Холодный и горделивый вид имеет и западный фасад замка, сооруженный архитектором Э. фон Гэтэ. Монументальный портик с этой стороны украшали два горельефа О. Лессинга, а колоссальной высоты купол (около 71 метра) над дворцовой капеллой был воздвигнут лишь при короле Фридрихе IV. В центре большого западного двора стояла прекрасная скульптурная группа «Георгий Победоносец, побеждающий дракона». В этом же дворе ежедневно, в полдень, происходила церемония смены королевского караула.
Южный фасад замка, тоже построенный А. Шлютером, имеет видболее величественный и красивый, а главное — более приветливый.
Внутреннее убранство старого королевского замка было исполнено архитектором А. Шлютером в барочном стиле В восточном флигеле одного из больших внутренних дворов располагался Швейцарский зал, а слева от него размещались две прихожие.
Украшением дворца являлся Рыцарский (Тронный) зал, роскошно декорированный в стиле барокко. Над четырьмя его дверями размещались рельефы, представлявшие четыре стороны светы. Украшавшая Рыцарский зал люстра из горного хрусталя была доставлена сюда из вормского рейхстага, здесь же находились и массивные колонны из серебра, поднесенные королю военными офицерами, и такой же массивный трон.
Белый зал (31,5х15,7 метра) предназначался для всякого рода торжеств и орденских праздников, открытий работы ландтага, рейхстага и других церемоний. Галерею Белого зала украшали парижскиегобелены со сценами подвигов Дон Кихота.
Старый королевский замок в Берлине видел в своих залах много исторических лиц. В нем родился Фридрих Великий, в старой придворной капелле он был крещен, впоследствии капелла была превращена в зал Черного орла. Осенью 1806 года в замке жил Наполеон, а в 1848 году с одного из балконов дворца Фридрих Вильгельм II обещал созвать прусский парламент.
В первом этаже старого замка располагались королевские покои Фридриха Вильгельма II, которые предназначались для высоких гостей. Здесь в 1913 году гостил русский император Николай II, прибывший в Берлин на торжества по случаю бракосочетания дочери Фридриха Вильгельма II.
В годы Второй мировой войны старый королевский замок был разрушен, но это место не могло стать просто площадью, так как он был связан с целым рядом исторических событий. В марте 1973 года Политбюро ЦК компартии Германии приняло решение возвести здесь. Дворец Республики. Большим творческим коллективом руководил архитектор X. Граффундер, а в художественном оформлении Дворца приняли участие более 100 мастеров искусства.
Дворец строился очень быстро, в напряженном темпе, и был возведен за три года. Вытянутый по горизонтали, по своим внешним и внутренним объемам Дворец Республики очень прост. Но продуманность его пропорций, умелое использование красивых и прочных материалов (мрамора, гранита, дерева, стекла и металла), а также немецкая тщательность отделки всех элементов здания придают ему законченную гармонию.
Площадь нижнего вестибюля Дворца Республики в общей сложности составляет более 1000 квадратных метров. Множество плафонов, собранных в самых различных вариациях, излучали мягкий свет. Этот свет струился, отсвечивал в термостеклах, преломлялся в «Стеклянном дереве», которое часто называли «Стеклянным цветком».
Ствол «Стеклянного дерева» был выполнен из нержавеющей стали, а на нем укреплены полукружные сегменты высотой в три метра из кристаллического зеленого стекла. Своими рифлеными волнообразными поверхностями, отшлифованными и собранными к центру, они образовывали сферическую поверхность, которая сверкала и переливалась тысячами отсветов.
Это было первое «чудо», которое встречало посетителей в главном фойе Дворца Республики. Поднимаясь по галерее, он знакомился со вторым «чудом» — 16 настенными живописными произведениями, которые располагались и по второму этажу фойе. Большие картины, вставленные в светлые мраморные стены, уже издали привлекали внимание своими мощными цветовыми аккордами. Все картины специально создавались для украшения Дворца Республики, и потому они имеют одинаковую высоту — 2,8 метра, но по ширине все они отличаются друг от друга.
