Кучерена считает, что беды России – от бандитско-полицейского государства. Коржаков утверждает, что все несчастья – от недостаточно твердой руки власти, так как спецслужбы действуют «по принципу разжатого кулака». Он предлагает сжать кулак, создать Координационный совет спецслужб (КСС), подчинить его секретарю СБ (генералу ФСБ Сергею Иванову). Можно предположить, что во главе этого нового органа Коржаков видит себя, подчеркивая, что возглавляемая им ранее СБП работала именно в этом направлении и добилась конкретных результатов. Иными словами, Коржаков признает, что злоупотреблял властью и превышал должностные полномочия, что по российскому законодательству считается преступлением и карается лишением свободы (в функции Коржакова входила охрана президента и членов его семьи).
Только из этого заявления становится понятно, чем на самом деле занималась все эти годы СБП во главе с Коржаковым, а затем и сам Коржаков – на правах частного гражданина со связями в силовых структурах. Назовем вещи своими именами. Оказавшись вне властных структур, отстраненные от госслужбы, Сосковец вместе с отставными генералами Коржаковым и Барсуковым с помощью ранее используемых ими ЧОПов, типа «Стелс», пытались активно внедриться в передел собственности в России с целью установления контроля над бизнесами и извлечения личных финансовых выгод. Финансирование их деятельности осуществлялось «измайловской» ОПГ. Агентурно-оперативной работой занимались различные ЧОПы. Информационно-пропагандистское прикрытие осуществлялось рядом подконтрольных или купленных СМИ. Боевое обеспечение предоставляли организованные криминальные группы и отдельные боевики из числа бывших сотрудников спецподразделений МО, ФСБ и МВД.
Возврат капитала из-за границы «по Коржакову» – на самом деле банальное вымогательство. На практике, получив через спецслужбы конфиденциальную финансовую информацию, Коржаков вызывал бизнесмена к себе, говорил, что ему известно о «вывезенных» за границу деньгах, и требовал вернуть их в Россию. Однако очень важно понять, что бизнесмен возвращал деньги не на казенные счета, а на счета, указанные Коржаковым.
Коржаков раскрыл и политические цели своей структуры. Первая: подчинение всех спецслужб Службе безопасности президента (или новой структуре – КСС). Вторая: карт-бланш на карательные акции по всей стране, т. е. диктаторские полномочия. Более того, Коржаков открыто заявил, что государственной политикой России должен стать геноцид чеченского народа. Вчитаемся еще раз: «Не следует забывать, что в Чечне уже выросло поколение молодых людей в условиях войны и ненависти к русским. Стремление сегодняшних чеченских мальчишек отомстить „обидчикам“ любым способом будет проявляться не только на территории Чечни». Похоже, что чеченских «мальчишек» Коржаков хочет отстреливать по всей территории России, дабы они не дорастали до возраста, когда смогут отомстить за убитых отцов и разоренную родину.
То, что обращение Коржакова «Стране нужен новый КГБ» не случайность, а тенденция, продемонстрировал в июле 2001 года кадровый сотрудник ФСБ, директор Института проблем экономической безопасности Ю. Овченко. На встрече с узким кругом журналистов он сообщил, что ряд чиновников, имеющих «выход на президента» и связанных с силовыми структурами, в том числе заместитель директора ФСБ Ю. Заостровцев, намерены кардинально изменить экономическую политику правительства и перейти «от олигархической системы к национальной». Согласно газете «Аргументы и факты», Овченко сказал буквально следующее:
«Особенно важна роль спецслужб в процессе деприватизации и розыске незаконно вывезенного капитала. Контроль над процессом смены собственников должен быть передан в систему ФСБ. […] Функции контроля за результатами приватизации необходимо передать в Совбез, секретарем которого должен быть человек системы ФСБ. […] Чтобы остановить дальнейшую утечку капитала, необходимо передать под реальный контроль системы Центральный банк и Государственный таможенный комитет России. […] В состав руководства этих органов должны быть введены представители экономической безопасности, которые располагают полной информацией об уже вывезенных ресурсах и в состоянии говорить с олигархами на понятном последним языке. […] При том, что предлагаемые мероприятия […] будут чрезвычайно популярны среди населения, их решение потребует установления контроля государства над основными электронными медиа. Следовало бы законодательно запретить частному капиталу иметь в собственности контрольные пакеты акций метровых каналов и газет с тиражом выше 200 тыс. экз.».
