Те из вас, кто прочитал другие мои книги, понимают, что мой богатый папа не измерял свой финансовый IQ традиционными финансовыми мерками. Другими словами, он никогда не ставил во главу угла вопросы о том, сколько денег он сделал, какова стоимость его имущества или размеры портфеля ценных бумаг. Если бы мне пришлось дать определение того, что принес ему финансовый интеллект, я бы сказал: “Свободу”.
Он любил свободу работать или не работать и свободу выбирать, с кем работать. Он любил свободу покупать то, что хотел, не заботясь о цене. Он любил здоровье, счастье и возможности выбора, которые мог себе позволить, потому что был свободен. Он любил свободу и финансовую возможность заниматься благотворительностью и помогать тем, в кого верил. И вместо того чтобы жаловаться на политиков и чувствовать себя бессильным изменить систему, он заставлял их приходить к нему за советом (с надеждой на его взносы в их предвыборную кампанию). Он любил ощущать власть над ними. “Это они звонят мне, а не я им. Каждый политик нуждается в голосе бедного человека, но они не прислушиваются к бедному человеку. По сути, они не могут себе этого позволить. И это печально”, — говорил он.
И все же больше всего он ценил свободное время, которое покупал на свои деньги. Он любил проводить время, наблюдая за тем, как растут его дети, работая над проектами, которые его интересовали, независимо от того, приносили они деньги или нет. Короче говоря, мой богатый папа измерял свой финансовый IQ скорее временем, чем деньгами. Последние годы его жизни были наиболее радостными, потому что он проводил большую часть времени раздавая деньги, а не стараясь накопить и удержать их. Казалось, что возможность стать филантропом доставляет ему такое же удовольствие, как когда-то возможность стать капиталистом. Он вел богатую, счастливую и щедрую жизнь. Что самое важное — его жизнь была безгранично свободной, и именно этим он измерял свой финансовый IQ.
Что такое интеллект?Случилось так, что мой родной папа, глава Департамента образования и одаренный преподаватель, в конечном итоге стал персональным наставником Энди Муравья. Энди был настолько умным, что мог бы учиться не в пятом классе начальной школы, а в последнем классе средней. Его маме и папе предлагали, чтобы он сдавал экстерном, но они хотели, чтобы мальчик оставался в своей возрастной группе. Так как мой родной папа обладал академическим талантом и за два года закончил четыре курса университета, то он понял, в каком положении оказался Энди, и пошел навстречу пожеланиям его родителей. Во многом он был согласен с ними, понимая, что академический возраст не так важен, как эмоциональное и физическое развитие. Он согласился, что для Энди важнее возмужать эмоционально и физически, чем перейти в среднюю школу или в колледж, где учащиеся вдвое старше его по возрасту. Поэтому, отсидев со сверстниками уроки в начальной школе, Энди приходил к моему папе и проводил вечера, занимаясь с ним. Я же, в свою очередь, отправлялся в офис к моему богатому папе, где постигал основы финансовой грамотности.
Мне кажется интересным тот факт, что разные отцы взялись тратить свое время на обучение детей других родителей. Приятно видеть, что такие факты имеют место и сегодня, когда многие родители добровольно посвящают свое время чужим детям, проводя занятия спортом, музыкой, танцами, рукоделием, основами бизнеса и так далее. В конечном итоге все взрослые в той или иной степени учителя. И будучи взрослыми, мы учим главным образом не столько на словах, сколько на собственном примере. Когда наша учительница объявила классу, что Энди — талант и у него высокий IQ, она, в сущности, имела в виду, что остальные таковыми не являются. Я пришел домой и спросил папу, что такое интеллект. Его ответ был простым. Вот что он сказал: “Интеллект — это способность проводить более тонкие различия”.
Я постоял перед ним с минуту, не понимая. Я ждал, что он пояснит сказанное, ведь как настоящий учитель он не мог оставить меня стоять так с недоуменным выражением на лице. Наконец до него дошло, что я не понял его объяснения, и он заговорил на языке десятилетнего подростка.
