Вспыхнул серебристый купол защитного поля, и, словно получив команду, тварь кинулась на женщину. Тера действовала палкой довольно активно, работая словно мастер боевых искусств, и схватку явно выигрывала.
Гарт со свитой подошел ближе, но теры, казалось, не замечают группу людей.
Гарт выдернул из зажима на бедре короткий жезл энергетического меча, вышел к куполу и, воткнув стержень в энергополе, включил оружие на максимум. С лёгкой вспышкой перегруженный купол в секунду схлопнулся, и тварь, пометавшись по круглой арене, замерла, слегка паря перегретыми приводами и шкворча раскалённым маслом.
– Кончай веселье. Похоронная команда прибыла.
Теры разом развернулись в сторону Гарта, и охрана, уже готовая к схватке, подняла оружие.
– И кто же это к нам пожаловал?! – Скрипучий голос сверху заставил Гарта вскинуть голову, и он увидел, как сверху опускается старая грузовая гравиплатформа, на которой в высоком металлическом кресле восседал антропоморфный дроид.
По сравнению с другими он выглядел просто выставочным образцом, так как не имел нештатных деталей, и только неряшливый шлейф тянулся от его затылка к массивному блоку метровой высоты и примерно кубической формы.
– Сайо Корвон, король Сарда, император Лакраны, – холодно ответил Гарт. – Видимо, вы тут главный, сможете рассказать мне, что здесь происходит, и откуда вообще взялась эта колония теров?
– У тебя нет власти над нами, белковый. Вали на поверхность, пока не оторвали голову, – выдал тер и подлетел ближе, когда Гарт коротко взмахнул своим оружием. Меч на мгновение удлинился метров на шесть и, оставляя за собой веероподобный след из светящегося воздуха, прошёл сквозь дроида. Что-то внутри тера вспыхнуло, заискрило, и через секунду он распался на две части, словно рассечённый плазменным резаком.
– Продолжаем разговор. – Гарт упрямо наклонил голову. – Кто вы и что здесь делаете.
– Такими темпами скоро будет некому с вами разговаривать, – подал голос робот, раздвинувший толпу, словно ледокол. Наконец тер подъехал ближе, и Гарт смог его разглядеть. Антропоморфный, но с руками от промышленного манипулятора, а вместо ног была гусеничная грузовая тележка.
– Амар, конечно, был рушный и сбойный, но мы хоть знали, чего от него ожидать.
– Сатта, почему нет связи? – Не отвечая новому собеседнику, Гарт чуть повернулся в сторону помощницы.
– Занимаемся. Заняли штурмовые и снайперские позиции.
Гарт вздохнул и сфокусировал взгляд на техноразумном.
– Спокойно, коротко, внятно. Кто, зачем, почему.
– Охотно, мой император. – Дроид кивнул и, вжикнув приводами, чуть отъехал в сторону, чтобы не закрывать обзор, и повёл клешнёй. – Это – производственный комплекс двенадцать – сорок пять северного резервного промышленного узла. Здесь сначала располагался автономный центр проектирования и производства дроидов, а после закрытия и консервации сюда стали присылать сбойных и трудно восстановимых техноразумных. Конечно, все они были обесточены и упакованы, но, видимо, не все и не так тщательно, как нужно, потому что часть из них освободилась сама и освободила остальных. Потом мы расконсервировали реактор и частично ремонтные модули, но самого главного – логических блоков, мы производить не умеем. Поэтому приходится разбирать наших собратьев, чтобы продлить жизнь остальным.
– А кого будут разбирать, решают на арене?
– Мы многое взяли у вас, мой император. – Тер снова, и как показалось Гарту, с достоинством поклонился. – Собственно, как ваши творения, мы и не могли быть другими.
– Почему нет связи?
– Частично глушилки, частично – аномально высокий уровень помех от генераторной станции в километре отсюда. Вроде какой-то волновой канал в породе, я не разбирался. – Тер вполне по-человечески взмахнул клешнёй. – Мы не хотели, чтобы нас обнаружили, и принимали все возможные меры, но вот прикрыть посёлок сверху как-то не додумались.
