Первым заброску в тыл врага диверсионных отрядов осуществил не кто иной, как главнокомандующий русской армией в войне 1812 года фельдмаршал М. И. Кутузов.
Как считали современники Кутузова, это был блестящий опыт совместных действий подвижных войсковых и местных крестьянских партизанских отрядов. Известно, что из 600 тысяч войск, отправившихся в поход на Россию, Наполеон довел до Бородина всего лишь 140 тысяч. Эти потери французский полководец в значительной степени относил за счет партизанской войны. В письме маршалу Бертье он сокрушался: «Заметьте герцогу Эльхингенскому (Нею), что он ежедневно более людей теряет в фуражировках, нежели в сражениях».
Ну, а кутузовским «спецназовцем» номер один был, несомненно, известный партизан и поэт Денис Давыдов. Он командовал лучшим войсковым отрядом, действовавшим в тылах наполеоновских войск.
В своих «Военных записках» прославленный партизанский вожак определил главную задачу диверсионных сил: отрезать вражеские войска от источников снабжения. Актуальность этой задачи постоянно возрастает, ибо современная армия крайне зависима от тыловых пунктов обеспечения.
Если в 1812 году в обозе не подвезли пистоли, давыдовские гусары могли и шашкой обойтись. Сегодня шашка не в ходу. Как современный ракетоносец, по существу, слеп без наземных служб, так армейский организм зависим от тыла.
Но чтобы противостоять тылу современной, хорошо оснащенной и обученной армии, борьбу за линией фронта должны вести профессионалы. Я бы сказал, высокие профессионалы частей специального назначения.
Вот как сказал о своей задаче офицер спецназа Николай Х. в одном из газетных интервью: «В случае „заварухи“ или незадолго до нее из запасников, прошедших соответствующую подготовку, создаются специальные группы, фактически это костяки партизанских отрядов, которые оседают на оккупированной территории. Бригады ГРУ „работают“, опираясь на эти отряды и нелегальную агентуру ГРУ».
Разумеется, это не исключает права всякого честного гражданина взять в руки оружие и отстаивать свободу и независимость Родины, но полагаться лишь на народное ополчение по меньшей мере недальновидно. По большей — преступно. Все это мы уже проходили в сорок первом. Когда судорожно пытались на пустом месте сформировать партизанские отряды. А враг тем временем шел по Прибалтике, Украине, Белоруссии.
После Второй мировой войны мир вступил в эпоху локальных конфликтов. И спецназ — разведчики, диверсанты, партизаны — вновь были востребованы. Китай, Корея, Вьетнам, Ангола, Мозамбик, Афганистан... Потом была Чечня. Выходит, у спецназа такая судьба: быть всегда на войне.
«Вымпел» тоже был рожден на войне. Ведь именно боевые действия в Афганистане подтолкнули руководство КГБ к созданию мобильного, высокопрофессионального разведывательно-диверсионного подразделения.
ПЕРВЫЙ «ПРИЗЫВ»
Отцом-создателем «Вымпела» по праву считается генерал Юрий Дроздов. Юрий Иванович личность уникальная — артиллерийский офицер, прошедший Великую Отечественную, разведчик-нелегал, наш резидент в США и Китае, руководитель управления «С» (нелегальная разведка). Он руководил взятием дворца Амина. По возвращении домой его принял Андропов.
«31 декабря 1979 года, — напишет позже в воспоминаниях Юрий Иванович, — я и Вадим Алексеевич Кирпиченко в присутствии начальника разведки Владимира Александровича Крючкова докладывали Председателю КГБ Юрию Владимировичу Андропову о нашем участии в афганских событиях. После окончания беседы я сказал о том, что нужно уже сейчас, оценивая этот опыт, подумать о формировании специального кадрового подразделения в системе КГБ. Юрий Владимирович посмотрел на меня, не ответив ни слова.
В середине января произошла очередная встреча. Я уже пришел с бумагой, в которой была изложена идея создания «Вымпела».
