Если бы проведение этого мероприятия было совмещено с общей подготовкой войск и сколачиванием подразделений, назначаемых на прикрытие новой государственной границы не как скучная и тяжелая работа, а как мероприятие, остро необходимое для предстоящей борьбы на границе, безусловно, даже и теперь мог быть большой эффект, чем получился в последствии.
Отсутствие в войсках сапер /ранее забранных на строительство укрепленных районов/, наряду с необученностью офицеров, командиров частей и подразделений, самостоятельному руководству и проведению работ по укреплению местности, зачастую приводило к большим неразберихам, переделкам уже сделанного и разным неполадкам.
Командиры войсковых соединений начинали нервничать, распекать напутавших или неумеющих правильно организовать работы и настойчиво требовали возврата им их штатных сапер, без которых работы шли просто плохо.
Для сооружения орудийных укрытий требовалось большое количество камня. В условиях бездорожья командиры соединений и артчастей организовывали своими силами и средствами сбор с полей валунов и подвоз их к пунктам строительства.
Данный отделом укрепленных районов Генерального штаба чертеж огневого сооружения с обеспечением от одного попадания 150 м.м. орудия артиллеристы долгое время критиковали и не желали строить, называя такие сооружения в виде стога, возвышающиеся на поле – «шапками мономаха».
При отрыве траншей или противотанковых рвов все время возникали недоразумения с населением из-за потрав или земельных участков.
В ряде случаев, вместо соблюдения требований выгодного расположения позиций, основной целеустремленностью становилась забота о том, как бы не затронуть интересы какого нибудь крестьянина и не вклиниться с окопом или противотанковым рвом на принадлежащий ему клок земли.
Корпусные и дивизионные инженеры, отправив на долговременное строительство своих сапер и оставшись в одиночестве без транспортных средств, вполне естественно, были не в состоянии охватить своим руководством весь объем работ по полевому фортификационному оборудованию рубежей.
Чертились и снова перечерчивались в штабах схемы, ломались машины и повозки при подвозе валунов, рвалось обмундирование и обувь у солдат, однако к началу войны даже полевое обмундирование[108] оборонительных рубежей закончено не было, не говоря уже о долговременном.
За длинными сводками о циклах работ, о ходе литья бетона, о количестве вновь забитых рекогносцировщиками колышках – терялся живой организм, каким являлись войска, и складывалось ошибочное понятие о том, что в случае, если грянет война, то железобетон, а не хорошо вооруженные и обученные войска, сдержит натиск и разобьет врага.
Своевременно освещаемые в печати действия немецких войск при захвате линии «Мажино», на которую французы ошибочно возлагали слишком большие надежды, достаточно глубоко не были изучены и оценены.
Новому в своевременной войне действию крупных танковых и моторизованных соединений, взаимодействующих с воздушно-десантными войсками, и, в равной мере, методу и приемам борьбы по сковыванию их маневренности должного внимания уделено не было.
Более того, опыт боевых действий Красной Армии в Финляндии, показавший большую потребность в саперах, возросшую в связи с массовым применением нового по существу вида оружия, такого мощного, как мины, остался не изученным или без должных выводов и указаний войскам.
Штатная организация, вооружение и оснащение инженерных частей продолжали оставаться неизменными, хотя опыт показывал на необходимость их пересмотра. Так, транспортные средства и рабочие механизмы планировались саперам на случай войны из народного хозяйства, а в мирное время все сводилось лишь к перепискам с райвоенкоматами и госучреждениями, что касается вопросов планирования, то инженерным ведомством не только не была организована база широкого производства мин, но даже установленного типа таковых не было. Не были отработаны методы и способы минирования, а следовательно, не было отработанной документации по учету и фиксации минных полей. Саперы не имели надлежащей выучки производству минирования и разминирования, а все рода войск не обучались боевым действиям в заминированных районах.
Общевойсковые начальники, не зная мин и не имея навыков их применения, с началом войны всемерно уклонялись от постановки саперам конкретных задач по минированию местности и разрушению отдельных объектов.
В тех случаях, когда тот или иной начальник решался применить мины для задержания врага, вследствие необученности своих войск, отсутствия связи взаимоинформации, а иногда просто из-за дезорганизованности и недисциплинированности отдельных лиц, на своих же минах, нередко сами несли потери.
4. ГЛАВНОЕ СЕЙЧАС БЕТОН.
Доля внимания, уделяемая Генеральным Штабом Армии и Военным Советом округа вопросам строительства укрепленных районов, полностью сказывалось на работе Начальника Инженерного Управления как основного проводника всех их указаний.
С утра и до темной ночи занимали его и всех работников отдела оборонительного строительства, возглавляемых Заместителем Нач. инжа по оборонительному строительству генерал-майором ШЕСТАКОВЫМ, организационные вопросы.
Чуть не круглые сутки здесь толпились люди, приезжающие из Управлений начальников строительств, прибывали завербованные на работы из Ленинграда, Москвы и других городов.
