«Большой блеф» Тухачевского. Как перевооружалась Красная армия - Широкорад Александр

© Широкорад А.Б., 2015

© ООО «Издательство „Вече“», 2015

© ООО «Издательство „Вече“», электронная версия, 2015

Я действительно сумел вычислить заговор маршалов и командиров, использовавших для своих целей инженеров-вредителей и зарвавшихся авантюристов.

С конца 1970-х гг. я в инициативном порядке долгие часы просиживал в архивах Москвы и Ленинграда, как в больших государственных (архивы Артиллерийского музея и архив ВМФ в Ленинграде (Петербурге), Военно-историческом, Военном архиве, Архиве народного хозяйства в Москве), так и в ведомственных архивах и библиотеках различных организаций Москвы и Ленинграда, которые я не хотел бы перечислять, дабы не подводить людей, меня туда пустивших.

Искал ли я деяния «врагов народа»? Нет, конечно. Мне и мысли такой в голову не приходило. Я просто собирал материалы по истории отечественной и зарубежной военной техники для написания статей и чисто технических справочников.

Была ли моя работа плодотворной, судить не мне, а тем, кто знаком с «Энциклопедией отечественной артиллерии», «Энциклопедией отечественного ракетного оружия», монографиями «Отечественные минометы и реактивная артиллерия», «Оружие отечественного флота», «Бог войны Третьего рейха» и т. д. Перечислять их долго (свыше ста монографий), а интересующиеся могут справиться в Интернете.

В ходе работы в архивах я стал замечать удивительные вещи и фантастические по своей глупости проекты. С 1920 по 1938 г. для их реализации отпускались огромные средства, а результатом работ был ноль. В лучшем случае создавалось заведомо слабое оружие, устаревшее на момент принятия его на вооружение.

Важный военный историк поддел меня: мол, любой конструктор или ученый имеет право на ошибку. Святая правда! Но чтобы инженеры не разоряли армию и государство, во всех ведущих странах мира придумали три надежных фильтра, задерживавших принятие на вооружение малоэффективного или негодного вооружения.

Вообще-то говоря, существует и «нулевой» фильтр – это всевозможные НТК[1], комиссии и прочие организации, где изучается каждый проект и негодные отправляются в корзину.

Ну, предположим, проект был одобрен всеми комитетами и комиссиями. И вот завод изготавливает его опытный образец, который и попадает в первый фильтр – на заводские испытания. Обычно их проводили на заводском полигоне силами самих конструкторов и обслуги заводского полигона. После прохождения заводских испытаний конструкторы составляют отчет и направляют его военным: в ГБТУ, ГАУ[2] и т. д.

Там принимается решение направить опытный образец на полигонные испытания, доработать его на заводе или сдать на лом либо в музей.

Полигонные испытания отличаются от войсковых тем, что их проводят на войсковом полигоне силами высококвалифицированных специалистов полигона. Соответственно, конструкторы изделия к испытаниям не допускаются. Далее командование полигона составляет подробнейший отчет.

Ну вот, рассмотрев отчет, «наверху» решают направить его в третий фильтр – на войсковые испытания. Ой, сколько наших историков и журналистов сделали сенсационные открытия! Гитлер, мол, недооценил такой-то уникальный танк, который на испытаниях показал столь выдающиеся результаты. Ну а Сталин, так тот совсем лопух. Забраковал из-за своей безграмотности великолепные самолеты и пушки.

На самом деле историки-халтурщики не изволят уточнять, на каких испытаниях тот самолет или танк показал столь высокие характеристики. Увы, это были не войсковые, а чаще всего заводские испытания.

А погубили изделие не Сталин с Гитлером, а сержант Вася Пупкин с шестью классами образования или крестьянский сын фельдфебель Ганс Попель с восемью классами.

На войсковых испытаниях именно им, то есть обычным артиллеристам, летчикам, танкистам, морякам и т. д., дают в руки новую технику, и они проверяют ее надежность не в стерильных условиях полигонных испытаний, а реальной боевой службой. Причем в военное время войсковые испытания в СССР и Германии изделия проходили на фронте.