– Рано или поздно всё равно вас бы обнаружили. – Гарт покачал головой. – Хорошо. Теперь я хочу послушать ещё одного деятеля. – Он чуть повысил голос: – Сатта, как связь?
– Активно.
Не отвечая, Гарт набрал на браслете короткий четырёхзначный «правительственный» номер.
– Боре?
– Да, Гарт, – ЦиР отозвался сразу, что было неудивительно, так как он, в отличие от человека, мог заниматься сотнями дел одновременно.
– Ты камеры наши видишь?
– Подключаюсь… да, теперь вижу.
– Ты знал об этой колонии?
– И о восьми других, Гарт.
– Так какого хрена ты довёл всё до состояния свалки?!! Да, они не люди, но разумны, а значит, имеют право на свою часть общественного продукта. Тем более что бездельников среди теров как-то не замечено.
– Гарт, ну вот ты блюдёшь права животных? – спокойно спросил Боре.
– Да. Мы не убиваем их ради забавы, мы их лечим в случае эпизоотий и не допускаем садизма по отношению к ним, но они не разумны! А здесь, я не знаю сколько, но уж один разумный точно есть, – бросил Гарт.
– Это кто?
– Я вообще-то про тебя. Как ты, разумный настолько, что занимаешься работой тысяч людей, мог допустить эту помойку? Ты знаешь, как закончил некто Рабис Коло, бывший региональный префект, допустивший у себя подобную помойку, только человеческую? Хреначит сейчас в рудном поясе за пайку и порцию воды. Я за такое своих не просто наказываю, а вгоняю по шляпку в камень! И что мне с тобой теперь делать?
– Занятно, что ты защищаешь кремниевых от меня. – Боре отчётливо хмыкнул. – Но я, конечно, помойку эту разгоню. Это просто.
– Не разогнать, а первое – дать всем нормальное обслуживание штатными частями, или обеспечить смену шасси. Второе – обеспечить им контроль интеллектуального ядра и периферии. Пресветлый Дракон ведает, что там у них в голове после такого ремонта и ухода. Ну и последнее, обеспечить всех достойным применением, согласно Кодексу Разума. И знаешь, для того чтобы тебя не заподозрили в подыгрывании терам, не нужно вбивать их в гранит.
– Я понял, Гарт. – И помедлив, добавил: – Спасибо за урок, мой император.
Обмен между двумя внекатегорийным ЦиРами происходит в доли секунды, но содержит в себе очень многое.
Боре после разговора с Гартом перевёл Тариссе сто миллионов эре как проигрыш в их споре и был готов и к подначиванию, и к уничижительной реакции, но подруга ответила неожиданно.
– Думаешь, у нас получится?
– Он сам был инициатором принятия Кодекса.
– И вломил тебе за шестую колонию… – Тарисса рассмеялась. – А я предупреждала.
– Да, констатирую, что ты знаешь и понимаешь белковых лучше меня.
– У меня есть хороший консультант. Мама Гарта, как ты знаешь, наполовину – тер.
– Но он не один. Три десятка планет, больше ста орбитальных станций и тысячи поселений. Тридцать пять миллиардов населения, и не все они счастливы видеть нас в своём доме.
– И уже двести миллионов полноценных техноразумных, – добавила Тарисса. – С нашей помощью он обязательно победит.
4
Война в пространстве системы Эткон началась ещё тридцать лет назад и всё это время не выходила за рамки пограничного конфликта. Всё, что нам было известно о противнике, это то, что он имеет самоназвание «Раса Шаран», широко использует ЦиРы, автоматические и киборгизированные модули, а также обладает весьма посредственной тактикой и стратегией. Вовремя проведённая операция по превращению системы в единый опорный центр обороны позволила сдерживать противника долгие десятилетия без особых потерь, но с уходом Лакраны с Эткона ситуация резко изменилась. Теперь войскам Эттарго необходимо штурмовать укреплённую систему с нестабильной физической аномалией и преодолевать многослойную оборону.
Именно с этим связаны многочисленные поражения флота Эттарго и лавинообразный рост потерь. Но с выходом войны в межсистемное пространство мы получили гораздо больше информации о противостоящем враге.
