острый и ядовитый язык.
— Прекратите любезничать со мной, мне… — договорить брюнетке не дал зазвонивший в кармане
домашних штанов телефон. Несколько секунд глядя на дисплей, она пыталась понять, кому
принадлежит неизвестный номер, но, не придя ни к какой здравой мысли, ответила: — Я слушаю.
— Добрый вечер. Татьяна Михайловна?
— Да. Кто это?
— Получили цветы? — Антонова замерла, не донеся до рта сигарету. — Думаю, вы узнали меня, —
спокойно продолжил Артамасов. — Я повторю ещё раз, что надеюсь на встречу с вами.
— Здравствуйте, — Татьяна замолчала, сделав несколько маленьких затяжек, и выбросила окурок.
Она знала, что для такого человека не станет проблемой узнать её номер. Вздохнув, она заговорила
ровным голосом: — Семён Георгиевич, спасибо за букет, он прекрасен. Я не понимаю, чем
заслужила такое внимание?
— Красивые женщины не должны заслуживать чьё-либо внимание, они рождены приковывать его к
себе, не прилагая усилий.
— Благодарю, но всё же?
— Считайте, что я хочу отблагодарить вас за то, что открыли мне глаза на недостойное поведение
Никиты.
— Я бы не хотела вспоминать тот инцидент.
— Тогда просто примите моё приглашение на ужин в качестве знака внимания, тем более это ближе
к истине, чем предыдущая причина.
— Семён Георгиевич, мне лестно, безусловно, но я не думаю, что эта затея разумна.
— Татьяна Михайловна, я не принимаю отказа. Я не предлагаю ничего непристойного, а всего лишь
приглашаю вас на ужин в хорошем ресторане. Эта встреча ни к чему не обязывает вас. Просто
составьте мне компанию, и я постараюсь не наскучить вам.
— Хорошо, — Антонова сдалась, решив, что Артамасов всё равно не отстанет от нее, принадлежа к
тому типу мужчин, которые привыкли получать желаемое.
— Вы свободны завтра?
— Да.
— Я позвоню вам. До свидания.
— Всего доброго, — Татьяна убрала телефон обратно в карман и посмотрела на Романа, всё это
время старательно изображающего мебель. — Пойдёмте внутрь?
— Артамасов? — Смирнов, конечно, понял из разговора, кто был собеседником брюнетки, но хотел
подтверждения.
— Да.
— Думаю, он не из тех, кто легко отступает.
— Я знаю.
— Вы понимаете, что ему нужно?
— Он пригласил меня на ужин. Вероятно, это своеобразное извинение за его жену и сына.
— Вам не пятнадцать, чтобы быть такой наивной! — Роман повысил голос, хмуро глядя на
женщину.
— Вас это не касается.
— Я пытаюсь предостеречь вас от неприятностей, только и всего.
— Вы правы, мне не пятнадцать, и я справлюсь сама, — Антонова прекрасно понимала мотивы
Артамасова, но она планировала расставить всё по местам при личной встрече, чтобы потом уже не
возникало никаких недопониманий.
— Как знаете, — пожав плечами, шатен открыл балконную дверь и шагнул в квартиру. В конце
концов, у них был не тот тип отношений, чтобы настаивать на чём-то.
Олег уже закончил с посудой, когда его отец вернулся с испорченным настроением.
— Зови Егора, поедем домой.
— Что-то случилось?
— Нет, просто уже поздно.
— Ладно, — старшеклассник, пожав плечами, вышел из кухни.
— Роман Николаевич, не превращайтесь в прежнего брюзгу, — скрестив руки на груди, в дверях
стояла хозяйка квартиры.
— Всё в порядке, но нам пора домой. Спасибо за прекрасный ужин.
— А вам — за компанию и за песню, — Татьяна улыбнулась, пропуская Смирнова в коридор.
— В субботу повторим, — смягчив тон, ответно сложил губы в улыбке мужчина, набрасывая на
плечи пальто.
— До свидания, — Егор, застегнув куртку, первым вышел в подъезд, помахав рукой Алесе.
— Буду ждать субботы, — наклонившись, Олег поцеловал женщину в щёку и, проигнорировав
раздражённый взгляд отца, выскользнул за дверь вслед за братом.
