Тварь, мразь... Как же я его ненавижу! Я боюсь думать, что это значит, как записка очутилась тут и где Андрей с остальными... Черт! Это чувство вины, разрастающееся в груди, мешает дышать, оно давит, тянет и, мать вашу, выводит из себя. Да что ж так все заебись-то, а? Кому я так успел насолить в прошлой жизни, что в этой все решили испоганить существование мне?
Встав и кое-как умывшись, иду на улицу. Спать хочется со страшной силой, все тело ломит, от кашля горят лёгкие и я уже устал в голове перечислять места, где у меня болит. Самоанализ и внутренние сомнения посылаю ко всем чертям, и просто иду, прекрасно понимая, что от меня уже ни черта не зависит.
До центра добираюсь на такси, в автобусе я просто сдохну, ну или меня туда вообще не пустят, в таком-то виде. Если с лица и рук кровь удалось смыть, то вот одежда выглядит так, будто я со скотобойни сбежал. Темные пятна можно принять за что угодно и тупо подписать меня под свинтуса, но я-то знаю... Запах крови въелся в мозг, он сластит на губах и его никак не удается перебить. Желудок сводит голодным спазмом, и это еще одна нерадостная новость в моей коллекции.
Знакомую машину узнаю с первого взгляда, так же, как и хозяина сего чудного транспорта, нервно курящего возле входа в дорогой ресторан, поэтому упрямо иду вперед.
Иногда приходит осознание, что твоя жизнь по сути ничего не стоит. Вот пропадешь ты, и все, пустота. Не вспомнят про тебя, не будут искать. Это касается не всех, а только меня. Если же взять Андрея, Макса, Леху... да всех тех, кто пытается хоть как-то наладить свою жизнь, могу ли я трусливо сбежать, оставив их подыхать по борделям и наркопритонам? Этот вопрос даже не вопрос. Я не считаю себя героем, и если бы они в свое время не помогли мне, и пальцем бы не пошевелил, продолжая и дальше существовать в своем закрытом мирке. Но именно этим ребятам я должен, а долги свои привык отдавать, пускай и ценой своей жизни. Мне страшно, реально страшно, до тошноты, до выступающих нервных слез, которые резко смахиваю с глаз, но так надо.
Сет так и продолжает болтать по телефону, решая очередные неотложные дела, что позволяет мне на пару секунд подольше оставаться без его внимания. Подойдя к его машине (и где интересно его прислужники?), с силой пинаю по колесу, заставляя потревоженную сигнализацию разразиться адскими воплями. Привалившись к задней дверке, спокойно смотрю в его сторону. Он быстро оборачивается, напрягаясь всем телом, но увидев меня, тут же меняется в лице, плотно сжатые губы трогает глумливая улыбка, а глаза светятся победным сиянием. Да чтоб ты сдох, козел!
Сбросив вызов, идёт ко мне, как всегда умопомрачительно прекрасен и идеален до тошноты. Был бы девчонкой - влюбился бы; но, слава всем богам, я пацан, и уверенно продолжаю его ненавидеть. Не сделав и пары шагов, замирает, вспоминая что-то, ведомое только ему, оборачивается на звук открывающейся двери и, чертыхнувшись, идет обратно. К нему навстречу выходит девушка. Довольно представительная и симпатичная брюнетка среднего роста безусловно красива, тут не поспоришь, но вот холод в ее глазах отталкивает и вся красота меркнет рядом с абсолютным эгоизмом. Подходит к ней, что-то быстро говорит. Она недовольно хмурит брови и обиженно надувает губы. У вас никогда не возникало желания подойти к человеку и проорать ему в лицо, как он вас бесит? Может даже пнуть... пару раз. А у меня возникло, болезненное и непреодолимое.
Сигнализация наконец-то заткнулась, уличный шум, такой знакомый и всегда успокаивающий, начинает бесить, а холод, пробирающийся прямо в душу, жутко беспокоить. Сползаю на корточки, все так же опираясь спиной о дверь дорогого авто, и устало опускаю голову. То ли я отрубился, то ли уснул, но пришел в себя от того, что меня грубо вздернули на ноги. Открыв глаза, имею честь лицезреть удивленную рожу Сета, что, скажу вам, было не самым желанным видением в моей жизни. Только было собрался попросить матом его отпустить меня, но открыв рот, все что смог - это накашлять на него, сползая обратно на корточки.
Меня рывком закинули в машину, видимо ему стало неудобно, что такого, как я, могли заметить рядом с таким, как он. Уткнувшись мордой в кожаную обивку сидения не смог скрыть тихой радости, все-таки какое никакое, а разнообразие - не пол или промерзшая земля, а салон авто. Сам он, сев за руль и не говоря ни слова, резво тронулся с места, заскрипев шинами по замерзшему асфальту, а я... уснул.