На вопрос о сроках реализации плана Овченко ответил: «К концу года перемены будут. Но, возможно, и раньше, если созреют предпосылки».
Общество разделилось. Одни требовали отстроить новые спецслужбы. Другие считали, что и старые – хуже любых террористов. Однако дальше едких журналистских статей дело не шло. Адвокат Павел Астахов попытался сделать в ФСБ запрос о том, какие оперативные действия стали причиной нарушения свобод граждан Рязани, отправленных на улицу в тот холодный осенний вечер. ФСБ сослалась на закон «Об оперативно-розыскной деятельности». Получалось, что согласно этому закону ФСБ имела право проводить учения где угодно и когда угодно. И на этот закон у народа управы нет.
Между тем инцидент в Рязани не вписывался в рамки федерального законодательства и в компетенцию ФСБ. В «Федеральном законе о Федеральной службе безопасности» написано, что деятельность органов ФСБ осуществляется в соответствии с законом РФ «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации», уголовным и уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации, а также настоящим федеральным законом». Ни в одном из этих документов, равно как и в «Положении о Федеральной службе безопасности Российской Федерации», не предусматривалась возможность проведения учений. Более того, в законе «Об оперативно-розыскной деятельности», на который неоднократно ссылались руководители ФСБ, об учениях не говорилось ни слова. При этом 5-я статья закона – о «соблюдении прав и свобод человека и гражданина при осуществлении оперативно-розыскной деятельности» – предоставляла гражданам формальные гарантии того, что со стороны правоохранительных органов не будет злоупотреблений:
«Органы (должностные лица), осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, при проведении оперативно-розыскных мероприятий должны обеспечивать соблюдение прав человека и гражданина на неприкосновенность частной жизни, […] неприкосновенность жилища […]. Не допускается осуществление оперативно-розыскной деятельности для достижения целей и решения задач, не предусмотренных настоящим федеральным законом. Лицо, полагающее, что действия органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, привели к нарушению его прав и свобод, вправе обжаловать эти действия в вышестоящий орган, осуществляющий оперативно-розыскную деятельность, прокуратуру или суд. […] При нарушении органом (или должностным лицом), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, прав и законных интересов физических и юридических лиц вышестоящий орган, прокурор либо судья в соответствии с законодательством Российской Федерации обязаны принять меры по восстановлению этих прав и законных интересов, возмещению причиненного вреда. Нарушения настоящего Федерального закона при осуществлении оперативно-розыскной деятельности влекут ответственность, предусмотренную законодательством Российской Федерации».
Таким образом, Зданович, а вместе с ним и Патрушев откровенно лгали, когда ссылались на российское законодательство.
Забыть рязанскую историю Путину и Патрушеву не давали до самых президентских выборов. В ночь на 4 октября 1999 года в Надтеречном районе Чечни без вести пропали три офицера ГРУ – полковник Зурико Иванов, майор Виктор Пахомов, старший лейтенант Алексей Галкин и сотрудник ГРУ, чеченец по национальности, Весами Абдулаев.
Руководитель группы Зурико Иванов окончил Рязанское училище ВДВ, попал в разведку специального назначения, служил в известной еще по Афганистану 15-й бригаде спецназа, потом в Северо-Кавказском военном округе. Руководил личной охраной связанного с Москвой Доку Завгаева. Незадолго до начала второй чеченской войны Иванова перевели в центральный аппарат, в Москву. Его новая должность не предполагала рейдов по враждебным тылам, но как только начали готовить наземную операцию в Чечне, Иванов потребовался в зоне конфликта.
