Annotation
Давным-давно один святой оставил пророчества, раскидав их в лабиринте столетий, как хлебные крошки. Узнать себя в запутанных строчках — лишь половина беды. Как выстоять, когда поймешь, что именно твои руки повернут колесо истории? Лишь короли и палачи не ведают жалости! В сердце древнего леса замерло время, соблазняя Моран отречься от своего предназначения. Ханлейта везут навстречу гибели, у архонта Моргвата в столице важное дело, а Лето встречает лучшего друга. Однажды их судьбы пересекутся, и ураган из хрустальной сферы уничтожит город. Жестокий северный ветер пронесется над Эймаром, и даже горячие пески далекого Харматана его не остудят. О чем лгут летописи Эймара? Что скрывает орден Хранителей? Ответы рядом. Книга — продолжение романа Душа архонта.
Анна Кочубей
ЭЙМАРСКИЕ ХРОНИКИ. ХРОНОЛОГИЯ
КАРТА МИРА
Часть первая. Пророчества Святого Ариеса
Сапфир из Дорина
Далекий свет
Птичка в клетке
Железная башня
Лесная цитадель
Речное божество
Дорогие гости
Под сенью яблоневого цвета
Обитель безмятежности
Хозяйка
Часть вторая. Чужая страна
В Велеград
Человек с печаткой
Мотылек и огонь
Жестокий выбор
По воле волн
Эрендольская пери
В стране золотых песков
Алиссен
Ренегат
Правосудие палача
Предсказание
Анна Кочубей
Северный ветер
ЭЙМАРСКИЕ ХРОНИКИ. ХРОНОЛОГИЯ
1-я Эпоха от сотворения Мира и начало летоисчисления: 1000-е гг. по Эймарскому календарю.
2-я Эпоха — Темные времена (эймарцы не знали Создателя): 2000-е гг.
3-я Эпоха — правление Эймарских Королей: 2245–3215 гг.
4-я Эпоха — Империя ариев с 3218 г.
События новейшей истории:
3088–3112 — годы правления короля Эдгара II (3070–3112 гг.)
3112–3118 — годы правления регента Отвальда (3057–3121 гг.)
3118–3121 — годы правления Северона I (3100–3121 гг.)
3121–3217 — Столетняя война (длилась 96 лет)
3121–3214 — годы правления Амаранты I (3098–3214(?) гг.) Северным Эймаром
3215 — появление Проклятых Дорог
3121–3218 — годы правления Родерика I (3078–3218 гг.) Южным Эймаром
3218 — Эймар становится Империей
3223 — начало событий Книги I, Империи — 5 лет.
КАРТА МИРА
Часть первая. Пророчества Святого Ариеса
Сапфир из Дорина
«Ужин его Величества» — первая по-настоящему крупная забегаловка, встречающая путешественников из Аквилеи в Эймар, собирала богатую дань с их кошельков и усталости. До древнего Дорина было рукой подать, но ворота города так и норовили закрыться на ночь прямо перед носом страждущих. А как же! Скверна идет! Почему эта пакость ходит исключительно ночами и принимает облик добропорядочных граждан — это было ведомо лишь легионерам на стенах крепости, перепуганным раз и навсегда в далеком 3213 году, когда четверть населения города была перебита одержимыми. Причуды доринской стражи давно стали притчей, а смелость и гостеприимство придорожного постоялого двора прославились: здесь принимали всех, независимо от остроты ушей и подозрительности рожи, — вот почему все три этажа были забиты приезжими круглые сутки.
Расторопные служанки в вышитых передниках едва поспевали разносить горшки и плошки с яствами и бежать обратно на кухню, зажимая монеты в потных кулаках. Чад от дешевых свечей, аромат пролившегося на плиту бульона, вонь нечистой одежды пирующих и благоухание свежесваренного пшеничного пива создавали своеобразную атмосферу уюта хорошо обжитого людского муравейника.
