Повесть «Знаки судьбы».
Коллекционирование монет лишь внешне кажется мирным развлечением. Специалисты знают, что по-настоящему редкие монеты обросли целым ворохом легенд и преступлений. Кому-то они принесли богатство и удачу, но большинству разочарование, крушение и даже гибель. Но по прежнему коллекционеры готовы выложить кучу денег за необычную монетку, на которую не купишь даже коробку спичек. Страсть вот, что движет большинством людей собирающих монеты. И если вдруг на вашем горизонте появилась необыкновенная монета, будьте внимательнее, возможно сама богиня Фортуна вращает ее.
В Венгрию я поехал ради денег. Зарплата инженера тогда составляла сто двадцать рублей. Со всеми премиями и надбавками – сто восемьдесят. И все. Как бы ты не работал, чтобы не придумывал – ни копейки больше. Ну, разве, что начальником станешь или воровать начнешь. В начальники меня не тянуло, воровать было нечего. По этому, когда случилась работа в Венгрии, вся семья была счастлива. Не многим выпадал такой шанс. Использовать его надо было на полную. Двойная зарплата, одна там, в форинтах, другая в рублях на сберкнижку в Союзе. Моя зарплата в две тысячи форинтов – это по официальному курсу (17форинтов=1 рубль) равнялось чуть больше ста рублей. Сумма не слишком большая, но почти всю ее можно было потратить на вожделенные иностранные шмотки. С голода не умрешь – нам был положен продуктовый паек. Но не малый доход должна была давать и мелкая спекуляция. Телевизоры, приемники, электрические зажигалки туда, тряпки и ковры – обратно. Официально же я должен был ремонтировать бытовою технику.
Странное это было время. Советский Союз готов был уже распасться на десяток государств. Люди шестым чувством ощущали грядущие катаклизмы, но готовились к ним по-разному. Большинство как хомячки в норку стремились натащить побольше припасов – золота, ковров, хрусталя. Другие же, бравируя и пренебрегая материальными благами, становились порой участниками фантастических авантюр. В одной такой немыслимой истории довелось побывать и мне.
Я тогда только возвратился из командировки в Союз. При наших войсках в Венгрии работали сотни магазинчиков, так называемые торгово-бытовые предприятия. И я, будучи гражданским инженером, ремонтировал всю магазинную технику. Ездил, получал запчасти для холодильников. Сама поездка целая эпопея, закончившаяся тем, что я из-за пьяных проводников чуть не уехал в Югославию. Тогда я впервые узнал, как гудит и трясется поезд остановленный стоп-краном. После этого пришлось, добирался к своим в кузове самосвала, стоя по щиколотку в цементе. И, конечно же, я опоздал, прибыл в пятницу вечером. Начальство уже разъехалось. Оставалось толь с ребятами из общежития праздновать приезд. И тут от недосыпа и усталости, я совершил ошибку.
– Вот до понедельника придется таскать его с собой, – сказал я, доставая загранпаспорт.
Этот документ полагалось сразу же по приезду сдать в спец часть. Правильно, чтобы не пришла шальная мысль съездить с ним куда-нибудь еще.
Ни кто из моих соседей по комнате не обратил внимания на мои слова, что им до этого, когда на столе так много закуски, да и водка еще не вся выпита. Лишь Лаёш сверкнул на меня взглядом. Лайош – венгр. Этот длинный, нескладный, студент почему-то все время крутился среди русских. Особисты считали, что он работает на канадскую разведку. Почему именно на канадскую, я сейчас и не упомню. После посещений этого вечного студента чекисты заставляли писать объяснительные, в которых требовалось указать в точности содержание всех бесед.
Возможно, им было просто выгодно иметь под боком такого «карманного шпиона», писать отчеты и делать вид, что они контролируют ситуацию.
После моих слов Лайош исчез, а через некоторое время появился с моим приятелем прапорщиком Серегой. Тот когда-то служил в ВДВ и входя в свою комнату сначала метал в дверцу шкафа нож, а потом вешал на него китель. После неудачного прыжка с парашюта ему с десантом пришлось расстаться. Но он остался служить прапорщиком в батальоне связи. Главное же для меня было то, что он был женат на одесситке. Красавице Танюха жила в двух кварталах от меня. Серега тоже не раз бывал в Одессе, а это за границей – почти родственник.