19 октября в Грозном руководитель пресс-центра вооруженных сил Чечни Ваха Ибрагимов от имени военного командования сообщил собравшимся журналистам, что эти офицеры ГРУ «инициативно вышли на контакт с чеченскими военными» и изъявили желание сотрудничать с чеченскими властями. Ибрагимов утверждал, что офицеры ГРУ и их агент готовы предоставить информацию об организаторах взрывов в Москве, Буйнакске и Волгодонске. Министерство обороны России назвало заявление чеченской стороны провокацией, направленной на дискредитацию внутренней политики российского руководства и действий федеральных сил на Северном Кавказе. Однако в конце декабря 1999 года ГРУ официально признало факт гибели руководителя группы Иванова: федеральным силам был передан обезглавленный труп человека и залитое кровью удостоверение личности полковника Зурико Амирановича Иванова (отрубленную голову офицера нашли позже). 24 марта 2000 года Зданович сообщил, что вся группа сотрудников ГРУ была казнена чеченцами.
6 января 2000 г. выходящая в Лондоне газета «The Independent» опубликовала статью корреспондентки Елены Вомак «Российские агенты взорвали дома в Москве»:
«The Independent получила видеопленку, на которой российский офицер, захваченный чеченцами, „признается“, что российские спецслужбы совершили в Москве взрывы жилых домов, которые разожгли нынешнюю войну в Чечне и привели Владимира Путина в Кремль. На пленке, отснятой турецким журналистом [Седатом Аралем] в прошлом месяце, до того, как Грозный был окончательно отрезан российскими войсками, пленный россиянин называет себя сотрудником ГРУ (Главное разведывательное управление) Алексеем Галтиным [Галкиным]. Заросший бородою пленный признает, и это подтверждается его собственными документами, демонстрируемыми чеченцами, что он „старший лейтенант спецназа, войск специального назначения генерального штаба Российской Федерации“. Министерство обороны вчера занималось проверкой того, существует ли в действительности такой офицер ГРУ. „Даже если он существует, вы понимаете, какие методы могли быть к нему применены в плену“, – сказал один из младших офицеров, просивший не называть его имени».
Полковник Яков Фирсов из Министерства обороны формально заявил следующее: «Чеченские бандиты чувствуют, что им приходит конец, и в информационной войне используют любые грязные приемы. Это провокация. Это вранье. Российские вооруженные силы защищают людей. Невозможно предположить, что они воюют с собственным народом».
На видеопленке лейтенант Галтин говорит, что он был пленен на чечено-дагестанской границе, когда выполнял задание по минированию местности. «Я не принимал участия во взрывах домов в Москве и Дагестане, но у меня есть об этом информация. Я знаю, кто ответствен за взрывы в Москве (и Дагестане). За взрывы в Волгодонске и Москве ответственно ФСБ (Федеральная служба безопасности) вместе с ГРУ». После этого он назвал других офицеров ГРУ. Около трехсот человек погибло, когда четыре многоэтажных дома были взорваны террористами в сентябре. Эти теракты дали возможность господину Путину, за месяц до того ставшему премьер-министром, начать новую войну в Чечне.
Фотограф агентства новостей ISF Седат Арал сказал, что он отснял эту видеопленку в бункере в городе Грозном, где он встретился с руководителем чеченской службы безопасности Абу Мовсаевым. Господин Мовсаев сказал, что чеченцы могут доказать, что не причастны к взрывам многоквартирных домов.
Российская общественность поддерживает «антитеррористическую кампанию» в Чечне, которая настолько резко подняла популярность ее автора господина Путина, что Борис Ельцин досрочно ушел в отставку, чтобы уступить место избранному им преемнику. Война началась к явной выгоде господина Путина. Бывший руководитель Службы безопасности России теперь готов реализовывать свои президентские амбиции».
Обозреватель Би-би-си Хэзлетт, комментируя статью, утверждал, что гипотеза заговора спецслужб существовала с тех самых пор, как произошли взрывы, поскольку ФСБ могла подложить бомбы, чтобы оправдать военную операцию в Чечне. В этой связи Хэзлетт отметил, что власти до сих пор не представили убедительных доказательств причастности чеченцев к взрывам, а Шамиль Басаев – один из тех, кого обвиняют в этих злодеяниях, – категорически отрицал свое к ним отношение. Хэзлетт полагал, что в преддверии президентских выборов репутация Путина может сильно пострадать из-за скандала с видеозаписью показаний Галкина, поскольку популярность Путина – до недавнего времени малоизвестного офицера ФСБ – значительно возросла после начала военных действий в Чечне.