— Всего доброго, — Антонова протянула руку, и Роман, пожав узкую ладонь, покинул её жилище, оставив лишь тонкий запах своего парфюма.
***
Кино — «Восьмиклассница».
Глава 9
Дмитрий специально подъехал к офису раньше, чтобы успеть перехватить Финогенова после
пересменки и договориться о встрече. Он сосредоточенно смотрел на вход, заметив краем глаза
молодую девушку с перекинутой через плечо спортивной сумкой, шагающую туда-обратно по
асфальтированной дорожке на каблуках, делающих её слишком высокой для среднего женского
роста.
Толик вышел вместе со Стрельницким и тут же был атакован неизвестной дамочкой, повисшей на
нём, обхватив руками за шею и опоясав стройными ногами. Сизов моргнул несколько раз, опуская
стекло и вглядываясь в парочку, осчастливленную встречей. Щербатый явно был ошарашен, но
доволен, судя по широкой улыбке и тому, как ловко он подхватил девушку, кружа вокруг своей оси, а она хохотала и покрывала лёгкими поцелуями лысую черепушку. Стрельницкий кивнул товарищу, подал ему сумку, брошенную на асфальт перед крепкими объятьями, и испарился, будто его и не
было, а Финогенов, не выпуская из рук обе свои ноши, подошёл к старенькой «девятке» и лишь
тогда отпустил барышню, получив очередной поцелуй в макушку. Открыв для неё дверцу, он
растрепал каштановые кудряшки, спадающие на плечи и спину, покачал головой, всё ещё улыбаясь, забросил спортивную сумку на заднее сиденье и сел за руль.
Дмитрий долго смотрел вслед удаляющейся машине, пока она совсем не скрылась из виду.
Из состояния транса его вывел телефонный звонок.
— Да.
— Димка, доброе утро! — Лёнин бодрый голос вызывал желание скривиться.
— Доброе, коли не шутишь.
— Я к тебе по делу. Слушай, мне племяшку бы на работу приткнуть, поспособствуешь?
— Я сейчас туго соображаю, — Сизов постучал пальцами по рулю. — Отрасль?
— Информационные технологии, детка! Моя крошка разбирается во всех этих железяках круче, чем
Турецкий в нотах.
— У Крюкова вроде штат укомплектован, — скорее для себя пробормотал Дмитрий. Подумав, он
обратился уже к любовнику: — Присылай свою девочку, я её к Пашке отправлю, он у нас руководит
отделом. Пусть решает сам, я ему доверяю.
— В долгу не останусь, Дим. Не знаю, почему ей именно сейчас приспичило от родителей съехать, но деньги теперь нужны, ибо она решила поиграть в самостоятельность и даже от моей помощи
отказывается.
— Надеюсь, она совершеннолетняя? Лёнь, если нет, то тут я не помощник.
— Ей двадцать три, расслабься.
— Образование?
— Красный диплом по профилю, обижаешь!
— Ладно. Как зовут?
— Женя. Евгения Копейкина.
— Пусть приезжает, на охране ей пропуск временный выпишут, я предупрежу.
— Спасибо, Дим.
— Лёнь, я знаю, что ты никогда просто так не обратишься и привык справляться со всеми
проблемами сам.
— Я бы её к себе взял, но мне предложить ей нечего, да и упёрлась она рогом, что не будет на семью
работать.
— Уважаю самостоятельность. Приедет, а там уже с Крюковым пусть решают.
— Она не оплошает.
— Слушай, кажется, у Финогенова новая любовница.
— Что? — Костенко гаркнул так, что Сизов вздрогнул. — Какого чёрта?! Если это его бывшая сука, я лично сломаю Щербатому шею!
— Почему?
— Та ещё дрянь!
— Я видел их возле входа в офис. Знаешь, у него была довольно счастливая рожа.
— Возле офиса? Ты ничего не путаешь?
— Поверь, Лёнь.
— Толик никому бы не позволил притаскиваться к нему на работу. Опиши эту бабу.
— Высоченная, как фонарный столб, стройная кудрявая шатенка. Лица не разглядел.
— Это же Киса!
— Кто?
— Всё, мне некогда! Чёрт, почему мне не сказали о приезде Кисы? — Леонид был явно возмущён.
— Я поехал к Щербатому, до связи.
