Книга о вкусной и нездоровой пище или еда русских в Израиле - Михаил Генделев 44 стр.

колотый лед

мускатный орех на кончике ножа

белый ром – 40 г.

Сметана жирная – 100 г

пиво – 350 г

колотый лед, соль, черный перец.

Томатный сок – 100 г

сметана – 100 г

водка – 50 г

«Табаско», соль.

Примечание: коктейль «Ренессанс» получится лучше и эффективнее, ежели использовать не томатный сок, а, проще говоря, помидорный, то есть попросить сострадательную Аглаю ошпарить 2-3 помидорины, содрать с них кожуру и, пока вы отвернулись, перетереть в пасту любым, доступным Аглае, способом. Отвернуться следует из соображений профилактики головокружения.

Лимонный сок – 50 г

текила – 50 г

сахар – пол чайной ложки

кайенский перец, соль, благословение, музыка Бизе.

Капустный рассол – 100 г

огуречный рассол – 100 г

стопка водки в отдельной посуде

на всякий случай – тазик.

Чем закусывать с похмелья – смотри финальную главу этого цикла на следующем заседании «Общества чистых тарелок»: «Похмелье – 3».

Мы фазаны-партизаны, будет война – мы ф-р-р-р тайга!

Елькам лазим, белькам бьем, бурундук сельпам сдаем!

Читатели, читательницы и прочие пострадавшие с мест.

Братья и сестры!

Ну зачем же так болезненно реагировать на мои, пусть и не тотального характера, но всё ж – вполне академические рекомендации: как, сколько раз и в какой честной компании изживать синдром абстиненции?! Что вы ко мне лезете со своей растрепанной курицей?

Как написано в классическом труде А. А. Портного и И. Н. Пятницкой «Клиника хронического алкоголизма» – памятке моему поколению? А так написано в классическом труде и памятке: «… лечение следует начинать и до появления у больного желания отказаться от пьянства». Между прочим, в том же настольном пособии огненными буквами сообщается: «Жене больного следует объяснить, что ее инициатива может вызвать временное ухудшение отношений с мужем…»

Поэтому надо, чтоб в доме тихо чтоб!

Поэтому надо, чтобы «элемент принуждения – в виде постоянного стороннего контроля за больным и угрозы общественным наказанием» – не нависал над бедовым, раскалывающимся от сокрушенности и непременного чувства вины теменем, а притих элемент!

Поэтому действовать надо вкрадчиво.

Вот, например, наш постоянный читатель и отличник Игорь Александрович Л-ский в оные, златые, если вдуматься, времена нашей с ним молодости, о которых – и временах, и молодости – я с удовольствием ничего не помню, и вспоминать-то не хочется, пытался на общественных началах с целью «подавления влечения, которое становится возможным лишь после проведения симптоматического лечения, направленного на нормализацию соматического и психического состояния пациента», а также потому, что «лишь один факт пьянства, без признаков зависимости, – основание для передачи такого лица исключительно в сферу воздействия общественных организаций» (Г. В. Зеневич, 1963), – пытался в виде чистого эксперимента Игорь Александрович обучить страждущих опохмеляться «Растрепанной курицей».

Дело, как вы уже догадались, происходило в городе Салехарде, небогатым промысловым летом тысяча девятьсот семидесятого года, когда Гарик работал главным, конечно, оформителем. Салехарда. В смысле – подкалымить на хорошо оплачиваемых сезонных разбоях в богатой пушниной и мошкой, безобидной, в сущности, автономии – художником во Дворце культуры оленевода.

Коктейль «Растрепанная курица» стал после невинной прививки столичного лоска нравам северных народов любимым лакомством оленеводов-промысловиков и простых тружеников весла, кайла и мурла на долгие годы. Был песец или не было песца, но – тенденция, однако.

