Врангель нес моральную ответственность за всех, кто с ним покинул Крым. Турция встретила белых беженцев неприветливо, стараясь не «задерживать» их у себя. Вскоре они быстро рассеялись по Югославии, Болгарии, Греции, Румынии, а оттуда по всей Европе (и не только по ней), отдавая предпочтение союзникам-французам и братьям-славянам, прежде всего Королевству сербов, хорватов и словенцев.
Русская армия, ушедшая в эмиграцию, первоначально расположилась лагерем в Турции на полуострове Галлиполи, терпя там всякие лишения, а порой и голод. Франция за поставки провианта и военно-технических средств стала обладателем кораблей и судов Черноморского флота. Первое время белогвардейцы держались организованно, сохранив военную организацию в постепенно угасающей надежде возобновить белую борьбу.
Главнокомандующий Русской армией вел переговоры с государствами Балкан о предоставлении ей убежища. Весной 1921 года Болгария согласилась принять 9 тысяч военнослужащих, Сербия – 7 тысяч человек. 5 мая 1923 года Галлиполийский лагерь покинул последний солдат белой армии. Сам П. Н. Врангель в 1922 году вместе с семьей оказался в Сербии (Королевстве сербов, хорватов и словенцев, сокращенно – Королевство СХС), в городе Сремски Карловицы. Там же расположился и его штаб. Последние годы жизни провел в Бельгии, в Брюсселе.
В эмиграции Врангель стал организатором и первым председателем Русского общевоинского союза (РОВС). Он позволял белоэмигрантам сохранить свои воинские структуры, кадры и одновременно налаживать отношения с иностранными, в первую очередь – европейскими государствами. РОВС, спаенный крепкой дисциплиной и жесткой военной организацией, мог стать основой новой белой армии для продолжения вооруженной борьбы с советской властью.
Приказ о создании РОВС Врангель издал 1 сентября 1924 года (подтвержденный приказом 1 декабря того же года). Советская Россия получила в лице новой военной белоэмигрантской организации потенциальную угрозу, против которой многие годы велась скрытая борьба.
Русский общевоинский союз первоначально состоял из четырех отделов: 1-й отдел – Франция и Бельгия, 2-й отдел – Германия, Австрия, Венгрия, Латвия, Эстония и Литва, 3-й отдел – Болгария и Турция, 4-й отдел – Королевство СХС, Греция и Румыния. При содействии Врангеля в белой эмиграции создавались различные землячества, союзы однополчан и другие подобные им организации бывших военных людей.
Генерал-лейтенант барон П. Н. Врангель ушел из жизни в 1928 году. Считается, что смерть была неожиданной для окружающих. Последними его словами были: «Боже, спаси армию…» Белая эмиграция в его лице потеряла авторитетного военного вождя, заменить которого, как стало потом ясно, оказалось некому.
Гайда Радола (Гейдель Рудольф)
«Освободитель Сибири», командовавший у Колчака армией
Один из самых известных военных вождей Белого дела в Гражданской войне в России родился в 1892 году в древнем городе Котор (современный далматинский Каттаро), на берегу Адриатического моря, в Черногории. Настоящей фамилией и именем Гайды Радолы были Гейдель (Гейдль) Рудольф. Отец его был наполовину немец, наполовину чех, а мать – итальянкой из Далмации. В России носил имя Родиона.
Отец служил фельдфебелем в австро-венгерской армии, будучи военным бухгалтером. Вскоре после рождения Гейделя-младшего он вышел в отставку, и семья переехала в город Кийов в Моравии (ныне Чехия). Здесь мальчик учился в местной гимназии, но на экзамене за четвертый класс провалился. Семья переехала обратно в Котор, где Рудольф пошел учиться в хорватскую гимназию, одновременно осваивая аптекарское дело.
В 18 лет был призван в армию, поступив вольноопределяющимся в 5-й артиллерийский полк, одна из рот которого входила в состав гарнизона порта Котор. Через год он решил остаться на сверхсрочную службу и получил чин унтер-офицера административной (санитарной службы). Через два года вышел в отставку и переехал в город Шкодер (современный Скутари, Албания), где женился на дочери аптекаря. Став предпринимателем, открыл собственный аптекарский магазин с косметическим салоном.