Я недаром описываю эти три фильтра. Дело в том, что в СССР в отличие от других стран в 192–930-х гг. в серийное производство запускались системы, не прошедшие ни войсковых, ни даже полигонных испытаний!

Результаты испытаний подтасовывали. Изделия «любимчиков» Тухачевского считались прошедшими испытания при наличии множества дефектов, с которыми другие аналогичные изделия немедленно отправили бы на лом.

Конструкции, которые в Германии, Англии, Франции и США заканчивали свое существование еще на ватманских листах или после заводских испытаний, в СССР почему-то запускались в крупносерийное производство, а в лучшем случае изготавливались малыми сериями, и их испытания затягивались на долгие годы.

В свою очередь, разработка орудийной техники, нужной как воздух РККА и ВМФ, умышленно затягивалась или вообще не велась, хотя она числилась в программах вооружения, утвержденных правительством.

В итоге к началу Второй мировой войны СССР, в отличие от всех ведущих военных держав, не имел ни танков с противоснарядной броней, ни дальних истребителей, ни мореходных торпедных катеров, ни зенитных автоматов, ни артиллерии особой мощности[3], ни современных средств связи, ни многого другого.

Милюковская фраза «Это глупость или измена?» десятки раз приходила мне в голову в 1980-х гг. при работе с архивными материалами.

Почему же я об этом не написал ранее? Ну, до 1991 г. – понятно, а потом? Я… боялся! Нет, не КГБ и ФСБ. С теми я имел жаркие баталии в 198–990-х гг. Я боялся показаться… скучным! Да, да! Посмотрите на пафос, позы, жесты профессиональных антисталинистов типа Сванидзе или даже какой-либо мелочи типа Мариэтты Чудаковой. А тут я, грешный, с какими-то цифрами и нудной терминологией – бронепробивамость, крутизна нарезки канала ствола, глиссирование торпедных катеров и т. д.

Ну а главное, что я поверил демократам, которые с 1990-х гг. боролись за гласность и сделали гласность своим основным лозунгом в 1990–1991 гг.

В 1990-х гг. я надеялся, что вот-вот, с месяца на месяц, откроют дела Тухачевского и Ко, и мои разоблачения будут рассматриваться как поиски доказательств, что «лощадь кушает овес».

Уже в конце 1990-х власти чуть приоткрыли архивы, а затем их захлопнули. Вы хотите допуск к архивам НКВД? Нам уже открыто власти заявили – вы их никогда не увидите. Лучше читайте Солженицына, Сванидзе, Млечина и… «там все написано»!

Фраза «Сталин в 1937 г. обезглавил Красную армию» ежедневно повторяется во всех СМИ.

Мне надоело, и я решил придать гласности документы об испытаниях танков, пушек, самолетов и т. д., а главное, приписки и подделки в заключениях комиссий.

Наш великий юрист Федор Кони в одной из речей заявил: «Отдельные черточки, штришки складываются в буквы, а буквы – в слово „поджог“». А здесь хотели спалить не частный дом или мельницу, а целое государство!

Кучка военачальников и инженеров-авантюристов украли у народа огромные суммы. Благодаря им Россия потеряла миллионы людей в Великой Отечественной войне. Но вот Хрущев выявил этих военных преступников, нанесших стране ущерб больший, чем все вражеские разведки вместе взятые с 1920 по 1945 г.

Всё! Хватит! Пора сказать правду. Пусть кому-то будет скучно, но информация, приведенная здесь, неопровержима. Тут не сошлешься ни на фальсификации, ни на признания, выбитые под пытками.

Поздней осенью 1920 г. председатель Совнаркома Ленин принял изобретателя Владимира Бекаури.

Изобретатель представил проект электрической системы сигнализации для стальных сейфов. А борцы за свободу и гласность, как известно, придя к власти, засекречивают все, что можно и нельзя. Электрическая сигнализация на сейфах показалась Ленину «архиважной».