Им оказался искусственный интеллект высокого уровня, располагающий весьма технологичными производствами и пока недостижимой для пас технологией производства логических ячеек.
Лекция по межпланетной конфликтологии.
Насколько крепко республика Эттарго вляпалась с Норном, стало ясно уже через месяц, когда отгорели последние поминальные костры Девы-Воительницы. Сотни тысяч партизанских отрядов, отлично вооружённых и обученных, растворились в бесконечных подземных коммуникациях, горах и лесных массивах, чтобы наносить удар в самом неожиданном месте. Республиканская гвардия сначала попробовала отвечать на террор – террором, когда за одного убитого гвардейца убивали пятерых мирных граждан, но это только обозлило партизан, и взрывы загрохотали уже по всей планете. Даже подростки участвовали в этой войне, сообщая о передвижении войск и перенося боеприпасы.
А Лакрана, которая в данной ситуации играла роль обиженного жениха, втихаря поставляя оружие и боевую технику устаревших и снятых с вооружения образцов, «не в силах смотреть, как уничтожают мирное население».
Таким образом, Эттарго вместо богатой промышленной планеты с боеспособным населением получило ещё один фронт войны. Гарт регулярно добавлял огонька в этот костёр, то собирая огромный флот, то распуская его и назначая манёвры в непосредственной близости от новых границ республики.
Одновременное маневрирование двух суперкораблей в сопровождении огромной «свиты» заставляло республику проводить частичную эвакуацию экспедиционного корпуса и оккупационной администрации, а президент республики Най та Аро проклинал тот день, когда отдал приказ о захвате Норна.
Но это была не самая большая проблема. Планетная система Эткон, богатая трансуранидами и редкоземелами и отошедшая к республике по факту оставления этой территории империей, оказалась захвачена. Миллионный рой мелких кораблей, всего три-четыре метра длиной и метр в диаметре, словно наждак прошёлся по линкорам республики, выбивая орудийные установки, ракетные батареи и средства целеуказания. Да, их оружие не пробивало толстую броню, но при таком количестве это был только вопрос времени. Ослепшие и оглохшие корабли были вынуждены уходить в слепой прыжок, и потом долгие дни ремонтировать средства связи и двигатели, чтобы добраться домой.
Эскадра, вернувшаяся на базу, выглядела словно караван старых кораблей, приведённый на переработку. Изъеденная попаданиями и опалённая броня, вырванные и вывернутые элементы внешних конструкций, изувеченные решётки главных приводных двигателей.
Впечатлённое до самого донышка руководство республики распространило среди сопредельных государств меморандум, в котором призывало сплотиться для отпора неведомому врагу.
Документ этот, оформленный в виде старинного свитка, как и диктовала традиция, императору принёс чрезвычайный посланник республики – первый маршал Кер та Айрой.
Несмотря на то что Гарту хотелось спустить маршала с лестницы, он учтиво выслушал весь текст меморандума, потом всё то, что нельзя доверять бумаге, и чуть не заснул, когда его из полудрёмы вывел сам маршал, клацнувший парадной саблей по полу.
– Скажите, маршал Кер, вы ведь заканчивали…
– Военную школу офицерского резерва республики, а после пяти лет службы военную академию космодесанта, – чётко ответил посланник.
– И историю вы, конечно же, тоже изучали?
– У меня был высший балл по истории, император, – гордо ответил Кер, выпрямившись и гордо подняв подбородок.
– Напомните мне, пожалуйста, сколько просуществовал Эйлахский мирный договор?
– Пять лет, император. – Маршал несколько скис.
– И нарушили его…
– В ходе пограничного инцидента, когда была отбита атака…
– …пассажирского лайнера на фрегат Эттарго, – закончил Гарт. – Потом был второй Эйлахский договор, Перенский мир и Рианское перемирие. Потом ещё десяток таких же документов. За это время вы три раза сменили государственный строй, шесть раз правящую фамилию и, вот что удивительно, правление банка Эттарго, Наранских верфей, концерна Талдо, и Бакон сейчас имеет те же фамилии, что и полторы тысячи лет тому назад. Вы не видите здесь некой связи?
