Ни пакт Молотова-Риббентропа, ни даже секретный дополнительный протокол к нему не накладывали на Советский Союз никаких обязательств, касающихся вторжения в Польшу с целью помощи немецким войскам. Сроки вступления войск в районы к востоку от советско-германской демаркационной линии также никак не оговаривались. Секретный дополнительный протокол вообще не содержал никаких уточнений относительно необходимости использовать вооруженные силы. Когда 8 сентября последовало сообщение о выходе танков Вермахта к Варшаве, на следующий день командованием Красной Армии были подготовлены приказы войскам Белорусского и Киевского военных округов «к исходу 11 сентября 1939 г. скрытно сосредоточить и быть готовым к решительному наступлению с целью молниеносным ударом разгромить противостоящие войска противника». Однако сообщение о захвате польской столицы оказалось преждевременным. В этих условиях ввод войск в «сферу влияния» СССР был отложен.
Советское руководство терпеливо ждало финала драмы. 6 сентября правительство Польши перебралось из Варшавы в Люблин, оттуда 9 сентября оно выехало в Кременец, а 13 сентября – в Залещики, город у границы с Румынией. В ночь на 18 сентября польское правительство покинуло пределы своей страны. Впрочем, с точки зрения принятия советской стороной решения о вводе войск конкретная дата перехода польским правительством границы с Румынией значения не имеет. Части Красной Армии получили приказ о наступлении еще 14 сентября. Однако немцы уже продвинулись далеко на восток, вышли к Бресту и Львову. В 4 часа 20 минут утра 15 сентября Военный совет Белорусского фронта издал боевой приказ № 01, в котором говорилось, что «белорусский, украинский и польский народы истекают кровью <…> Армии Белорусского фронта с рассветом 17 сентября 1939 г. переходят в наступление с задачей – содействовать восставшим рабочим и крестьянам Белоруссии и Польши в свержении ига помещиков и капиталистов и не допустить захвата территории Западной Белоруссии Германией. Ближайшая задача фронта – уничтожать и пленить вооруженные силы Польши, действующие восточнее литовской границы и линии Гродно-Кобрин».
17 сентября Красная Армия вступила на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии. Ни о каком ударе в спину уже не было речи. Польская армия была разгромлена, и даже без советского вторжения она в лучшем случае продержалась бы неделю.
Т-28 – первый в СССР средний танк, запущенный в массовое производство (всего было выпущено более 500 машин). В середине 1930-х гг. эта трехбашенная машина создавалась для увеличения огневой мощи дивизий, оснащенных легкими танками Т-26, прорыва тяжелых укреплений противника и на момент разработки обладал выдающимися тактико-техническими характеристиками. Опытный образец танка был вооружен 45-мм пушкой и имел конструкцию корпуса отличную от машины, которая пошла в серию. В дальнейшем Т-28 оснащались 76-мм короткоствольной, а затем и длинноствольной пушкой и тремя пулеметами ДТ. Проводились эксперименты по установке на танк 85-мм пушки. Боевое крещение Т-28 приняли во время Советско-финской войны 1939-1940 гг. и в боях начального периода Великой Отечественной. Хотя этот танк остался в тени Т-34 и КВ по меркам 1941 г. это была достаточно современная боевая машина. Танк отличался хорошей надежностью, а его ремонтопригодность была просто феноменальной. К примеру, во время «зимней войны» некоторые Т-28 подбивались и восстанавливались до пяти раз. В начале Великой Отечественной большую часть оставшихся машин модернизировали и оснастили дополнительными броневыми экранами, приблизительно приравняв к немецкому среднему танку PzKpfw IV. Однако лишь считанные единицы этих машин остались в строю до 1944 г., когда приняли участие в прорыве блокады Ленинграда. Всего в мире сохранилось 4 экземпляра Т-28. Один из них находится в экспозиции под открытым небом Центрального музея Вооруженных сил в Москве. Остальные в Финляндии – две машины в экспозиции танкового музея в Пароле и одна на территории воинской части в Миккели. Хотя этот танк остался.