Сет
Резко тормознув на парковке, глушу двигатель и оборачиваюсь назад. Ян, подскочив от неожиданности, тут же заваливается обратно, жалко застонав. Весь его вид оставляет желать лучшего: потрепанные вещи, изрядно измазанные чем-то, отдаленно напоминающим кровь, морда вся в синяках и ссадинах, руки сбиты, а сам он похож на зашуганного и нахохлившегося воробья. И этот ужасный кашель...
Глядя на него, впервые не могу подобрать слов, так и не решив, чего хочу больше: наорать за умопомрачительную способность влипать в неприятности, или рассмеяться, глядя как он озирается по сторонам, впрочем, покинуть салон даже не пытается.
- Че вылупился? - зло бросает, и все-таки сев, откидывает голову на подголовник.
Я не понял, он меня что - бояться перестал? По его похуистической морде могу предположить, что ему насрать, что с ним происходит. Вопрос, что с ним случилось, остается открытым.
- Ты куда опять вляпался, идиот? - даже не злюсь, видя, что ему и так паршиво.
- Упал, - лениво отвечает и сам начинает нервно смеяться, не веря своим же словам.
- И откуда, позволь узнать?
- С неба, - тыкает пальцем в крышу автомобиля, - меня аист принес, - и снова начинает ржать.
Его усталый вид выдает его с головой. И если бы я не знал наверняка, то подумал бы, что он обдолбанный.
- Неплохо упал. А аист, который тебя так неаккуратно нес, где? - неосознанно, посредством голоса, начинаю на него давить. Он собирается весь, становится более серьезен, а я ничего не могу с собой поделать, мне физически необходимо видеть его покорность.
- Сдох... наверно, - замолкает, думает, и неожиданно быстро взглянув на меня, будто вынырнув из наркотического тумана, зло смотрит мне в глаза. - Куда ты их дел?
- Аистов? - когда он начинает злиться - это просто убийственное зрелище: глаза горят, губы сжаты в плотную линию и чуть ли не рычит. Ну как тут не поиздеваться лишний раз?
- Нет, не их, - заминается, видимо сам не понимая, как охарактеризовать своих... сородичей? Тоже с трудом могу дать им название.
- Ах, этих, - наигранно удивляюсь и продолжаю строить из себя идиота. - Спрятал! - не стоило мне улыбаться, ох не стоило.
Ян, зашипев, кидается на меня, что дается ему с большим трудом. Перехватываю его поперек талии и заломив руки прижимаю спиной к себе, затаскивая на свои колени.
- Пусти, тварь, мудак ебаный... - начинает голосить, чем только раззадоривает меня.
Кусаю его за ухо, пытаясь привести в чувства. Он как-то резко замирает и затихает в моих руках. Надо же, с собаками такой трюк тоже срабатывает, отсюда делаем выводы...
- Отдашь деньги - отпущу твоих "друзей", - особенно четко выделяю последнее слово, искренне не понимая, как люди в наше время могут кому-то верить настолько, чтобы доверять им все, включая самые сокровенные тайны и свою жизнь.
- Тогда отпусти меня, чтобы я смог их тебе принести, - шипит, дергается, но ойкнув, вновь затихает.
От него пахнет дымом, землей и чуть-чуть кровью. Смесь этих запахов вызывает довольно обманчивые чувства внутри. Глубже втягиваю запах, пытаясь распознать его настоящий, но никак его не нахожу. А ведь он был, я помню...
- А они у тебя есть? - нагло издеваюсь, понимая, что таких денег он не то что не заработает, а даже не увидит.
- Есть, - не нравится мне его уверенность. Пытаюсь заглянуть ему в глаза, но он намеренно прячет взгляд.
- Где?
- Спрятал.
- Ну поехали, заберем? - за строгой интонацией прячу улыбку, он, кажется, не заметил.
- Нет, - молчит. - Я сам привезу.
- А мне потом тебя на какой помойке искать? - сопит, возмущается, но поступает умно, потому что делает это про себя. - Что за запах?
- Не нравится - значит отпусти и отойди подальше... - и уже тише, - желательно к крутому обрыву.
- Не нравится, - соглашаюсь, - но вопрос в другом: откуда у тебя такие деньги?
- Тебе информация нужна или долг?
- Долг, - соглашаюсь, сам себе ставя галочку, что мне эти деньги нахер не сдались, я преследую другие, корыстные цели.
- Тогда какая тебе к хуям разница, где я их взял? На панели зар...
