Фэрэй.
Часть 4
Глава пятая, очень короткая.
Знакомство
На место сбора во дворе Высшей школы Магов, Травниц и бла-бла-бла меня привезла тетя Мира. Да-да вот такую вот двадцатидвухлетнюю дурынду и привезла, и сдала с рук на руки куратору практики Вольгарду Стаханскому - весьма симпатичному мужчине около 70ти лет от роду. Выглядел он, правда, едва ли на 35... Тем обиднее было, когда тетя начала в красках рассказывать ему про моих тараканов в голове, жутко преувеличивая и привирая, и строя этому Стаханскому глазки, хотя сама была лет на 50 его старше. Хорошо еще, что мы прибыли первыми, и никого из тех с кем мне придется проходить последнюю зимнюю практику еще не было - такого позора я б, наверное, не пережила.
Вообще-то тетя Мира была мне не совсем родной... Откровенно говоря, родством между нами даже не пахло - она просто подобрала меня на улице три с половиной года назад: голодную, холодную, несчастную, абсолютно слепую и, в сущности, никому не нужную. И даже не в этом мире. Хотя, что уж говорить - этот мир для меня тоже никогда родным не был. Я родилась и выросла на Земле и на Фэрэй попала, можно сказать, совершенно случайно. Ну, или почти случайно - все-таки Аскион тащил меня сюда в разгар войны с Сатариатом не просто так, а с вполне конкретной целью - моими руками управлять Лунным храмом, потому что управлять им могут только люди напрочь лишенные магии - хашти, пустые. В каждом, кто живет есть магия, правда много ее только у магов, а у большинства людей всего лишь мизерная крупица. А вот у хашти ее нет совсем - они как пустой сосуд, который можно наполнить чем угодно! Они могут управлять, хранить, хоть и не долго, пропускать через себя любую магию - воздушную, водную, огненную, магию земли, и переплетать ее между собой... Именно этому меня и учили в маленькой закрытой Школе хашти, расположенной в крохотном городке Анджейр, спрятанном от всего мира между Краем Тысячи Озер (милое название для такого жуткого места) и Поющими Горами. Вот только если рядом нет готового поделиться силой мага или хоть какого-то завалящего амулета-накопителя, хашти превращаются в практически беззащитных - воровать-то силу мы не можем. Поэтому и ходим с ног до головы обвешанные амулетами... много лет назад люди из-за этого путали нас с ведьмами. Настоящие ведьмы на Фэрэе вымерли, а за нами так и сохранилось это прозвание...
С нарастающим чувством тревоги, я наблюдала, как тетя Мира, все-таки вспомнив, что она не ветреная девчонка, а вполне почтенная дама, распрощалась со Стаханским, обняла меня, шепнув, что все будет хорошо, и не спеша направилась прочь со двора Школы, вновь оставляя меня в одиночестве... впервые за эти три с половиной года.
Борясь со страхом, я с надеждой повернулась к аль Вольгарду. Не знаю, что я хотела от него - поддержки, заверения, что все действительно будет отлично? Но он уже отчитывал за что-то симпатичного белобрысого парня, не такого, конечно, красивого как аминатольцы или пириэлле и все же напомнившего мне одного из них.
Таэль...
Думать о нем я себе запретила... Но сейчас под влиянием момента его образ вновь возник в моем сознании, вызвав болезненный спазм где-то в груди. Тетя Мира сказала, что он никогда не вспомнит меня. Никогда. И я верила ей, ведь мои собственные родители, мои мама и папа, оставшиеся там, на Земле, так и не признали во мне дочь, заявив, что у них, к сожалению, никогда не было детей... И значит, Таэль тоже не вспомнит. А весной он и вовсе женится на аминатольской принцессе Сумайе...
- Что там у тебя? - куратор удивленно уставился на меня. - Ну-ка встань со снега и вытри сопли. Еще не хватало мне тут рыдающих девиц успокаивать.
С ужасом я обнаружила, что действительно плачу. Здых, позорище! Я поспешно приложила к лицу пригоршню чистого снега, а после хорошенько вытерла его платком. И вовремя. К куратору подошел высокий широкоплечий парень, с короткостриженными темными волосами, слишком большими ушами, в каждом из которых торчало по несколько серебряных серег - именно эти уши первыми и бросались в глаза.
- Ведунова, - обратился аль Вольгард ко мне. - Иди, знакомься с новым товарищем.