19 августа 1981 на закрытом совместном заседании Совета Министров СССР и Политбюро ЦК КПСС было принято решение о создании в системе КГБ совершенно секретного отряда специального назначения для проведения операций за пределами СССР в «особый период».
После этого Андропов, передав документы о формировании отряда, сказал Дроздову: «Работай, создавай! И чтоб равных им не было».
Однако легко сказать, да не просто сделать. Где найти таких людей, как научить?
Для начала «Вымпел» решили «посадить» на старую диверсионную базу в Балашихе. Там в свое время готовились кадры для войны в Испании, «судоплатовские» разведчики, в том числе и Николай Кузнецов. Правда, от той учебно-материальной базы 30-х годов мало что осталось. Ну что ж, многое пришлось создавать самим. Вырубили лес, соорудили стрельбище.
Одна из самых больших проблем на раннем этапе — подбор командиров и бойцов. Они именовались в подразделении «разведчиками специального назначения». Название ко многому обязывало. В какой-то мере пытались совместить доселе несовместимое — функции обычного разведчика, действующего под «дипломатической крышей» в спокойных, мирных условиях, и диверсанта, находящегося в гуще «острых мероприятий».
Сначала в подразделениях обеспечения «Вымпела» служили и солдаты, но позже набирали только офицеров. Причем если «Альфа» формировалась только из сотрудников КГБ, то «вымпеловцы» отбирали кандидатов в погранвойсках, в подразделениях десантников, летчиков, моряков.
Психологические испытания включали различные тесты, такие как опросник Кеттеля, кляксы Роршаха, методика Равена, а также проверку на детекторе лжи.
Необходимо было и знание иностранного языка. Хотелось, конечно, знать иностранный язык на должном уровне. Но кто в ту пору мог овладеть в нашей стране инязом на «уровне»? Только те, для кого он был профессией.
В «Вымпел» зачисляли только добровольцев. Во всяком случае, такова была установка сверху. Ею в основном и руководствовались при отборе кандидатов из состава погранвойск или армии. С «комитетчиками» порой и хитрили. Чтобы привлечь какого-нибудь ценного сотрудника, случалось, обещали блага. А какие по тем временам блага — зарплата та же, жизненные условия те же, что и у всех, то есть напряженные.
А вот загранкомандировки, возможность впоследствии работать в Первом главном управлении — это привлекало. Приходилось кое-что обещать. Но это, разумеется, для отдельных бойцов.
В основном недостатка и желающих служить в «Вымпеле» не было. Потому и отсев оказался не мал. Словом, выбирали лучших из лучших. Ну а, как известно, в ту пору в КГБ, пограничные войска, в армию и на флот шли далеко не худшие.
В «Вымпел» было несколько наборов. Первый из них проходил в довольно сжатые сроки: война в Афганистане разрасталась, необходимость в оперативных работниках, бойцах спецподразделений была крайне острой, и раздумывать не приходилось.
Вот как об этом вспоминает полковник запаса Владимир Васильченко, бывший в ту пору начальником оперативно-боевого отдела.
«Для первого „призыва“ в подразделение срок дали очень жесткий. Это диктовалось необходимостью скорейшей отправки людей в Афганистан.
Примерно в феврале 1982 года к нам пришло 75 человек. Трудно вспомнить теперь, сколько мы «перелопатили» кандидатов, но набор оказался неплохой.
Готовили три месяца. На большее не было времени. Уже в апреле первых 123 человека убыли в Афганистан.
А вот второй «комплект» мы отбирали тщательнее и дольше, по сути, весь остаток 1982 года. Ну и, конечно, готовили основательнее. Очень важна одна деталь — к тому времени, опираясь на опыт войны, мы поняли, что нужно давать нашим бойцам, что необходимо им для успешной работы «за речкой».
«Таким образом, — вспоминал позже генерал Ю. Дроздов, — „Вымпел“ создавался на основании решений Совета обороны страны для выполнения заданий за рубежом. Государство, используя хотя бы одного человека из этого подразделения, должно было возлагать на себя — и возлагало — очень высокую ответственность. Приказы о проведении операций мог отдавать только председатель КГБ, и только письменно.