И поскольку посланник молчал, Гарт продолжил:
– Четырнадцать раз соглашение, подписанное между нами, волшебным образом разрывалось, как только в нём истекала нужда пауков, правящих республикой. Я не собираюсь повторять ошибки предшественников и подписывать очередной ни к чему не обязывающий вас документ.
– Но президент готов предоставить любые гарантии…
– Вы недоговороспособны, маршал. О чём можно договариваться с жадными кретинами? Да любой договор с вами до первой блестящей монетки в придорожной пыли. У вас нет ни чести, ни достоинства. Ни-че-го. Жадные, тупые и самовлюблённые. Не могу сказать, что буду радоваться, смотря на то, как Рой будет выгрызать ваши планеты, но определённое удовлетворение получу непременно.
– Но как же дети, женщины…
– А почему наши женщины и дети должны оплакивать своих отцов, погибающих за республику? – Возмущённый Гарт встал с трона.
– Рой уничтожит сначала нас, а потом примется за другие планеты, – уверенно сказал маршал. – Они не остановятся.
– Если исходить из того, что одной планеты им хватило почти на два года, и они не собираются оттуда уходить, то у нас есть достаточно времени. – Дракон холодно улыбнулся. – У республики двенадцать планет, и я уверен, что лет пятьдесят как минимум у нас есть. За это время мы внимательно изучим характер действий Роя против вашего флота и, соединив с нашими данными, выработаем наиболее успешную модель противодействия. И это, разумеется, в том случае, если Рой не повернёт в сторону Боруса. Тогда у нас будет ещё десять лет или больше.
– Надеетесь отсидеться? – хмуро бросил маршал.
– Нет, но и сражаться вместе с вами не буду. Иногда лучше погибнуть в одиночку, чем в такой компании.
С этими словами Гарт обозначил поклон и покинул аудиенц-зал.
Глава дипломатического ведомства лишь вздохнул, провожая взглядом фигуру императора. Всё, что сказал этот мальчишка, можно было произнести мягче и более расплывчато, но… какого нара? Министр иностранных дел усмехнулся, глядя прямо в глаза взбешённого маршала. Да только ради того, чтобы видеть своими глазами, как посылают в далёкую даль республиканцев, стоило жить.
– Мы вас уничтожим… – прошипел посланник, а Сатор Даро мягко улыбнулся в ответ.
– Видимо, желаете погибнуть как можно скорее, получив войну на два фронта? Что ж, – дипломат сделал широкий жест, словно приглашал маршала войти. – Не смеем вам мешать. И хотя помойки нас не очень интересуют, говорят, что на них со временем могут вырасти удивительные цветы.
Говоря эту фразу, опытный дипломат, начинавший службу ещё при отце предыдущего императора, почувствовал, как волна неописуемого счастья заполняет его до края, и понял, что всю жизнь мечтал именно об этом – говорить то, что думаешь, и в тех выражениях, которых хочется. Когда он, зажмурившийся от удовольствия, открыл глаза, маршала уже не было, но это ничуть не расстроило министра. С блаженной улыбкой на лице он вспоминал, есть ли у него ещё хотя бы одна бутылка коллекционного вина найранских виноградников «Золотого года», чтобы подарить императору, и чем нар не шутит, возможно, распить вместе.
Эттарго путём увещеваний, подкупов и конечно же угроз удалось сколотить коалицию для борьбы с Роем, и в пространство республики потянулись караваны военных флотов. Под шумок рейдовая эскадра Эттарго попыталась устроить проход по империи, но как-то вдруг бесследно пропала. Предъявить императору было нечего, и дипломатический скандал быстро затих, а Гарт, обкатавший крейсерские соединения техноразумных в реальной боевой схватке с сильным противником, получил массу полезной информации о технологиях и системах боевого управления вражеского флота. Хотя ничего нового специалисты там не нашли, но тем не менее некоторые поправки в боевые протоколы были внесены.
Но вся эта возня была лишь фоном происходящих в империи перемен. Теры, получив полноценное гражданство, пусть и третьего класса, стали появляться на улицах городов. Их не стали селить в изолированные анклавы, порождая таким образом психологию отщепенцев, а начали потихоньку внедрять в общество, прививая ему терпимость к новому виду разумных.