На всякий случай Ильич 13 ноября 1920 г. делает запрос о Бекаури в Комитет по делам изобретений. Получив положительный ответ, предсовнаркома назначает Бекаури руководителем экспериментальной мастерской отдела военных изобретений. 9 августа 1921 г. изобретатель В.И. Бекаури получает мандат Совета труда и обороны (СТО), лично подписанный В.И. Лениным. Мандат гласил: «Дан… изобретателю Владимиру Ивановичу Бекаури в том, что ему поручено осуществление в срочном порядке его, Бекаури, изобретения военно-секретного характера». Подпись Ленина производила магическое действие на военных и совслужащих.

13 июля 1921 г. Совет труда и обороны (СТО), рассмотрев предложенные Бекаури изобретения, выделяет для его работ 150 тысяч швейцарских франков и создает под его началом специальную группу из 27 инженеров и 50 рабочих. В тяжелых условиях разрухи и голода мастерскую оснащают современной техникой и выделяют для персонала 27 продовольственных пайков с усиленными нормами снабжения.

С середины 60-х гг. XX в. о Бекаури и возглавляемом им Остехбюро появились десятки статей и отдельных глав в книгах, посвященных другим гениальным конструкторам.

Зато, как и в случае с другими техническими авантюристами, выдвинутыми Тухачевским, официальные издания Министерства обороны упорно молчат.

Итак, Бекаури – отец русской телемеханики и особа, приближенная к Тухачевскому? Последнее верно: Тухачевский официально курировал Остехбюро и помогал Бекаури, даже выходя за рамки служебных полномочий. К примеру, 6 января 1927 г. на заседании Реввоенсовета Михаил Николаевич делал отчет о работе Остехбюро.

А вот дистанционно управляемые мины (фугасы) были на вооружении российского Военного ведомства еще с начала 70-х гг. XIX в., правда, термин «управляемые» тогда еще не применялся. Но управлялись русские мины, как сухопутные, так и морские, по проводам. Русские береговые крепостиё Кронштадт, Свеаборг, Севастополь, Керчь, Батум, Владивосток и другие располагали сотнями морских мин, которые были связаны кабелями с «минными станциями» (наземными пунктами управления). Кстати, 29 октября 1914 г. крейсер «Гебен», обстреливая Севастополь, ходил по кромке инженерного минного заграждения (морские крепости в России подчинялись Военному ведомству, а не флоту). Однако комната минной станции оказалась по неясной причине закрытой, и минное заграждение так и не было включено.

Бекаури предложил вести следующую мировую войну с помощью телеуправляемого оружия – радиоуправляемых самолетов, танков, подводных лодок, торпедных катеров и т. д. Причем предусматривались не только средства нападения, но и защиты. Перед наступающим неприятелем и далее в тылу взрывались радиоуправляемые фугасы. Но если все-таки супостат мог дойти до наших укреплений, то его встречали дистанционно управляемые пулеметы, огнеметы и приборы пуска отравляющих веществ. Надо ли говорить, какой восторг вызвало предложение Бекаури у краскомов и их партийного начальства!

Постановкой морских радиоуправляемых мин, насколько мне известно, никто в мире, кроме Бекаури, не занимался. Управлять минами в нескольких километрах от берега куда надежнее по кабелю – проще аппаратура и нет зависимости от помех, можно обойтись без аккумулятора на мине и т. д. А в отдаленных районах установка радиоуправляемых мин неэффективна, по крайней мере, до появления морских мин с ядерной боевой частью или с самонаводящейся торпедой.

В 1880 г. американцы Симпс и Эдисон создали девятиметровую торпеду, управляемую по проводу. Вес взрывчатого вещества в зарядном отделении составлял 100 кг, длина кабеля – до 4 км. Дистанционно включались электродвигатели торпеды, осуществлялись повороты, менялась скорость хода. Торпеда Симса-Эдисона была принята на вооружение флота США, но из-за малой надежности в эксплуатации и высокой стоимости от нее вскоре отказались.

Позже появились торпеды конструкции Патрика и Норденфельда, представлявшие собой усовершенствованную торпеду Симса-Эдисона.