— Ты знаешь, что означает слово спорт? — спросил папа.
— Конечно, знаю, — ответил я. — Я люблю спорт.
— Хорошо, — сказал он. — Есть разница между футболом и бейсболом?
— Конечно, есть, — заявил я уверенно. — Между этими видами две огромные разницы.
— Хорошо, — продолжил папа поучающим тоном. — Вот эти разницы и называются различиями.
— Ты имеешь в виду, что разницы — это то же самое, что и различия? Папа кивнул.
— Выходит, чем больше я найду различий между чем-нибудь, тем выше будет мой интеллект? — спросил я.
— Правильно, — подтвердил папа. — Выходит, что твой спортивный IQ намного выше, чем у Энди. Но у Энди академический IQ намного выше, чем у тебя. Другими словами, это означает, что Энди лучше учится, когда читает, а ты лучше учишься, когда делаешь. Вот поэтому Энди легче учиться в классе, а тебе легче учиться на стадионе. Энди может быстро решить задачу по математике, а ты быстрее научишься какому-нибудь футбольному финту.
Я еще немного постоял молча. Мой папа, будучи хорошим учителем, подождал, пока все сказанное не уляжется у меня в голове. Наконец я вышел из транса и спросил:
— Выходит, я учусь, когда играю в игры, а Энди учится, когда читает?
Папа снова утвердительно кивнул. Он еще немного помолчал, а потом сказал:
— Наша школьная система придает огромное значение академическому, или формальному, интеллекту. Поэтому когда говорят, что у кого-то высокий IQ, то имеют в виду высокий формальный, или академический, IQ. Современный тест на IQ измеряет главным образом вербальный IQ, или способность читать и писать. Поэтому, с чисто технической точки зрения, человек с высоким IQ — это тот, кто быстро учится, когда читает. IQ не охватывает все стороны интеллекта человека. Школьный тест на IQ не измеряет художественный, физический и даже математический интеллект, хотя все эти виды интеллекта являются вполне равноправными видами.
Продолжая разговор, я сказал:
— Значит, когда учительница говорит, что у Энди талант, это значит, что он учится лучше, чем я, когда читает. А я учусь лучше него, когда делаю.
— Да, — подтвердил папа.
Я еще немного постоял, раздумывая. Понемногу я начал понимать, как эту новую информацию можно было применить ко мне.
— Значит, мне надо найти способ учиться, который лучше всего соответствует моему стилю обучения, — заключил я.
Папа кивнул.
— Тебе все равно надо научиться читать, но, кажется, ты будешь учиться быстрее, когда делаешь, чем когда читаешь. Проблема Энди в том, что он умеет читать, но не может делать. В некотором смысле ему будет труднее освоиться в реальном мире, чем тебе. У него все будет хорошо до тех пор, пока он будет оставаться в мире академической науки. Вот поэтому ему трудно приходится на бейсбольном поле или в разговорах с остальными ребятами. Вот почему я думаю: это здорово, что ты и твои друзья разрешаете ему играть в вашей команде. Вы учите его вещам, которым учебник его никогда не научит, — предметам и навыкам, которые очень важны для успеха в реальном мире.
— Энди — отличный друг, — сказал я. — Но ему больше нравится читать, чем играть в бейсбол. А мне больше нравится играть в бейсбол, чем читать. Выходит, он самый умный в классе потому, что там ему лучше учиться. Но это не значит, что он умнее меня. Его высокий IQ означает, что у него талант к учебе путем чтения. Значит, мне надо найти способ побыстрее провести больше различий, чтобы я. мог быстрее учиться таким способом, который мне лучше подходит.
Умножай путем деленияМой ученый папа улыбнулся:
— Идея правильная. Найди способ быстро провести различия — и будешь, учиться быстро. Всегда помни, что природа умножает путем деления, — сказал он. — Так же как клетка размножается, когда делится. То же самое относится и к интеллекту. В тот момент, когда мы делим предмет пополам, мы умножаем наш интеллект. Получается, если мы делим два на два, то получаем четыре и наш интеллект умножается — умножается путем деления. Это называется “суммарное” обучение в отличие от “линейного” обучения.