Спрашивается – о чем слагает маленький северный народец салехардцев песни и поет их долгими полярными ночами в ярангах отдаленной Салехардщины? Отвечается – о краснолицем великом человеке поет передовик, о беспартийном большевике с большим сердцем, открытым всем нуждам и чаяньям полярного утра хенговера, когда денежки тю-тю, чан бо-бо, а важенка твоего вида гав-гав! О художнике слова и дела, о мудреце, многознатце и умельце, Главном шамане-дизайнере, проживающем ныне в Неделимом – пусть отсохнет ихняя правая рука – Иерусалиме! А вы еще спрашиваете, читатель Дани Давидсон из города Хэ, почему до сих пор не отмер обычай салехардских аидов носить песца на бар-мицву, серебристого нашего песца! Постыдились бы, читатель Д. Д. из X.! Да, плохо, если вдуматься, знаем мы своих героев – культуртрегеров, просветителей, миклухо-маклаев наших.

«Растрепанная курица» – шаманского разлива, по словам И. А. Л-ского, создается двумя взмахами крыла: в кружку салехардского пива вбивается сырое, обязательно куриное яйцо и сильно взбалтывается. Эффективность этого коктейля именно на салехардскую публику объясняется полным отсутствием у этой публики воображенья – это раз (зачем воображение в Салехарде, кому оно нужно?) и два – недоразвитые любят волшебненькое.

Представьте себе, что вы с утра приготовили себе в домашних условиях этот микст. А вот похмельный несложный песецовод может даже и не только приготовить данный, отдельно взятый коктейль, но и выпить его. Утверждаю (хотя, как говорит Майя Каганская, «доказать не могу»), что если бы сыктывкарский обитатель мог представить себе, как И. А. Л-ский пьет пресловутую курицу в Израиле, скорее всего его бы… Да! Вот именно. И все-таки предметом нашего исследования является, в первую очередь, решение проблемы похмелья в общем виде, когда смущающие частности типа «смешивай – не смешивай» носят уже чисто исторический характер: «надо было мешать?!».

А может, головы предков из побогаче, чьи меню и разблюдовки не помещаются в главу, были соответствующие?

Что же гласит наука, которая, как известно, порет хренотень исключительно на переднем крае современного этой хренотени знания? А наука опровергает оба алкогольных предрассудка: и что мешать алкогольные напитки не возбраняется, и что пить можно не обязательно «по восходящей» – от слабенького через сухенькое и сладенькое к крепенькому и беленькому!

Правда, наука не в состоянии опровергнуть чудовищную головную боль наутро. Которая головная боль не критерий науки, а критерий истины. Так называемое точное знание лепечет что-то невнятное по поводу чистоты, то есть очищения от сивушных масел, способа перегонки, отсутствия химических красителей…

А по мне – так или всё дело в цене и подлинности наименования: у меня совершенно ничего не болит от тыщефранкового, естественно, естественного шампанского и болит при мысли о восьмишекелевой «Фантазии» с пивом, или наука бессильна, или дело всё ж во вчерашней дозе приятия и климате в стране восприятия.

И конечно же, всё дело в стиле и характере напитка.

… Есть в природе такая кактусовая водка – текила. Ничего хорошего о ней сказать не могу – дело, конечно, вкуса, наличия кастаньет и прочего антуража Лос-Бандитос. Текила бывает разная, но, в первую очередь, дешевая и дорогая. Так вот, мучачас, если вам надо – посреди пира – срочно протрезветь, то – как ни странно, но работает – следует: вложить большой палец – обязательно своей! – левой руки в свой – обязательно же свой левый – кулак, образовавшуюся ямку натереть смачно лимоном и еще для верности туда – пару капель выжатого лимонного сока, посолить свою облимоненную руку, хлопнуть стопарь текилы, ахнуть, быстро облизать верх кулака, утереть слезу и немедленно минут на семь-десять протрезветь. Того протрезвления в принципе должно хватить на самое необходимое – перепалку, перестрелку, перегонку коня на новую парковку.

Ахтунг!!! Главные правила техники безопасности при выполнении вышепредложенного на основании личного опыта полезного упражнения – это:

– ни в коем случае не предполагать, что эффект продлится более тысячи секунд;

– не пить более одной стопки текилы;

– не пить после стопки текилы, скажем, коньячок;

– не ссориться с полицией, особливо дорожной;

– не закусывать и петь бесамемучу.

Примечание: опохмеляться текилой не стоит.