Вздохнув, я подошла ближе, не стесняясь, рассмотрела парня внимательнее, отметив, что, несмотря на грозный вид, у него добрые карие глаза и ямочки на щеках симпатичные - в общем, он мне понравился.
- Лека, - представилась я. - Ведунова. Хашти третий курс.
- Стрэт Айов, Охотник пятый курс, - кивнул он, тоже с интересом рассматривая меня. Вряд ли, конечно, живя в столице Империи, он не встречал хашти, другое дело, что в наше время "ведьмы" маскируются под обычных граждан - вон, моя тетя Мира, например, на хашти вообще не похожа, а у нее пятый уровень, между прочим. Это еще одно отличие хашти и магов: маги уже рождаются с определенным уровнем магии и выше подняться могут максимум на один, редко два уровня; у хашти при рождении вообще уровня нет, из школы выпустят максимум с 15ым, а дальше сам - как хочешь, так и развивай...
Следом за Стрэтом подошли еще двое практикантов. Девушка с темными волосами, убранными в идеальную длинную косу, и большими карими глазами, распахнутыми так широко, что казалось, будто она все время чему-то удивлена, смущенно представилась как Нарика Дриоро - травница-лекарь пятого курса. А второй парень, оказавшийся безумно красивым голубоглазым брюнетом сказал, что его зовут Киром... вот собственно и все, что он нам сообщил. Вообще, мне было абсолютно фиолетово, кто он такой, но элементарное уважение мог бы и проявить...
Я думала, что все уже в сборе, но Стаханский продолжал стоять на своем месте, не обращая никакого внимания на нас, и видимо ждал кого-то еще. Собственно эта кто-то появилась минут через 20, когда у меня потихоньку начали отваливаться пальцы на руках... и на ногах тоже. Это была довольно высокая рыжая девчонка с ярко-зелеными глазами и явно высоким уровнем боевой магии... огненной, если мне не изменяют навыки, полученные в Школе хашти. Она улыбнулась хмурому куратору и нам тоже, одновременно пытаясь рассмотреть всех присутствующих - захотелось показать ей язык или скорчить какую-нибудь рожицу, но я мужественно сдержалась.
- Замечательно, - язвительно произнес Вольгард Стаханский, с усмешкой глядя на рыжую и маячащего за ее спиной светловолосого красавчика. - Наконец-то, Ваша Светлость почтили нас своим вниманием и мы можем отправляться к месту вашей практики.
О, она еще и "Светлость"...
- А где мы ее проходить будем? - поинтересовался Стрэт.
- Если название вам что-то скажет, то это Великое погорье.
Лично мне название населенного пункта ни о чем не говорило и моим новым сотоварищам, кажется, тоже, но вот то, как хрюкнул за спиной рыжей светловолосый красавчик явно свидетельствовало, что ничего хорошего нам не грозит...
Глава шестая и тоже короткая.
Практиканты и с чем их едят
Все-таки наш куратор по практике, этот Вольгард Стаханский, оказался не таким уж лапочкой. Не очень вежливо он вышвырнул нас из телепорта недалеко от крошечной деревеньки в какой-то глухомани. Судя по выданному каждому из нас дневнику на прохождение зимней практики, деревенька в самом деле должна была носить весьма поэтичное название - Великое погорье, как и сказал аль Вольгард. Горы действительно были.. километрах этак в 200 от огороженной частоколом деревни, а вот великого в округе ничего не наблюдалось, кроме, может быть, леса, который окружал деревню с трех сторон и какого-то совсем уж унылого бескрайнего поля, раскинувшегося прямо перед ней. Домов же в деревеньке насчитывалось едва ли больше четырех дюжин, да и те казались старыми и какими-то кособокими. У них, наверное, и мага-то приписного нет.
Стаханский, кстати, тоже вышел из телепорта, но дальше сопровождать нас по всей видимости не собирался. Вынув из-за пазухи свиток из плотной бумаги, с болтающейся на синем шнурке сургучной печатью Школы, аль Вольгард нерешительно поводил им из стороны в сторону, решая кому доверить столь важную бумаженцию: Милане или Нарике (на парней и меня даже не взглянул - еще бы, после того, что наговорила ему про меня тетя Мира), все-таки сунул свиток в руки Нарике, велев передать документ старосте деревни. Потом буркнул на прощание что-то вроде того, что навестит нас недели через три, и, не обращая внимания на хмурые лица своих подопечных, исчез в телепорте, оставив нас перед закрытыми воротами "Великого погорья".