Французская газета «Ле Монд» также писала об опасности для Путина разоблачений о причастности спецслужб к сентябрьским взрывам: «Укрепив свою популярность и победив на выборах в Государственную думу в результате войны, развязанной против чеченского народа, Владимир Путин понимает, что есть только две причины, могущие помешать ему стать президентом на выборах в марте. Это крупные военные неудачи и потери в живой силе в Чечне, а также признание возможной причастности российских спецслужб к взрывам жилых домов, унесшим жизни около трехсот человек в сентябре прошлого года и послужившим официальным обоснованием для начала антитеррористической операции» в Чечне.
Интересно, что по делу о взрывах в Москве ни Лазовский, ни кто-либо из его людей не допрашивался, хотя можно было предположить, что за этими терактами стоят те же люди, что и за терактами 1994—1996 годов. Только весной 2000 года прокуратура дала согласие на арест Лазовского. Одновременно теми, кто стоял за Лазовским, а очевидно, что за Лазовским стояло прежде всего московское УФСБ, было принято решение не допустить задержания Лазовского. По оперативной информации, сразу же после того, как был выписан ордер на арест Лазовского, его убили: 28 апреля 2000 года на пороге Успенского собора в своем поселке он был расстрелян из автомата Калашникова с глушителем и оптическим прицелом. Четыре пули, одна из которых попала в горло, были смертельными. Стрельба велась из зарослей кустарника с расстояния примерно в 150 м. Джипа с охраной, который неотступно следовал за Лазовским в последнее время, рядом почему-то не оказалось. Убийца бросил оружие и скрылся. Кто-то оттащил окровавленное тело к больнице неподалеку и положил на лавку. Местная милиция привлекла для осмотра трупа врача из одинцовской поликлиники. Документы освидетельствования убитого и осмотра места происшествия были составлены крайне неряшливо и непрофессионально, и это дало повод утверждать, что убит не Лазовский, а его двойник.
Вечером 22 мая 2000 года в засаду спецназа ГРУ в районе между селениями Сержень-Юрт и Шали попал небольшой отряд боевиков. В результате скоротечного боя десять боевиков были убиты, остальные рассеяны. Среди убитых оказался 38-летний полевой командир и глава военной контрразведки Чечни Абу Мовсаев, допрашивавший старшего лейтенанта Галкина и, наверное, располагавший дополнительной информацией о взрывах. Местные жители рассказывали, что в мае Мовсаев несколько раз тайком приходил ночевать к живущим в Шали родственникам. Один из членов местной администрации сообщил об этом уполномоченному УФСБ. Тот не принял мер. Когда спецназ ГРУ попытался захватить полевого командира, ФСБ выступила против. Разразился скандал, дело передали в Москву, где приняли решение Мовсаева брать. Однако живым он взят не был.
9 марта 2000 года при взлете в Москве разбился самолет, на борту которого находилось девять человек: президент холдинга «Совершенно секретно» Артем Боровик, глава холдинга АО «Группа Альянс» чеченец по национальности Зия Бажаев, два его телохранителя и пять членов экипажа.
Як-40, около года назад арендованный Бажаевым у Вологодского авиапредприятия через столичную авиакомпанию «Аэротекс», должен был вылететь в Киев. В сообщении комиссии по расследованию происшествий на воздушном транспорте говорилось, что вологодские авиатехники перед взлетом не обработали самолет специальной жидкостью против обледенения, а его закрылки были выпущены всего на 10 градусов при необходимых для взлета 20 градусах. Между тем утром 9 марта в Шереметьеве было всего четыре градуса мороза, без осадков. И обрабатывать самолет жидкостью «Арктика» не было необходимости. Кроме того, Як-40 без проблем можно было поднять в воздух и при выпущенных на 10 градусов закрылках: просто удлинился бы разбег, а взлет стал бы «ленивым». Судя по тому, что самолет рухнул примерно в середине взлетной полосы, которая в Шереметьеве имеет длину 3,6 км, разбег у самолета был штатный – около 800 м.