Шестнадцать разных художников, каждый со своими взглядами, убеждениями, своим творческим устремлением, излюбленными темами и сюжетами. Всем им была предоставлена полная творческая свобода, и каждый «спел» именно свою песню. Среди картин- такие полотна, как «Исследуй, пока не познаешь», «Вчера — сегодня», «Творческие силы», «Люди на пляже», «Хлеб для всех» и другие.
Однако тематические и сюжетные отличия полотен, эмоциональность каждой картины, особенности художественных средств выражения не мешают общему единству, а наоборот, дополняют и разнообразят его. Спокойное лирическое настроение одних сменяется нервным ритмом напряженной борьбы других, философско-эпические образы соседствуют рядом с будничными житейскими мотивами.
Вечером, когда зажигались многочисленные светильники самых причудливых форм, Дворец Республики[9] приобретал особый, почти фантастический облик. В нем словно вспыхивали и не гасли гигантские фейерверки, как бы застывшие по мановению волшебной палочки в причудливых и ярких созвездиях.
В ЗАМКЕ ГРАФА ДРАКУЛЫ
Влад III Дракула
Валашский господарь Влад III правил в Мутении (Восточной Валахии) с 1456 по 1477 год (с перерывом). Он вошел в историю с двумя прозвищами — Цепеш («Сажающий на кол») и Дракула (Дракон). Вторым прозвищем назывался еще отец графа Влада, принадлежавший к рыцарскому полувоенному, полумонашескому ордену Дракона, основанному германским императором. От отца это имя перешло к сыновьям, в том числе и к Владу.
Фигура валашского графа Цепеша-Дракулы оставила заметный след в поздней средневековой литературе. Ему была посвящена русская повесть XV века, довольно популярная вплоть до XVIII века.
Однажды он созвал со всей страны к себе на пир нищих и странников; они пили, ели и веселились. «Чего вы еще хотите от меня? — спросил Дракула. — Хотите, избавлю вас от всех нужд и печалей на этом свете?». Они ждали от него великих милостей и потому сказали: «Хотим, государь!». Он приказал запереть дом и обложить его огнем; все они сгорели.
Если какая-нибудь жена изменит мужу, он приказывал вырезать у нее грешное место и привязать ее нагую к столбу посреди базарной площади. Такая же казнь ожидала девушек, которые не сохранили невинность, и вдов — за прелюбодеяние.
Он заставлял матерей есть своих детей; обрезал женщинам груди и кормил этими грудями их мужей.
Он приказывал подавать себе обед среди трупов, посаженных накол, словно ему было так слаще есть и пить. Один из слуг не смог стерпеть трупного смрада, заткнул нос и отвернулся. Дракула спросил его: «Ты что это?». — «Не могу, государь, смрада этого выносить», — ответил слуга Дракула велел и его посадить на кол: «Кол тебя вознесет, — и смрад до тебя не дойдет!»
Действительно, как повествуют исторические хроники, холмы вокру гзамка Дракулы были усеяны столбами, на которых мучались жертвы графа, разлагавшиеся на солнце и терзаемые хищными птицами.
Однако русских писателей более позднего времени этот сюжет уже мало интересовал. На Западе было несколько иначе. К образу графа Дракулы, конечно, не раз обращались на его родине — в Румынии, а в начале XX века английский романист Брем Стокер сделал Влада Цепеша-Дракулу главным героем своего романа — вампиром, пьющим кровь своих жертв.
Роман Б. Стокера сразу же сделался необычайно популярным. В свое время он произвел сильное впечатление на русского поэта-символиста А. Блока, который одному из своих корреспондентов писал: «Читал две ночи и боялся отчаянно. Потом понял еще и глубину этого, независимо от литературности и т. д.».
Когда Б. Стокер написал свой роман, мало кто из его читателей знал, что существовал реальный Дракула. Даже историки довольно долго не могли осознать, что Дракула-злодей и Дракула, героически боровшийся с турками, — одно и то же лицо.