Звонили телефоны, бегали со сводками диспетчеры. Пачками заготовлялись и рассылались на места указания и чертежи по строительству сооружений.
Выслушивались доклады заготовителей материалов, спорили и ругались с подрядчиками и поставщиками камня, цемента, арматуры и других материалов.
В общем, жизнь кипела, как говорят, ключом, и окончательное разрешение всех беспокойств и вопросов находилось у нач. инжа.
Вопросы инженерной подготовки войск округа, подготовка инженерных частей и подразделений, так же как вся другая работа, связанная с жизнью приграничного военного округа, целиком были переложены на заместителя по боевой подготовке.
Нормальным в условиях предвидения войны такое положение никто признать бы не мог.
Невольно возникал вопрос: почему нач. инжи приграничных округов занимаются только строительством, и все другие дела до них доходят подчас только глухим отголоском?
Помимо общего внимания этому вопросу со стороны генерального штаба и военных советов округов, тут, безусловно, имело значение и то, что этот вид деятельности для начинжей являлся реально ощутимым.
Здесь, именно на оборонительном строительстве, они действительно становились самостоятельными начальниками, имеющими в своем распоряжении большие штаты строительных отделов и управлений начальников строительств, за счет которых могли содержаться секретари, порученцы, машины.
Здесь в итоге полугодовой и годовой работы давались награды при выполнении планов строительства. Наконец, с начинжем, распоряжающимся миллионными средствами, и считаются даже в округе совсем по иному, раза два в месяц, а то и в неделю, заслушивает доклады Военный совет, запрашивает генеральный штаб, а боевой подготовкой сапер и инженерной подготовкой войск по полгода, от одного приказа до другого, никто не вспоминает даже.
Что нач. инжу сулит боевая подготовка?
Бесконечные хлопоты, нервничанье, неизбежные нагоняи, а нередко и окрики.
То кто-нибудь подорвался или утонул, то кого бревном или землей привалило при обучении специальностям а то просто не угадали, что и как думает начальник.
Вот и переживай, да отписывайся на присылаемые спец, сообщения и запросы начальников.
К тому же, начинжи, не ведущие оборонительное строительство, нередко и живут-то на положении бедных родственников, ожидающих, когда АХЧ выдаст десять листов бумаги, пяток карандашей и пару чернильниц.
Те же, кто ведет оборонительное строительство, от всего этого почти избавлены, да и отношение к ним совсем иное, потому что вопросы строительства связаны с деньгами, кубометрами бетона и другими материалами, и для всех это понятнее и доходчивей как-то.
В том округе, где велось оборонительное строительство, от начинжа требовали сводок о выполнении работ по циклам, о количестве заготовленных камня, щебня, песка, цемента, кубометров бетона и только не выучку войск.
«Идет строительство – награждают и хвалят, плохо на каком-либо участке, ругают Военный совет округа, ругают в директивах Генерального Штаба, а кому приятна ругань? Пусть лучше хвалят!» – рассуждали начинжи.
И вот, придерживаясь таких взглядов и чувствуя сильную поддержку руководства, большей частью, сами начинжи настойчиво добивались распоряжений о прекращении занятий боевой подготовкой и направлении всех сапер округа с их техникой на строительство.
Забывая о прямом предназначении сапер и видя перед собой финансовый план и сроки строительства, охотно находили они разрешение многих вопросов в привлечении на строительство дармовой рабочей силы, обеспеченной спецодеждой инструментом и некоторой нужной техникой.
С привлечением на работу сапер гораздо проще решалось все, чем с вербовкой рабочей силы на стороне.
Во-первых, за саперами не требовалось посылать вербовщиков, не нужно тратить средства на их перевозку, не нужно беспокоиться об организации питания, обслуживания, обеспечения инструментом и спецодеждой и, наконец, избавляешься от выслушиваний претензий месткомов и т. д.
Все решалось проще и без особых хлопот: подготовил приказ, доложил его умело, и все готово, к указанному в приказе сроку потянутся эшелоны и сразу прыгнут вверх показатели привлечения рабочей силы, задействованных механизмов и транспортных средств.
Полетят сводки с многонулевыми цифрами в Москву и Военному Совету округа, убедительно свидетельствуя об активной деятельности на местах, а затем и результатах выполнения плана строительства.
Что может быть лучше столь легкого и простого выхода из затруднительного положения. Глядишь, и до похвалы недалеко.
Примерно так было во всех приграничных округах, и это в свою очередь порождало убежденность в отсутствии непосредственной угрозы войны.
Генеральный штаб, Военные Советы округов требовали от начинжей строительства долговременных сооружений, а не знания боеготовности войск. Значит, на данном отрезке времени строительство важнее, значит, есть еще время, и до начала войны пока далеко, им ведь виднее.
И, действительно, простой подсчет времени потребного хотя бы только на один из циклов, на бетонировку сооружения с последующим затем месячным сроком процесса схватывания бетона показывал, что в верхах расчеты строятся на сравнительно долгое сохранение мирных отношений с воинственным соседом, что в ближайшие месяцы война не ожидается.