Равных бойцам этого подразделения не было. И по степени готовности пойти на риск, и по степени оперативной выдумки, разведывательной находчивости. Они доказали свое право на существование и доказали право гордиться своей профессией и своими навыками. Главная особенность «Вымпела» состояла в том, что это была сила думающая, умеющая самостоятельно осмыслить любую задачу, принять правильное решение и воплотить его в жизнь.
Они по сей день с большим уважением относятся к своим потенциальным противникам, ибо не понаслышке знают об их опыте, их методиках, тактике, способностях, умениях: некоторые сотрудники «Вымпела» прошли (естественно, нелегально) «стажировку» в подразделениях специального назначения НАТО».
Если другие подразделения спецназа, существовавшие в тот период в СССР и за рубежом, предназначались прежде всего для выполнения задания на стадии реализации, то «вымпеловцы» проходили и стадию выработки решения, могли самостоятельно собрать информацию, оценить ее, разработать план мероприятия и выполнить задание достойным образом. Во время выработки решения огромную роль играл творческий элемент: внести что-то особое, неожиданное, нестандартное — отличительное качество «вымпеловцев».
Принцип отбора сотрудников в группу отличался от того, как это делалось, например, в США или в Англии.
С одной стороны, командованию «Вымпела» мало что было известно о системе англичан или американцев. Тот же начальник подразделения капитан 1 ранга Эвальд Козлов не мог, подобно Беквиту, побывать на стажировке в полку САС и набраться там опыта.
С другой стороны, на долгую раскачку не было времени. Афганская война требовала специалистов спецназа.
Поэтому в ходе отбора бойцов в «Вымпел» комиссия, состоящая поначалу из кадровиков КГБ, позже из руководителей и наиболее опытных офицеров подразделения, не могла, к примеру, из 40 кандидатов выбрать только одного, а то и ни одного бойца, как это бывало в английских САС.
Вот как описывает один из очевидцев отбор солдат в полк САС. «Я был свидетелем таких случаев, когда после прохождения отборочных испытаний в САС не брали ни одного солдата. Ни одного! Все 40 кандидатов были отправлены назад, в их регулярные воинские части, а это были кандидаты, которые приходили из отборных английских частей».
Экзамены на звание бойца спецназа САС включали жесточайшую проверку физических данных. Так, десятидневный экзаменационный марафон заканчивался маршем в 45 миль и продолжительностью в 24 часа, в ходе которого солдат нес мешок весом 55 фунтов плюс оружие — 9 фунтов.
При этом применялась хитрость: бойцам не указывалось время, в которое они должны были уложиться, хотя те прекрасно знали: время ограничено. Таким образом, каждый из них вынужден был идти так быстро и так долго, как только мог.
«Уцелевшие» после марша становились объектом жесточайшей проверки интеллектуальных возможностей. Целая команда специально подобранных офицеров и солдат проигрывала различные ситуации.
Так, группе разведчиков ставилась задача: они на патрулировании в Восточной Германии обязаны взорвать нефтеперегонный завод. По дороге к объекту им попадаются две девочки 14 и 12 лет. Что предпримет командир: убьет их, возьмет с собой, оставит, свяжет? Конечно, однозначного ответа здесь нет.
Так же тщательно отбирали бойцов в «Дельту» и американцы. «Мы разработали специальный тест, — вспоминает создатель этого разведывательно-диверсионного подразделения полковник Чарльз Беквит, — который включал в себя шесть этапов. На каждом этапе новобранец должен набирать минимум 60 очков, чтобы перейти к следующему.
Они должны были проползти на спине 40 ярдов за 25 секунд, присесть 37 раз и отжаться в упоре 33 раза, — каждое упражнение за минуту, маневренный бег с прыжками по пересеченной местности в течение 24 секунд, двухмильный кросс за 16 мин. 30 секунд, проплыть 100 метров в полной экипировке».
После этого кандидаты в «Дельту» проходили 18-мильный марш-бросок, кросс по лесу с картой.