–Ты телевизор продал? – спросил меня Серега.
Я удивился бестактности вопроса. Это была моя болевая точка. Поясняю. Телевизор это наиболее дорогая и выгодная вещь, которую можно было привести из Союза и с выгодой продать. Проделать это можно было всего один раз, так как в документах ставился штамп – «Телевизор ввезен». Покупать надо было большой цветной телевизор, лучше всего «Рубин». Я же по незнанию купил и привез портативный телевизор «Электрон», который после трех часов эксплуатации перегорал с завидной постоянностью. Я его продавал раз десять, и каждый раз мне его на следующий день возвращали. В Венгрии очень скачет напряжение и блок питания телевизора не выдерживал. Поделать с этим ничего не могли ни наши умельцы, ни венгерские телемастера.
–Нет, не продал, – выдавил я.
–Есть место, где возьмут.
–Ты шутишь. По-моему тут уже ни осталось, ни одного человека, согласного купить это чудо техники.
Серега посмотрел на мои серые от цемента туфли и сказал:
–Смывай цемент. Выезжаем через час.
Через час экспедиция в составе меня, Сереги, Лайоша и шофера Васи отправилась в путь. Ехали мы довольно долго и я задремал. В какой-то момент Вася начал что-то доказывать Лайошу. Они о чем-то спорили, потом Вася вышел, а за руль сел Серега. Потом я опять заснул и проснулся оттого, что голова Лайоша больно уперлась мне в подбородок. Чудесная пора – конец лета, но утром довольно прохладно, ноги мои затекли, тело ломило. Такое впечатление, что на мне все ночь каталась стая ведьм. Мы стояли на какой-то узкой городской улочке. Серега спал лёжа на руле. Лайош, после того как я вылез из машины, продолжал спать, растянувшись на заднем сиденье. Только рассвело, но в кафешке напротив официант уже протирал и без того чистые столы.
Измученный организм требовал чашку кофе. Я подошел к стойке.
–Юрегелт киванок. Эдь каве, – попытался бодрым голосом сказать я.
По-венгерски это должно было означать: «Доброе утро. Один кофе». Но простая просьба почему-то вызвала у официанта полное замешательство.
До этого венгры меня прекрасно понимали. А тут в самый нужный момент такой нелепый пассаж. Наверно мой помятый вид, заставил усомниться в моей кредитоспособности. Я помахал бумажными ста форинтами. Официант в ответ посмотрел неодобрительно, выругался и ушел.
–Ты бы лучше бы по-русски с ним разговаривал,– сказал внезапно появившийся из-за спины Лайош.
–С венграми надо по-венгерски разговаривать, – возразил я.
– А это не венгр, а югослав.
Я оторопел.
–Мы в Югославии, – усмехнулся Лайош.
Одним прыжком я оказался у машины и начал трясти Серегу. Тот нехотя оторвал голову от руля.
–Как ты мог?– заорал я.
–Не кипятись, прошвырнемся. А завтра вечером назад, – спокойно сказал Серега, раскуривая сигарету.
–И кто нас пустит назад?
–Да у этого на границе кореш дежурит, – Серега мотнул головой в сторону Лайоша.
Тут я вспомнил про паспорт.
–Неужели, – подумал я, – пока спал, мне там нашлепали разных штемпелей на границе. Развернул документ – в паспорте было все в порядке.
–Разве на границе ничего не проверяли?
–У тебя нет. А у нас проверяли. У Лайоша загранпаспорт.
–А у тебя?
Серега, молча, протянул мне комсомольский билет. Там стояли выездной штамп из Венгрии, и въездной в Югославию. Подобная наглость меня ошеломила.
–Я им сказал, что у нас скоро все по таким паспортам ездить будут. Они как дети малые поверили. А наши дальше Сибири не сошлют, – улыбнулся Серега, – но в Сибирь я поеду, побывав уже в Югославии.
–Пора ехать, нас ждут, – сказал Лайош, садясь в машину.
Происходящее начало выводить меня из себя.
–Сейчас я тебе, покажу «шпионская морда», где раки зимуют. Ждут его, видишь ли, покупатели государственных секретов, – прошипел я вызывающе.