В самом начале Первой мировой войны Гайда был призван в ряды австро-венгерской армии с чином прапорщика. Воевать же ему пришлось против Черногории, в боях дорос до чина обер-лейтенанта (старшего лейтенанта). Умирать за империю Габсбургов он не хотел, как и многие ее подданные из числа славян – чехов и словаков, сербов и хорватов, словенцев и других народов. В 1915 году младший офицер дезертирует из армии Вены и переходит в Черногорию, армия которой доблестно сражалась против превосходящих сил австро-венгров вместе с сербами, но устоять против натиска превосходящих сил врага не смогла. По другим данным, попал в плен к черногорцам.
Как бы там ни было, дезертир (или пленный) сразу же поступил на службу в черногорскую армию, получив чин капитана медицинской службы. Думается, аптекарское дело будущий чешский и русский генерал знал достаточно хорошо. При этом Рудольф Гейдель переименовал себя в доктора медицины Радулу Гайду. На отсутствие у него любых документов о медицинском образовании тогда никто внимания не обратил.
В начале января 1916 года союзные армии Сербии и Черногории были разбиты австрийцами и болгарами. В ходе отступления Гайда сумел присоединиться к русской миссии Красного Креста. Весной того же года получил документы члена миссии и через Францию прибыл в Россию. Сначала он поступил в качестве военного врача в Сербский добровольческий корпус, формировавшийся в Одессе. Но вскоре попал в скандальную историю: сербы усомнились в его врачебной квалификации.
В конце декабря 1916 года Радола Гайда покидает Одессу и в январе следующего года поступает во 2-й Чешско-Словацкий стрелковый полк (легион) как строевой офицер. В марте он получает в командование роту. В то время шло формирование Чешско-Словацкой бригады, которая затем будет развернута в корпус. Основу ее составляли военнопленные армии Австро-Венгрии.
Боевое крещение атакой бригада получила 19 июня 1917 года в бою под Зборовом. Австрийские позиции (три пехотные и 4-я артиллерийская) были прорваны, взято 3150 пленных и захвачено в качестве трофеев 15 орудий. Пленные из числа чехов и словаков сразу же пополнили полки бригады. Гайда находился в первых рядах атакующих легионеров: в его храбрости сомневаться не приходилось. Он назначается временно командиром батальона. Вскоре по собственной инициативе в трудную минуту принимает на себя командование полком, действуя успешно и доблестно.
За отличие под Зборовом молодой офицер награждается военным орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени. В приказе по 11-й армии штабс-капитан Гайда назван Родионом Ивановичем. Но это русское имя и отчество за ним как-то не прижилось.
Нижние чины полка, проголосовав на митинге, награждают храброго Гайду солдатским Георгиевским крестом с серебряной лавровой веточкой, что было нововведением Временного правительства. После того боя он становится настоящим героем среди чешских легионеров, подтверждением чему были его Георгиевские награды. В военную историю Чехословакии (затем Чехии) тот бой вошел под названием «Битва под Зборовом».
На популярного офицера обратили внимание в Чешско-Словацком Национальном Совете (ЧСНС). Он был создан в 1916 году в Париже как политическая организация, возглавившая борьбу за государственную независимость Чехии и Словакии от Австрийской империи. Председателем Совета, выступавшего на стороне Антанты, был избран профессор философии Пражского университета Т. Г. Масарик, будущий первый президент Чехословакии. Масарик имел прямое отношение к созданию в России корпуса легионеров как части будущей национальной армии.
30 июня Радула Гайда назначается временным командующим 2-м Чешско-Словацким стрелковым полком. Однако вскоре он снимается с этой должности и до начала декабря 17-го находится под следствием: в штаб бригады прибыли документы из Сербского корпуса, в которых Гайда обвинялся в незаконном присвоении себе чина капитана и звания военного врача.
