Это орудие официально назвали «Шверер Густав». Но есть и второе его название – «Дора». Параметры этой стальной пушки впечатляют. Вес около полутора тысяч тонн, калибр 800 миллиметров, масса одного снаряда – от пяти до семи с половиной тонн. Для обслуживания «Доры» требовалось полторы тысячи человек. Минимальный интервал между выстрелами составлял 15 минут. Дальность стрельбы – 45 километров для разрывных снарядов и 37 километров для бронебойных.
Для обслуживания «Доры» требовалось полторы тысячи человек. Минимальный интервал между выстрелами составлял 15 минут.
Диаметр воронок после взрыва снаряда «Доры» составлял 10 метров. Плюс еще столько же в глубину. В основном суперпушка использовалась для разрушения массивных железобетонных сооружений. Снаряды «Доры» пробивали около 9 метров армированного бетона.
Есть сведения, что «Дора», она же «Густав», принимала участие в осаде Севастополя, которая происходила весной и летом 1942 года. И своими убойными выстрелами произвела достаточно большие разрушения.
Есть версия, что после семи попаданий был разрушен советский склад боеприпасов, который находился в бухте на глубине тридцати метров. Мощные пятитонные снаряды «Доры» сметали все на своем пути, врывались в землю и детонировали на глубине в 25–30 метров. Однако некоторые историки считают, что пушки «Дора» вообще не было при осаде Севастополя.
По мнению некоторых исследователей, такие мощные и достаточно дальнобойные орудия предназначались, чтобы обстреливать Великобританию через Ла-Манш. И велись работы над тем, чтобы повысить дальнобойность пушки «Дора» до 160 километров. Для этого потребовалась дополнительная модернизация снарядов и пускового механизма. Но есть и другая точка зрения.
По мнению историков, чудо-пушка «Дора» была предвестником немецкого ракетостроения. А во время Второй мировой войны стала страховочным вариантом для немецких систем «ФАУ». Она была не очень скорострельной и, естественно, уступала «оружию возмездия». Для того чтобы ее перезарядить, требовалось около 15 минут. А в реальном бою это много.
Устаревшая суперпушка «Дора» осталась в истории не только благодаря своим размерам, а как образец очень необычной, но достаточно эффективной технологии.
Действительно, к середине 40-х годов военная промышленность Германии вступила в новую эру. На подземных заводах создавались реактивные двигатели. А уже в 1944 году братья Райнер и Вальтер Хортены создали первый немецкий самолет-невидимку «Хортен-229».
Эти сооружения выглядели как полудиски, неровно летящие, потому что система управления была далеко не совершенной.
Серийные образцы планировалось вооружать четырьмя пушками «МК-108» или двумя пушками и двумя фотокамерами, в варианте самолета-разведчика. Также в самолете было установлено катапультируемое кресло, система опознавания «свой – чужой», две радиостанции, высотный кислородный прибор и автопилот. При этом обшивка самолета должна была состоять из двух слоев полуторамиллиметровой фанеры. Между ними помещалась смесь порошка древесного угля, опилок и клея, благодаря чему «Хортен-229» был бы невидим для РЛС.
14 апреля 1945 года наступающие части восьмого корпуса третьей армии США захватили завод в Фридрихсхафене и нашли там практически законченный и подготовленный к испытаниям «Хортен-229». Остальные прототипы находились в разной степени готовности. На территории завода американцы обнаружили узлы и комплектующие для строительства еще 20 машин.
Естественно, трофеи тут же переправили через океан.
Подземные сооружения в Европе хранят еще много нацистских тайн. При отступлении часть заводов была взорвана, еще часть заминирована. Возможно, там еще остаются чертежи и запчасти к самым невероятным машинам.
До сих пор ходят легенды о загадочных подземных укреплениях, затерянных в лесах северо-западной Польши. Они обозначались на картах вермахта как «Лагерь дождевого червя». Это самое большое фортификационное подземное сооружение Европы.
Идея этого сооружения была такая – создать мощный щит, который прикрывает Берлин с кратчайшего направления к нему со стороны Красной армии, со стороны любых восточных держав, в том числе и Польши.