Любопытнейшие сведения, порой явно не утилитарного свойства, сообщает нам фундаментальное пособие «Хенговер» («Похмелье») некоего преподобного Арслана С. Ретона, рассчитанное на широкий круг читателей, но – белых, англосаксов и протестантов, ибо русский человек али похмельный гарлемец за предшествующую собственно труду проповедь – 45 страниц на тонкой рисовой бумаге о вреде возлияний – автора бы нашел и поговорил.

Оказывается, пить с похмелья следует обезжиренное и витаминизированное козье молоко, следует принять ледяной Сильной Прямой Струей душ, медитировать в благости не менее получаса, молиться, извиниться перед близкими и друзьями дома за доставленное естердей и туморроу беспокойство, полстакана кукурузного отвара, сок стеблей сельдерея и не употреблять соли и нецензурной лексики.

По преподобному А. С. Ретону, именно с похмелья слабый человек наиболее «открыт и дьяволу, и всем его демонам из Геенны Огненной, а в свите Антихриста будет много похмельных, НО НЕ РАСКАЯВШИХСЯ». Меж тем в труде Ретона нет ни слова об ледяном квасе, капустном и огуречном рассоле, соке моченых яблок, «Растрепанной курице», «Устрице прерий» и коктейле «Родриго».

Завтракаю я как-то с утречка с залежавшимся со вчера и не очень чтобы свежим гостем и, если мне не изменяет память, собеседником и коллегой по хоровому пению, и читаю вслух. Меню:

> Кувшин свеженадавленного грейпфрутового сока

> «Alka-Seltzer» – 2 таблетки

> Салат «Прорыв блокады» (две тончайше нарезанных, до прозрачности редиски, одно перо зеленого лука, крохотный корнишон с кожурой в пупырышках, банка холодной нежирной сметаны, довольно много укропа, соль)

> Огурцы малосольные, только что из рассола с налипшим укропом и чесноком – два

> Молодой картофель, подрумяненный на сливочном масле, – маленькая чугунная сковородка

> Помидоры маринованные, каждая помидорина с вишню – 20

> Лососина семужного домашнего посола – два ломтика. И лимон

> Маслята моего маринада с добавкой самой малости неочищенного, пахучести чрезвычайной краснодарского жима подсолнечного масла (не спрашивайте, где награбил) – жменю

> Суп грибной из свежих шампиньонов, который я готовлю так:

На сливочном масле на скорую руку обжариваются тонко наструганные вдоль ломтики тщательно отмытых грибов и несколько перьев зеленого лука, а также очень тонко нарезанный стебель сельдерея, петрушка и укроп. В конце жарки (на открытой, естественно, сковороде и большом огне в поджарку я всыпаю столовую ложку гречневой муки, жду, когда мука потемнеет до цвета какао) и медленно, не переставая тщательно помешивать содержимое, вливаю в сковороду горячее молоко и сливки (50x50). После чего сковорода опорожняется в кастрюлю, и суп доходит на медленном огне еще четверть часа. Перед подачей на стол в тарелки выкладывается по столовой ложке тертого сыра, и суп довольно основательно перчится.

И вот когда уже та самая вторая и окончательная рюмка ледяной и прозрачной влаги летит к бедовым устам, тихий твой собеседник подробно излагает тебе способ изготовления «Растрепанной курицы» по-салехардски.

О гусь! Не едывал сладчайше…

Излишне напоминать, как Михаил Самюэльевич хаживали на гуся. Желающих освежить отсылаю к второисточнику, к роскошной, фантастической, с точки зрения остроумия, израильской работы, монографии Майи Каганской и Зеева Бар-Селлы «Мастер Гамбс и Маргарита», где о Михаил Самюэльевиче – всё, о гусе почти всё, исключая, как его, гуся, мамочку, подготовить к поеданию. Обо мне, тоже тезке М. С, – ни слова: одним словом, скучная, совершенно непознавательная монография.