Новый посетитель, рискнувший переступить порог заведения в столь горячий час, отличался той достойной непритязательностью во внешнем облике, которая провоцирует проповедников совать листовки о спасении души, не опасаясь ответной брани, а воров и торговок — обходить стороной без надежды на поживу. Прохожий не выделялся ни ростом, ни гордой осанкой, а давно не стриженные волосы и рыжая щетина на щеках не заставили бы вздыхать по нему ни одну красавицу. Внимательный наблюдатель отметил бы, что черты лица человека скорее приятные, чем нет; а проницательному не понравился бы быстрый и насмешливый взгляд из-под широких бровей вразлет: только-только он уколол, как колючка, а вот уже серьезен, заставляя сомневаться — а не почудилось ли?
Мест не было. Однако, человек проявил чудеса находчивости, умыкнув с кухни табурет и устроившись перед окном, выходившим на задний двор. На широком подоконнике разместились тарелка, кружка пива и мятый листок бумаги с эмблемой церкви. Равносторонний крест, заключенный в круг, намалеванный красным, должен был внушить почтение любому верующему существу. Человек в Создателя верил, поэтому бумажку не выбросил.
За окном трактира весенний закат отчаянно боролся с сумерками, а свет свечей в лампах общего зала, подвешенных под потолком, таял, едва достигая темного угла. Мужчина протер запотевшее стекло окна рукавом, поднес к глазам послание с заманчивым заголовком: «Рожденные в вере послушанья благословенны свыше» и беззвучно рассмеялся. Далее по тексту отцы церкви напутствовали молиться в храме, соблюдать заповеди и не грешить, с чем человек у подоконника был согласен без малейших оговорок. Для неграмотных, но истовых верующих были предусмотрены картинки, суть которых сводилась к тому, что пища духовная насыщает плотнее, чем похлебка с бараниной, праздно остывающая на подоконнике.
Прочитав, но не проникнувшись, посетитель отдал должное содержимому своей тарелки. Мало кто помнит наизусть запутанные семистишия пророчеств святого Ариеса, написанные несколько веков назад, не указывающие ни на дату, ни на место события, но их часто трактует церковь в назидательных целях, выдергивая отдельные фразы и полностью искажая заложенный смысл.
«Рожденные в вере послушанья благословенны свыше,
Их дни беспечны, вялы судьбы и шаги неспешны.
Но радость для иных — свободы хаос и разрушенья смерч.
Как клетка ветру — не тюрьма, власть — не закон, а заповеди — дым,
Так не смирить мятежную стихию льдом хрустальным.
Смерть ради мести разожжет невиданный доселе пламень,
И уничтожит город, уничтожит камень».
Пробормотав под нос знакомые строчки, человек скомкал бумажку и заткнул ею щель в раме, практично избавив свой локоть от сквозняка. Старик Ариес знал толк в загадках, но в одном из его самых мрачных предсказаний речь шла вовсе не о еде и молитве, а об ариях. О магах, прошедших искусственное обращение и потерявших душу, о рабах Императора. Святой намекал, что среди них будет некто, кто преодолеет притяжение сферы и отомстит своим создателям. Неведомый город: Дорин, Аверна, Архона или Велеград все еще стоял в ожидании расправы, а кровь уже пролилась. Какое дело архонту до магов, убитых за одно подозрение в причастности к пророчеству? Архонт Моргват считал, что если враг его врага и не станет другом ему лично, то хотя бы останется союзником. Пророчества Ариеса не лгали: растянутые на целые века, они сбывались с пугающей последовательностью.
Вернее, как только случается какая-нибудь гадость, так все вокруг начинают рвать на себе волосы и вопить «Так сказано в пророчестве!» А потом посыпать голову пеплом «Против судьбы не попрешь». Резюмировав мысленно влияние пророка на неокрепшие умы, посетитель трактира поднял с пола холщовый мешок и водрузил его на подоконник рядом с пустой тарелкой.
— Удивительно, что ты все еще жив, мой молчаливый спутник. Я сохранил твою душу, но почему Император не уничтожил тело? Ты, мэтр — самое загадочное существо на белом свете, сразу после меня!
Дружески кивнув мешку, Моргват чокнулся с ним пивом. Толстая ткань заглушила звук удара по стеклянному предмету внутри. Душа ария в хрустальной сфере вот уже много лет молча соглашалась со всеми утверждениями Моргвата, а на одиноких привалах завораживала его бушующим штормом — всегда разным, но всегда яростным.