Помимо всего прочего управляемые по проводам торпеды были неэффективны из-за отсутствия их носителя. Ставить подобные торпеды на берегу или на надводном корабле в XX веке было явно нецелесообразно.

В 1942 г. в Германии начались работы по созданию электрической телеуправляемой торпеды «Лерхе». Такая торпеда имела пассивную гидроакустическую головку самонаведения «Лерхе». Принятые от цели звуковые сигналы передавались по одножильному изолированному кабелю диаметром 1,4 м на подводную лодку, выпустившую торпеду. Оператор, обнаружив шумы корабля-цели, подавал на рулевую машинку торпеды сигналы для разворота ее в направлении, обеспечивающем совмещение оси торпеды с целью. Длина провода на катушке, установленной на торпеде, составляла 6 км. Максимальная скорость торпеды 30 узлов. В конце войны были проведены опытные стрельбы торпедами «Лерхе» с подводной лодки.

Торпеды «Лерхе» и документация в конце 1940-х гг. были отправлены в НИИ-400. Однако создание телеуправляемых торпед оказалось слишком сложным делом для конструкторов НИИ-400. В результате полномасштабные работы по созданию телеуправляемых торпед начались лишь в 1960 г. (тема «Дельфин»).

Позже тема «Дельфин» перешла в «Дельфин-1»[4], и первая отечественная телеуправляемая торпеда СТЭСТ-68 (в других документах ТЭСТ-68) была принята на вооружение лишь в 1969 г. Понятно, что там были совсем другие технологии.

Были попытки создания торпед, управляемых по радио. Так, в 1905 г. французы Дево и Лаланд построили радиоуправляемую электрическую торпеду для береговых батарей. Она состояла из двух размещенных друг над другом сигарообразных корпусов. Верхний выполнял функцию обычного поплавка и, удерживая всю конструкцию у поверхности воды, нес две трехметровые радиоантенны. Нижний корпус торпеды (длина 11 м, диаметр 1 м) две переборки разделяли на три отсека. В носовом отсеке помещался заряд ВВ, в среднем – аккумуляторная батарея, а в кормовом – радиоприемник, коммутационная аппаратура, электродвигатели, рулевые агрегаты и другие исполнительные механизмы. Коммутационная аппаратура позволяла исполнять 12 команд. Общая масса конструкции составляла 6700 кг.

Управление торпедой осуществлялось с помощью стационарной радиостанции порта Антиб (Лазурный берег), где проводились ее испытания.

Опыты с торпедой, как писал журнал «Морской сборник» № 11 за 1906 г., «закончились полным успехом и вполне оправдали надежды и ожидания изобретателя, а также показали, что применение волн Герца представляет громадный интерес с точки зрения защиты берегов».

Увы, радиоуправляемые торпеды оказались тупиковым путем развития торпедного оружия. Ни одна страна в мире до сих пор не приняла на вооружение радиоуправляемых торпед.

С 1906 г. в Германии шли работы над телеуправляемыми катерами. В 1910 г. судостроительная фирма «Люрсен» (Lürssen) в Бремене изготовила первый телеуправляемый катер «Havel 1» МВ1. С 1911 г. на нем испытывалось оборудование фирмы «Сименс-Гальске». Катер управлялся по проводам. Длина кабеля составляла 37 км.

Всего фирма «Люрсен» построила 19 телеуправляемых катеров. На части из них управление по проводам было заменено на радиоуправление. Наведение велось как с высоких (30 м) береговых вышек, так и с гидросамолетов.

Наиболее крупным успехом телеуправляемых катеров стала атака 28 октября 1917 г. в 40 милях от Остенде британского монитора «Эребус» водоизмещением 8586 т. Монитор получил сильные повреждения, но сумел вернуться в порт.

Параллельно с немцами англичане проводили опыты по созданию телеуправляемых самолето-торпед, которые должны были наводиться по радио на вражеский корабль. В 1917 г. в городе Фарнборо при большом скоплении народа был показан радиоуправляемый самолет. Однако система управления вышла из строя, и самолет упал рядом с толпой зрителей. Чудом никто не пострадал.