Чешско-Словацкая бригада 26 сентября разворачивается в корпус из двух дивизий, благо, пленных чехов и словаков в России набирались десятки тысяч человек. Командующим корпусом со штабом в Киеве назначается генерал В. Н. Шокоров. Первоначально численность легионеров достигала 30 тысяч человек. Политическое руководство осуществлял ЧСНС.
После Октября 1917 года большевики запретили формирование новых корпусных частей. Масарик, находившийся тогда в России, договорился с Антантой о том, что корпус полностью переходит на содержание союзников. 15 января 1918 года Чешско-Словацкий корпус объявляется «составной частью чехословацкого войска, состоящего в ведении Верховного Главнокомандования Франции». В начавшейся Гражданской войне в России легионеры занимают вооруженный нейтралитет.
В середине февраля решается вопрос о переброске корпуса морским путем на Западный (Французский) фронт. Поскольку Архангельский порт надолго замерз, то легионерам предстоял долгий путь по железной дороге через Поволжье, Урал и Сибирь во Владивосток.
Но… 3 марта подписывается сепаратный Брест-Литовский договор и войска Германии и Австро-Венгрии двинулись в пределы Украины, Белоруссии, Прибалтики. Трем полкам корпуса пришлось принять участие вместе с красногвардейскими отрядами в боях за железнодорожный узел Бахмач. Для германцев это было полной неожиданностью, и они заключили с противной стороной перемирие на три дня. Гайда в тех боях не участвовал.
В первый же день перемирия легионеры погрузились в воинские эшелоны и двинулись от Бахмача на восток. Когда они с украинской территории прибыли в РСФСР, стал решаться вопрос о их дальнейшем следовании во Владивосток. Совет Народных Комиссаров разрешил движение эшелонов (каждый до тысячи человек) при условии его разоружения: на эшелон оставлялось 100 винтовок и один пулемет. Это условие вызвало резкое недовольство легионеров, как людей военных: они поняли, что их разоружают, и последствия этого радужными не виделись.
Среди русских офицеров корпуса по требованию Совнаркома была проведена «чистка». 28 марта Гайда, фактически не имевший должности, принял командование 7-м Чешско-Словацким Татранским полком, который остался без полкового командира.
26-летний Радола Гайда обладал несомненным ораторским искусством, имел фронтовой опыт (пусть и младшим командиром санитаров). Он поражал окружающих верой в скорую независимость государства братских народов чехов и словаков, то есть славянских Чехии, Моравии и Словакии. На митингах умел влиять на солдатскую аудиторию, мог принять решительные действия, не раз демонстрировал личное бесстрашие.
То есть в условиях развала Русского фронта и начала Гражданской войны в России Гайда демонстрировал лидерские качества, что и сказалось на его стремительном служебном росте в рядах Чешско-Словацкого корпуса. Впрочем, под стать ему в условиях Гражданской войны в России сделали блестящую военную карьеру такие молодые чешские офицеры, как Я. Сыровой и С. Чечек.
Легионеры сдавали тяжелое вооружение (орудия и пулеметы), боеприпасы и военное снаряжение при проезде через Пензу. Часть винтовок они смогли утаить: легионеры понимали, что им предстоял проезд по стране, в которой уже шла Гражданская война. Всего в корпусе насчитывалось 35 300 человек (в своем большинстве безоружных), которые образовали 63 железнодорожных эшелона.
К маю первые 12 эшелонов прибыли во Владивосток. Остальные растянулись по железной дороге на 7000 километров от Ртищева под Пензой до Иркутска. Движение эшелонов замедлялось, а потом совсем прекратилось: Совнарком предложил ЧСНС отправить весь корпус не через Владивосток, а через Архангельск и Мурманск. Начались переговоры. Местные Советы в городах Транссибирской железнодорожной магистрали, где остановились эшелоны, стали требовать полной сдачи оружия.
Такие требования выглядели «странными», поскольку с этим оружием советская власть в Самаре, Челябинске, Петропавловске, Красноярске и Иркутске вооружала выпущенных из лагерей военнопленных немцев (германцев и австрийцев) и венгров, которых приняли в ряды Красной Армии как «воинов-интернационалистов». Между ними и легионерами лежала черта исторической ненависти.