Мы, Михаил Самюэльевич Генделев, не гусекрад, но при виде гуся ощущаем неприличный зуд. Очень хочется приготовить тушку и подать к Новому году. Очень хочется дожить до следующего гуся б'шана абаа (в будущем году). Провел я разыскания историко-этнографического свойства: а с чего это гусь в европейской традиции – птица священная? Не сказать сакральная – мифологическая птичка: Гамаюн, Феникс, Гусь, Царевна-Лебедь. (О гусе в «Мифах народов мира» – на полсловца.) Гусь, в общем-то, не белоснежен. Гусь, в среднем, сер. Характера не рождественского… Ну, если б Агнца подавали к столу на День обрезания Христова – куда ни шло. Если бы Голубя – еще духовней. Кабы Рыбу – совсем эзотерично. Но Гусь? Мы мало знаем о Гусе. Гуси гоготом спасли Рим.

Гусь – птица редкая.

Гусь бывает золотой (Гауф).

Нильс и его гуси.

Гадкий утенок.

Опять же, гуси-лебеди.

По имени гуся названы гусли, гусиная кожа, гусары и Ян Гус.

В принципе, поедать гуся – не еврейский, дикий обычай. Отчетливо немецкий, хотя именно в Германии – самая скучная гусиная кулинария. Там из божественного гуся делают скучную колбасу. И это народ Канта и Гете!

Обычай – рождественского гуся на Новый год, причем с яблоками – ритуально – оказывается, вполне языческий, не дохристианский, а скорее позднеантичный. Источник – вполне обэриутская, с привкусом литературного идиотизма, легенда об апокрифическом волхве по имени, вы будете смеяться, Исаак. Гойский волхв Исаак – в утилитарных целях ведовства, волхования, прогнозирования и камлания – решил использовать обязательно невинную, естественно, гойскую девушку 13 лет. Но ее отбили гуси, древнегерманские и народные, колдуна затюкав. До смерти. С божьей, как говорится, помощью. (См.: Бабель И. «Конармия»). То ли сие пришлось на 31 января, то ли потому, что полное имя злостного чудотворца было Исаак Януарий, то ли древние кельнцы, а дело было под Кельном, совсем умом тронулись, но огладывать до костей лапчатых спасителей за новогодним столом оказалось полезно и исторически прижилось. На Рождество и позднее с похмелья лопают гусятину как в европейских странах (где гусь водится, как в Голландии, или не водится, как уже – в Западной Белоруссии), так и на выселках – в Гренландии, Канаде и Австралии. На Мадагаскаре, вероятно, вместо – съели эпиорниса, съели легендарную птицу-слона, которая якобы водилась на Мадагаскаре; прообраз неуточненной подлинности птички Рух из «Сказок Синдбада-морехода». Полностью, как вид выели. С яблоками. Тоже, в сущности, тот еще был гусь.

Как идет на гуся Михаил Самюэльевич Генделев? В мединат Исраэль шлема, то есть в Израиле «от моря и до моря», что недалеко, – гуси бытуют двух видов: гуси для богатеньких (англосаксоговорящих) из супермаркетов, цены на которых, гусей, неподъемны, но вкус которых, гусей, восхитителен, и – гуси для бедных, из олимовских, некошерных магазинчиков. Причем последние гуси состоят в основном из жира, ибо откорм их производился в целях добыть бесценную их печенку, на предмет вывоза из Израиля, в свою очередь, с целью произвести из оной, печени, бесценное «фуа-гра», а то и изготовить патэ вкуса облаков на закате в городе Дижоне. Поэтому Михаил Самюэльевич идет на гуся с лихим прищуром, предварительно заняв крупную сумму денег, ибо гусь в среднем тянет кг на пять-семь. Гусыня по Ламме Гудзаку – дороже (расход фисташек!) и, как утверждают гастрофанатики, – лакомей.

Разберемся с «гусем для богатых».

Цельную тушу аккуратно, а не в микроволновке, тем более и не влезет, – отморозить. С интимной стороны – через дырку – срезать нутряной жир. Нутряной жир размельчить и смешать с сухарной массой (я лично использую крупную «мацовую» муку), репчатым луком, рублеными крутыми яйцами; образовавшийся фарш я сдабриваю пряностями (базилик, белый перец, душистый перец, кардамон), в фарш добавляю сырые желтки и четверть стакана красного вина.