Я кивнул в знак понимания того, что обучение может стать более быстрым, если я найду способ, который мне лучше подходит.
— Когда я только начал играть в бейсбол, то знал очень мало, — сказал я. — Но вскоре я понял разницу между страйком и пробежкой к дому. Ты это имел в виду, когда говорил, что мой интеллект повышается путем деления и проведения более тонких различий?
— Правильно, — ответил папа. — И чем больше ты играешь, тем больше будешь находить новых и более тонких различий. Тебе не кажется, что ты играешь лучше, по мере того как узнаешь больше?
. — Да, — сказал я. — Когда я только начал играть в бейсбол, то не мог даже попасть по мячу. Теперь я могу бить, делать пробежки и многое другое. Ты знаешь, что в этом году я сделал три отбоя? — заявил я, гордо усмехаясь.
— Да, знаю, — сказал папа. — И очень горжусь тобой. А ты знаешь, что есть много людей, которые не понимают разницы между бантом и пробежкой к дому? Они понятия не имеют, о чем ты сейчас говорил, не говоря уже о том, что они никогда не смогут сделать то, о чем ты говоришь.
— Значит, мой бейсбольный IQ действительно высокий, — сказал я с улыбкой.
— Очень высокий, — подтвердил папа. — Такой же высокий, как академический IQ у Энди. Только он не может попасть по мячу.
— И не говори, — сказал я. — Энди может знать разницу между бантом и пробежкой к дому, но он не смог бы сделать ни того ни другого, даже если бы от этого зависела его жизнь.
— Вот в этом и состоит проблема с оценкой людей только по их академическому IQ, — сказал мой образованный папа. — Часто людям с высоким академическим IQ довольно трудно приходится в реальном мире.
— А почему так? — спросил я.
— Это хороший вопрос, и если честно, то ответа на него я не знаю. Думаю, это происходит потому, что преподаватели обращают внимание главным образом на умственные способности, а не на перевод умственных знаний в физические, реальные знания. Кроме того, я думаю, что мы, преподаватели, зря наказываем людей за сделанные ошибки, ведь если ты боишься совершать ошибки, то вообще не захочешь ничего делать. В системе образования мы придаем слишком большое значение необходимости быть правым и боязни ошибиться. Именно страх совершить ошибку и выглядеть глупо мешает людям действовать, а ведь в конечном итоге все мы учимся посредством действия. Знаем, что, совершая ошибки, мы учимся, и все равно в школьной системе мы наказываем людей за слишком большое количество ошибок. В мире образования полно людей, которые могут рассказать тебе все, что только можно знать о бейсболе, но сами они играть в бейсбол не умеют.
— Выходит, когда учительница говорит, что у Энди талант, это не значит, что он лучше меня? — спросил я.
— Нет, — ответил папа. — Но в школе ему учиться легче, чем тебе, потому что у него действительно талант к чтению. Однако на стадионе ты будешь учиться быстрее, чем он. Вот что это все значит.
— Получается, что высокий IQ значит только, что он быстрее учится, когда читает, но это совсем не значит, что я не могу выучить столько же, сколько знает он, — заметил я, добиваясь большей ясности. — Другими словами, я могу выучить что-то, если захочу это выучить. Ведь так?
— Так, — сказал папа. — Образование — это отношение. И, если у тебя есть такое положительное отношение к учёбе, ты будешь хорошо успевать. Но если ты относишься к учебе как неудачник или проигравший, то никогда ничему не научишься.
Я достал из заднего кармана бейсбольный журнал. Он был сильно потрепан и местами порван.
— Мне нравится читать этот журнал. Я могу назвать тебе счет любой игры, процент подач и зарплату любого игрока. Но, Когда я читаю этот журнал в классе, учительница его отбирает.
— И правильно делает, — сказал папа. — Но она должна поощрять тебя к чтению этого журнала после уроков.