Не дослушав, бью его по ребрам, думаю куртка смягчила удар, но недостаточно. Он, вскрикнув и тут же заткнувшись, тяжело дышит, сильнее отворачиваясь от меня. Удерживая его одной рукой за запястья, чтобы не вырвался, другой поворачиваю его лицо к себе, крепко сдавив пальцами подбородок, да так и замираю. По щекам текут крупные слезы, которые он пытается скрыть, яростно на меня смотрит, готовый испепелить сию же секунду, из уголка губ стекает кровь (скорее всего губу прикусил, придурок, чтобы не скулить), но молчит.
Я всегда поражался его выдержке и стойкости. Это как качественная и необычная игрушка, которая из года в год становится все интереснее и увлекательнее. Ни разу не видел его таким... жалким?
Удержав лицо и сильнее запрокинув блондинистую голову, кончиком языка слизываю капельку крови с рассеченной губы, пробуя его на вкус. Злость сменяется изумлением, затем шоком и чем-то, напоминающим отвращение.
- Ты больной?
- Нет, я здоров, - отталкиваю его от себя, роняя на соседнее сидение. - Чего не убегаешь? - боже, малыш, если ты не прекратишь на меня так смотреть, я тебя съем.
- Отпусти их, я верну долг.
- Это я уже слышал.
- Я серьезно, деньги будут, - вот же упертый!
- Хорошо, но я поеду с тобой.
- Че? - он и мое подсознание задали один и тот же вопрос.
- Не "че", а "что" - это раз, а два... я так хочу.
- Ну хоти, мне до пизды.
- Вот и отлично, потому что если ты не соизволишь принести мне долг, допустим... - задумываюсь, потирая виски и чувствуя, как наваливается усталость.
- Не ставь сроки, - просит. Просит??? Он точно головой ударился.
- Как скажешь, все чтобы ты улыбался. Тогда, как только я получу деньги, ты получишь своих зверят.
- Сколько их у тебя? - глаза в пол, руками сжимает ткань спортивных штанов, пытаясь сдержать волнение.
- Двое. А что, мало? - поднимает на меня глаза полные счастья... а нет, показалось, тупо уставился ища подвох. - Ну хочешь, я бабку твою на рудники отправлю, или в проституцию, там и таких любят...
Вновь срывается с места, матеря меня на чем свет, но тут уже меня вся эта канитель утомила и, ничего умнее не придумав, точным ударом в лицо благополучно его вырубаю. Он заваливается на меня и затихает. Пару минут удерживаю его в своих руках, крепко прижимая к себе... так надо. Я так хочу. Затем, сам выйдя из машины, вытаскиваю его за плечи и подхватываю на руки. Чудом извернувшись, закрываю дверь авто, и несу Яна к лифту, ощущая себя зверем, поймавшим добычу.
Выйдя из лифта, здороваюсь с Лексом, не в силах пожать ему руку, делаю это кивком и уже стоя возле родной квартиры, никак не могу решить, то ли бросить бездыханное тело на пол, то ли так попытаться открыть злополучную дверь.
- Помочь? - сосед подходит со спины, не скрывая своего привычно-ироничного оскала, забирает у меня из рук связку ключей и, распахнув дверь, жестом приглашает войти.
- Благодарю, - скопировав его игривую интонацию, киваю ему в ответ и он, бросив связку ключей на пуфик, удаляется, закрыв за собой дверь. Только после его ухода могу выдохнуть спокойно и опустить напряженные до боли плечи. Этого человека невозможно не... опасаться.
Уложив свою не очень дорогую ношу на диван в гостиной, скидываю верхнюю одежду, одновременно звоня старому знакомому, и к тому времени, как я успеваю допить бокал виски, в дверь уже торопливо стучат. Как хорошо, что в нашем доме живет врач, так предусмотрительно и почти силком поселенный здесь Лексом.
- Приветствую, - салютую ему стаканом, проигнорировав расстроенную физиономию. - Там, - все тем же стаканом указываю на тяжело дышащего парня.
Минут сорок уходит на то, чтобы раздеть, осмотреть, измерить и прикинуть состояние Яна.
- Ты его что, катком переехал? - злится, святоша ты наш.
- Это не я. Я только разик двинул, - безразлично пожимаю плечами, садясь на край стола, заваленного всевозможными приборами и медикаментами.
Док молчит, что-то увлеченно измеряет, матерится, обрабатывает, перевязывает и колет внутривенно. А я как идиот продолжаю рассматривать безмятежное лицо уже спящего Яна, отмечая, что ссадины его совсем не портят.
- Спать долго будет, - предупреждает док уже выходя за дверь. - Инструкцию я оставил, - окидывает меня ненавидящим взглядом, - хотя, ты ей вряд ли воспользуешься, - согласно киваю, - укол хоть поставь утром, или мне позвони.