–Какие раки? Где морда? – переспросил Лайош недоуменно.
Подобное выражение оказалось ему не по зубам. Мой сарказм прошел даром. Да и собственно чего ради я кипячусь? Страна вот-вот развалится на части, и дай Бог чтобы она не выплюнула напоследок десяток ядерных ракет по условному противнику. В городке, из которого мы выехали наша десантно-штурмовая бригада. За год они, упражняясь в метании ломают два вагона штык ножей и саперных лопаток. Все они готовы по команде быть выброшены в для разрушения мостов дорог и прочих коммуникаций в Италии. У особистов секретный приказ всех гражданских, вроде меня, которые в случае войны не будут за три часа посажены в специальные автобусы для отправки на Родину – расстрелять. Не понятно чего здесь больше идиотизма или жестокости. Все мы заложники каких-то Ваней и Джорджей, которые могут спьяну нажать ядерную кнопку. Хотя главная военная тайна, которую знал любой прапорщик – проста и страшна. При внезапной проверки оказалось, что только треть боевых машин предназначенных для войны может выехать из гаража. Все напрочь разумкомлектованно и разворовано. А уж может ли эта техника стрелять, не знает ни кто. Но этой военной тайны буржуинам не понять. Не лучше ли жить сегодняшним днем?
Я оглянулся вокруг. Старинные дома, увитые чудесными фиолетовыми цветами. Солнце на лазурном небе. Прекрасный день, который можно провести в незнакомой стране.
–Одно хорошо, что в Сибирь я поеду, побывав уже в Югославии,– процитировал Серегу я и мы двинулись дальше.
Вскоре мы заехали в какой-то старый двор с огромными воротами и оставили там машину. Лайош исчез, оставив нам адрес, где мы должны были встретиться вечером. Мы же с Серегой отправились гулять по городу.
Часа два мы бодро бродили по улицам, прошвырнулись по универмагу, зашли на рынок. Первые впечатления самые сильные. Но потом нам это надоело, да и устали -захотелось отдохнуть, но местных денег у нас не было ни копейки, точнее ни динара. Из еды у нас была банка тушенки. Но есть не хотелось. Было жарко и хотелось пить.
–Пошли на вокзал, там и бесплатный туалет и вода, – предложил я.
–Для чего ж, так далеко идти. Зайдем куда-нибудь поближе, – Серега направился к ближайшему кафе.
Я удивился. По опыту Венгрии в любом кафе – там они называются «чарда», есть туалет, но он платный. Суешь в прорезь под ручкой денежку и тогда ручку можно повернуть. Все просто, но нужны деньги. Что нам делать в кафе без денег непонятно.
–Опять какая-то авантюра, – подумал я и не ошибся.
Серега размахивал банкой с тушенкой перед не совсем трезвым, небритым мужиком. Поначалу я думал, что он хочет продать нашу тушенку. Но я ошибся. Серега предлагал пари.
Он предлагал на спор открыть и выпить бутылку пива, не притрагиваясь к ней руками!
Минут через пять мужик его понял, закивал головой, улыбнулся и позвал приятелей. Предчувствуя потеху, собралось небольшая компания.
Я уже видел этот трюк. Но думал, что проделать его можно только в армейских сапогах.
Бутылка ставится около одной ноги. Другой ногой резким точным ударом сбивается крышечка. Потом держа бутылку зубами за горлышко, поднимаешь ее и потихоньку вливаешь в себя.
Серега даже и в гражданке, носком ботинка молниеносно сбил пробку. Для того чтобы вылить себе в горло бутылку, держа ее за горлышко нужны не только стальные нервы, но и здоровые крепкие зубы. Вся компания, молча, наблюдала эту операцию. После этого ими было разбито не меньше десятка бутылок, в попытке повторить эту операцию. Но никому это не удалось.
После того как Серега повторил всю эту операцию на бис, восторгу окружающих не было предела. Последние капли он вливал в себя уже под аплодисменты.