Влад Цепеш-Дракула, конечно же, производит впечатление личности патологической. Но не следует забывать, что в тюрьме он провел больше лет, чем на троне. Он попал в плен к туркам, когдаему было 12 лет; отца его убили, брата похоронили заживо, двоюродный брат предал его. Юный граф на себе испытал унижения, предательства и потому рано усвоил, как дешево стоит человеческая жизнь и что кровь порождает кровь, а смерть — смерть.
Таковы были реальные события из жизни реального графа Дракулы. Однако Б. Стокер в своем романе несколько отклонился от исторической истины и сделал Дракулу выходцем не из румынского княжества Валахия, а из венгерской провинции Трансильвании. Многие почитатели таланта английского писателя пытались потом повторить путь Джонатана Гаркера и найти замок Дракулы, но все их попытки успеха не имели.
Граф Дракула жил в глубине Карпат — в одном из самых труднодоступных горных мест. Герой ехал в графский замок, когда наступал уже вечер. Покрытые могучими лесами горы вздымались по обе стороны дороги; то там, то здесь виднелись расселины и серебристо блестели струи водопадов. Слева долину окружала темная зелень сосен, а справа поднималась мрачная скала, увенчанная таким же угрюмым замком. Камень, брошенный из окна, пролетел бы, наверное, футов сто, прежде чем коснулся земли. Подняться на скалу со стороны долины было невозможно: прямая и отвесная крутизна не пропускала ни одного прохожего. Неуязвим был замок и для оружия — пращи, лука или мушкета.
Серые мрачные стены замка без каких-либо украшений производили тяжелое впечатление. Массивные дубовые ворота были обиты полосами железа. Когда-то двор замка, видимо, был мощеным, но со временем зарос бурьяном; заглох и сад, в котором все перемешалось и перепуталось так, что исчезли даже дорожки.
Герой подъехал к замку Дракулы глухой полночью. Кругом царила темнота, «только разбитые зубчатые стены замка неровной линией вырисовывались на фоне залитого лунным светом неба».
Странным показался Джонатану Гаркеру и хозяин замка.
Выразительный орлиный профиль, тонкий нос с горбинкой и особым изгибом бровей, высокий выпуклый лоб и густые волосы, лишь немного редеющие на висках; нависшие кустистые брови, почти сросшиеся на переносице. Рот под большими усами казался жестоким, очень острые белые зубы не полностью прикрывались губами, ярко-красный цвет которых свидетельствовал о жизненной силе, необычной для человека его возраста У него бледные, заостренные к верху уши, широкий и энергичный подбородок, щеки худые, но недряблые. Основное впечатление — поразительная бледность лица.
Издали при свете огня его руки, лежавшие на коленях, выглядели белыми и тонкими, а вблизи оказались грубыми — широкими, с короткими толстыми пальцами. Странно, что на ладонях росли волосы.
Мебель в комнатах графа состояла из нескольких разрозненных, покрытых слоем пыли предметов, которыми словно бы никогда непользовались. У стены в одной из комнат, в углу, — куча золота: римские, английские, австрийские, венгерские, турецкие и греческие монеты, которые пролежали в земле не менее 300 лет. Тут же лежали украшения, даже с бриллиантами, но все старые, испачканные землей.
Столовые сервизы в замке были из золота и такой прекрасной работы, что цены им просто не было. Шторы, обивка стульев, кушеток и драпировок в спальне Джонатана Гаркера были выполнены из роскошных, изысканных тканей, баснословно дорогих уже в те времена, когда их покупали. Сразу было видно, что они старинные, но хорошо сохранились.
Но ни в одной из комнат не было зеркала. А однажды герой обнаружил в замке тоннель, в конце которого оказались руины старой часовни, служившей и усыпальницей. Крыша часовни была разрушена, а ступени вели вниз — в склепы. В одном из больших ящиков, на куче свежей земли лежал граф! Лежал он неподвижно, бездыхания, без биения сердца, но в глазах его горела лютая ненависть.
Впоследствии ученые установили, что более всего романному описанию замка графа Дракулы соответствует замок Яноша Хуньяди — знаменитого воеводы Трансильвании, регента Венгерского королевства. Замок Я. Хуньяди стоял на горе на знаменитой излучине Дуная. Внизу находилась Башня Соломона, в которой под неусыпной охраной содержались опасные государственные преступники.