А здесь только-только занимался рассвет, разбегаясь по полю, скрытому под толстым снежным настом веселыми солнечными лучами, с севера дул холодный ветер, из леса доносился протяжный вой... и вряд ли это волки. В деревне царила мертвая тишина - здых, их знает, может всех деревенских давно болотные мардолоки пожрали... и что тогда делать?
Решение проблемы, казалось, нашел Стрэт без лишних заморочек несколько раз хорошенько "постучав" ногой в ворота. Немедленной реакции, правда, не последовало, но через несколько утомительных минут нетерпеливого ожидания, одна из створок ворот скрипуче отодвинулась в сторону ровно настолько, чтобы с той стороны можно было без опасения всяческих напастей выглянуть наружу. В проеме немедленно показалось бородатое лицо, снабженное внушительных размеров носом-картошкой и хитрющими черными глазами, выглядывающими из-под уже седых косматых бровей.
- Чавой-то это вам надо? Чавой-то это вы туточки орете? Людям добрым спать не даете... - блестящие глаза просканировали нас с ног до головы и стали еще хитрее. - Али вы племени басурманского?
Лично я отчего-то подумала, что раз Стрэт долбился в ворота, то и отвечать будет он. Но парень молчал и, по всей видимости, вести переговоры не собирался. Нарика, как я уже поняла, болтливостью тоже не отличалась, а у меня поговорить желание еще не настало, так что вся надежда была на Милану и Кира. Они как раз и пялились друг на друга, решая кому предоставить сомнительную честь ведения переговоров.
- Практиканты мы, - наконец, сказала Миланка, улыбнувшись стражнику и тряхнув рыжей копной волос.
- Практикантов-то мы ужо заждалися, - медленно протянул мужичок, разглядывая широкоплечую фигуру Стрэта, маячашего за спиной Миланы. - Токо шото ты, сынок, не особливо на мага-то похожий. Больше на головореза с большой дороги, - стражник с видом знатока кивнул в сторону неширокой колеи, начинающейся прямо у ворот, рассекающей поле на две неравные половины и исчезающей где-то вдали - видимо это и была местная "большая дорога". Затем старик внимательно посмотрел на Кира, Нарику и меня - видимо наше не внушающее опасения телосложение привело его к определенным выводам: - А коль из Школы магической пожаловали, то у вас докУмент иметься должон...
Нарика с готовностью протянула стражнику свиток с печатью, радуясь, что избавилась от лишней заботы и несмело улыбнулась - видимо и в ней проснулся дипломат, убежденный, что позитивно настроенному человеку открыты все двери. И это, наверно, сработало. Дедок с удовольствием оглядел деваху, молодцевато провел по усам ладонью, а глаза бестыжие так и сияют, не нарадуются.
- Та ж вы не серчайте, - сказал он, затворяя ворота, после чего послышалась какая-то возня и ворота распахнулись уже шире, пропуская нас внутрь. Свиток насильно перекочевал обратно в руки Нарике. - Поди скушно в такой глухомани-то жить. С кажным тутошним жителем по тыщу раз говорено, а новый человек всегда праздник - а вас аж пятеро прискакало, - дед выглянул за ворота в поисках ваших лошадей, не обнаружил оных, но виду, что удивлен не подал. - Прохаживайте, давайте, прохаживайте. Староста уж встал давно. Дом его прямо по улице, не промахнетеся - у него одного ставни синим цветом размалеваны, - старик усмехнулся. - Я б и сам вас проводил да только ворот оставлять не велено - пакости-то всякой и вправду развелося в округе. Ну идите, идите.. а я сосну еще часок, - закончил он тихо.
Едва я шагнула за ворота, на меня тут же обрушились обычные звуки деревни: где-то орал как резаный петух, во хлеве ближайшего дома мычала корова, торопя хозяйку на утреннюю дойку, кудахтали куры, даже гуси гомонили где-то впереди по улице.
- Ток, староста-то у нас глухой совсем, - заорал нам вслед дедок. - Вы громче в дверь-то его стукайте.