Старые, много лет до этого укрепляемые государственные рубежи оказались не только заброшенными, но даже из большинства сооружений, ранее законченных строительством, было снято оборудование и вооружение.
О какой же войне может идти речь? Кто же мог допустить мысль о том, что без должного учета обстановки и времени переносятся со старых рубежей на неосвоенную еще новую государственную границу не только средства вооружения, но и методы строительства и формы сооружений, в течение ряда лет применявшиеся при укреплении старой границы.
Видимо, все обстоятельства взвешены теми, кто давал задание на разворот именно долговременного оборонительного строительства.
Им обстановка известна лучше, чем кому бы то ни было, и, видимо, есть основания полагать, что при существующих отношениях успеем построить укрепленные районы, а когда появится какая либо угроза, успеем возвести и полевое заполнение для войск.
Если бы была угроза войны, готовились бы к ней войска и штабы, а раз удается какими бы то ни было путями оттянуть начало войны, нужно пользоваться этим и строить не окопчики, а ДОТы, что касается боевой подготовки войск, то они еще успеют научиться.
Так думалось и именно так говорилось работниками инженерного управления ПрибВО, непосредственно занятыми вопросами строительства.
И так, следовательно, главное сейчас – бетон.
5. Инженерные войска ПрибОВО накануне войны.
На протяжении ряда лет инженерные войска приграничных округов систематически использовались в качестве рабочей силы на строительствах укрепленных районов.
На боевую подготовку их и сколачивание подразделений, в лучшем случае, им отводилось в эти годы 2–3 зимних месяца, причем и в эти-то месяцы обучение строилось преимущественно тому, что предстояло делать в укрепленных районах.
Таким образом, ежегодное привлечение сапер к долговременному оборонительному строительству неизбежно приводило к тому, что они совершенно не обучались взаимодействию с другими родами войск и не приобретали навыков, необходимых саперам при выполнении задач инженерного обеспечения боевых действий войск. Они не обучались не только производству минирования и разминирования, но даже стрельбе из личного оружия.
С выходом на оборонительное строительство саперы вообще утрачивали черты, характерные для сапер, и в действительности только на котловом довольствии продолжали значиться инженерной частью – подразделением.
Командиры частей и подразделений зачастую назначались на дополнительно оплачиваемые на строительстве должности начальников циклов, смен, бригадирами и прорабами на отдельные объекты и со своими подчиненными не только не занимались, но нередко и не общались даже.
Штатный расчет частей и подразделений сменялся строительными организациями.
Вместо рот и взводов появились смены и бригады арматурщиков, каменщиков, землекопов, бетонщиков и др.
Материальная часть и табельный инструмент сапер нещадно трепались, и к началу войны в большинстве требовали ремонта и замены.
При таких условиях вполне естественно, что саперы не могли считаться боеспособными инженерными частями.
Безоружные, разбитые на бригады и смены, разобщенные различным местом и видом производимых работ, потрепав на строительстве обмундирование, обувь и свои механизмы, саперы, в лучшем случае, могли быть приравнены к сезонным рабочим, сведенным в артели.
После боевых действий Красной Армии на Хасане и Халхын-Голе, где каждый участник событий достаточно оценил необходимость высокой инженерной выучки войск и наличия хорошо подготовленных саперных частей, было выпущено несколько хороших приказов, требующих уделения внимания инженерной подготовке и запрещающих использовать сапер и их материальную часть не по специальности и на хозяйственных работах.
О таких приказах Наркома № 110 и № 113 очень много говорилось на совещаниях и собраниях.
Приводились цитаты «владеть лопатой как ложкой за столом» и все же в практике не были изжиты отрывы сапер от боевой подготовки.
В обход этих приказов тут же следом сыпались директивы по линии отдела укрепленных районов генерального штаба с указаниями на привлечение к работам по строительству укрепленных районов возможно большее количество сапер.
В директивах Генерального Штаба повторялись задачи боевой подготовки, упомянутые в приказах, и затем излагались указания о повышении темпов строительства долговременных сооружений и, в конце концов, сводилось все к тому, что только путем привлечения инженерных частей на работы по строительству и возможно выполнить требования приказов по боевой подготовке.
Явная несогласованность требований приказов и директив Генерального Штаба для каждого сталкивающегося с ним были очевидны и только одним объяснялось это:
Что ж, главным сейчас является строительство.
Видя в привлечении сапер на строительные работы прямую угрозу потерять на ряд лет не только войсковых сапер, но, главное, вообще лишиться подготовленного младшего командного состава, Инженерному управлению ПрибОВО удалось все же добиться разрешения на сведение с весны 1941 года всех учебных подразделений инженерных частей для подготовки в особые лагеря.
Один из таких лагерей был организован на базе инженерного полка в районе Саласпилс под Ригой, а другой для понтонер при понтонном полку в Каунасе.