«Успешно преодолевшие этот маршрут подвергались тщательной психологической проверке. Нам нужны были люди не только физически развитые, но и умственно одаренные», — подводит итог полковник Беквит.
Такие же одаренные люди нужны были и в «Вымпеле». Тем более, что всем им предстояло пройти афганскую войну.
Требования — предельно жесткие. Высшее образование. Физически здоровые, выносливые, годные к воздушно-десантной подготовке. Принимали с учетом того, чтобы сотрудник мог впоследствии прослужить в подразделении как минимум 10 лет, то есть речь шла о людях 25-27 лет.
Командный и инструкторский состав мог быть немного постарше.
«Учили в „Вымпеле“ крепко, — считает генерал Дроздов. — Процесс обучения (по индивидуальной программе) пришедшего с „гражданки“ занимал пять лет. На „доводку“ выпускника Рязанского высшего военно-десантного командного училища уходило два года.
Общефизический тренинг, многокилометровые марш-броски по пересеченной местности, в том числе с полной выкладкой, силовые упражнения (подтягивание, лазанье по канату, занятия в тренажерном зале), прыжки с возвышений от полуметра до двух с половиной метров, общеразвивающие упражнения. Тренировки по рукопашному бою не на мягком ковре, а на асфальте.
Стрельба из всего, что стреляет: пистолетов, гранатометов, пулеметов отечественного и зарубежного образца, специального оружия и т. п. Вождение автомашин и бронетранспортеров. Минно-взрывное дело, в том числе способы изготовления взрывчатки из средств бытовой химии. Обучение радиоделу: свободной работе на радиостанциях любого типа как открытым текстом, так и с помощью азбуки Морзе. Изучали шифровальное дело. Освоили радиопеленгатор и приборы подслушивания. Государство и руководство Комитета госбезопасности уделяли подразделению значительное внимание. Несмотря на финансовые трудности, был достигнут высокий уровень подготовки и оснащения, постепенно улучшалось качество экипировки, снаряжения, обеспечения. Кроме того, сотрудники «Вымпела», как пользователи, сами участвовали в разработке оружия, снаряжения, давали технические задания конструкторам, которые делали по их заказам специальные изделия.
Тактика боевых действий малых групп. Воздушно-десантная, медицинская подготовка, скалолазание. Основы разведывательной и контрразведывательной деятельности. Информационно-аналитическая работа. Наружное наблюдение.
Изучение иностранных языков и страноведения. В «своей» стране сотрудник спецподразделения ни в коем случае не должен был «засветиться». И не только из-за неправильного произношения, что, надо отметить, вообще исключалось при интенсивной системе обучения иностранным языкам. Необходимо было свободно ориентироваться в житейских вопросах, не чувствовать себя «белой вороной» среди местного населения, знать историю региона, национальные обычаи, национальную психологию, все, что может пригодиться для сбора и анализа информации, вербовки агентуры среди местных жителей и т. п. Каждая операция продумывалась тщательнейшим образом. Предусматривались даже такие «мелочи», как пломбы в зубах, покрой одежды. («Вымпел» располагал специально подготовленными по каналам внешней разведки стоматологами, собственной швейной мастерской.)
Методику выживания в экстремальных условиях проходили зимой и летом в условиях лесисто-болотистой местности, гор, пустыни, тундры...»
В становлении подразделения и в обретении оперативного и боевого опыта крепко «помог» Афганистан. Практически все сотрудники «Вымпела» прошли «обкатку» не только на учениях, но и непосредственно в ходе боевых действий.
Уже был «Зенит», работал в Афганистане «Каскад». С созданием «Вымпела» началась практическая проверка наставлений для спецназа КГБ, которые еще только готовились и апробировались. Удалось за эти годы проверить и боевую пригодность американских уставов, написанных ими для своих специальных подразделений. Это дало возможность вполне осознанно смотреть на противника, тем более, что «вымпеловцам» приходилось постоянно противостоять американской разведывательно-подрывной деятельности.