* * *
Она была такая забавная! Девчонка с гривой волнистых волос, вертевшаяся за соседним столом, где сообразили аквилейскую четверку на восемь душ. Налегая на столешницу грудью, забираясь с ногами на скамейку и мельтеша, она роняла карты, болтала и проигрывала, заставляя наблюдавшего за ней Моргвата то и дело прятать смех в глиняную кружку с побитыми краями.
— Можно мне еще одну? Мне эта не нравится! — протяжно-капризный, звучный голос девушки привлекал внимание тех, кто не углядел ее в переполненном зале сразу, — я хочу такую же с красной дамой, и тогда у меня будет комплектом! Вот, видите?
Она вытащила из декольте короля, помахала им в воздухе, как веером, и потянулась к колоде заново.
— Куда?! Ты один раз взяла! — игрок, сохранивший остатки бдительности, легонько хлопнул девушку по пальцам.
— Ну и что? Жалко? Я тебе полтинник проиграла! — возмутилась девица и затрясла ладонью в воздухе с несчастным видом, — ой, больно! Оцарапал! Синяк поставил! За какую-то паршивую картинку!
Она бросила карты мастью вверх и расстроено уронила голову на руки, рассыпав по столу роскошные локоны глубокого каштанового цвета.
— Нельзя девчонок бить. А ты снова продулась, посмотри сама — не карты, а мусор. Есть монета поставить? Тогда прикупишь еще.
Говоривший сидел спиной к Моргвату, архонт видел только его кудрявый светлый затылок и загорелую шею, молодо выглядывающую из потрепанного воротника затрапезной одежонки.
— Да я до нее еле дотронулся! — справедливости ради огрызнулся мнимый обидчик, — не умеет играть — пусть не суется! Сколько раз она колоду рассыпала за сегодня?
— Я умею! Мне не везет!
Девушка, не желая сдаваться, снова схватилась за карты. Но «Загорелая шея» был непреклонен:
— Ставь еще или проваливай.
— У меня больше нет денег!
Парень промолчал. Видимо, одарил проигравшую грозным взглядом.
— Я за тебя поставлю, хорошо? Отыграешься — отдашь, — человек в кожаной куртке полез за деньгами, но «Загорелая шея» был против такого предложения:
— Э, нет! Здесь так не принято, ты за себя ставь. Мы на деньги играем, а не на раздевание. А вдруг она заартачится или сбежит? Я догонять не стану!
Игрок внял дельному совету и спрятал толстый кошель.
— Да чтоб тебя! — в сердцах ругнулась девица и выбралась из-за стола.
Проходя мимо «Загорелой шеи», она ткнула его в бок. Парень не пошевелился, словно не почувствовал. На этот тайный знак никто не обратил внимания, кроме Моргвата. Девчонка затерялась в толпе у стойки, а архонт разочарованно вздохнул и заказал еще пива. Следить за игрой стало неинтересно. Наконец-то и до его угла у служанки дошли руки, — грязную посуду убрали.
— Вот. Заметь, налито до краев! — с гордостью сообщил знакомый голос над самым ухом.
Пиво появилось подозрительно быстро, и принесла его девчонка с соседнего стола собственной персоной. Поставив кружку перед архонтом, картежница наклонилась, намеренно или случайно показывая симпатичные прелести в оправе платья черничного цвета. Она приветливо улыбалась, но синие глаза с длинными ресницами, лишь мимолетно зацепив зрачки Моргвата, остались равнодушны. Архонт узнал этот профессиональный взгляд: так глядели воры, проститутки и ушлые торговцы, оценивая платежеспособность клиента. Странно, что она вообще подошла к бедно одетому архонту, наверное, чутье сработало.
— Ты служишь в трактире? — спросил он, с удовольствием разглядывая небольшую, но крепкую грудь, и отмечая, что для гулящей у девчонки слишком свежий вид.
— Нет, дяденька, я только принесла тебе выпить. Здесь до темноты пива не дождешься, а если встанешь — место займут, — пояснила она без тени смущения, — сыграешь со мной, на двоих? Ты смотрел!