Переглянувшись со своими новыми товарищами, я лишь пожала плечами и направилась вперед по довольно широкой для такого "великого" селения улице в поисках дома старосты. Остальные потянулись следом. Не прошло и пяти минут, как мы остановились перед довольно высоким, на общем фоне, домом. Ставни действительно были выкрашены синим, сам же дом оказался светло-голубым. В саду, расположенном за невысоким забором среди снегов паслась коза, косящая на нас недобрым глазом, чуть в стороне сидела большая ленивая собака, которой, судя по всему, было абсолютно все равно, кто это пришел в столь ранний час к ее хозяевам.
Я вопросительно уставилась на Стрэта, полагая, что если надо стучать погромче, то это как раз к нему. Остальные, похоже, целиком и полностью разделяли мое мнение. Стрэт тоже оказался понятливым - пожал плечами и со всей дури начал колотить в дверь, благо она вроде как дубовая была и проломить так сразу ее было непросто.
Колотить пришлось совсем не долго - дверь в дом распахнулась. И его, а также стоящую неподалеку рыжую девчонку, обдало ледяной водой из объемистого деревянного ведра. На меня, к счастью, ни капли воды не попало.
- Попались, дети мардлочьи! Будете знать, как над старостой издеваться. Я вам всем покажу где гнильник ночует, - на пороге дома с пустой бадьей в руках стоял крупный краснолицый мужик в синей рубахе, черных штанах в полоску и кожаных башмаках. Мужик тяжело дышал и таращил на нас злые черные глаза, которые казалось вот-вот вывернуться из глазниц. Устрашающий момент испортил пес. До этого спокойно лежавший в сторонке, он поднялся с пригретого места, лениво подошел к двери и хоть и не без труда, но все-таки протиснулся между ног хозяина в дом, тем самым показывая, что староста "совершенно не опасен" даже в гневе и ничего страшнее легкого утреннего душа нам не грозит. Хотя ледяной душ посреди зимы, по-моему, итак достаточно жестоко.
- Здрасти Вам, - решила я взять инициативу в свои руки, потому как, в отличии от Стрэта, изрыгающего всевозможные проклятья двух и трехэтажного характера, Милана от возмущения в данный момент говорить не могла вообще, а Кир пытался сдержать рвущий наружу смех. - А мы вот на практику к вам приехали. То есть телепортировались. Нам сказали, что здесь староста живет...
Староста нас, похоже, вовсе и не ждал... ну, или ждал, но явно не сегодня, потому как некоторое время стоял в ступоре, молча пялясь на меня, словно у меня на лбу рог вырос. Затем он все-таки взял себя в руки и сообщил, что он староста тутошний и есть, только приветствует речь правильную, а не как у дядьки Антипа, что на воротах стоит - последнее замечание видимо относилось как раз таки к Стрэту...
- Раз уж приехали, практиканты, так в дом проходите чего ж на улице стоять, мерзнуть, - улыбнулся он, пошире распахивая дверь. - Меня Аксинием Захаровичем зовут. Жить у меня будете... Давно мне Вольгард обещался студентов прислать, нежить местную пошугать, да все только посулы, а тут глянь - целый полк прибыл... Вот я и не признал вас, - откровенничал дядька, пропуская нас внутрь дома. - А за душ уж вы меня простите - повадился пакостник какой-то по утрам в двери да окна мои тарабанить, терпения никакого не хватает. А тут вы грохочите...
- А что здесь правда так много монстров? - поинтересовался Кир. - И мардлоки водятся?
- Все, все расскажу за завтраком, - пообещал староста. - Сейчас мы ваши вещички пристроим, сядем за стол и поговорим.
Аксиний Захарович вошел в дом последним и прикрыл дверь. Староста провел нас сенями к широкой двери во двор, и распахнув ее, на этот раз пошел первым, предупредив, чтоб мы смотрели под ноги. Но, на мой взгляд, смотреть было как-то бесполезно - здесь было очень темно - свет проникал лишь из маленького окошка слева от широкой лесенки, по которой мы спускались. Аксиний чем-то щелкнул и через мгновение в его руках зажглась яркая лампа, осветившая поленницу дров у правой стены, натянутые веревки, на которых висело какое-то тряпье, разнообразный сельхозинвентарь, лестницу слева, ведущую на чердак и сеновал, дверь рядом с ней... Все это до боли напомнило мне деревенский дом моих бабушки и дедушки, те последние дни, которые я там провела вместе со своей семьей.