Мезеритцкий укрепленный район немцы считали неприступным. Он являлся одной из двух крупнейших оборонительных систем Германии: на западе таким щитом считалась «линия Зигфрида», на востоке – Одерский треугольник.
Были проложены первые трассы подземные – это гигантские коридоры, гигантские туннели, по которым могли передвигаться локомотивы узкоколейные, передвигаться вагоны.
Совершенно фантастической сегодня кажется вот эта идея создать подземное метро, своего рода военное метро, которое могло бы перебрасывать войска с одного фланга на другой на протяжении сотен километров, причем перебрасывать скрытно, быстро и без потерь. И, можно сказать, такую задачу они почти выполнили, потому что были проложены первые трассы подземные – это гигантские коридоры, гигантские туннели, по которым могли передвигаться локомотивы узкоколейные, передвигаться вагоны.
Магда (Квант) Геббельс – супруга министра народного просвещения и пропаганды нацистской Германии Йозефа Геббельса, соратница Адольфа Гитлера
У Брэдбери есть рассказ про то, что инопланетяне принимают сигнал с Земли, и первое, по каким съемкам они судят о земной цивилизации, это появление Гитлера. Потому что в 36-м году к Олимпиаде его снимали для телевидения, и это был первый сигнал, ушедший в эфир. На самом деле первой говорящей головой был не Гитлер, а один из геббельсовских чиновников – Ойген Хадамовски. Он был шефом службы радио, «радио-фюрер». Он за год до Олимпиады, в 1935 году, выступил в прямом эфире и сообщил немцам о том, что появляется такая новая технология – телевидение.
Однако после того, как «радиофюрер» объявило немцам о начале телевизионной эры, от короткого замыкания полностью выгорел передатчик. А во время берлинской Олимпиады трансляция футбольного матча Германия – Италия сорвалась из-за плохой погоды: слабый сигнал не смог пробиться через низкую облачность. И тем не менее в 1930-годы в Европе и Америке телевидение переживало настоящий бум. Компании вкладывали миллионы в усовершенствование нового чуда техники. Газетная телепрограмма тех лет зазывала: «Смотрите! Смотрите! На волне 56,6 метра будет передаваться изображение живого лица или фотографии». И первые телезрители, собиравшиеся перед громоздким приемником, завороженно смотрели, как на крохотном экране возникало расплывчатое изображение лица. Человек поворачивал голову справа налево, слева направо. Затем появлялся другой телегерой, который снимал и надевал очки. Звук передавался отдельно по радиоприемнику. Но уже тогда в этом расплывчатом изображении непревзойденный мастер пропаганды Йозеф Геббельс сумел разглядеть нечто большее.
Судя по рассекреченной переписке, на следующий год после берлинской Олимпиады жена Геббельса Магда обращается к сестре Рудольфа Гесса с идеей специальной телепрограммы для домохозяек. Предполагалось создать при новых прачечных специальные комнаты, где истинные арийки могли бы собраться у «Телефункена»: смотреть, общаться, обсуждать увиденное. Средства выделяло Министерство пропаганды.
Но идея телевидения для домохозяек умерла, едва родившись. Причина – техническое несовершенство. Представим телепередачу тех лет. В студии от прожекторов температура доходит до 35 градусов. Для получения мало-мальски различимой картинки требовалось огромное количество света. Гигантская неподвижная камера направлена на большое зеркало, в котором ассистент ловит отражение актера. Снимать впрямую не получается. При малейшем движении актер сразу вываливается из кадра. И все это ради грубого изображения размером три на четыре сантиметра. Чтобы добиться изображения, сравнимого с современным, пришлось бы построить телекамеру размером с десятиэтажный дом. Судя по сохранившейся переписке, сестра Рудольфа Гесса скептически отнеслась к идее Геббельса.
«Женщины охотнее станут слушать радио или пойдут в кино. Эти «Телефункены» такое убожество! Да и смотреть по ним нечего. А Йозеф уже говорит о телеприемниках как о некоем секретном оружии Национал-социалистической партии».