— Я и сейчас смотрю, — Моргват выразительно кивнул на объект своих наблюдений.
Девушка выпрямилась, не выпуская кружку с пивом из рук и задумчиво покусала нижнюю губу белыми и крупными, здоровыми зубами.
— Так ты хочешь сыграть? Ты не подумай, у меня осталась монетка! Про запас. Специально для… интересного мужчины.
— Нет, играть не буду, не азартен. Но я хочу тебя. Сколько стоишь?
Не похоже, чтобы она торговала собой, но попробовать стоило, хотя бы ради интереса выслушать ответ. Синеглазая оскорбилась. Сощурившись, она презрительно бросила:
— У тебя столько нет!
— Ой ли? Отдай пиво, что ты в него вцепилась? Мной оплачено.
Моргват, забирая кружку из цепких пальчиков, едва не вздрогнул от удивления — чужая магия пробежалась по нервным окончаниям, знакомо засосало под ложечкой, как и всегда при встрече с себе подобным. Так вот кто перед ним! Архонт. Только очень-очень неопытный: рассердилась — и на тебе, уже готова себя выдать. Девушка ничего не заметила — Моргвата не всякий арий бы распознал.
— Может, я богатый? Назови цену, поторгуемся.
— Пять монет. Серебром! — желая обидеть, она с вызовом посмотрела сверху вниз в уверенности, что таких денег у бродяги нет.
— Вот хватила! Столько даже в авернских борделях за ночь не берут, — похабно протянул Моргват в отместку.
— Так я и поверила, что таких голодранцев, как ты, туда пускают! Проваливай, где дешево!
Эффектно взмахнув широким подолом, синеглазая картежница бросилась прочь, но ловкий архонт ухватился за юбку и вернул ее хозяйку к подоконнику.
— Гляди, неверующая. Одна, две, три… пять. Итак?
Девица то наблюдала, как монеты появляются из кармана «дяденьки» одна за другой, то разглядывала самого Моргвата, соображая и прикидывая. Что это было? Борьба чести с алчностью?
— Где твоя комната? — деловито спросила она, приняв решение.
— Нигде. Я здесь не останавливался.
— Отлично! — девица хитро улыбнулась и тут же предложила, — тогда пойдем в сарай!
— Сарай? Какое удовольствие я получу, слушая, как вздыхает корова? Мы с Красоткой подождем тебя у изгороди на задах через часок. Стемнеет как раз. Придешь?
— С кем-кем?!
— А, так это моя лошадка.
С сомнением посмотрев на архонта, девушка согласилась. Заинтригованный Моргват присосался к пиву.
* * *
Ее долго не было, архонт успел заскучать и продрогнуть — по ночам холодало. Окна «Ужина его Величества» мерцали растекшимися шлепками света в тумане, поднимающимся с нагретой земли. Где-то уныло блеяли овцы — у постоялого двора имелось свое хозяйство. Когда девчонка появилась, в просветах облаков уже замерцали звезды. Предусмотрительно остановившись по ту сторону низкой изгороди, она заметила у пояса мужчины длинные ножны и снова засомневалась:
— Это что такое?! Ты с оружием?
— Нет, вот ты хватила! Этой палкой костер ворошить удобно.
— Не принимай меня за дуру. Убери сейчас же.
— Какая-то ты нелюбезная. Ладно, убрал.
Моргват отстегнул меч и положил его на землю.
— Деньги давай вперед!
— А ты прыгай сюда, а то я до тебя не дотянусь.
Неожиданно подхватив девушку под мышки, архонт перенес ее через ограду и поставил рядом с собой. Она отошла на два шага и вытянула руку вперед, требуя монеты. Моргват отсчитал пять и положил в протянутую ладонь только одну. Она отрицательно покачала головой:
— Все!
— Ладно, держи.
Плата за услуги перекочевала в ее карман, надежно спрятанный в складках юбки. Девушка удовлетворенно улыбнулась и потерла ладони друг о друга, словно замерзла.
— Зачем ты едешь на ночь глядя, дяденька?