Камеры в ней были крохотные, в некоторых — зарешеченные окна, из которых открывался вид на Дунай. С массивными стенами, маленькими башенками и поднимающимся мостом такой замок были деальным местом для похождений графа Дракулы.
Замок же настоящего графа Влада Цепеша-Дракулы располагался высоко над берегом реки Арджеш. Тырговиште, столица графа Дракулы, в его времена был весьма внушительным городом, далеко выходившим за пределы городских стен. На озерах, расположенныхза Тырговиште, Дракула ловил форель и устраивал праздники.
Роскошный замок графа с великолепными садами, церковью и многочисленными служебными пристройками был окружен боярскими домами. Замок в Тырговиште начал строить в начале XV века грозный Мирча — дед Дракулы. В его дворе до сих пор видны остатки дворцового фундамента. В подвале замка, где хранился и запас княжеских вин, находились тюрьма и камеры пыток. Печально известный Тронный зал скорее всего располагался на первом этаже. Ученые предполагают, что в этом зале сам Дракула, его отец Драку и дед Мирча были провозглашены господарями Валахии.
В Тронном зале проходили торжественные празднества и религиозные службы, здесь же произошла и история, которая упоминается во всех рассказах о графе Дракуле.
Замок реального графа Дракулы, как уже указывалось выше, тоже располагался на самом краю пропасти, а кругом, куда ни посмотришь, — зеленое море деревьев. С высоты кое-где среди них можно было увидеть глубокие впадины, пропасти и ущелья, в которых серебряными нитями вились речки. Но в 1462 году, после бегства графа в Трансильванию, замок его частично разрушили турки, а завершили все землетрясения 1913 и 1940 годов. В Музее военного искусства в Бухаресте выставлено несколько экспонатов времен графа Дракулы, а его знаменитый замок реконструирован в музейном парке.
ПАЛАТЫ ЦАРЕВИЧА ДМИТРИЯ В УГЛИЧЕ
В Угличском музее-заповеднике, основанном в 1892 году на территории местного кремля, ежегодно бывает около полумиллиона посетителей. Конечно, в первую очередь их влекут сюда исторические события, связанные с загадочным убиением юного царевича Дмитрия.
Эти палаты были построены в 1481–1483 годы — в княжение Андрея III Васильевича. Князь родился в Угличе, любил свой город и хотел возвеличить и украсить его. Самому ему очень нравились постройки древнего Новгорода, вот и пригласил князь в Углич новгородских мастеров каменного дела. Они и построили ему каменный дворец, который стал дивом для тогдашних угличан, еще не видевших ничего подобного.
На месте, где нынче стоит дворец, во времена князя Константина Всеволодовича находились деревянные хоромы Вместо этих хором новгородские мастера и возвели для князя Андрея Васильевича Большого и его семьи небольшой каменный дворец, который стал украшением Углича. В подвалах дворца хранились княжеские сокровища и продукты, в первом этаже размещались самые ближайшие княжеские слуги, в одной из палат первого этажа князь с верными боярами судил и рядил дела своего княжества.
Во втором этаже дворца размещались личные покои князя, княгини Елены Романовны и их детей. Княгиня недолго прожила в новом дворце, и, таким образом, с самой первой своей поры Угличский дворец стал местом слез и неутешного горя самого князя, его малолетних детей и всех княжеских слуг.
Со смертью княгини Елены Романовны горе и лишения стали преследовать князя почти неотступно, так что летописцы назвали его «Горяем». А в сентябре 1491 года по повелению великого князя Ивана III Васильевича князь Андрей, которому было тогда 46 лет, был арестован в Москве.
После этого 13 с лишним лет Угличским дворцом владел великий князь московский Иван III Васильевич, а потом дворец, по его завещанию, поступил во владение его третьего сына — угличского князя Дмитрия Иоанновича Жилки. После него дворец видел еще нескольких хозяев, а последним царственным владельцем его был царевич Дмитрий.