— Э… — Дмитрий услышал лишь короткие гудки и вздохнул. Дурдом какой-то.
Охрану о приходе Евгении Сизов предупредил сразу, а потом долго искал Крюкова, наткнувшись на
того в курилке, куда заглянул в последнюю очередь.
— Привет, — Павел пожал протянутую руку. — Чего такой хмурый с утра? — жизнерадостный
блондин улыбался всегда, чем и располагал к себе окружающих. Генеральный довольно быстро
проникся к парню и поддерживал с ним приятельские отношения.
— Не выспался.
— Не заливай.
— Устал просто, Паш.
— Ладно, считай, что я поверил.
— К тебе сегодня девочка придёт, посмотри, что она из себя представляет.
— В мой отдел?
— Да.
— Дим, у меня полная команда, мы привыкли друг к другу.
— Если она не по адресу, так и скажешь. Просто посмотри, что она может.
— Это приказ?
— Нет, просьба.
— Без проблем, — Крюков затушил окурок. — Когда мне ждать её?
— В течение дня. Зовут Женей.
— Евгения? Ох, а вдруг она моя судьба?
— Паш, иди работать.
— Уже исчез! — Павел скрылся за дверью, громко смеясь.
В этом был он весь. Столько жизнерадостности трудно найти в одном человеке. Но к работе он
относился серьёзно, даже дотошно, никогда не халтурил и свои обязанности ни на кого не
перекладывал. Отличный товарищ и друг, ответственный сотрудник, хороший руководитель и
рубаха-парень по жизни.
Только вот в любви Павлу не везло. Не спешили женщины падать в объятья худого, как жердь, блондина с блёклыми, почти бесцветными, светло-серыми глазами, смотрящими на мир через линзы
стильных очков в чёрной оправе. Дамам хочется видеть рядом с собой защитника, а Крюков ничего
тяжелее компьютерной мышки в руках не держал. Отличник-зубрила, окончивший музыкальную
школу по классу скрипки, он не имел в прошлом пылких любовных романов, да и вообще каких-то
романов, кроме нескольких интимных вечеров в компании не самых красивых и привлекательных
представительниц прекрасного пола. Собственно, Павел не страдал из-за отсутствия отношений, посвятив всего себя профессии, в которой к двадцати четырём годам добился определённых успехов.
Кто из его бывших одногруппников мог бы похвастаться должностью руководителя отдела в
известной компании?
— Доброе утро, Павел Олегович, — Верочка Любимцева, покачивая бёдрами, прошла мимо, хмыкнув под нос презрительно. Конечно, куда ж ему до прекрасной блондинки, которой он по
глупости признался в симпатии пару лет назад, проработав к тому времени несколько месяцев у
Кондратенко рядовым сотрудником?
Знающие не удивились, когда Юрий Фёдорович повысил Крюкова в должности в прошлом году, а
вот те, кто считал парня обычной серостью, были шокированы. Та же Вера шептала по углам, что это
чудовищная несправедливость, и такому, как он, даже работу курьера доверить нельзя. Нелюбовь
девушки к Павлу была какой-то озлобленной, необъяснимой и резкой. Именно она пустила когда-то
слух, что молодой айтишник предпочитает мужчин, после чего коллеги некоторое время
сторонились его и поглядывали с опаской и презрением.
Но Крюков не был бы Крюковым, если бы опустил руки и зарылся, как страус, головой в песок. Он
впахивал больше остальных, часто оставаясь после завершения рабочего дня, делая всё точно и
чётко, чем и обратил на себя внимание Кондратенко, заставшего парня однажды спящим за
компьютером в час, когда уже все давно разбежались по домам.
Слухи об ориентации Павла затихли, потому что элементарно не нашли подтверждения, но
Любимцева не успокоилась, продолжая поливать его грязью за спиной. Так и разбилась вдребезги
толком не сформировавшаяся любовь молодого человека о неприязнь, непонимание и гниль, спрятанную за яркой обёрткой.
— Народ, к нам сегодня придёт девочка, и, возможно, она будет работать с нами, — Крюков обвёл
взглядом своих подчинённых.
— Девочка? — единственная особь женского пола в отделе встрепенулась. — Павел Олегович, разве
у нас не полный состав?
