, а также пшеницу, вино и масло, которые употребляют священники во время службы, хотя известно, что это великий грех. И Господь открыл мне, что в тот день, когда они совершат это, Он отвернёт от них Своё лицо и предаст этот грешный народ в твои руки. Погоди немного, и ты завладеешь Ветилуей и всей страной, не пролив ни единой капли крови. Вот почему я бежала из города — Сам Господь послал меня к тебе, чтобы открыть Свои замыслы!»
Олоферну понравились её слова, а сама она понравилась ему ещё больше. Он сказал: «Я поселю тебя в моём шатре, и мы будем жить вместе, ожидая того дня, когда Господь предаст этот город в мои руки». Иудифь сказала: «Кто я, чтобы прекословить господину моему?» И она приняла приглашение Олоферна. Вечером он устроил пир и позвал её на свою половину. Она встала, нарядилась во все женские украшения, пришла и возлегла рядом с Олоферном. Олоферн любовался на неё и пил очень много вина.
Когда наступила ночь, все гости разошлись из шатра, и остались там только Иудифь с Олоферном, который лежал на своём ложе без чувств, потому что был пьян. Иудифь подошла к столбику постели, стоявшему в головах у Олоферна, сняла с него меч, приблизилась к постели, схватила волосы его головы и сказала: «Господи Боже Израиля! Укрепи меня в этот день!» После этого она дважды изо всех сил ударила по шее Олоферна и отрубила ему голову. Спустя немного времени она вышла и отдала служанке голову Олоферна, а та положила её в мешок со съестными припасами, и обе вместе вышли на вечернюю молитву. Пройдя через весь ассирийский лагерь, они добрались до ворот Ветилуи и вошли в город.
Когда осаждённые увидели голову своего врага, сердца их возликовали и наполнились мужеством. На рассвете каждый муж в Ветилуе взял своё оружие, и евреи стали строиться у стен города. Увидев это, ассирийцы забеспокоились, послали за Олоферном и нашли его лежащим в своём шатре без головы. Когда войско услышало об этом, на солдат напал страх и они все бросились бежать. Так Господь отвёл поражение от Своего народа.
ПОД ВЛАСТЬЮ ЭЛЛИНОВ
Весной 334 г. до Р. Х. юный македонский царь Александр, имея под своим началом 30 тысяч пехотинцев и 5 тысяч всадников, переправился через Геллеспонт и начал наступление вглубь Азии. Персидская армия была разбита в нескольких сражениях. В 332 г. до Р. Х. Александр без боя вошёл в Иерусалим. Для иудеев началась новая историческая эпоха, полная тревог и испытаний. После смерти в 323 г. до Р. Х. Александра Македонского вспыхнула война между его полководцами-диадохами. В ходе неё Иудея несколько раз переходила из рук в руки, пока в 302 г. до Р. Х. ею не овладел египетский царь Птолемей I (323–283 гг. до Р. Х.). Египет в то время был процветающим государством. Сын Птолемея I, Птолемей II (283–246 гг. до Р. Х.), превратил свою столицу в один из главных центров эллинистической культуры. Многие иудеи охотно переезжали в Александрию и вскоре образовали в этом городе достаточно значительную общину. Некоторым из них нравилась вольная жизнь эллинов, не связанная строгими религиозными предписаниями. Но в большинстве своём иудеи твёрдо хранили верность отеческим обычаям. Их религиозная замкнутость и упорное нежелание поклоняться чужеземным богам вызывали подозрение у эллинистических царей и не раз приводили к жестоким религиозным гонениям.