«Взрыв» Чешско-Словацкого корпуса произошел в Челябинске. Дело обстояло так. 14 мая на местном вокзале из проходившего поезда с бывшими военнопленными – венграми и австрийцами была брошена чугунная ножка от печки-«буржуйки» в чехов, работавших на платформе. Ножка попала в голову солдата Духачека, который получил тяжелое ранение. Легионеры остановили эшелон, нашли виновного и расправились с ним.
Через три дня челябинский Совет вызвал десять легионеров для разбора случившегося как свидетелей, объявил их виновниками инцидента и арестовал. Были задержаны и те, кто пришел в Совет с требованием освободить товарищей. Тогда командир 3-го Чешско-Словацкого полка подполковник С. Н. Войцеховский приказал занять город и освободить арестованных силой. Сопротивления легионерам оказано не было, и они захватили все имевшиеся у местного Совета запасы оружия – 2800 винтовок и артиллерийскую батарею.
На следующий день конфликт был улажен миром. Арестованные комиссары были освобождены, большая часть захваченного оружия была возвращена челябинскому Совету. Начались переговоры о пропуске эшелонов через Челябинск на восток.
20 мая в Челябинске открылся съезд представителей Чешско-Словацкого корпуса, который готовился давно. Капитан Радола Гайда был избран его делегатом. Стало известно, что в Москве арестованы прибывшие туда члены ЧСНС Макса и Чермак, которых вынудили подписать приказ всему корпусу сдать местным Советам все оружие «безо всякого исключения». То есть теперь разоружиться уже полностью.
В ответ на это съезд заявил, что он лишает ЧСНС права руководить движением эшелонов и передает это право избранному им Временному Исполнительному комитету (председатель – доктор Д. Павлу). Единогласно приняли решение оружия не сдавать, эшелоны в Архангельск не поворачивать и, если надо, пробиваться во Владивосток с боем.
В исполком вошли три командира полков: 3-го – подполковник С. Н. Войцеховский, 4-го – поручик С. Чечек и 7-го – капитан Р. Гайда. Они составили Военную коллегию исполкома. Съезд поручил им разработать план действий на случай открытого конфликта с большевиками.
К тому времени эшелоны с легионерами составляли по местоположению на железной дороге четыре группы: во Владивостоке – 8 тысяч, на линии железной дороги между Пензой и Тамбовом еще не двинулись на восток около 8 тысяч чехов и словаков, примерно столько же оказалось в районе Челябинска. Эшелоны с 4, 5 тысячами человек растянулись по Транссибу между Курганом и Иркутском. Съезд поручил Чечеку возглавить Пензенскую группу эшелонов, Войцеховскому – Челябинскую, а Гайде – корпусные эшелоны, двигавшиеся от Омска до Иркутска.
Так капитан Радола Гайда получил под свое командование войсковую группу из трех стрелковых полков, ударного батальона, запасного стрелкового полка и артиллерийской бригады. Съезд дал всем начальникам войсковых групп большую самостоятельность в действиях с задачей обеспечить беспрепятственное движение эшелонов к Владивостоку.
Гайда вернулся из Челябинска в Ново-Николаевск (ныне Новосибирск) утром 25 мая. Прямо на станции ему вручили только что перехваченную телеграмму Л. Д. Троцкого, широко известную в истории Гражданской войны в России. Вот ее полное содержание:
«Из Москвы, 25 мая. 23 часа. Самара, ж/д.
Всем совдепам по ж/д линии от Пензы до Омска.
Все Советы под страхом ответственности обязаны немедленно разоружить чехословаков. Каждый чехословак, который будет найден вооруженным на линии железной дороги, должен быть расстрелян на месте, каждый эшелон, в котором окажется хоть один вооруженный, должен быть выгружен из вагонов и отправлен в лагерь для военнопленных. Местные военные комиссары обязуются немедленно выполнить этот приказ, всякое промедление которого равносильно бесчестной измене и обрушит на виновного суровую кару. Одновременно посылаются в тыл чехословакам надежные части, которым поручено проучить неповинующихся.