— Настя, ум лишним не бывает. Если она останется здесь, ты посвятишь её в подробности и
объяснишь что к чему.
— Почему я?
— Старикова, включи мозги! Неужели не понимаешь, что в твоей компании ей будет легче, чем с
кем-то из наших мужиков?
— Поняла. Чего орать-то сразу? — Настя уткнулась в монитор, по привычке накручивая на палец
рыжую прядку, выбившуюся из высокого хвоста.
— Надеюсь, проблем не будет?
— Никаких.
Евгения появилась ближе к обеду, обратив на себя внимание всех сотрудников информационного
отдела. Довольно трудно не задержать взгляд на ярких рыже-красных волосах, стоящих ёжиком на
макушке и затылке.
— Всем здрасте, — невысокая девушка прислонилась к дверному косяку. — Мне нужен Павел
Олегович.
— Это я, — Крюков подошёл к Жене. — Вы на собеседование?
— Ага,— тонкие губы расплылись в улыбке, обнажая выпирающие клыки.
— Проходите, — молодой человек кивнул в сторону самого дальнего компьютера, стоящего
особняком от остальных. Он любил свободное передвижение, поэтому обустроил себе рабочее место
в углу, не имея собственного кабинета.
Пока начальник беседовал с возможной сотрудницей, Настя с присущим женщинам любопытством
отмечала все изъяны внешности Копейкиной. Изъянов, по мнению рыжей симпатяжки Стариковой, было слишком много, чтобы найти хоть что-нибудь привлекательное. Угловатость фигуры, больше
подходящая мальчикам-подросткам, вряд ли была способна вызвать интерес у коллег мужского пола, чему девушка была рада, потому что ей совсем не хотелось терять место единственной красавицы в
отделе. Широкие штаны, тяжёлые ботинки, кожанка с погонами и сумка, похожая на мешок для
противогаза, делали из пришедшей в глазах Насти оборванку, а две тоненькие косички, заплетённые
из обгрызанного хвостика у основания шеи, и косая рваная чёлка на фоне довольно коротких волос, топорщащихся во все стороны, вызывали смех. Старикова свою рыжую копну холила и лелеяла, не
понимая, как можно решиться на то, чтобы варварски ободрать дары природы, как это сделала Женя.
Девушка уже решила, что таким в их компании не место, как Павел, поднявшись, громко объявил:
— Хочу представить вам Копейкину Евгению Валерьевну. Прошу любить и жаловать.
— Вы шутите?
— Настя, я когда-нибудь шутил в делах, касающихся работы?
— Нет.
— Тогда, будь добра, молчи и занимайся делом. Я сам провожу Евгению в отдел кадров.
Крюков не мог упустить золото, которое само приплыло в его руки. Он за пять минут разговора
понял, что эта девочка стоит парочки его сотрудников вместе взятых. Считая до этого момента
незаменимой единственную девушку в отделе, он бы, не задумываясь, при выборе отдал
предпочтение новенькой.
Оставив Женю на попечение шумных хохотушек из отдела кадров, он поднялся на третий этаж, где
находился кабинет генерального, чтобы лично выразить благодарность за подаренное сокровище.
— Привет, — Павел улыбнулся задумчивой Татьяне. — Шеф у себя?
— Привет, Паш. Подожди минутку, — Антонова, прижав трубку к уху, быстро набрала Сизова: —
Дмитрий Александрович, к вам руководитель информационного отдела. Да, конечно, — кивнув
молодому человеку на дверь, она поднялась и вышла из приёмной. Кто бы сомневался, что Смирнов, уже полчаса зависающий в кабинете друга, попросит кофе.
— Приветствую, — Крюков пожал руку Роману, подпирающему стену.
— Ага, — шатен зевнул, прикрыв глаза.
— Сегодня у всех недосып? — айтишник усмехнулся.
— Паш, это ты у нас можешь скакать сайгаком, даже если не спал двое суток, — Дмитрий устало
потёр виски. — Что случилось?
— Всё отлично. Хотел сказать, что девочка просто чудо.
— Какая девочка?
— Женя Копейкина.
— Из головы вылетело. И как?
— Отлично, говорю же!
— Возьмём?
— Уже взял.
— Как пошло звучит, — Смирнов приоткрыл один глаз, ухмыльнувшись. — Кого так восторженно
обсуждаете?