Я кивнул. Наконец до меня дошло, почему у Энди самый высокий IQ. Но что самое главное, я понял, как мне лучше всего учиться. В этот день я понял, что для меня лучше всего учиться, если сначала сделать что-то, а потом про это прочитать. Например, в бейсболе, чем больше я играл, тем больше стремился читать про игру. Но если бы я не играл, то мне бы было неинтересно и читать про игру. Это был способ обучения, который лучше всего подходил для меня. Это был способ, которым я учился всю оставшуюся жизнь. Если я сначала пробовал что-то и находил это интересным, то с большей охотой читал про это. Но если я не мог сначала попробовать что-нибудь сам или мог только прочитать о чем-то, то редко заинтересовывался и, соответственно, не стремился про это читать. Для десятилетнего мальчишки в этот день я узнал более чем достаточно. Лимит моего внимания был исчерпан. Схватив бейсбольную перчатку и биту, я выскочил за двери, чтобы проводить более тонкие различия в том, что касалось игры в бейсбол. Мне срочно нужно было повышать свой бейсбольный IQ, и практика была для меня лучшим способом добиться этого. Кроме того, я знал, что если не буду тренироваться, мое место в команде может занять Энди Муравей;
Это объяснение моего папы-преподавателя стало главной причиной того, что я окончил среднюю школу и выжил на исключительно сложном и напряженном курсе федеральной военной академии. Благодаря этому объяснению я знал, что, хотя мой академический IQ не был высоким, это не значило, что я не был умным. Это значило всего лишь то, что мне нужно было найти путь к обучению, который был для меня наиболее эффективным. Без этого ценного знания я мог бы бросить среднюю школу задолго до окончания. Лично мне школьная жизнь казалась слишком медленной, скучной и неинтересной. Меня не интересовало большинство предметов, которые приходилось изучать, но я наш ел способ выучить их и сдать экзамены. Меня удерживало знание того, что когда я, наконец, закончу обучение и получу диплом колледжа, тогда и начнется моя настоящая учеба.
Сколько существует разных талантов?В начале 1980-х годов Говард Гарднер написал книгу “Рамки ума”. В своей книге он определил семь различных типов таланта, или интеллектов. Перечислим их:
1. Вербально-лингвистический. В настоящее время он используется в нашей системе просвещения для измерения IQ. Он заключается в природной способности читать и писать слова. Это очень важный дар, потому что в основном именно таким способом люди собирают информацию и делятся ею. Таким талантом часто наделены журналисты, писатели, юристы и учителя.
2. Цифровой. Имеет отношение к данным, измеряемым в цифрах. Естественно, что такой дар характерен для математиков. Высококвалифицированный инженер должен обладать одновременно вербально-лингвистическим и цифровым талантами.
3. Пространственный. Он присущ многим творческим людям — художникам и дизайнерам. Все эти три типа таланта необходимы архитекторам, потому что эта профессия требует хорошего владения словами, цифрами и творческими навыками.
4. Физический. Им наделены многие великие спортсмены и танцоры. Кроме того, есть очень много людей, которые не блещут успехами в школе, но прекрасно одарены физически. Часто это люди, которым легче учиться с помощью действий, и это называется “практическим” обучением. Очень часто людей такого типа тянет к механике или строительным профессиям. Им могут нравиться уроки труда или домашнего хозяйства. Другими словами, их талант выражается в наблюдении за вещами, их использовании и изготовлении. Человек, конструирующий гоночные автомобили, должен обладать всеми четырьмя перечисленными выше типами талантов.
5. Личностный. Его часто называют “эмоциональным”. Это то, что мы говорим себе, например, когда боимся или сердимся. Часто люди терпят неудачу в чем-то вовсе не потому, что им не хватает умственных знаний, а потому, что боятся проиграть. Например, я знаю многих умных людей с прекрасным образованием, которые ограничивают меру своего успеха только потому, что живут в постоянном страхе совершить ошибку или потерпеть фиаско. Часто люди не могут сделать деньги только потому, что их страх потерять деньги гораздо сильнее удовольствия от процесса накопления.