Потом он показал, что можно разбить большую бутылку из-под пепси ребром ладони. Вот тогда то я и увидел в первый раз монетку, которая спасла ему когда-то жизнь. Ее он незаметно для всех подсовывал под бутылку. Иначе как бы ни силен и точен был удар – бутылку не разобьешь. Дальше он одним движением обычного столового ножа вскрыл банку с тушенкой и всех угощал этим армейским лакомством. А потом уже нас приглашали за все столики и кормили всеми югославскими деликатесами. Потом Серега показывал, как с помощью монетки соединить две вилки и установить эту странную конструкцию в шатком равновесии на краю бокала. Затем выстроил огромную башню из костяшек домино. Надо стоймя поставить три косточки домино, – на них возвести такую хрупкую постройку легче. Потом, когда все было построено, он осторожно убрал две крайние косточки, которые служили подпорками, и поставил их на вершину своего непрочного здания. Весь набор стоял на одной кости домино. Если не увидишь это собственными глазами, вряд ли поверишь, что такое возможно.
–Нужно только, чтобы перпендикуляр, опущенный из центра тяжести всей конструкции, прошел через основание нижней косточки домино, – пояснил секрет Серега.
–Не знал, что ты способен объясняться на столь научном языке, – тихо сказал я.
–Я, между прочим, в детстве часто ходил в библиотеку.
–Это, в каких детских книгах пишут о том, как открывать бутылку ногой?
–Ты главное Тане не проболтайся. Она на дух не переносит всех этих армейских штучек.
Всего несколько трюков, чуть-чуть обаяния и город был завоеван без единого выстрела. Все дамы были в Серегу влюблены, а мужчины готовы были броситься по его приказу в бой. Не удивлюсь, если до сих пор в этом кафе вспоминают и рассказывают легенды о нашем посещении.
Когда мы вечером шли по указанному Лайошем адресу, нас точно дрессированных медведей, провожала толпа поклонников.
В ухоженном двухэтажном доме нас уже ждали. Дверь нам открыл человек, увидев которого я невольно отшатнулся. Более страшного человека я давненько не видел. Изуродованный непропорциональный череп, лицо в шрамах, руки разной длины, да еще и хромой. Франкенштейн, да и только. Когда он еще что-то приветливо промычал, я чуть не бросился наутек.
–Это Душан, – представил нам этого человека появившийся Лайош,– идемте наверх, хозяин уже ждет вас.
Хозяина звали Петр. Улыбчивый, полноватый, пожилой человек. Как потом выяснилось, он работал директором фабрики в этом городке . На стол Петр выставил бутылку местной водки – ракии и вазочку с орехами. Так у них принято. Лайош налил себе и выпил, Серега чуть пригубил, а с меня выпивки на сегодня было уже достаточно. Хозяин когда-то учился у нас и неплохо говорил по-русски.
–Вон на полке альбом. Возьми, только он тяжелый – подозвал он Серегу.
–Ого, килограмм пятнадцать – Серега взял альбом и прикидывал его вес.
– Восемнадцать, – поправил его хозяин.
Такой большой альбом для монет я видел, в первый раз. Десятки золотых, серебряных и даже платиновых монет замелькали перед нами. Хоть я занимался когда-то монетами, но большую часть монет из этого альбома видел впервые. Но все-таки, что-то в этом альбоме было не так, что-то было неправильным и настораживало. Дело не в том, что там были монеты разных стран и эпох. Такое часто бывает. Там было другое. Там порой с сверхредкой монетой соседствовала монета совершенно ординарная да еще в плохом состоянии.
–Нравятся? – хозяин хитро обвел нас взглядом.
–Непонятно зачем тут рядом с настоящими раритетами, лежат монеты, которые не стоят ровным счетом ничего , – чуть поколебавшись, спросил я.
–О тут все монеты подобраны по одному признаку.
–Не вижу.
–Тут только монеты, с которыми произошла, какая-то необыкновенная история, многие из них ценою в человеческую жизнь.
–Вы шутите?
–Вовсе нет. Иные их этих монет забрали и несколько жизней. Я переписываюсь с десятками коллекционеров во многих странах мира, и если у них случается что-то по моей теме – охотно покупаю. Монеты с историей стоят дорого, но меня это не беспокоит. Живу я скромно, и если попался интересный экземпляр, денег на него не жалею.
–Странная коллекция, -подумал я, но вслух ничего не сказал.
–Ты помнишь, – обратился Петр к Лайошу, – сколько я заплатил за тот греческий обол?